Ненавижу эту широко распахнутую душу и наивный детский взгляд!
Чему все время улыбаются эти губы?..
На что надеется эта душа?
Закричать бы сейчас и ударить ее по лицу наотмашь, больно! Пусть заплачет она так, как умела плакать!
Ан, нет. Познала смысл жизни, видите ли…
Ушла в себя, промеряла глубину собственного значения и уселась там дожидаться старости, мирно вязать носочки да салфеточки!
Святая женщина!
Светлый взгляд, никаких перекосов и сомнений. Только и слышно оттуда – извините, будьте любезны. Ей каблуками по пальцам в очередях, а она в ответ только отступает. Думает, что наступили случайно, не желая причинить ей зла.
Люди в ответ светлеют, улыбаются, тянутся к ней как дети. И правильно, они ведь не знают, какой дикой волчицей бегала она по Земле, сколько врагов смиренно склонило головы перед ней.
Кисель вместо горячей крови, шепчет молитвы, носит в сумочке потертые иконы. С места не сдвинется, если не осенит дверь крестом…
Боится что ли чего-то?
Никаких особенных планов или идей, только тишь да благость повсюду, да круглый круг, квадратного для всех, быта.
Ненавижу, потому что не умею так!
Завидую? Да, беснуюсь!
Вот, иду к ней снова, чтобы понять то непонятное, что есть и осело в ней так просто, за один день, остудило, как мороз после яркого пламени.
Смотрит на меня так пристально… через зеркальное отражение…
- Ну, что ты уставилась??? Долго еще будешь юродствовать и прикидываться, что для тебя ничего больше не имеет значения? Хорошо тебе в этом дремучем лесу всепрощения? Ненавижу твою напускную доброту и благость!
Никогда она ничего не отвечает. Теребит пальцы, ездит по среднему туда-сюда кольцо с маленькими черными камушками посередине.
Помолвлена. Любит.
Обескрылена.
Обезглавлена.
Обезмысленна.
- Ты хоть скажи, у тебя это надолго? – снова спрашиваю я, и налегаю на зеркало, покрывая ее лицо испариной.
Вдруг ее губы начинают шевелиться, и я еле различаю негромкие слова:
- Все так смешалось и сошлось в одно… Сбылись мечты, ушла тягость из сердца, забылись сомнения. Растаял снег… Небо такое синее-синее, яркая сочная сирень. Аромат повсюду.
К чему войны? Зачем враги? Забыты имена великих полководцев…
Так что же даст мелкая победа одного над другим, здесь, среди нас???
Благость – не пустой звук. Ее нежный трепет есть в каждом из нас. Ее надо взрастить! И некоторые в этом сильно преуспели…
Она отходит от зеркала все дальше, дальше, тает в запотевшей дымке, растворяется беспомощно, бесшумно. Я успеваю заметить, как отбрасывает она в сторону доспехи, лежащие на ее пути.
Вороной бьет копытом в стойле. Но он не будет больше воевать…
О, Боже! Я сжимаю ладонями виски и начинаю подвывать в такт ее неторопливому удалению.
Мне кажется, ей надломили хребет! Вынули стержень, и она обмякла, легла в ладони сильного человека…
Зачем Человечество ломает Сильных???
Боится? Да, беснуется!
Загоняет их под улюлюканье стайкой, толпой, подальше, под запреты и законы.
Кто поломал ее? Я не хочу рисовать здесь его убогий портрет…
- Ты даже не отомстишь за себя? – кричу я и луплю в старое зеркало кулаком.
И снова тихо, еле различимо:
- Кому?..
Она вновь улыбается.
Нет! Она издевается надо мной!!!
И я запускаю в зеркало старинной медной вазой.