Имя Ивана Пуртова восстановлено на мемориальной доске около Вечного огня на площади Славы. Уралвагонзаводец геройски погиб во время Великой Отечественной войны, протаранив на своем самолете вражескую батарею. Похоронен на военном кладбище в Клайпеде (Литва). Долгое время подвиг Ивана Александровича не имел никакого документального подтверждения. Литовские краеведы провели большую поисковую работу, чтобы воссоздать этот боевой эпизод по воспоминаниям очевидцев.
Родился Иван Пуртов в 1917 году в деревне Емнинка Пектубаевского района Марийской АССР. С 1937 года работал на Уралвагонзаводе контролером, слесарем, мастером в цехе крупного литья и механосборочном цехе № 1. Был стахановцем, умел организовывать людей, 22-летнего заводчанина ставили в пример другим мастерам, писали о нем в газете «Вагоногигант».
В 1940 году Иван Александрович был призван в военно-морской флот. В Великой Отечественной войне участвовал с июля 1944 года. Окончив Военно-морское авиационное училище по курсу летчика, служил в 8-м гвардейском штурмовом авиаполку. Награжден орденом Красного Знамени за 12 успешных боевых вылетов и проявленное мужество при уничтожении сторожевых кораблей противника. 10 января 1945 года при выполнении военного задания в районе города Клайпеда самолет Ил-2 гвардии лейтенанта Ивана Пуртова был сбит огнем вражеской зенитной артиллерии. Но, как утверждали боевые соратники, летчик намеренно таранил своим самолетом орудийный блиндаж батареи.
«Тогда Ивану было двадцать восемь, – вспоминал фронтовик Владимир Водянов. – Высокий, подтянутый, несмотря на тяжелую обстановку военных лет. Исключительно дисциплинированный. Как морской авиатор Пуртов имел высокий класс пилотажа, а также ведения боя на море и на суше, и его хладнокровию могли позавидовать бывалые асы. Врагов он страшно ненавидел. Помню, как при освобождении Эстонии, где наш аэродром находился вблизи бывшего фашистского концлагеря Клоога, нам довелось увидеть зверства фашистов. Иван всё спрашивал меня: «Володя, ну как же так можно – с женщинами, детьми?» А когда наш полк перебазировался из Паневежиса под Палангу, ночью в землянке он никак не мог заснуть, долго курил и говорил со мной на эту тему».
Под Клайпедой фашисты сопротивлялись с яростью обреченных. С моря и по узкой Куршской косе гитлеровцы постоянно получали подкрепление. Непрекращающийся обстрел мешал наступлению советской пехоты и действиям авиации Балтийского флота. Было принято решение уничтожить гаубичную батарею противника. Командир 8-го авиаполка Василий Кузьмин приказал выполнить эту задачу 2-й эскадрилье, в состав которой входили Николай Пысин, Константин Благодаров, Алексей Кононов, Владимир Водянов и Иван Пуртов.
Погода сопутствовала операции: была плохая видимость, и летчики могли незаметно подойти к батарее. Сначала самолеты на повышенной скорости вышли к окраинам Клайпеды, чтобы замаскировать истинную цель боевого вылета. Затем на бреющем полете над лесом Пысин мастерски вывел группу на батарею. Она сразу стала видна по громадным черным кругам – следам от пороховых осадков после выстрелов. Эти круги четко очерчивали каждый из пяти блиндажей, в которых находились орудия. Пысин сходу поразил первый блиндаж, под метким огнем Благодарова взлетел на воздух второй, затем Кононов превратил вражеское орудие в глубокую яму. Интервал между самолетами строился с таким расчетом, чтобы не попасть под взрывы своих же бомб. Настала очередь Водянова – его самолет «нырнул» на четвертую пушку, бомбы мощно разорвались за хвостом крылатой машины. Черные силуэты гитлеровцев выскочили из блиндажа, заметались в разные стороны, затем бросились по направлению к лесу.
– А где же Пуртов? – спросил Водянов по переговорному устройству.
– Командир, – ответил стрелок, – Пуртов врезался прямо в блиндаж…
В штабе Пысин доложил об уничтожении четырех орудий батареи противника. А к вечеру поступило сообщение: подавлены все пять стволов. Пятый блиндаж таранил Пуртов. Вокруг обломков его самолета был обнаружен лишь уцелевший хвост с номерным знаком. Что же могло случиться? Просчет в бомбометании? Это исключено. Скорее всего, были перебиты осколками зенитного снаряда расчалки бомбодержателей, и летчик не смог сбросить на блиндаж гаубичной батареи свои бомбы. Решение же лететь на аэродром с зависшими под фюзеляжем бомбами и садиться, подвергая смертельной опасности жизнь товарищей, Иван Пуртов отверг. Оставался последний и единственный шанс для выполнения боевого задания – таран.
Владимир Водянов, ветеран 8-го гвардейского дважды Краснознаменного Феодосийского штурмового авиаполка, награжденный за бои в Прибалтике двумя орденами Красного Знамени, написал о последнем боевом вылете Ивана Пуртова и засвидетельствовал факт героической гибели летчика своей подписью.
По материалам Выставочного комплекса УВЗ.
Фото: из архива музея истории и Людмила Иванова.