Я не люблю сильных женщин. И никто их не любит. И сами себя они не очень-то жалуют и жалеют…
Друг и коллега Вадик пребывает в нестабильных отношениях. Его Наташка не женщина, а синусоида, то вверх, то вниз. Сегодня у них с Вадиком тишь и благодать, завтра Наташка его знать не хочет – подвижная психика, что поделать. Вадик сто раз клялся себе, что больше с этой… эмоциональной барышней не свяжет планы на будущее или хотя бы пару дней не будет отвечать на её звонки, да куда там: она звонит, он срывается с совещания – любовь плевать хотела, что вы там себе наобещали. В дни, когда Наташка сидит в окопе, Вадик мытарствует и обретается на сайтах знакомств. Ни разу никому не написал, никем не заинтересовался, но упорно изображает брутального самца. Разглядывает фото и бубнит:
- Она думает, я без неё не смогу. Ха! Вот сейчас найдём кого-нибудь симпатичного. И адекватного!
Последнее звучит с угрозой, мы бросаем работу, присоединяемся к поискам, оцениваем, советуем. И всякий раз отчаливаем на рабочие места, напоследок бросив: «Господи, что ж за наказание – эти сайты знакомств». Да, явление неоднозначное.
Вадик так и не напишет никому из Ларис, Свет, Любавушек-забавушек. Не для того заходит на странички страждущих любви. Он попросту «обезболивается» - до момента, когда Наташка очнётся от морока «больше не люблю». Так что коллега даже не читает статусы под призывными дамскими фото. Зато краткие характеристики-послания читаю я. Через раз там значится: «Я сильная женщина. Дом построила, сына вырастила. Хочу просто любви…»
Такой вот победный клич вперемешку с отчаянием. И если про красивых женщин поэт Рождественский сказал, что быть красивой – это профессия, то про сильных Интернет-авторы пишут: «Сильные женщины сами уходят, слушать не будут фальшивых мелодий…» Я даже знаю, куда они уходят – на сайты знакомств.
СИЛЬНАЯ женщина
С Олей мы живём по соседству. Моя ровесница и в буквальном смысле сильная: Оля занимается пауэрлифтингом. Для непосвящённых – это подъём тяжестей. В спортклубах поклонниц этого вида занятий мужчины презрительно называют «лифтёршами» - но только за глаза и вполголоса. Ибо барышни, если что, могут за себя постоять. У них объёмные бицепсы, мощная спина, «галифе» из мышц на ногах, однако, к счастью, вся эта красота и силища для соревнований, в жизни это «мирное население».
Оля мне нравится. Когда мой велик застрял в лифте, она помогла вытащить чёртову железяку. Вру, не так. Я стоял на площадке и повизгивал: «Аккуратнее! Погнёшь! На себя! Сдай назад!», а Оля единолично вела спасательную операцию. Ну, мне простительно: практически на глазах обезумевшего родителя его «чадо» угодило в капкан. Причём чадо красивое, безупречное в техническом совершенство и неприлично дорогущее. И вот я отдался панике, а Оля вызволила велик из плена. И заслужила новые симпатии.
Оля спокойная, добродушная, рассудительная. Пришло время – вышла замуж за мальчика, который пришёл в их спортклуб тщедушным, а благодаря Олиному инструктажу спустя полгода накачал бугры на всех значимых областях организма. Правда, Ивана Поддубного из него не получилось: Олин муж трудится консультантом в магазине и воспитывает сына. Часто вижу во дворе, как мальчик катается с горки, а рядом прогуливается заботливый папа. В означенный час появляется Оля, идёт с тренировки – бейсболка, ветровка, спортивный костюм. Она отдаёт сумку мужа, принимает на руки пятилетнего наследника – идиллия, говорю без иронии. Так уж вышло, что сила и тяжести стали образом жизни, источником дохода.
Оля ездит на соревнования, ведёт кучу занятий в фитнес-клубах, тренирует молодняк – основательная, неспешная, мощная.
Лично у меня есть только один повод для сожалений в её адрес: из-за исполинских мышц ей катастрофически не идёт мини. Жаль, в платье она бы нравилась мне ещё больше.
Сильная ЖЕНЩИНА
Среди моей пёстрой родни, шумной и взбалмошной, особняком стоит тётя Вера. Вообще-то она старше всего лет на пять, но тётушкой приходится по родственным линиям – и мне нравится называть её так. Вера красивая, тонкая, изящно входит в возраст – почти местная Моника Белуччи в наших краях. Юбки-карандаш, блузки в горошек, пучок, нитка жемчуга – кто-то во всём этом выглядел бы скучной училкой, а Вера – секс-символ. Господи, что говорю о родной тётке. Вера настоящая женщина. Сильная – говорю с горечью.
