Семья — взаимное несение тягот и школа жертвенности.
Николай Бердяев
Лёнька был родом из села, но до чего же он был совсем не сельский человек! И профессию выбрал с прицелом жить в городе - закончил институт культуры в Москве, правда, заочно. А может, хотел нести культуру на село, никто не догадался спросить. Но уехал с родины в город, тогда в 60-е годы это было обычным делом, из села бежала молодежь, тем более Леонид окончил 10 классов. Память у него была феноменальной, он много читал, разбирался в политике, играл на баяне, занимался классической борьбой. Вообще был красавец, статный, широкоплечий, кудрявый.
А было время, когда мать гоняла его в школу палюганом: тяжело переболел воспалением легких, долго восстанавливался, несколько месяцев не ходил в школу и отвык. Наверное, до конца еще не пришел в себя, вот и не хотел идти в класс, было ему лет десять. Так вот мать нашла чудесный педагогический прием: гнала его палкой до самой школы по-над речкой, потом в гору, по проулку, это километра полтора будет, не меньше. Но учиться Лёнька любил, и у него хорошо получалось, особенно в гуманитарных науках. Молодой учитель рассказывал интересно, уроки пролетали незаметно. Дома ничего не приходилось учить, все запоминал до деталей и интонаций и на следующий урок легко пересказывал слово в слово, приводя в восторг учителя и одноклассников. Память у Лёньки от матери: вот была памятливая, запоминала все детали событий вплоть до дня недели, часа и прочее, хотя в общем была необразованной, знала только грамоту, как она говорила, но газеты читала обязательно.
Домашней работы Лёнька не чурался, мог поджарить картошку, нарубить дров, особенно любил красить. Зачем-то выкрасил зеленой краской кирпичный дом, было такое поветрие в наших краях. В зрелом возрасте сам сложил гараж, занимался хозяйством, то есть курочками, кроликами, нутриями (одно время держали, вроде как мода была, да и подспорье для семейного бюджета). В голодные 90-е держал даже свинок пару лет. Но трудно было прокормить, бросил эту затею. Затем занялся выделыванием шкур, освоил ремесло скорняка. Однако эти занятия были для него скорее обязанностью, нежели хобби. С большим удовольствием он любил читать, играть на баяне, слушать пластинки. А вот с техникой не дружил совсем, хотя ездил на мотоцикле, сначала на Восходе , а потом на Иж-Юпитере с коляской, который однажды по пьянке утопил в речке.
Заведующим Дома культуры Леонид работал пару лет, потом пошел на повышение, в отдел культуры исполкома нашего городка , здесь задержался лет на семь, но платили совсем смешную зарплату, а в семье была уже двое детей да еще строил дом, поэтому ушел на мебельный комбинат, там платили побольше. Работа была разъездной, занимался снабжением предприятия, постоянные командировки, да все на грузовиках, ЗИЛах, КАМАЗах. Насколько тяжелой была эта работа, становится понятным, почему стал пить горькую, да все пили.
- Бутылка вина - болит голова.
А болит у того, кто не пьет ничего!
- напевал сначала по пятницам, наверное, снимал стресс, а потом и по выходным. И это обстоятельство делало жизнь семьи беспросветной. Потому как Леонид был крутого нрава, критики не любил и не переносил возмущений жены, когда он был, скажем так, в ударе. А та, напротив, молчать не могла или не хотела, начинала выяснения с порога, что называется. Не понимала и не сочувствовала, хотя Леонид уже при входе предупреждал:
- Мать, я сегодня уставший и приморенный.
И частенько за то и получала, за непонимание ситуации. Характер не сказать что был неуживчивый у него, но несправедливости не терпел и дипломатическими способностями не обладал, то есть начальству не кланялся. Наверное, поэтому часто возникали конфликты на работе, и поэтому уходил, то с комбината, то из строительного управления, опять возвращался...
Лидка в юности была высокой, стройной красавицей, наверное, поэтому мать Леонида, то есть свекровь, не любила ее. За что? за то, что была городской, худенькой, а не крепенькой, что не была быстрой и шустрой, как она, а все делала медленно, основательно, не спеша: готовила ли обед, шила или стирала. За то, что не могла смолчать, всегда огрызалась. Свекруха была огонь, работа спорилась у нее в руках, и, конечно, ее раздражала медлительность, неповоротливость невестки, она и старшей внучке Насте часто приговаривала, надеясь воспитать в ней расторопность:
- Швыдче, швыдче! Чего ты ёго боишься, хай оно тэбэ боиться! - покрикивала бабка на внучку, которая неспешно водила мокрой тряпкой по полу. Так же грозно зыркала на невестку, которая по ее разумению, неловко ощипывала петуха, вырывала из рук:
- Дай сюда! Ось як надо! - и перья летели во все стороны, олицетворяя нетерпимость и задор свекрухи, а также несостоятельность молодой хозяйки.
