Вадим Писарев — о том, кто разрушил театр в Мариуполе, как Донецк пережил массированную атаку и почему актеры сейчас не выходят на сцену
Сейчас в Донецке не идут спектакли в Донбасс Опере — больше полусотни артистов ушли в ополчение, но уже до конца года театр снова откроется, уверен его художественный руководитель. Вадим Писарев знает, как работать под обстрелами, что осталось от взорванного драмтеатра в Мариуполе и где мечтал выступить Иосиф Кобзон за месяц до своей смерти. Об этом, а также о предстоящих гастролях в Москве и грядущем пополнении своей труппы, народный артист Украинской ССР рассказал «Известиям», находясь в российской столице в качестве члена жюри недавно завершившегося Международного конкурса артистов балета.
«Мариупольский театр взорвали националисты, когда уходили, это 100%»
— Вы представляли Донбасс Оперу на Международном конкурсе артистов балета, где в 1985 году стали обладателем золотой медали. Вы заметили особое отношение коллег к себе?
— Нет. Среди членов жюри были и коллеги из-за рубежа. В данном случае они пошли на некие жертвы, им, наверняка, придется еще отвечать, почему они были в Москве. Но эти люди сочли важным поддержать мир. Они не согласны с политикой, которую диктует Америка всему миру. Поэтому и приехали в Россию. И это дорогого стоит.
— За заслуги на сцене два города в США назвали вас почетным жителем. Можете ли вы туда поехать?
— В Новом Орлеане и Хейгерстауне я почетный житель. А кроме того еще и в Иерусалиме и главное — в Донецке. Наверное, я мог бы поехать в Америку, но душа не лежит.
— В западной прессе раскручивали историю с бомбежкой Мариупольского театра. Мол, российская армия тому виной. Вам что-нибудь известно про театр в Мариуполе?
— В мариупольском театре я в свое время танцевал. И недавно там был. Вожу в туда гуманитарную помощь, хлеб, воду. Просто как гражданин. Мариуполь весь разбит.
Про театр скажу вам, это не авиабомба сброшена. Всё, что пишут про бомбежку, — вранье. Мариупольский театр взорвали националисты, когда уходили. Он взорван профессионально, по точкам. Я ходил, щупал, общался с людьми. Когда падает бомба, крыша пробивается. А там разрушены все боковые части. Заряды были заложены там. И жители про это говорят.
Почерк националистов известен. Уходя из Святогорска, они взорвали Святогорскую Лавру. Пусть горит. Понимаете, у них один и тот же стиль. Живых людей — в помещение, и прикрываться ими, как живым щитом. Так было и на «Азовстали». Сейчас — в промзоне в Северодонецке.
— Кто-нибудь разбирает завалы театра?
— Сейчас уже троллейбусы ходят в Мариуполе. Разберут, конечно.
— Как заставить слушать очевидцев, а не тех, кто врет?
— Это только время. Вы не обращайте внимания. Делайте свое дело, правое дело.
— Разубеждать не надо?
— Не надо. Произошел момент истины. И или ты по светлую сторону жизни, или по темную.
Что показало время? Оказывается, люди не знают своей истории. Поддались нацистским идеям. Они, можно сказать, предали свою историю, свою культуру. Вот, Крым. Ну какое он имеет отношение к Украине? Сколько в русско-турецкой войне погибло русского солдата? Екатерина Вторая сколько сил туда вложила? Никита Сергеевич, а потом Борис Николаевич что-то черканули, не подумав. И поверьте, тот кто не верит Путину, делает большую ошибку.
Этот человек посвятил себя государству. Я абсолютно не делаю ему комплименты, просто горжусь, что есть человек, который переживает за свою страну, за свой народ. Какой бы правитель не переживал, если у него на юг страны НАТО идет? Он же должен нести ответственность и защищать.
