***
— Бедная Олька, одного за другим теперь рожать будет. И как только Мишку земля носит. И матери её досталось. Сидят обе как мыши в норе. Я давеча пошла к ним проведать. Так этот нелюдь мне погрозил кулаком, все добро растеряла пока домой бежала. Ух, нелюдь.
Разное болтали о семье Оли.
"Быстрая речка" 90 / 89 / 1
Прошёл год с того момента, когда Алексей видел Олю в последний раз.
А тут пришла она к председателю. Тот встретил её громким возгласом:
— На свет божий вышла! Ну как там у вас?
Алексей сидел в кабинете и даже подпрыгнул от неожиданности.
Оля на него не смотрела. Ему казалось, что она еле-еле стоит на ногах, большой живот вот-вот перевесит, и Оля упадёт.
Алексей поднялся со стула, готовый в любую минуту помочь Оле, если та начнёт падать.
— Хорошо у нас, — прошептала Оля. — Мишу вот отправили в город на неделю. А у меня дверь с петель слетела. Может пришлёте кого? Подсобить. У матушки руки ослабли, ни подержать, ни подсобить.
— Так вон Алёшку возьми! — воскликнул Селянин Ростиславович. — Без дела сидим. Агитация вроде как окончена. Теперь тут бумагами да документами Алёшка заведует.
Оля взглянула на Алексея.
Ещё никогда он не видел в глазах столько мольбы и боли.
Она сделала вид, что его не знает. Встретившись с Алексеем взглядом, повернула к выходу.
— Да я сама уже как-нибудь справлюсь.
— Ну как знаешь, — председатель махнул рукой. — Если что, животом подопри.
— Да я помогу! — воскликнул Алексей.
Оля оглянулась и строго произнесла:
— Сказано, что справлюсь сама!
Председатель обратился к Алексею:
— Работай! Там тебе ничего не светит. Странные они все. И чего пришла, непонятно.
— Помогу, — твёрдо сказал Алексей и вышел вслед за Олей.
Она медленно шла по дороге в сторону своего дома.
Не оглядывалась, не отвечала на приветствия проходящих мимо.
Опустила голову и брела.
Алексей быстро догнал её. Стал идти рядом.
— Уйди, — прошептала Оля. — Уйди и не трави мою душу. Муж у меня. Ищи себе жену, да в мою сторону не смотри. Скажут ему, что помощи просила, убьёт и не посмотрит, что беременна.
— Оля, ну так нельзя! — возмутился Алексей.
— Умоляю тебя, — голос Оли дрожал, — возвращайся на работу. Не нужно слухов. Потом как-нибудь объяснимся.
— Ну уж нет! — Алексей засучил рукава. — Дверь починю, а объяснимся потом.
Оля помотала головой.
— Ну тогда хоронить меня приходи.
Алексей остановился. Оля пошла дальше.
А потом болтали, что Михаил опять поколотил жену.
Так и жили: слухами да сплетнями.
Пока Алексей был на работе, сын художника и Клуши сидел дома.
Потом из города пришёл приказ организовать детей от шести до двенадцати лет.
Выделили им купеческий дом, из города прислали учительницу.
Теперь Алёша готов был там даже жить.
Учительница оказалась талантливой художницей.
У Алёши были кое-какие знания от отца, и они вдвоём с учительницей стали рисовать картины.
Рисовали таким образом: одну половину учитель, вторую Алёша.
На ярмарках картины распродавались хорошо.
Но через полгода учительницу арестовали за пламенные речи о царе.
— Не было такого! — возмущался Алёша.
Вместе с ним галдели и другие ученики.
Вместо полюбившейся Ирины Гавриловны прислали сухощавого старика в очках.
У детей совершенно отпало желание обучаться. Они стали прогуливать.
Но за прогулы доставалось родителям.
Алексей говорил сыну:
— Терпи, найди с ним общий язык. Послушай, что он хочет от вас.
Но Алёша упрямился и вместе с другими прогуливал уроки.
Алексей любил мальчика настоящей отцовской любовью. Ему казалось, что Алёша с ним с самого рождения. Какая-то связь была между ними трепетная.
