Внутри камина, грубо выложенного из камня, огонь жадно поедал сухую древесину. Его свет скромно освещал скудную на богатство хижину. И впрямь, хвастать было нечем: несколько деревянных шкафов и тумбочек, два стула, которым не помешал бы ремонт, настенные полки со всяким барахлом, не имеющей никакой ценности. Там в углу помещения, куда не доставал свет от костра, стояла древесная постель, спинки которой изрядно прогнили. Был ещё стол, что по нелепым причинам находился посреди хижины. Именно на него Зигфрид закинул Катарину, что судорожно дрожала в конвульсиях. Сам же учёный рассеянно маячил из стороны в сторону, непроизвольно поскрипывая напольными досками и гундосил себе под нос:
- Объект находится в критическом состоянии. Нужен определенный план действий. Для чего? Чтобы ему следовать и не допустить ошибки. Во-первых, необходимо понять причину болезни. Я не смогу ничего сделать, не зная причины. Никто не сможет. Во-вторых, я должен устранить эту причину. Всё правильно, план готов. Я должен изучить объект. - В какой-то момент учёный остановился и внимательно посмотрел на девушку. - Одежда - следует от неё избавиться. Одежда мешает. Я не люблю, когда мне мешают. Никто не любит. Ножницы - здесь пригодятся ножницы. - Расторопным шагом Зигфрид подошёл к старенькой тумбочке и отворил дверцы. - Определённо они лежали тут. Почему именно на этом месте, а не в наборе других инструментов? Хм... паутина. Занятно. Я не люблю пауков. Никто не любит. Они страшные, пугают меня. А вот и ножницы. Паутинку чик! И ещё разочек. А где сам паучок? Вне сомнения он должен находится поблизости. Ага, попался. - Внезапно Катарину вырвало кровью, а "уничтожитель членистоногих" вспомнил, что, помимо него, в помещении находятся другие люди. - Точно! Пациент - я забыл о пациенте. Слишком мало времени. Нужно спешить.
Оставив бедного паука в покое, Зигфрид вернулся к столу.
Находясь на грани жизни и смерти, девушка прибывала в полусознательном состоянии. Навряд ли она понимала, где находится в данный момент. Яд медленно пробирался по шеи к головному мозгу. Эти черные линии продвигались недостаточно быстро, чтобы поймать их движение взглядом, но через несколько часов, они вне сомнения достигнут своей цели.
Без лишних сомнений, Зигфрид попытался разрезать верхнюю одежду. Безрезультатно. Конвульсии были настолько сильными, что едва ли удавалось удержать пациента на месте. Тогда в ход пошли кожаные ремни, что висели на стене. Теперь, когда Катарина была крепко прикреплена к столу, учёный мог спокойно начать своё дело.
- Первым делом я избавлюсь от одежды. Нижнюю часть трогать не буду. Предполагаю, что проблема скрыта в разрезе правой руки. Наблюдаю чёрные разветвленные линии на шеи. Предположительно яд - состав неизвестен. Хм... интересно, какие органы он уже успел захватить. Разрез перевязан бинтами. Довольно профессионально. Мои поздравления. Заключение - бинты против яда не эффективны. Приступаю к работе.
В ход пошли ножницы. На обнажённом теле виднелись многочисленные шрамы: одни оставили стрелы, другие больше походили на порезы мечом. Там, с правой стороны, яд уже добрался до рёбер, и держал направление прямо к сердцу. В области груди образовалась твёрдая гнойная корка. Она прямиком уходила в кровавые бинты, которыми было перевязано больное плечо. Другими словами организм постепенно сгнивал.
Увидев такую картину, Зигфрид поправил очки, и, не выражая никаких эмоций, продолжил работу. Легкими движениями рук, он развязал бинты и в тот же момент пред ним показалась не самая приятная картина. Бледно-желтый гной сочился в окружности разреза, въедаясь в кость. По структуре мясо больше походило на желе, оставленное при тёплой температуре. Среди вязкой массы можно было рассмотреть небольшие чёрные точки, чем-то напоминающие по форме яйца опарышей. Некоторые из них даже умудрялись передвигаться.