Нас на Донбассе обвиняют: вот, идет война, а вы поддерживаете Путина. В первую очередь мы поддерживаем русский мир, который защищает свое православное русскоязычное население. На нашей стороне правда.
Когда я видел нацистские знаки на телах, сдавшихся в плен с «Азовстали» нацистов, подумал: чтобы себе такую тату набить, нужно быть фанатиком. Их Запад пичкает оружием. Они возродили фашизм и руками украинцев воюют. Сейчас всплыло такое, что не веришь ни своим ушам, ни глазам.
«С 2014 года ни на день мы не прекращали работать»
— Что происходит сейчас у вас в Донецке, в Донбасс Опере?
— Работаем. С 2014 года ни на день не прекращали работать в театре. Все время спектакли, премьеры. Причем, такие премьеры были, как «Спящая красавица», «Carmina Burana», «Бал-маскарад». Серьезные спектакли. И детские, каждый год по два спектакля: «Малыш и Карлсон», «Алиса в стране чудес». Мы детей никогда не забываем.
— Зритель идет в театр?
— У нас полный зал. Люди получают защиту в театре — душевную, моральную, интеллектуальную. Приходят, встречаются.
Кстати, новогодние праздники в последние годы у нас проходили, как никогда раньше. Так было красиво!
— Народная артистка России Светлана Безродная рассказывала, что, когда она приехала к вам с концертами, ее в театре поразила надпись: «Бомбоубежище».
— Так оно и сейчас работает. Там есть вода, запас сухарей. Мы всегда на стрёме. Когда «Точка-У» ударила по центру Донецка, это было в 400 метрах от театра. Осколки попали прямо в балетный зал. Хорошо, что был перерыв. Никто не повредился. А в центре города у банкомата 26 человек погибло. «Точка-У» — страшное оружие. Еще они её начинили 50 кассетными бомбами. Для поражения населения.
— Страшно, когда мирные люди стали разбираться в оружии.
— И не боятся взрывов. Сколько раз наблюдал: идут взрывы, никто не реагирует. Потому что в привычку вошло. Люди стали беспечные, что ли.
— Чему быть, того не миновать?
— Так и думают. Мы уже все разбираемся, где бьют «Грады», где «Смерч», а где пошли от нас «Пионы» или «Гиацинты». Можем даже калибр определить.
Мы на Донбассе стали настолько все едины, что, если вдруг что-то, сразу узнаем, по мобильной связи моментально связываемся. И скорее помогать. Но то, что в последний большой обстрел происходило в Донецке, это очень страшно. В центр прилетело 65 снарядов из «Урагана». Город ночью был, как днем. Светло от огня и взрывов. Пять часов беспрерывного огня.
— Среди деятелей культуры России находятся те, кто пишет в соцсетях, что им стыдно быть русскими. Как вы к такому относитесь?
— Пусть едут в Донецк. Побыли бы там восемь лет, каждый день, по-другому бы заговорили.
— Некоторые, говорят, что мол, вы нам этими восемью годами тыкаете.
— А 475 погибших детей? И продолжают гибнуть. Это что, просто так, что ли? У нас целое кладбище детское в Донецке есть.
— Надо ли переубеждать деятелей культуры?
— Это всё ерунда. Не обращайте внимания. Такие это деятели. Они думают только о себе. Когда я в очередной раз приехал в Мариуполь, ко мне женщина подошла: «Там запах такой, пойдем, вынесем мертвецов». Я говорю: «У меня же хлеб…» — «Да, у меня в подвале завалило родных. Они уже разлагаются. Помогите мне их вытащить». И она ничего плохого не сказала против России. Ничего! И никто ни разу не сказал.
— А что говорили?
— «Постарайтесь подвести воду и свет. А все остальное мы сами восстановим, будем говорить на русском языке». Меня это потрясает.
— Анну Нетребко ругают за то, что не то говорит, не там находится. А западные СМИ хотят, чтобы она высказалась против России и президента. Что вы думаете на этот счёт?
