Голубоватый дым, плавно поднимаясь из жерла рукотворного "вулкана", заслонял солнце,оставляя от него лишь мутный блик в небе. Запах озона сушил горло и от него сильно хотелось пить. Вскоре нас всех настигла неимоверная жажда, вкупе с тошнотой и слабостью. Я тогда думал, что это простое отравление.. Мы все так думали..
Два человека пожаловались на сильный жар и были отчислены от бригады. Оставшимся было приказано разведать нижние помещения ЧАЭС, ниже расположения реактора.
В темных подземных коридорах ,находящихся в непосредственной близости к машинному залу, сильно пахло гарью от сгоревшего кабеля и проводки, местами образовались обвалы с высокой радиацией. На стены повсеместно прикреплены предупреждения о радиационной опасности. Все проходило нормально,пока счетчик Гейгера не начал неожиданно резко трещать в одном из коридоров, показывая фон в 15 Рентген в час. Треск усилился при приближении счетчика к стальной двери, ведущей в помещение паро-распределения, и перешел на сплошной писк , как только мы открыли дверь. Оттуда понесло "радиоактивным ветром"- тем самым запахом озона в больнице , от которого мы еще не успели окончательно освободиться. Счетчик сломался от показаний, они были выше предела измерений! А в дальнем темном углу жутко переливалась смолистым черным блеском от света наших фонарей стеклоподобная масса , отдающая жаром. Одна словно вытекла из бетона, образовав сталактит, а другая выползла из трубы, вальяжно растёкшись по большой площади.
Мы поспешили убраться из этого места и не рассказывать об нём начальству, всё равно когда-нибудь кто-то на это "чудо" да наткнётся, и тогда начнется шум по поводу того, что это, как оно сюда попало и так далее в том направлении. И закончится все вопросом-"Куда всё это созданное человеком "добро" девать?"
Но на этот вопрос они не найдут ответ..