И главное, Лидка не могла доить корову! И не имела представления, как вести хозяйство. И надо понимать, мать очень любила своего сына, и наверное, видела его рядом с сельской удалухой, а не этой городской, по ее понятиям, неумехой. Наверное, поэтому, обращаясь к Насте, все приговаривала сурово:
- Мать у тэбэ негожа.
Настя не совсем понимала, что под этим разумеет бабка, молча проглатывала обиду, бабушке перечить она не могла. Мать в ее представлении была великой труженицей. Несмотря на свою утонченность, она была не только труженицей, но и додельницей, что бы она ни делала, всегда дотошно, как следует. Хоть шила платье, все детство она обшивала дочек, ходили они с иголочки; хоть штукатурила стены (родители сами строили дом), потолок, делала откосы на окнах, тетка Лёньки всегда восхищалась аккуратностью и старанием молодой невестки:
- Вот же все ровненько сделала, как яичко!
Но от свекрови своей Лида никогда не слышала похвалы, и это было обидно.
А профессию ей выбрал ее отец. Училась Лидка неважно, школу закончила с тройками, как сама рассказывала, была очень ленивой и читать не любила, ей больше нравилось что-нибудь мастерить, чинить, шить. Как-то даже сделала ходули, чем очень гордилась. Могла починить электропроводку, вкрутить лампочку. Мать ее в учебу не вникала, занималась хозяйством, была портнихой, спина согнута, вечно над машинкой, да и считала, что девочке не важно, как учиться, главное, удачно выйти замуж. Отец на собрания в школу не ходил и, видя тройки в дневнике, только приговаривал:
- Ох Лидка, я до тебя доберусь!
Но его угрозы так и оставались угрозами. Поэтому после десятилетки пошла на обувщика, благо училище было совсем рядом, в пятнадцати минутах от дома. Но училище не пришлось закончить, быстро выскочила замуж.
История получилась смешная. Жила у них на квартире дальняя родственница Тоня, к ней и послали из села Лёньку с передачей и надеждой, что эта Тоня очарует молодого человека. Леонид как раз поехал подавать документы на поступление в институт культуры. Но Тони в нужный момент не оказалось дома, и передачу приняла Лида, было ей тогда 18 лет, тонкая, звонкая, пошутила над молодым человеком, стрельнув вишневой косточкой в него за чаем, и шутка оказалась роковой для нее же. Так и завязался роман у Лидки с Лёнькой, который был недолгим, пару месяцев всего, и завершился скромной свадьбой, от которой даже фотографий не осталось. А Тоня затаила обиду и съехала с квартиры. Без сомнения, Тоня была неудачным проектом матери Леньки, наверно, еще и поэтому она не любила свою невестку, что она спутала ее планы. Но по всему влюблен был Леонид, а Лида принимала ухаживания, потому как говорила своей дочери:
- Понравился мне Лёня тем, что с ним было интересно, он очень много знал, много рассказывал, был красивым, большим, казался надежным, я себя чувствовала, как за каменной стеной. И никогда не говорила, что полюбила.
Когда дочки подросли, Леонид любил устраивать вечерние посиделки с баяном, вспоминал и играл все мелодии, которые когда-то разучил в музыкальной школе, куда он ходил уже будучи взрослым, лет в двадцать решил научиться играть на баяне и год занимался. Настя и Валюшка плясали под его экззерсисы: полька, «Ридна матэ моя», «Под небом Парижа», вот уже забылось, что он еще играл, память постепенно слабеет, и уходит в туман ощущение бесконечного счастья, веселья, ожидания чего-то светлого. Эти занятия напоминали фрагмент из фильма Василия Шукшина «Печки-лавочки», когда отец тоже музицировал на гармошке, душевно общаясь со своими маленькими дочерьми. Фрагмент просто до слез трогал Лидку, настолько реалистично сумел передать эти чувства Шукшин. Что ни говорите, а 60-е годы были настоящим советским ренессансом, хоть в поэзии, хоть в кино.
