Птицы облетают Долину Великанов, кроты роют свои норы в ее обход, а трава не растет у их ног. Там, где когда-то пестрели цветы и зеленели деревья, теперь все м е р т в о е, как камень. Даже сама земля там м е р т в а я...
- Как ты думаешь, мама с папой рассердятся, что мы собрали так мало ягод? – Селин заглянула в потрепанную корзинку в руках Беатрис, на дне которой перекатывалась дюжина мелких, как росинки, ягод черники.
Беатрис невозмутимо смотрела вперед сквозь ветки, туда, где мелькали разрозненные огоньки вечерней деревни:
- Ты же сама видишь, что ягод нет в лесу. Мы не виноваты.
Сестры тщетно пробродили по лесу несколько часов. День стремительно клонился к концу, и Беатрис решила, что пора возвращаться в деревню. Еще не хватало опоздать к Костру. Тогда родители точно рассердятся.
...Отец вместе с другими Охотниками уже складывал хворост для Костра. Скоро зажгут огонь, начнут готовить ужин, и воздух наполнится ароматами мяса и трав.
А вот и мама: она вместе с группой других женщин общипывала свежепойманные тушки перепелов. Их было совсем мало – меньше дюжины. Да, лес оскудел не только ягодами. Что будет, когда жителям деревни будет нечего есть?
Беатрис шел четырнадцатый год, и она понимала намного больше, чем ее младшая сестра. Она знала, что что-то изменилось в лесу, что что-то не так, как раньше, и это знание висело у нее над головой грозовой тучей, не давая наслаждаться играми и радостями детства.
Беатрис протянула матери корзинку и сказала:
- Это все, что мы собрали.
Гвинет опередила маму и бесцеремонно заглянула в корзинку, сжимая в руке нож и недочищенный корень сельдерея:
- Ну, дела! Этого не хватит даже детям.
Обтерев руки о передник, мама сердито посмотрела на нее и обратилась к Беатрис и Селин:
- Ничего, девочки. Ничего, я знаю, что это на ваша вина. Идите к Костру.
Она окинула дочерей ласковым взглядом и потрепала Селин по непослушным каштановым волосам, выбивающимся из-под чепчика.
Первые искорки уже заплясали вокруг сухих веток. К Костру начали подтягиваться дети, старики и взрослые. А вот и Предводитель. Сейчас будет самое торжественное и волнительное время дня – напутственная речь. Беатрис поежилась в предвкушении.
По вечерам вся деревня собиралась вокруг Костра. Беатрис присутствовала при этом тысячи раз, изо дня в день наблюдая одно и то же: как сходятся жители, как носятся в сумасшедшем хороводе искры Костра и как все как один слушают мудрые речи Предводителя. Каждый вечер один и тот же ритуал. И каждый раз одинаково волнительное чувство уюта и единения, согревающее жителей деревни в любую погоду.
Предводитель сел на свое место, и набирающий силу огонь осветил его хмурое лицо и седые виски.
- Вижу, что все собрались, - начал он, глядя как Гвинет подвешивает над огнем котелок с овощами и садится в круг. – Завтра особенный день. Завтра начало нового Зеленого Сезона. А это значит, что пришла пора преподнести наши дары Свистящим Великанам. Они пришли в наши края много лет назад. Они опустошают лес, с каждой Луной оставляя нам все меньше птицы, рыбы, ягод и грибов. Они выше самой старой туи. Они столь огромны, что если взять и сложить всех нас в одну колонну, мы все равно не достигнем их роста.
Беатрис заметила, как Селин поежилась. Упоминание о Свистящих Великанах всегда пугало детей и тревожило взрослых. Родители рассказывали, что, когда они были маленькими, Великанов еще не было. Откуда они взялись, никто не знал. Предводитель никогда не говорил об этом. Просто однажды они пришли и остались, навсегда перекроив на свой лад беззаботную жизнь спрятанной в лесной чаще деревни.
