Дали кусочек дождя и на самой верхней точке высветилось двадцать один. Отрада, хотя внизу оставался тридцатчик.
Почувствовав приближающееся ненастье наскоро закрылся и побежал домой, и когда до подъезда оставалось пара шагов, прилетели капли. Много. Едва успел, а в дверях столкнулся с Андреем.
Ты куда, спросил удивленный я
Гулять, хмуро ответило целеустремленное чадо.
Так ливень же!
Плюс тридцать, буркнуло оно наотмашь
Это не про замерзнуть, занудил родитель и покрутив пальцем у виска назидательно предупредил, вымокнешь
Плюс тридцать, продолжило гнуть дитя, высохну, и поправив рюкзак стремительно нырнул под водяной столб.
Когда Ленка заявилась в медицинский у нас челюсти попадали.
Кто, Ленка, какой из нее врач - троечница, ни одной книжки не прочла, а тут целый педиатрический.
Алка чуть умом не двинулась. Не ела, не пила и не спала, три месяца просидела на стенке, выскребла сусеки, наняла репетиторов - бесконечные нервы, бессонница и шалящая щитовидка чуть не довели до больничной койки. Тормознула буквально в миллиметре.
Ленка поступила. Подготовилась, сконцентрировалась, успешно сдала экзамены и прошла на бюджет. Более того, выучившись на педиатра, стала неонатологом и с того пашет как лошадь.
Муж тоже врач - умненький, аккуратный реаниматолог, спортивный, опрятный, вежливый и хорошо пахнущий молодой человек, а доча по имени Сонька - говорливая малявка без глупых комплексов. Квартира в удачном месте, две машинки, приличная косметика, недешевые шмотки и отдых в Турции. Короче, жизнь удалась.
Пересчитав материальные успехи Ленка сделала единственно возможный вывод. Непогрешима, и уже навечно убежденная в собственной правоте, стала строга и требовательна. Особенно к матери.
Контролирует, поучает, бурчит, а иногда устраивает самый настоящий разнос.
Другое дело, когда что-то нужно . Допустим, подхватить Сонечку - сама любезность. Предупредительна и отчаянно вежлива - тридцать звонков в день.
Поделившись наболевшим и нацепив маску смиренной мудрости Алка печально резюмирует сказанное - дети, что тут поделаешь, потом не тяжело вздыхает, задумчиво смотрит в окно и медленно произносит мантру Ганеши. Все-таки мы были другими.
Конечно другими, но какими, вот вопрос. Какими, Алла, какими мы были. Каким стали и почему стали именно такими.
Почему единодушно проголосовав за сохранение союза спокойно взирали на его конец, смеясь находили оправдание реформам, начисто угробившим то, чему учились и к чему усиленно готовились.
Почему признавая душу, этику и императив так легко согласились на жизнь снаружи, на жизнь, измеряемую исключительно успехом - голую материальность, обернутую в саркастическое пренебрежение всякой коллективностью. Потому что "они" неисправимы и в "этой" стране никогда ничего путного не будет. Интеллигентское мещанство, позорная, конформистская поза с томиком Цветаевой на полке.
Что мы сделали такого, чтобы дети захотели быть похожими на нас. Внутренне похожими. Разделяли наши ценности - ту же Цветаеву, любили настоящий театр, хорошую литературу, классическую музыку или джазовую традицию. Хранили верность, презирали хамство и ложь, ненавидели лицемерие и признавали приоритет духовного над материальным.
Разве мы подали пример, разве поступали в соответствие с Великой Декларацией Прав или Хартией Вольностей.
Худо-бедно приспособились. Жилищные условия, бытовая техника, телефончики, иномарки и шкафы, набитые шмотками.
Так чего мы хотим от них - плоть от плоти, стилистического подобия - чтоб по тем же лекалам, теми же словами, с теми же причитаниями.
Не очень начитанные, с вежливостью проблемки,- порой хамоватые, несдержанные, никому не доверяющие, ищущие выгоды и бурно переживающие неуспех или отрицательную оценку. Люди как люди. Работают, блюдут семью, дрожат над детьми и переживают за родителей.
Интеллектуально невзрачные - да бог с ним, интеллектуализмом, лишь бы были здоровы, глядишь, как-нибудь справятся с умножением, смартфон им в помощь.
Примитивней не значит хуже. Порой наоборот - проще, быстрее, без зауми и реверансов. Первое, второе, компот.
Пафосность, преувеличение или демагогия тут же вылезут, когда надо скрыть неприглядность, компромиссность, малодушие или трусость.
К бабке не ходи.
Хотели как лучше - самая большая ложь, поскольку почти правда, из которой всегда выпадает дно слово. Себе