Приветствую друзья. Сегодня решил сделать небольшую публикацию, которая прямого отношения к аварии не имеет. Это материал по мотивам наших обсуждений в комментариях и предыдущих статей, в которых мы не пришли к однозначному ответу.
Начать хочу с уже поднадоевшего лабаза. В варианте с инсценировкой, продукты туда забросили по наущению Масленникова. Инсценировщики спохватились, что харчей в палатке маловато, поэтому решили по-быстрому соорудить лабаз. При заброске продуктов для поисковой группы, вертолёт сел на площадку возле лагеря, кто-то прихватил одну из коробок, оттащил её на 400 метров в лесок, и прикопал в сугробе, обложив закладку картоном.
И вроде всё логично выглядит, кроме одного, но очень весомого «но». В частности, вертолётная площадка возле поискового лагеря появилась только 4 марта. Выглядела она так.
При обсуждении этого момента в комментах, я не смог подтвердить дату создания посадочной площадки. Ведь на фото не написано, когда она сделана. И вдруг, перечитывая тетради Масленникова, я нашёл подтверждение. В частности, в тетрадке есть запись, как раз от 4 марта, в которой сообщается, что вырубили площадку 50х50.
Однако эту площадку лётчики забраковали, потребовали расширить, поэтому первый и единственный раз вертолёт здесь приземлился только 6 марта, что подтверждается ниже приведёнными сканами и воспоминаниями Потяженко.
Поэтому, господа инсценировщики, для заброски продуктов в лабаз придумывайте другой вариант. Если даже фальсификация была, то Масленников был не в курсе этого действа и в инсценировке лабаза не участвовал.
Вторая тема, которую хотелось бы затронуть – это дневники. В частности, как мне кажется, я знаю, кому принадлежал тот самый дневник неизвестного. Точнее, я уверен в этом примерно на 90%. Чтобы найти автора, нужно ответить на два вопроса:
- Почему этот дневник заполнялся нерегулярно, ведь там всего две записи?
- Почему авторство приписали Колмогоровой?
На первый вопрос ответ прост – это был не дневник, и автор делал записи чисто для себя. Ну или этот дневник не находился у него постоянно. И отсюда вытекает ответ на второй вопрос: этот дневник был не подписан и нашли его в вещах Зины Колмогоровой, ошибочно определив принадлежность.
В реальности, автором был Золотарёв. На это меня натолкнула вот эта запись из блокнотов журналиста Григорьева.
Почерк здесь не очень, но смысл заключается в том, что Иванов передал Григорьеву дневник, который, как он считал, принадлежит Зине, а это оказалась тетрадка с песнями Золотарёва. За дневник эту тетрадь Иванов принял потому, что там были записи, касающиеся похода. Почему потом Иванов не исправил свою ошибку и подшил к делу эту тетрадь, как дневник Колмогоровой, неизвестно. Но в целом, дело велось так, что процессуальными требованиями особо никто не заморачивался.
Тетрадку эту Зина наверняка взяла, чтобы переписать песни, которых у инструктора по туризму Золотарёва было много. А вот здесь мы получаем интересный момент: когда Зина попросила тетрадь? 30-го вечером запись делает сам Золотарёв. 31-го января группа сильно выматывается при дневном переходе, что следует из общего дневника, который в тот день заполнял Дятлов. Может подошла его очередь, а может взял на себя эту обязанность, как руководитель потому что все устали. Даже Зина, которая вела свой дневник регулярно, за 31 записей не оставила.
И вот здесь мы получаем, что тетрадь Золотарёва могла оказаться у Зины только 1 февраля. Видимо, у группы было достаточно свободного времени, чтобы попереписывать песни и сварганить боевой листок.
Ещё один момент, связанный с дневниками и широко обсуждаемый – почему оригиналы не подшили к делу, ведь это вроде вещественные доказательства. Также в деле отсутствуют кроки, маршрутные книжки и другие документы. Лично на мой взгляд, всё перечисленное не является вещдоками. Ведь вещественное доказательство – это предмет, который служил орудием преступления, сохраняет его следы или должен помочь установить обстоятельства совершения злодеяния. А какое преступление произошло на высоте 1079 или в районе кедра? Да никакого. Не выявило следствие следов криминала, а нету преступления, нету и вещдоков. Это касается продуктов и других вещей туристов. Первые отдали поисковикам, вторые родственникам ребят. Наверняка кому-то передавались и дневники, возможно, в турсекцию. Оставили Темпалов с Ивановым две копии для проформы, где были записи за 30 и 31 января, на том и успокоились.
Ну и напоследок отчитаюсь о нашей задумке с проведением почерковедческой экспертизы. Договор я заключил, материалы передал, скан счёта прикладываю. Сама экспертиза стоит 15 000, 500 рублей бюро берёт за пересылку результатов.