После смерти мужа (увы, автокатастрофа) Вера одна вырастила сына. Денег не хватало, но никогда она не жаловалась – и не давала повода для жалости. Собираемся многочисленным семейством, организуем застолье – Вера нарядная, доброжелательная, весёлая. И ничего, что блузку сама ночами сшила по журнальным выкройкам из бюджетной ткани. И не страшно, что деньжат в обрез – выкрутимся, здесь ужмёмся, там сэкономим, скоро сын на ноги станет, даст Бог, помогать будет.
Вера могла выйти замуж, поклонников хватало. Но любви, такой, как была к мужу, не случилось – и Вера выбрала одиночество. «Да приведи ты кормильца в дом! Самой полегче будет!» - советовали кумушки, в том числе из родственников. «Да ну», - махала рукой с улыбкой она, - в быту станет полегче, а на душе тяжелее. Это же горе какое – жить с нежеланным ради полного холодильника!»
И вовсе парадоксально то, что Вера не озлобилась – от вечной экономии, одиноких ночей, навязанного сочувствия. Все эти сторонние «тяжело, небось, одной без мужа» разбиваются о её внутреннюю незыблемость: огромная любовь была и осталась внутри, а подделок не надо.
- Верка, что ты всё серебряные серёжки и цепочку таскаешь? – как-то грохотнула сытым хохотом наша очередная родственница. Штрихи к портрету: достаток, глупые сериалы, крайняя приземлённость, золотые украшения ярусами и в три ряда – особая гордость. – Верка, ты уже в том возрасте, когда золото пора носить. Если сама не можешь купить, завела бы ухажёра, чтоб дарил. А что? Баба ты красивая и ещё не старая…
Повисла пауза. Даже дядя Жора, который на всех похоронах покойник и на свадьбах женихи, и тот ошеломлённо онемел.
Меня в тот момент распирала ярость. Я хотел сказать, что серебро – благороднейший металл, в своё время ценился гораздо выше золота. Его носили мудрецы, достойные мужи и вдовы. Я хотел сказать, что Вере не нужны золотые цацки, она сама по себе сокровище.
Но Вере не понадобилась «помощь авиации». Она даже не отреагировала. Молчание – золото, что дороже колечек и перстеньков. А ещё это огромная сила.
Я испытываю странные чувства к Вере. С одной стороны, она божество – красавица, умница, обладательница безупречных манер и огромной силы духа. Я её обожаю. С другой стороны, она – законченная, совершенная картина, цельное полотно, ей нечего дать, не нуждается и не просит. Восхитительная абсолютная женщина с единственным изъяном: сложно быть сильнее неё. Этого я не могу простить Вере.
СИЛЬНАЯ ЖЕНЩИНА
Мы живём в эпоху сильных женщин. В праздничные даты сижу в ресторане, озираюсь по сторонам – преобладает прекрасный пол. Делают заказ, при выборе блюд не мелочатся, «банкуют» на широкую ногу, исступлённо пляшут на танцполе. Они даже напитки пьют по-мужски: резко опрокидывают рюмку, одним глотком, как того требуют крепкие недамские сорта алкоголя. Эти женщины имеют право на отдых – сами заработали на праздник. Сами купили машины, построили дома, вырастили детей, подняли бизнес – преклоняюсь. Правда, малость смущает, когда сильные женщины, достигнув определённого градуса веселья, идут заказывать песни. Все как одна – Стаса Михайлова. Чтоб прозвучало «всё для тебя» и «всё ненужным сразу стало без тебя». Дамы погрустят, махнут рюмашку и идут к диджею за чем-то развесёлым. Оплачивают заказ, и вот уже подпевают в танце: «О Боже, какой мужчина!..» Всем надо во что-то верить, даже сильным.
Сильные женщины окружают и в будни. На одной лестничной площадке со мной живёт Лена – одинокая мама. Воспитывает своего Кирюху, работает, кажется, на десяти работах – и всё время с улыбкой, всегда нос по солнцу. Её Кирюха – жизнерадостный пацан, который умеет в пять лет по-мужски «разруливать» вопросы. По пути из магазина отбирает у мамы пакет – он мужчина. По праву же мужчины надавал тумаков писклявому тощему Сене, когда тот мучил кошку. Сене, конечно, перепало будь здоров, я был свидетелем драки, но не посчитал нужным вмешиваться – Сеню недолюбливаю так же, как жители нашего дома. При полном комплекте из мамы и папы парень растёт… ну, растёт себе и растёт, промолчу. А Кирилл день ото дня превращается в основательного крепенького мужичка, уже сейчас видно, что будет устойчиво стоять на ногах и достойно нести на плечах ответственность за близких. Самое удивительное, его этому никто не учил. То есть, его научила этому мама – одна-единственная, с трудом выкраивающая время на полноценный ужин. Какая же в миниатюрной Ленке заложена силища: в одиночку, без мужа, воспитать настоящего мужчину… Лена одна, и в то же время таких мам сотни и тысячи – сильные женщины, которые не выбирали этот путь, однако не ропщут.
Не люблю сильных женщин. Глядя на них, я лишаюсь права уважать мужчин.
Макс ПОЖАРСКИЙ.