Художник должен быть бедным и голодным — клише, но оно основано на реальных историях. Обратимся к биографиям Левитана, Врубеля и Коровина, которые постоянно жили в нужде, и выясним, почему их положение было настолько плачевным.
Исаак Левитан: спасенный друзьями и благотворителями
Исаак Левитан родился в обедневшей семье еврейского происхождения и с самого детства испытывал лишения. Денег было мало, а детей вместе с будущим художником — четверо, поэтому родители решились на переезд. Уехали в Москву — здесь появилась надежда на новый заработок для отца и обучение детей.
В Москве по стопам старшего брата Исаак поступил в Московское живописное училище. Но семейного бюджета уже совсем ни на что не хватало. Не спасали даже освобождения от платы за обучение «ввиду крайней бедности» и по причине «оказания больших успехов в искусстве».
Один из ближайших для Левитана людей — Михаил Нестеров — писал: «Одетый донельзя скромно, в какой-то клетчатый поношенный пиджак, коротенькие штанишки, он терпеливо ждал, когда более удачливые товарищи, насытясь, расходились по классам; тогда и Левитан застенчиво подходил… чтобы попросить доброго старика подождать старый долг… и дать ему вновь пеклеванник с колбасой и стакан молока. В то время это был его обед и ужин».
После смерти сначала матери, а потом и отца к Левитанам пришла крайняя нужда. Ситуацию ухудшил печально известный приказ Александра II — евреям в пределах Москвы проживать запрещалось. Только благодаря борьбе преподавателей училища Исаак продолжил учебу и даже начал получать все большее признание: стипендии и продажа натюрмортов помогали выжить. Дальше в жизни Левитана встретилось еще немало сложностей, но помощь близких друзей — например, Антона Чехова — и благотворителей помогла ему встать на ноги: даже сам Третьяков стал покупать его картины.
Но и после признания с деньгами у художника не ладилось. Много уходило на щегольство (модные костюмы и аксессуары), копить не удавалось, а щедрые гонорары все время улетучивались. Так и пришлось уже признанному и известному пейзажисту постоянно просить о помощи. Может быть, это привычка к бедности, а может, финансовая безграмотность, которая бессознательно вела художника к романтичному, но тяжкому образу нуждающегося творца.
Михаил Врубель: тяжесть непризнанного гения
У Михаила Врубеля история жизни совсем иная, а итог такой же. Его детство хотя и проходило в постоянных переездах в места назначения отца, лишений он не испытывал. Не доучившись на юридическом факультете Петербургского университета, Врубель решил превратить свое хобби — живопись — в профессию и поступил в Академию художеств.
Уже в период жизни в Санкт-Петербурге отец обвинял Михаила Александровича в «богемном» образе жизни и огромных тратах. А ведь зарабатывать на работах самостоятельно пока не получалось. В постоянных попытках отыскать «себя» в живописи, так и не окончив Академию, Врубель отправился в Киев.
В киевский период жизни Врубель занимался росписью храмов и даже создавал иконы. Но даже при такой постоянной занятости молодого художника и относительно стабильных доходах, его расходы колебались от ничем не ограниченных трат до абсолютного аскетизма. Отец Врубеля писал о сыне: «Ни теплого одеяла, ни теплого пальто, ни платья, кроме того, которое на нем… Больно, горько до слез».
Но бедность не отступила от Михаила Врубеля и в Москве, куда он приехал совсем ненадолго, но остался на целое десятилетие. Здесь Михаил Александрович столкнулся со страшной для бюджета художника проблемой: его манеру и стиль не понимали, подвергали критике и высмеивали. Даже известные врубелевские иллюстрации к «Демону» Лермонтова, которые он выполнял за совсем небольшой по тем меркам гонорар (800 рублей за 5 больших и 13 малых иллюстраций) публика не оценила. Да и многие коллеги по цеху признавали его работы грубыми и карикатурными.
Михаилу Александровичу пришлось еще немало бороться за то, чтобы его гений признали. Но даже такая стойкость автора была бы бесполезной без помощи мецената Саввы Мамонтова. Он не только постоянно искал заказчиков для работ Врубеля, но и обеспечивал бедного художника кровом.
В то же время современники вспоминают, что Мамонтов не всегда был щедр и справедлив по отношению к Врубелю. Например, в одной из историй Мамонтов заплатил 25 рублей за панно, заказанное за 3000. Когда Врубель запротестовал, Мамонтов ответил: «Бери, а потом ничего не дам». И Михаил Александрович взял, деньги ему были нужны.
При такой почти катастрофической бедности Врубель до опасного просто относился к своим работам. Коровин писал по этому поводу: «Врубель много рисовал, делал акварели-фантазии, портреты и бросал их там, где рисовал». Если учитывать, что сейчас его малоизвестные картины продают на аукционах за сотни тысяч долларов, то можно оценить размер капитала, который собрался бы сегодня на таких «брошенных» работах.
Константин Коровин: постоянная гонка за временем
Тяжелая судьба первого русского импрессиониста не связана с его характером, происхождением или отвержением публики (хотя это ему тоже пришлось пережить). Константин Коровин всю жизнь страдал от безденежья только потому, что ему постоянно не удавалось быть «современным».
Он родился в купеческой семье, зарабатывающей ямским промыслом, а его мать даже была дворянкой. Однако такое благоденствие продолжалось недолго: активно строились железные дороги — услуги ямщиков оказались не нужны. Отец Константина не пережил разорения и покончил жизнь самоубийством.
Отец почти не оставил Константину наследства, но подарил талант к рисованию: Коровин успешно учился в Московском училище и в Санкт-Петербургской Академии художеств. Но время снова не позволило ему насытиться успехом: он работал в импрессионистской манере, непризнанной тогда в России. Его работы называли «мазней» и «декадентством».
От бедности его спасали редкие заказы и содействие Саввы Мамонтова. Но меценат часто покупал работы очень дешево: например, в качестве гонорара за картину «Испанки» Мамонтов отдал 25-рублевое пальто.
Но именно он отправил Коровина за границу, где тот впервые увидел настоящий французский импрессионизм.
В начале 20-го века Константину Коровину удалось добиться стабильности, но снова в неподходящее время: в Россию пришла революция. Он попытался приспособиться, но после «рекомендации» наркома просвещения Анатолия Луначарского: «Вы устали от революции, я понимаю. Вам следует уехать за границу» — художнику пришлось эмигрировать в Париж. Тут-то к импрессионизму совсем иное отношение! Было… сейчас его работы снова оказались невостребованными.
Работая до самой смерти, Коровин жил во Франции на пороге нищеты. А запланированная еще во время переезда выставка не состоялась, потому что галерист, которому Коровин передал картины, исчез вместе с работами и деньгами. По некоторым данным, он даже после этого оставался агентом художника, обманывая и обворовывая и без того бедного и чересчур наивного автора, работы которого сейчас стоят десятки тысяч долларов.