Осень. Марина смотрит в окно на тропинку от дома к калитке. Тропинка выложена камнем. Вокруг — пожухлая трава. Недавно прошёл дождь. Температура близка к нулю. Серость, серость.
Марина смотрит в окно и тяжело вздыхает. Брови рисуют на лбу страдальческую дугу.
-Паша! Я так больше не могу! Неправильно это!
Подходит муж. Обнимает. И тоже смотрит в окно на тропинку. Тяжело вздыхает.
-Марина, что тебе сказал психолог?
-Что нельзя опекать ребенка по каждому поводу. Что она должна сама решать, что и когда надевать. Что своей гиперопекой я испорчу ей всю жизнь... Но Паша! Это — не нормально!
-А что нормально? Опять её хватать, одевать, обувать через сопротивление. Выслушивать визги, крики. А потом нести ползарплаты психологу, вместо того, чтобы куда-нибудь поехать отдохнуть? Это нормально? Ходишь к психологу, так слушай, что он говорит! Нечего своевольничать!
Марина снова посмотрела в окно. Там уже минут пятнадцать от калитки к дому по каменной тропинке босиком и в лёгком спортивном костюме ходила её дочь Лиза. Ходила как-то понуро, глядела на свои красные стопы. Периодически вздыхала. Но в дом не заходила. Будто кто-то её водил на верёвочке туда-сюда.
-Паша, я так больше не могу!
Марина хлопнула дверью и, как была в тапочках, побежала к дочери:
-Лизонька! Девочка моя! Пойдём домой! Холодно! Я тебе ножки согрею, чаем напою. У меня и вафли есть вкусные. Или давай лучше печенье испечём, а? Дочь! Пойдём! Не могу смотреть, как ты босиком тут разгуливаешь!
-Ну мэ! Ну что ты выскочила? Сидела бы дома в тепле, как папа, и пила бы с ним чай! А мне и тут хорошо!
-Что ты такое говоришь! Папа не будет пить чай без тебя. Он тебя очень любит! Мы тебя очень любим! Пойдём домой, попьём чайку вместе.
-Я ещё 2 раза пройду и приду домой.
-Хорошо, я тогда тоже буду ходить вместе с тобой!
Марина решительным рывком скинула шлёпанцы и встала босыми ногами на камень. Неприятно, холодно. Но зато душа болеть перестала, успокоилась. Лиза посмотрела на мать удивлённо:
-Ма, ты что? Обувайся быстро, ещё простынешь!
-И ты обувайся! Ты — частичка меня. Поэтому, если ты ходишь босиком, это всё-равно что я хожу босиком. Понимаешь?
-Ну... так... ладно, пойдём домой, только тапки обуй!
-А давай: один тапок тебе, а второй — мне?
Лиза рассмеялась: - Давай!
Так они и притопали домой. А потом грели ноги в тазиках с тёплой водой. А папа Паша заваривал чай и доставал вафли. А потом пили чай, смеялись.
А потом Лиза сказала:
-А я думала, вы меня не любите. И решила проверить. Думаю, буду ходить босиком по холодной тропинке. Это же опасно для здоровья, все знают. Если вы меня любите, то позовёте домой, а если не любите — не позовёте. Я ходила, ходила... А вы не звали и не звали... У Лизы на щеках появились дорожки от слёз. И я уже думала, что нельзя жить там, где тебя не любят...
Тут уже слезы по щекам побежали и у Марины: -Ну как ты могла такое подумать? Мы тебя любим так сильно, что словами не рассказать. Разве ты не чувствуешь?
-А вдруг я чувствую неправильно? Надо проверять свои чувства! Так и психолог твой говорит...
И тут папа Паша сказал:
-Так, девочки, хватит! Завтра пятница. Выдвигаемся в автопутешествие. Возражения не принимаются! И никаких психологов больше! Понятно?