Мало кто знает, но у моей семьи есть легенда, объясняющая, откуда я такая умная, красивая и талантливая взялась.
Якобы, дело было так: однажды Создатель собрал перед собой всех будущих новорождённых и крикнул:
-Умные - направо, красивые - налево, а талантливые - прямо!
Я такая замешкалась, не знала, куда побежать, а Создатель психанул, и теперь из всех талантов у меня только умение рожать детей, много говорить и складно писать.
Про ум и красоту вообще молчу.
Не надо, короче, ребята, злить Создателя - вот мораль сей басни, по мнению моей семьи.
В общем, теперь вы понимаете, почему я никогда в жизни не пекла пирожки?
Просто это не входит в сферу моих талантов, вот и всё. И никакая лень тут ни при чём!
Однако, как говорила моя бабушка Тася:
-Жизнь заставит - не так раскорячишься! - и вот я стою посреди кухни в фартуке и косынке.
Прямо передо мной стол, на котором, пытаясь убежать из кастрюли, тяжело дышит тесто. Пахнет жареным луком и варёной картошкой.
Жизнь заставила. Пришла пора раскорячиваться.
Отступать некуда - я обещала своему шестилетнему сыну пирожки с картошкой.
Четырнадцать новых, не совсем цензурных, слов было придумано мной, пока я месила тесто!
Семь раз я по-доброму ответила: «Нет» на вопрос детей: «А пирожки скоро?»
Один раз ответила по-злому.
Белой пылью взлетала мука, когда в неё приземлялся очередной кругляш липкого теста, а потом мягко оседала на чёрном чайнике.
Противень, смазанный маслом, вызывающе блестел.
Жар от включенной духовки становился сильнее.
Начинка ложилась ровно, тесто послушно склеивалось с первого щипка - будто сам Создатель сжалился надо мной и сделал мои руки чуть менее кривыми.
-Яйцом надо помазать, - послышался в моей голове голос бабушки Таси. - Желтком.
-А пирожки скоро? - в девятый раз спросили дети.
-Через двадцать пять минут, - ответила я, задвинула противень в духовку и закрыла дверцу.
Пирожки испеклись быстро и даже не пригорели. Размером вышли примерно с лопату.
Щебёночную.
И вот я сама эти пирожки не пробовала, потому что испытываю стойкое отвращение к еде, которую приходится готовить дольше, чем двадцать минут.
Но дети и муж заверили, что было вкусно.
Настолько вкусно, что шестилетний Паша объелся и обещал больше никогда не просить пирожки.
Остальные что-то там ещё фонили про то, что надо бы повторить, но я сделала вид, будто не слышала.
Потому что, с одной стороны, для женщины, которая пообещала своему шестилетнему сыну пирожок с картошкой, нет ничего невозможного.
А с другой стороны - пирожки всё ещё не входят в сферу моих талантов.
Это не я придумала, это так в нашей семейной легенде записано!
И никакая лень тут, разумеется, ни при чём.
Причина, по которой жизнь меня заставила раскорячиться на пирожки, тут: