Царь Алексей Михайлович был женат дважды. Первая жена, Милославская Мария Ильинична, родила ему дочь Софью и двух сыновей, Федора и Ивана. Вторая жена, Нарышкина Наталья Кирилловна – сына Петра.
Федор был не глуп, но слаб здоровьем. Иван – слаб телом и головой. Софья и Петр – умны и здоровы. От обеих жен у Алексея Михайловича были и другие дети, но для данных рассказов они большого значения не имеют, и их пропустим.
В 1676 году Алексей Михайлович умер, и царем стал его старший сын Федор Алексеевич, что немедленно повлекло за собой возвышение клана Милославских. Но Федор, как я уже упомянул, был слаб здоровьем и умер в 1682 году, месяца не дожив до двадцати одного года. О том, что Иван слаб головой и телом, знали абсолютно все, и все понимали, что на должность царя он не тянет. По требованию москвичей и депутатов Земского Собора, собравшихся на похороны Федора Алексеевича, в апреле того года царем был объявлен десятилетний Петр, а его мать, царица Наталья Кирилловна – правительницей (регентшей) до совершеннолетия сына. Это совершенно не устраивало Милославских, которым вовсе не хотелось терять власть. Через месяц они организовали бунт московских стрельцов, и под давлением военной силы Земский Собор объявил пятнадцатилетнего Ивана первым царем, Петра – вторым царем, а царевну Софью Алексеевну – правительницей до совершеннолетия Петра.
Иван в дела управления государством не вмешивался. Наталью Кирилловну с её сыном Петром Милославские спровадили в запустевший царский дворец в Преображенском, и царевна Софья, вопреки законам и традициям, стала фактически царствовать в России, опираясь на многочисленную родню по матери и родственников своего любовника Василия Васильевича Голицына. О Петре Софья и Голицын на некоторое время попросту забыли, решив, что с течением времени проблема его существования как-нибудь сама собой рассосется.
Неудачное место выбрали Софья и Голицын для проживания десятилетнего Петра. Неизвестно, как повернулась бы история, посели они его в каком-нибудь другом месте, или даже оставив в Кремле. Преображенский дворец на берегу Яузы был летним дворцом Алексея Михайловича, обожавшего соколиную охоту. Огромное количество всякого рода сокольничих, конюхов и прочего люда, необходимого для обслуживания царской охоты, проживало именно в Преображенском и после смерти царя осталось не у дел. Там же жили и их семьи. Когда малолетнему Петру хотелось поиграть в войну, к чему он был большой охотник, именно сыновья этих оставшихся без работы конюхов в добровольно-принудительном порядке составляли ему компанию. «Потешными» назывались эти будущие лейб-гвардейцы сначала. Чего же было Софье и Голицыну пугаться детской потехи.
И здесь же рядышком на берегу Яузы находилась Немецкая слобода, где компактно проживали служившие в Москве иностранцы – купцы, ремесленники, врачи и ОФИЦЕРЫ. Сначала Петр стал заглядывать в Немецкую слободу (Кукуй-слободу, как называли её в народе по названию протекавшего неподалеку ручья) из любопытства. Европейский уклад жизни слободы выгодно отличался от московского быта: чистота, смех, вечерние дружеские посиделки в трактирах, девицы в декольтированных платьях. Танцы, шманцы, обжиманцы… Потом он познакомился с капитаном Францем Лефортом, швейцарским наемником, и тот начал обучать «потешных» военному делу совсем не по-детски. В это же время произошло знакомство Петра с сыном дворцового конюха Сашкой Меншиковым, ставшим впоследствии генералиссимусом и, по выражению Пушкина, «полудержавным властелином».
Шло время, и «потешная» рота стала батальоном, батальон – Преображенским полком, от Преображенского полка отпочковался полк Семеновский. До поры до времени деньги на эти забавы Софья и Василий Голицын Петру давали по принципу «чем бы дитя ни тешилось…» Рядом с Преображенским дворцом была построена земляная крепость Прешбург, конечно же «потешная» крепость. Там только бастионы, стены и пушки были настоящими, а сама крепость – безусловно «потешная». В каком-то сарае Петр нашел голландский парусный ботик и был покорен его возможностью ходить под парусом против ветра. Вскоре на Переяславском озере была заложена «потешная» верфь и построено по европейскому образцу четыре «потешных» военных корабля. Моряками на них были уже не иностранцы, а свои преображенцы. Было проведено «потешное» морское сражение. За всем этим Софья и Голицын безусловно следили, не могли не следить. Но, как видно, их шпионы доносили то, что в Кремле очень хотели слышать: Петр с иноземцами пьянствует в Кукуй-слободе, курит табак, путается с девками, играет в солдатики и кораблики и снова пьянствует. Ничего опасного. Бог даст, сам сопьется, покалечится до смерти в «потешном» бою или утонет.
