Так сказал Роберт Максимович Цой о песне «Странная сказка», в которой говорится «А потом придёт Она, собирайся, скажет, пошли». «Я не знаю, откуда у моего двадцатилетнего сына появились такие строчки» — заключил глава семейства. Но, может, мы попробуем узнать немного больше.
С вами Антон Владимиров — писатель, композитор и кинематографист. В связи с подготовкой материалов по поводу выхода нашего фильма о Викторе Цое я решил больше рассказывать о его песнях. О том, как я понимаю их, о чём они, почему они. Может, кому-то это покажется интересным, или будет иное мнение, которое тоже имеет ценность.
Поговорим о песне «Странная сказка». Почему именно об этой ? А немножко навеяли события с Юрой Шатуновым и Пьером Нарциссом.
Честно говоря, сначала я тоже удивился тому, что такой молодой Цой, который улыбался значительно чаще, чем нам показывали на телевидении и в газетах, затронул эту тему. Но тогда я был только слушателем, хоть и очень преданным, группы «КИНО», и воспринимал всё на уровне подсознания. Пока не попытался сам сочинять что-то. Вернее, попытался разобраться в том, что сочиняют другие, чтобы больше понимать, что сочиняю сам. Кстати, это вообще ко всему относится, к музыке, к кино, к картинам, неважно... И узнал, что на самом деле какого-то таинственного, мистического мотива в теме жизни и смерти нет. Дело в том, что эта тема (одна из вечных, канонических тем в драматургии) вовсе не монополизирована творцами-пенсионерами.
Брожу ли я вдоль улиц шумных,
Вхожу ль во многолюдный храм,
Сижу ль меж юношей безумных,
Я предаюсь моим мечтам.
Я говорю: промчатся годы,
И сколько здесь ни видно нас,
Мы все сойдем под вечны своды —
И чей-нибудь уж близок час.
Как вам ? Это стихотворение сочинил Александр Пушкин в 30 лет, будучи всего на три года старше Виктора Цоя. «Аптека. Улица. Фонарь» появилось у Блока в 32. Всё так, но ведь эти поэты тоже ушли молодыми. Ну хорошо, а так:
Как над горячею золой
Дымится свиток и сгорает
И огнь сокрытый и глухой
Слова и строки пожирает —
Так грустно тлится жизнь моя
И с каждым днем уходит дымом,
Так постепенно гасну я
В однообразье нестерпимом!..
Фёдор Иванович Тютчев написал это в 27 лет. При этом он прожил почти семьдесят, и рано ушедшим в ореоле романтизма творцом его уж точно назвать нельзя. Можно найти ещё сотню примеров, но это излишне. Главное то, что в возрасте 25-30 лет такая тема является совершенно обычной для многих поэтов. И потому пришпилить очередной ярлык того, что «Цой чувствовал свой ранний уход», в связи с ней не представляется возможным.
Бессонов с прежним вспоминающим выражением оглянулся на стройную, по-уставному подтянутую, напряженную к действию фигуру молоденького и бледного лейтенанта, безразлично разрешил:
— Слушаю вас.
— Батарея готова к бою, товарищ генерал !
— К бою? — переспросил Бессонов, не спуская внимательных глаз с Дроздовского. — В счастливую судьбу верите, лейтенант ?
— Я не верю в судьбу, товарищ генерал.
— Вот как? — проговорил Бессонов, вкладывая в эти слова свой смысл, испугавший Дроздовского непонятным значением. — В ваши годы я верил и в бессмертие.
