У Лизы, как и у всех, есть лицо. Но она всегда глядит будто сквозь него, когда смотрит в зеркало. И видит что-то другое. Она и так прекрасно знает, как это — быть Лизой. И каждый день хочет знать, как быть кем-то еще.
Сегодня она добрая колдунья — тонкая речная ведьма. Волосы зеленые, глаза огненные — юность ее льется сквозь леса и болота. Лиза-ведьма пьет себя до дна, упивается красотой длинных пальцев, гортанно кричит, изрыгает слова — особенным, совсем не Лизиным голосом.
Но ей этого мало. Она станет кем-то еще. Кем? Стариком.
Сгорбленным и дряхлым — во фланелевой фуфайке, серой, покрытой прахом времен. Лицо — высушенное, бородистое, глаза колючие. Лиза — старик. Лиза и его выпивает до дна: горбит спину, дрожит руками, держит клюку так, будто сейчас уронит ее, будто сейчас уронит себя и покатится с вымышленного холма. Хрупнет костьми и рассыплется, не успев и слова протрещать на стариковском.
И, казалось бы, этого уже может быть достаточно? Еще нет.
Лиза становится мальчишкой. Голос его возносится вверх — такой же острый, как и его коленки. Хитрый рот скривлен на сторону, в нем прячется талая конфета, прячется, но выдает себя подтеками шоколада на губах. Малыш-всклокоченная-голова — бедовая, немытая. Хоть бы не уронил ее, голову свою. Сколько у него еще дней впереди?
Лиза, остановись на этом! Хватит! Но она не останавливается. Преображается снова, и теперь Лиза — дерево. Ива, плотно стоящая корнями на дне, сквозь ряску. Ладони-листья, руки-веточки. «А там и осень, а там и смерть. И будет ли воскрешение?» Для дерева эти размышления — как туман, оседающий каплями на коре. Оно не мыслит, только чует.
Лиза, может, хватит? Я знаю, ты устала, но снаружи гвалт — там беснуются, ждут и жаждут бесконечно превращать тебя в другое. Но, Лиза, кем ты хочешь стать теперь?
Теперь она хочет стать Лизой. Но только на ночь. Потому что в глубине ее самой кроется мечта — побыть всем на свете. Превратиться в воробья, зябнущего в снеге, стать спелой грушей Абхазии, грозовым океаном, продавщицей цветов у метро, царевной и игроком в карты… Джинном из лампы или зубастым опоссумом? Нищенкой в лохмотьях или пестрым попугаем? И тем, и другим, и третьим. И всем этим сложным, густо вылепленным, всклокоченным миром.
***
В маленькой комнатке мигает тусклая лампочка на зеркале. Да и зеркало старое — словно поцарапанное изнутри. Лиза сидит на стуле — голая, белая и тонкая. Волосы ее русы и почти прозрачны. Светлые брови выровнялись в отрешенном выражении усталости и переполненности. Лиза — маленькое светлое пятно спокойствия среди бурлеска разбросанных по полу платьев.
Снаружи все еще шумят и просят. Но эти звуки для нее уже чужие. Здесь только один звук — ритмичный и успокаивающий: «Цок-цок-цок». Это Лиза стучит ноготками по корешку старой и необъятно широкой книги. Водит пальцем по обложке, трогает заголовок, как бы вдумываясь в него кончиками ногтей: «Работа актера над собой».
— Верю, — шепотом говорит себе Лиза.
Белая прозрачная Лиза. Лиза без своего лица. Но ей оно и не нужно. Она может стать кем угодно, и она станет.
Завтра снова выйдет на сцену, и пусть зрители бурлят морем, и пусть будет превращение за превращением, спектакль за спектаклем. Ведь разве это честно? Разве справедливо, что Лизе дали всего одну жизнь? Это снаружи она маленькая. А внутри — намного, намного больше.
Автор: Мария Ерфилова
#сказка #фэнтези #фантастика #фантастический рассказ #рассказы #мистика #чудеса рядом