– Николай Максимович, как вы думаете, существуют ли балеты, написанные в наше время в XXI веке, которые будут проходить на уроке истории музыки через 100 лет?
– В XXI веке пока не слышал ничего. В XX веке, конечно, да. XX век подарил такое количество великолепных произведений, которыми можно не только гордиться, хвастаться можно, наслаждаться. В XXI, к сожалению, пока не слышал.
Есть попытки писать, но... Знаете, что для меня является хорошим музыкальным произведением? У меня примитивный вкус в музыке. Если я могу напеть, значит, все хорошо. Мелодия хоть какая-то с тобой должна остаться.
Почему «Травиата» самое исполняемое произведение в мире? Потому что от начала до конца – это хит. Потому что так написала музыка, что даже хор можно напеть.
Когда композиторы уходят – понятно, что у теоретиков в музыке свои требования, и если ориентироваться на теоретиков, ну это, наверное, правильно с точки зрения какого-то там удовлетворения, но с другой стороны, о публике тоже надо подумать. В этом я уверен. И всегда было приятнее исполнять спектакль и репетировать, когда музыка приятная.
Есть такой балет «Сон в летнюю ночь», и поставил его Джон Ноймайер, и так, как у Шекспира – там вообще задействовано три пласта: есть мир богов, мир аристократов и мир простых людей, Ноймайер очень красиво это придумал. Мир богов танцуют под музыку Лигети, мир аристократов – это Мендельсон, а для мира людей он взял (ну, простых) музыку, которую исполняли на шарманках – там есть и Верди, там есть и Доницетти и бог знает еще кто.
И вот пришел один очень богатый человек с женой на спектакль. Жена его привела на этот балет. И он на Мендельсоне так хорошо заснул! Спал, спал, спал и вдруг заиграл Лигети. И когда Лигети заиграл, он проснулся, стал оглядываться, потом понял, что он в театре, и на весь зал так сказал: «Композитора расстрелять!».
Вот очень часто, к сожалению, бывает такое от музыки впечатление у нормального, рядового человека.