- Их невозможно победить или прогнать. Они, подобно деревьям, врастают в землю, - продолжал Предводитель. – Их с каждым Сезоном все больше, а еды становится все меньше. Они забирают ее себе. Они высасывают из почвы все живое. Птицы облетают Долину Великанов, кроты роют свои норы в ее обход, а трава не растет у Их ног. Они хотят, чтобы ушли и мы, но мы не сделаем этого. Это наша земля. – Предводитель многозначительно замолчал и оглядел жителей, а потом добавил:
- На рассвете самые отважные Охотники отправятся возложить дары у ног Великанов. Только так есть надежда, что они не заберут у нас всё. Маттиас пойдет вместе с ними. Это будет Посвящение в Охотники. – Предводитель повернул голову вправо, туда, где сидел Маттиас вместе со своими родителями и младшими братьями. Он молчал и смотрел на огонь, не поднимая взгляда. Только беспокойные блики пламени танцевали в его глазах.
У Беатрис сжалось сердце: Маттиас был ее другом, и, хотя ему две Луны назад как раз исполнилось пятнадцать, она все же надеялась, что его не отправят к Великанам в этот Сезон. Но ее надежды не оправдались.
...Следующее утро прошло в томительных ожиданиях. Со стороны казалось, что Беатрис как ни в чем не бывало занимается своими обычными обязанностями: она ходила на реку набрать воды, подметала пол в хижине и помогала матери и другим женщинам разделывать рыбу. Но внутри у нее все трепетало от беспокойства, а в груди сидел тугой ком. Она то и дело вглядывалась в стволы деревьев. Не пришли ли Охотники? Не мелькнули ли среди зелени черные волосы Маттиаса?
Охотники вернулись только к полудню. Беатрис с облегчением выдохнула: ее друг был с ними. Он был бледнее обыкновенного и постоянно смотрел куда-то в пустоту. По всеобщим возгласам одобрения и хлопкам по спине она поняла, что Маттиас справился с заданием. Теперь он настоящий Охотник. Ей не терпелось расспросить его про Великанов.
Наконец Беатрис дождалась подходящего момента – Маттиас остался в одиночестве. Он стоял у умывальника и плескал себе в лицо одну пригоршню воды за другой, когда она подошла к нему и сказала:
- Привет, как все прошло?
Маттиас вздрогнул от неожиданности и посмотрел на Беатрис. Бесчисленные струйки воды стекали с его лица и безвольно падали на землю.
- А, это ты. Все хорошо, мы справились.
- Расскажешь про Великанов? Было очень страшно?
Взгляд Маттиаса вдруг стал отсутствующим, словно он мысленно переместился в Долину Великанов. Не вытирая лица, он отошел от умывальника и сел на траву у огромной пихты, которая росла неподалеку. Беатрис последовала за ним и молча села рядом, хотя ее так и распирало выспросить у него подробности того, что он видел. Своей еще не окрепшей, но уже зародившейся в душе женской чуткостью она поняла, что надо дать Маттиасу время собраться с мыслями.
Наконец, он начал:
- Понимаешь, я не знаю, как это сказать, но они не из нашего мира. Они не такие, как ты и я. Мы живые, мы разговариваем, ходим, бегаем и дышим. А они – нет. Они только неподвижно стоят, с бешеной скоростью вертят головами и свистят. У них нет ни глаз, ни ушей, ни ртов.
Беатрис округлила глаза. Она была уверена, что Великаны точно такие же, как люди, только очень большие. Вдруг ей в голову пришла догадка:
- А, может, они так разговаривают – свистом? А мы просто не понимаем их языка? Птицы ведь тоже щебечут, а мы не можем разобрать, о чем они говорят.
- Может. А, может, они так предупреждают нас, чтобы мы убрались подальше. Их свист невыносим для человека. Мне кажется, что я все еще слышу его. Когда мы пришли в Долину, я подумал, что из моих ушей пойдет к р о в ь. Охотники дали мне корзину, а сами отошли в сторону – таковы правила Посвящения. Я остался с Великанами один на один. У меня за плечами был лук, но я знал, что он мне не поможет. Свист оглушил меня. Мне стало так жутко от огромного роста Великанов и от того, что их так много, что у меня задрожали ноги. Мои уши болели, и мне было страшно. Но я взял корзину и пошел вперед. Я подкрался к Великану и поставил подношение к Его ногам. Клянусь Солнцем, в тот момент я вспомнил все молитвы, какие только знал. Великан так быстро вертел своей головой, что мне показалось, что она вот-вот отвалится и упадет прямо на меня. Или что Он наклонится, схватит меня и превратит в булыжник. Именно так Они и поступают со всем живым. Там, где когда-то росли травы и деревья, теперь все м е р т в о е, как камень. Даже сама земля там м е р т в а я.
