Когда говорят о нападении национал-социалистической Германии на социалистический Советский Союз, чаще всего упоминают два момента – антикоммунистическую направленность нацизма и ненависть Гитлера к славянам, отраженную в его ранней работе «Моя борьба» или изначально – «4,5 года борьбы против лжи, глупости и трусости»
Якобы две эти составляющие делали военное столкновение Германии и СССР неизбежным.
Начнем с «МК» (Mein Kampf). Работа над текстом велась в 1924 году и сама книга увидела свет в 1926-м. Уже из ее предварительного названия видно, что целью публикации являлась не некая «нетленка», а создание инструмента для пропаганды и агитации. Ведь НСДАП (национал-социалистической рабочей партии Германии) еще предстояло выиграть несчетное количество выборов разных уровней. И понятно, что в книге собраны все предрассудки глубинного немецкого народа, на голоса которого и собирался опираться Гитлер.
Да, у него была личная пубертатная травма проживания в многонациональной империи (Австро-Венгрии), в которой славяне, скажем мягко, не являлись сильным звеном. Ну и что? Ничуть не лучше у Гитлера было отношение к итальянцам (проживавшим там же, и прочности империи отнюдь не добавлявшим), однако именно фашистская Италия стала самым значительным союзником Германии во Второй мировой войне.
Так что «МК» как доказательство неизбежности войны не подходит от слова «совсем».
Антикоммунизм. Тут да. Паладины двух идеократий безусловно конкурировали друг с другом. Но та же Италия так же являла из себя идеократию и ревность между нацистами и фашистами так до конца никуда и не делась.
Тем более, что сталинский «коммунизм» идеологически уже очень сильно отстоял от «коммунизма» середины-конца 20-х годов, а после чисток середины тридцатых стал отличаться и составом правящей партии. Что, кстати, с удовлетворением отмечал и Гитлер.
Так можно ли было избежать войны, ставшей причиной смерти двух идеократий и смертельного ранения третьей?
Можно. И примером тому динамика отношений Италии и Германии, в середине 30-х годов стоявших на грани войны из-за судьбы Австрии.
Дуче видел в альпийской республике дружественное государство. Он всячески поддерживал развитие австрийского фашистского движения в лице хеймвера (нем. Heimwehr – отряды самообороны) – «Союз защиты Родины», поставляя этой организации оружие. В ответ хеймвер признал Южный Тироль итальянской территорией и пообещал участвовать в защите итальянской границы. В отличие от нацистов хеймвер был тесно связан с католической церковью и выступал за создание корпоративного государства, как в Италии.
Муссолини поддерживал дружеские отношения с австрийским канцлером Энгельбертом Дольфусом, наложившим запрет на деятельность нацистов в Австрии.
И те решились на открытое выступление. Лидерами путчистов стали Артур Зейсс-Инкварт, Эрнст Кальтенбруннер и Одило Глобочник. 25 июля 1934 года около полутора сотен боевиков отряда «СС-Штандарт-89» в австрийской военной форме захватили канцелярию Дольфуса и смертельно ранили его. Роковой выстрел произвел Отто Планетта – командир отряда «СС-Штандарт-89».
В остальном путч не удался и к вечеру резиденцию австрийского канцлера взяли в кольцо армейские и полицейские подразделения и нацисты были вынуждены сложить оружие.
В это время жена Дольфуса с двумя детьми гостила на вилле Муссолини в Риччоне, ожидая отца семейства. Когда в Рим пришло известие от венском путче, дуче пришёл в ярость. Муссолини распорядился двинуть четыре дивизии к границе с Австрией, чтобы они отбросили немейские войска в случае попытки аншлюса (поглощения Австрии). Одновременно Дуче велел разорвать с Германией контракт о поставке ей военных самолётов.
2 Сентября 1934 года СССР подписал с фашистской Италией на пять лет пакт о дружбе, ненападении и нейтралитете.
Как раз защите Австрии была посвящена международная конференция по вопросу о нарушении Германией Версальского мирного договора. Состоялась в апреле 1935 года в небольшом городке Стреза на западном берегу озера Лаго-Маджоре (Италия) с участием премьер-министра Великобритании Джеймса Макдональда, министра иностранных дел Франции Пьера Лаваля и лидера Италии Бенито Муссолини.
Гитлер понимал, что в отличие от Англии и Франции, связанных необходимостью считаться с общественным мнением и обрядностью парламентских процедур, Муссолини долго тянуть не станет и может начать войну по одному собственному желанию в любой момент.
Третий Рейх вполне мог закончиться не начавшись.
Как решил вопрос Гитлер? В отношениях между странами, где всё зависит от воли вождя, решающее значение имеют личные отношения между вождями. Не с первой личной встречи так со второй, Гитлеру удалось найти общий язык с Муссолини. Да, этому способствовала нездоровая реакция коллективного Запада на вторжение Италии в Эфиопию, экономические санкции против режима Дуче и исключение Италии из Лиги наций.
Но в случае с СССР картина примерно та же – те же санкции, то же исключение из Лиги Наций. При этом имелся пример успешного сотрудничества в разделе Польше и обширная договорная база (все спорят о пакте Молотова – Риббентропа, но гораздо веселее договор «О дружбе» от 28 сентября 1939 года между СССР и нацисткой Германией, уже начавшей мировую войну!)
И тут на тебе – «Без объявления войны… вероломно… бомбили города… вторглись на нашу территорию…победа будет за нами» ну и так далее.
По моему убеждению, всего этого можно было бы избежать, если бы состоялась личная встреча Сталина и Гитлера. Харизматики всегда найдут общий язык. Да, в Испании были по разные стороны фронта, но в Польше же по одну? Да, для Сталина такая встреча означала бы отказ от мессианского пути Коммунистического интернационала, но он и так его распустил пятью годами позже и в гораздо худшей обстановке.
История не знает сослагательного наклонения, но этот тот самый случай, когда жаль. Очень жаль.