И тут грянул гром. В начале 1689 году Наталья Кирилловна женила Петра на Евдокии Лопухиной. С этого момента он, по русским традициям, стал совершеннолетним. Но передавать ему власть Софья не собиралась, а 8 июля во время торжественного богослужения и крестного хода из Кремля в Казанский собор она демонстративно отказалась отдать Петру икону Пресвятой Богородицы, которую, по обычаю, должен был нести именно царь. Это было прямым актом государственного переворота.
Петр вернулся из Москвы в Преображенское, Софья осталась в Кремле. Петр привел в боевую готовность Преображенский и Семеновский полки, Софья – московских стрельцов. Обе стороны засылали друг к другу лазутчиков и выжидали, не решаясь выступить первыми. 7 августа Софья приказала стрелецкому начальнику Федору Шакловитому выслать в Кремль усиленный отряд стрельцов, якобы, для усиления караула и ждать набата. Среди стрельцов немедленно распространился слух, что ночью стрельцам будет приказано выступить на Преображенское, чтобы убить Петра и его мать (позднее, на следствии, было установлено, что такой план у приближенных Софьи действительно был). Но пятисотенный стрелецкого Стремянного полка Ларион Елизарьев немедленно отправил в Преображенское стрельцов Мельнова и Ладогина предупредить Петра о готовящемся нападении.
Полки в то время имели не номера или названия, а именовались по фамилиям полковников. Исключением был Стремянной полк – личная охрана русских царей, гвардия допетровской эпохи.
Стрельцы поскакали в Преображенское, известили царя об опасности, и Петр с Меншиковым и небольшим отрядом своих стольников ускакал в Троице-Сергиевский монастырь под защиту его гранитных стен и мощных укреплений. Но набат в Кремле не прозвучал. Мятежная Софья всё же не решилась выступить в эту ночь, а затем стало уже поздно.
Утром в Троицу приехали обе царицы, Наталья Кирилловна и Евдокия, пришли «потешные» полки со всем вооружением и припасами, неожиданно для всех из Москвы пришёл стрелецкий Сухаревский полк. Теперь монастырь мог выдержать любой штурм и осаду. Софья послала в Троицу для переговоров патриарха, тот поехал охотно, но там и остался с Петром. По указу Петра в Троицу из Москвы один за другим стали уходить стрелецкие полки, потянулись бояре, кремлевские стольники, приказные дьяки… Всех встречали приветливо. Для Софьи всё было кончено, и она сама поехала сдаваться. Но к Петру её не допустили, велели вернуться в Москву и ждать решения.
После проведенного следствия Шакловитый и трое его сообщников, подговаривавшие стрельцов убить Петра и Наталью Кирилловну, были казнены. Что интересно, следствие, как это было принято в те времена, сопровождалось пытками обвиняемых. Уже после приговора сами же стрельцы потребовали перед казнью снова подвергнуть осужденных пыткам, но Петр запретил это делать, а нескольким приговоренным к смерти смягчил наказание. Василия Голицына вместе с семьей отправили в ссылку. Свою сестру Петр судить отказался и собрал для этого суд присяжных, куда вошли по два человека от разных сословий, в т.ч. и двое крестьян. Этот суд приговорил Софью к заточению в Новодевичий монастырь, что и было исполнено. В начале октября Петр со своим окружением торжественно вернулся в Москву.
Формально Петр, вместе со своим братом Иваном, стал полновластным царем, но фактически всеми делами государства начали управлять его мать, царица Наталья Кирилловна, и её родственники. До самой её смерти в 1694 году Петр этому никак не препятствовал и сам к верховной власти не рвался. Он пировал, тушил пожары, работал на токарном станке, что очень любил делать, устраивал маневры со своими полками, работал на верфи. В 1690 году у него родился сын Алексей. В 1692 и 1693 годах Петр совершил два путешествия в Архангельск, где своими глазами посмотрел настоящие океанские корабли и заложил корабельную верфь. И везде его сопровождали Франц Лефорт и Александр Меншиков.