Умный и сообразительный не по годам сын художника отличался от сверстников. И Алексей гордился этим.
Вскоре сухощавого учителя отправили обратно в город, а на его место прислали молоденькую девушку, в прошлом выпускницу института благородных девиц.
Она рассказывала детям сказки и учила писать пером.
Перья и другие канцелярские принадлежности выбила, отправляя каждый день письма в город с просьбой оснастить школу партами, бумагой и прочими нужными для этого дела предметами.
Жизнь в селе налаживалась.
Новая учительница посодействовала и в открытии клуба. Вечерами и в выходные дни там собирались сельчане. Пели «Боже царя храни». Когда Селянин Ростиславович услышал эту песню, пригрозил клуб закрыть.
Сельчане председателя любили и отнеслись к его просьбе с уважением. Больше антиправительственных песен в клубе не пели.
Новую учительницу звали Анна Фёдоровна.
Она заходила в правление только тогда, когда нужно было что-то потребовать от председателя. А хотелось ей всегда много чего.
Селянин Ростиславович даже прятался от неё под стол и велел Алексею говорить, что нет председателя.
Анна не верила и брала ситуацию измором.
Алексею стала нравиться эта девушка. И он ей тоже.
Так в середине 1921 года Алексей стал мужем Анны.
Бояринова Анна Фёдоровна из учительницы стала директором клуба.
Жила семья хорошо. Анна, узнав о том, что Олю постоянно избивает муж, стала писать на него жалобы.
Михаил напал на неё вечером, когда та возвращалась из клуба домой.
Толкнул и стал душить. Изо всех сил жена Алексея отпиралась.
Помог проходивший мимо односельчанин. Он оттащил Михаила от девушки, но пострадал сам. Долго лежал в городском госпитале с поломанной рукой и травмой плеча.
После этого инцидента Михаила арестовали.
Анна, еле дойдя до дома, упала в обморок на крыльце.
Долго не приходила в сознание.
Алексей с помощью председателя привёз из города доктора.
Тот сказал, что травма шеи долго будет мучать, но со временем пройдёт.
Две недели выходных разрешили взять Алексею для ухода за женой.
После ареста Михаила пришла Оля.
Она стучала в окно и проклинала Алексея.
Теперь она часто выходила на улицу и стоя рядом со своим домом голосила:
— Забрали кормильца! Забрали отца у детей! Кто теперь мне на хлеб заработает? Кто теперь оденет и обует сиротинок?
Алексей стал помогать семье. Из города привозил продукты, отдавал также часть положенного ему пайка.
Как-то Оля пришла к нему в правление.
Долго смотрела как он заполняет бумаги. Потом дотронулась до плеча.
Алексей вздрогнул, схватил её руку и поцеловал.
Оля вырвала руку и запричитала:
— Нельзя нам, Алёша, вместе.
Алексей удивлённо на неё посмотрел и сказал:
— Оля, да я уже и не надеюсь. Жена у меня, сын.
Оля виновато опустила голову.
— Не вини меня, Алёша, в том, что не вышло у нас. Брат ты мне, Алёша.
Алексей опешил от Олиных слов.
— Не любили меня твои родители. Поэтому и не разрешали с тобой встречаться. Родным вроде как нельзя. А мамка моя тоже не знала поначалу.
— Ох, Оля! — устало произнёс Алексей. — Ну к чему теперь эти воспоминания: сестра, не сестра. Дай пожить спокойно. Не хочу ничего знать. А коли сестра, так я тебе помогаю по-родственному.
Оля заплакала.
Хотела было прижаться к Алексею, да он оттолкнул её со словами:
— Иди домой. Дай мне оправиться от услышанного. После расскажешь. Уходи!
Вечером Алексей рассказал жене о случившемся.
Анна так загорелась идеей узнать, как всё было, что уговорила тотчас пойти к Оле.
— Не тяни, — советовала она мужу. — Не станет вдруг Оли, корить себя будешь.
Оля встретила гостей с улыбкой.
Её мать уже давно была лежачей. Увидев Алексея, поблагодарила его за помощь и умерла.
Всё случилось в одно мгновение, что Алексей даже не понял, что произошло.
Продолжение тут