Беатрис слушала, затаив дыхание, и, наконец, решилась спросить:
- Это как?
- Не знаю, она сухая, серая и твердая, на ней ни травинки. Вокруг них все такое. Но меня Великан не тронул. Охотники так и говорили мне: тех, кто подносит им дары, Великаны оставляют в живых.
Маттиас, все это время глядевший куда-то в сторону, вдруг пронзительно посмотрел прямо в глаза Беатрис:
- Как ты думаешь, они доберутся и до сюда? И тут все станет таким же м е р т в ы м, как в Долине Великанов? Не будет ни деревьев, ни птиц, ни травы, ни нас?
Беатрис не знала, что ответить. Она и сама много раз задумывалась над этим вопросом и не находила ответа.
- Нам ничего не угрожает, - соврала она. – Мы регулярно подносим им дары, и они знают это! Они ведь не тронули тебя, правильно?
Маттиас кивнул.
- Ну вот, значит, мы в безопасности. А если что, Предводитель что-нибудь придумает.
- Да, наверное, ты права, - сказал Маттиас, теребя в руке упавшую с пихты шишку. Он снова посмотрел на Беатрис:
- Только никому ни слова про то, что я тебе рассказал. Нам запрещено болтать об этом.
Беатрис кивнула головой. Они еще какое-то время молча сидели под пихтой. Маттиас больше не проронил ни слова, а Беатрис не хотела надоедать ему, хотя у нее было еще много вопросов. Интересно, на что похож свист Великанов? Зачем они пришли? Зачем они у м е р щ в л я ю т землю?
Может быть, когда-нибудь она сама тайком отправится в Долину Великанов и станет первой женщиной деревни, которая увидит их воочию. А пока придется довольствоваться одними рассказами.
***
- Черт возьми, Эд, опять то же самое! – напарник протянул Эду небольшую плетеную корзинку. Мужчина брезгливо приподнял пихтовую ветку, которая служила корзинке крышкой, заранее зная, что он там увидит. Его ожидания подтвердились: на дне корзинки лежало несколько подстреленных перепелов, а также пара морковин и одна картошина, перечеркнутая запекшейся струйкой к р о в и.
- Фу, интересно, кто это делает и, главное, зачем. Сатанисты? Виккане? – Джим вопросительно смотрел на Эда, переминая в зубах зажженную с и г а р е т у.
- Да уж, бедные птицы!
- А, может, экоактивисты? Типа за сохранение леса и все такое? – Не унимался Джим.
- Не думаю, эти вряд ли стали бы у б и в а т ь птиц.
Эд с Джимом уже не в первый раз находили такой «подарок» на этом участке обслуживания. Кто-то заботливо оставлял корзинки с лесными «дарами» у основания башни то одного, то другого ветрогенератора.
Дары. Эд вновь и вновь прокручивал у себя в голове это слово. Действительно, это выглядело так, словно кто-то приходил и делал подношение. Но кому? И для чего? Мужчина окинул взглядом бесконечные зеленые просторы хвойного леса. Почему-то у него не оставалось сомнений, что тот или те, кто приносят эти корзинки, приходят именно оттуда. Кто знает, какой выживший из ума отшельник может скрываться в этих лесах...
Впрочем, пора было приниматься за работу. На очереди было еще целых три объекта. Эд подошел к блоку управления, чтобы проверить показатели. Он поймал себя на мысли, что свист лопастей стал настолько привычным, что теперь он почти не замечал его, хотя, когда он начинал работать техником по обслуживанию ветрогенераторов, он казался ему оглушающим.
Эд посмотрел наверх, сощурившись от яркого июньского солнца. Башня уходила далеко в небо, а лопасти словно цеплялись за редкие белесые облака. У него захватило дух. По правде говоря, он немного побаивался высоты. Как хорошо, что осмотр гондолы по плану только через месяц, и в этот раз им с Джимом не придется подниматься туда, в самое сердце этого «великана».