- Хм... интересно. Давненько я такого не видел. Яд работает в нескольких фазах: в первой пробирается до жизненно важных органов - сердце и мозг. Во второй расщепляет структуру ткани. А в третьей - формирует живые организмы, которые пожирают получившуюся массу. Заключение - пациент исцелению не подлежит. Почему не подлежит? Может изменить подход? Нужен новый план действий. Ага, знаю: замедлить распространение яда, избавиться от мёртвых и заражённых тканей, очистить кровь. Но каким образом? Кровь человека не подойдёт. Разве, что кровь гримма... У меня как раз есть небольшой запас, которого должно хватить. Нет-нет-нет, риски слишком велики. Последствия непредсказуемы. Результат может стать фатальным. Но другого выхода нет. Если Наблюдатель её прислал, значит любые риски оправданы. Точно. План официально утверждён. Нужно противоядие. Да-да, то самое, которое замедляет сердцебиение. Циркуляция уменьшится, а значит я выиграю немного времени. План утверждён! Приступаю к работе.
Расторопным темпом, Зигфрид направился в другой конец комнаты. Там он поднял творило, что располагалось в полу, и спустился в подвал. Спустя какое-то время послышался звонкий грохот в перемешку с бранью. После, неугомонный мужичок вернулся к столу, держа в руке увесистый шприц с желтоватой жидкостью внутри.
- Противоядие! Пять кубиков раствора ввести в сердечную мышцу. Приступаю к работе.
Нащупав промежность между рёбер, Зигфрид бесцеремонно вонзил иглу и надавил на рукоятку поршня так, что поршень коснулся подыгольного конуса.
- Раствор ведён. Начинаю наблюдение за реакцией организма.
Спустя какое-то время конвульсии отступили. Кожа девушки побледнела. Дыхание остановилось. Сейчас она походила больше на труп, кем с технической точки зрения и являлась. Недоумевая "горе-лекарь" поправил очки и посмотрел на шприц. Озарение пришло не сразу:
- Что ж, введённый раствор и впрямь замедлил сердцебиение. Могу сказать больше: он вообще его остановил. Почему он его остановил? Потому что я перепутал шприц. Видимо, при падении. Заключение: пациенту был введен яд, сгущающий кровь. М-да, таких осложнений я не предусмотрел. В этом случае шансы на выживание снижаются до нуля. Но что если посмотреть на проблему по-другому? Например, ввести раствор "живчик". Последствия: все органы начнут работать на износ, но смогут циркулировать кровь по венам. Это вернёт пациента к жизни, хоть и не надолго. Зато у меня появится время, чтобы избавиться от заражённой ткани и сделать переливание. Но в таком случае пациент рискует умереть от превышения болевого порога. Почему пациент рискует? Потому что во время операции пациент будет находиться в сознании, а циркуляция густой крови только усилит раздражение. К тому же "живчик" ещё не испытывался на живых организмах. Побочные эффекты непредсказуемы. Другого выбора нет. Противоядие отменяется ввиду утраты своей эффективности. План утверждён, все риски оправданы. Приступаю к работе.
В очередной раз Зигфрид спустился в подвал и вернулся в кратчайшие сроки, держа в руках шпиц с содержимым тёмно-зеленого цвета. Нащупав нужную точку в левой груди девушки, он прищурил глаз, слегка прикусил язык, воткнул иглу и вдавил раствор. Теперь оставалось только ждать и надеется на то, что организм выдержит немыслимую нагрузку.
Десять секунд, пятнадцать, двадцать: Катарина не проявляла никаких признаков жизни. Ещё совсем недавно, она корчилась от боли, будто изнутри её терзали острые когти. Привязанная к столу, она боролась со смертью, безнадёжно цепляясь за тонкие нити жизни. Теперь, вместо мучительных стонов, в хижине царила звенящая тишина. Теперь создавалось ощущение, что измученная душа наконец обрела покой. Так прошла минута... за ней вторая - девушка оставалась неподвижной.
продолжение: https://author.today/work/201651