Эта добродетель называется смирение.
Один из современных старцев схиигумен Савва Псково-Печерский говорил о том, что этой добродетели разные святые отцы давали разные определения.
Это ввиду того, что она очень глубокая и трудноопределимая, но в то же время основополагающая для христианского духа и мировоззрения.
Но есть одна черта, которая сближает представление о смирении у всех святых отцов.
Это признание себя из всех людей самым последним и грешным.
Причем, признание не наигранное, а вполне искреннее и убежденное.
Не стоит даже говорить о том, как мы далеки от такого состояния.
Как: я – самый грешный? Да сколько в мире разного рода убийц, разбойников, воров и преступников!.. А я ничего этого не делал(а)… Я уж поэтому лучше их…
Разве мы так при случае не говорим себе?
Говорим, но забываем о том, что в рай первым вошел именно разбойник.
Да, тот правый покаявшийся разбойник, которому Господь Иисус сказал: «ныне же будешь со Мною в раю» (Лк. 23.43).
Ни про одного современного «разбойника» мы не можем знать о времени его покаяния и степени его глубины.
Любой их них и сейчас может войти в рай гораздо раньше нас или вообще помимо нас и вместо нас.
И тем не менее мы продолжаем считать себя далеко не «худшими» и «последними».
Смирение, по мысли того же схиигумена Саввы, означает полное забвение своих добрых дел.
А мы наоборот ничего так хорошо не помним, как свои достоинства и добрые дела. И всегда при случае можем их привести в доказательство своей праведности и непорочности.
А многие святые отцы идут еще дальше.
Они утверждали, что на свои добродетели нужно смотреть как на мерзости и непотребства.
И это действительно так. Стоит лучу чистого солнечного света проникнуть в затемненную комнату – и, каким бы ни казался чистым там воздух, он сразу же осветит мириады пыли и покажет истинную степень загрязненности мнимой чистоты.
У нас действительно нет ни одной «чистой» и «незапыленной» добродетели. И даже то, что есть – это тоже не наше, а пришло от Бога в качестве Его дара.
Без признания этого «факта» не может быть никакого смирения. Сами по себе мы – дрянь, и дрянь, вполне непотребная.
И только Божьей милостью способны к каким-то проявлениям доброделания и доброты.
Неуловимую и трудно поддающуюся определению добродетель смирения удобнее всего рассматривать по противоположности гордости.
Тот же Савва Преосвященный говорит о том, что уничтожающая смирение гордость может проявляться в двух видах – открыто и скрытно.
У кого она проявляется открыто – тому легче с ней бороться. У такого человека, как правило, всегда есть «учителя» - люди, которые помогают с ней бороться.
То есть своими укоризнами, насмешками, издевательствами, а то и напрямую – кулаками – они в буквальном смысле выколачивают гордость из напоказ гордящихся собой людей.
Точнее, это Бог через подобных «учителей» поневоле приводит такого человека к вынужденному «смирению».
Но это смирение не искренное, потому что вынужденное - по принципу «нашла коса на камень» или «сила силу ломит».
Но даже такое вынужденное смирение лучше состояния скрытой гордыни.
Люди этого типа находятся в наиболее опасном состоянии. У них – внутренняя гордость при показном смирении.
Это состояние потому так опасно, что, во-первых, трудно диагностируется, а во-вторых, очень трудно поддается лечению.
Подобный случай ярко описал святитель Игнатий Брянчанинов.
В одном монастыре был монах, который никогда не отвечал на обличения и даже ругань других монахов, и когда святитель спросил, как ему это удается, ответил: «Стоит ли обращать внимание на лай собак?»
Так и стало ясно, что за показным смирением скрывается страшная внутренняя гордыня.
И все-таки состояние истинного смирения всегда остается некой загадкой и тайной, которую невозможно раскрыть, не имея собственного внутреннего опыта.
Вот как об этом пишет св. Иоанн Лествичник:
«Смирение – есть не имеющая имени благодать в душе, теми только именуемая, которые изведали ее опытом. Это – неизреченное богатство, Божие именование и подаяние».
Видите – опять эта неуловимая и ускользающая от точного определения категория, доступная только тем, кто познал ее на опыте.
Да, похоже, мы слишком далеко находимся от истинного смирения, чтобы познавать ее на опыте.
Но тогда будем ощущать ее по противоположности.
Предлагаю небольшой эксперимент.
Еще раз подчеркну – это эксперимент, кто хочет – может не участвовать.
А желающим – просто предлагаю проверить свои ощущения.
«Ты, читающий(ая) эти строки – дрянь! И дрянь вполне непотребная!»
У вас возмущение? Несогласие? Хотя бы – сомнение?..
Что ж, нам действительно далеко до истинного смирения.