Работала Лида закройщицей на обувной фабрике, работка так себе, целый день на ногах. Это поначалу выкраивали заготовки по лекалам острыми ножами вручную, ну как поначалу, лет десять пришлось так работать Лиде. А потом, когда построили новую обувную фабрику, на станке, шум в цехах стоял адский. Трудно понять, как Лида выдерживала такие дикие нагрузки. Непреложным правилом для дочерей было: если она приходила с работы и ложилась спать, девчонки должны были ходить на цыпочках, чтобы не разбудить ее, так она уставала и хотела полной тишины, которая, казалось, компенсировала шумный день.
Лидка с Лёнькой жили весело, шумно выясняли отношения, до потасовок. Леонид был крут, особенно, как выпьет, а выпить он любил, гордился, что мог выпить пол-литра и не опьянеть( но это поначалу, потом он хмелел быстро). Лидка ему не уступала, все пыталась перевоспитать и делала это с напором, бесхитростно. Страсти кипели нешуточные, не слабее, чем у Шекспира. Скорее всего зачинщицей скандалов была Лида, можно было решать проблемы мирно, примени она хоть немного хитрость или дипломатию. Но это понимание пришло к Лидии гораздо позже. Леонид, как и его отец, родом из казаков, поэтому приструнить непокорную жену - это дело святое.
Однажды ее любимая свекруха послала свекра, чтобы он поучил невестку. Тот приехал какой-то сердитый, косо поглядывал на невестку. Внучки обрадовались приезду деда, повисли на нем, сердце его растаяло, он подобрел настолько, что даже рассказал Лиде о цели своего визита:
- Да матэ казала: поучи ее как следует, погоняй! А я бачу: диты чистые, еда есть, в хате убрано. Шо тебэ учить?
Тесть с тещей тоже были не в восторге от зятя, и часто Лида возвращалась от своих родителей подавленной и невеселой, потому что главная тема разговоров у них была том, что так жить невозможно и надо разводиться. Из родного дома она уезжала всегда со скандалом, потому что выгораживала Леонида, на которого сама же и жаловалась в первый день приезда. Как свекровь хаяла невестку, так же тесть хаял зятя. Никто не хотел видеть ничьих достоинств, а только выставляли напоказ недостатки и просчеты.
С годами споры и пыл поутихли, то ли не было уже столько сил на сражения и перебранки, то ли мудрость понемногу стала приходить. Как бы там ни было, и Лида и Леонид всегда понимали, что семью надо сохранять, вопреки скандалам и пьянкам, вопреки обидам и взаимным претензиям.
Кто главный в семье? Лида тащила на себе груз семейных забот, Лёня часто был в отъезде, возвращался вымученный, да и здоровье стало подводить, слабое сердце. Но всегда спешил в семью, нес и вез гостинцы детям и жене. Другой раз на ногах еле держится, уже принял на грудь, снимая стресс, а пакет "от зайчика" несет. Щедрый он был, последнюю копейку потратит на жену и детей. А уж если при деньгах, то и побалует: девчонкам - свитера с орнаментом, Лидке - комбинацию, отрез на платье. Заботливый отец и муж, что ни говори.
Не было у них такой дележки: мужская или женская работа. Есть работа, значит ее надо сделать: топить печь или рубить дрова, копать огород или кормить животных. И девчонок своих так приучала:
- Всё должны уметь, мало ли какой муж вам достанется! - стоическое воспитание закаляло дочерей с детства. И сама была примером трудолюбия, упорства, прощения и служения семье, да, именно жертвенного служения, это чувство было совершенно осознанным для нее.
По сегодняшней жизни молодежь не идет на компромиссы, от слова совсем. Каждый стремится к реализации, независимости, самодостаточности, часто ценой развала семьи. И дети никого не останавливают.
Леня и Лида не тешили свои амбиции, смиряли гордость и гасили конфликты и все-таки любили друг друга странною мучительной любовью, любили своих детей, думали о будущем, были по сути своей созидателями. Все было непросто, но хватило любви и разума, терпения и умения прощать. «Для создания семьи достаточно полюбить. А для сохранения — нужно научиться терпеть и прощать», - сказала Мать Тереза. Она это сказала, наблюдая семью своих родителей, ведь своей семьи у нее не было, всю жизнь она была монахиней. И тут нечего добавить. Это великая наука и искусство, труд и служение, ценность, не имеющая цены - полная семья.
А кто же главный в семье? Это вопрос риторический...
#семьяилюбовь #отношениямеждулюдьми #рассказыожизни #мужижена