— Анна Нетребко миллион дала Донецкому театру. И она должна оправдываться за то, что помогает людям? А всё потому, что на Западе дончан за людей не считают. А это полтора миллиона человек. И они не хотят быть с Украиной. Вы не представляете, какие были очереди, когда люди голосовали за ДНР. Шли, как на парад.
— Сейчас такие же за российским гражданством?
— Да. Ажиотаж большой. Если бы еще эту процедуру упростили, чтобы люди могли быстрее его получать.
— Вы смотрите российские новости в Москве. Они совпадают с тем, что реально происходит на Донбассе?
— На 100%. Я все время держу связь со своими. В СМИ всю правду говорят. И быстро реагируют. А военные репортёры — они просто у вас необыкновенные герои. Ничего не боятся. Попадают под взрывы, под пули, раненые, но все равно работают.
«Путина любят и Жириновского»
— Есть у вас мечта?
— Возродить Международный конкурс «Звезды мирового балета» в Донбасс Опере. Фестиваль сделаем, школу балетную откроем. Поднимем. Не в первый раз начинать с нуля. Вот, всё закончится — и будем развивать искусство. Когда искусство на очень высоком уровне находится, войны не будет. На искусство вся надежда. Я разговаривал с Артемом Овчаренко (премьер Большого театра, — «Известия»), он говорит: «Балет спасет мир».
— Вам бы хотелось, чтобы ваши коллеги из России приехали в Донбасс с концертом?
— Понимаете, когда приезжают к нам с концертами — это значит, как бы зарабатывают. Все равно же бесплатно никто не ездит. А мне хотелось бы, чтобы деньги вложили в театр. Мы бы спектакль создали, и этот спектакль кормил бы театр десятилетиями. Я немножко дальше смотрю.
— Почему вы думаете, что они едут за деньги? Ведь есть те, кто бесплатно…
— Ну мы же с вами искренне говорим. Идейных не так много.
— Кобзон идейный был?
— Кобзон идейный. Этот человек был предан Донбассу. Человек от Бога. Нам его не хватает очень. Будь жив Кобзон, он бы первым приехал. Он за месяц до смерти говорил мне: «Я буду выступать в Донецке, а на следующий день поедем в Луганск». А сам уже с кровати встать не мог. Но духом был очень мощный. У таких людей надо учиться.
— Кого ждут в Донбассе? Кого любят?
— Путина любят, и Жириновского, царствие ему небесное.
— А если из артистов, кого?
— Ярослава Дронова. Только мне не нравится, что его Шаманом называют. Он не шаман, а ангел во плоти. Он посвятил такую песню Донбассу, от которой волосы дыбом встают. «Встанем, встанем и вместе споем». А я перефразирую: «Встанем, встанем, и снова станцуем».
— Когда по России с гастролями ездил танцевальный ансамбль «Донбасс», артисты признавались, что рвутся домой несмотря на то, что здесь спокойно и хорошо. А вы не скучаете?
— Я даже на один день раньше поменял билет, чтобы скорее уехать домой. Я люблю возвращаться домой, в Донецк. А те, кто бросает Родину, они думают, что их ждут в Европе, в Израиле, еще где-то. Никто не ждёт. Мы там чужие. Это надо запомнить раз и навсегда. Не знаю, почему Пугачева так поступила. Она певица России. История её вся здесь. Никому она там не будет нужна. И Галкин там не нужен. Поехали бы в Донецк — и всё встало бы на свои места.
Когда-то мне, как и Барышникову, предлагали остаться в Америке. «Вот тебе сцена, Писарев, вот всё остальное». Я тогда не остался, и сейчас не остался бы. Не представляю себя без донецкой русской земли.
— А Барышников остался.
— Если человек только раз мог предать — все. Никакого разговора. Давайте лучше о Владимире Васильеве поговорим, о Марисе Лиепе, Михаиле Лавровском, Юрии Владимирове, Борисе Акимове. Вот это патриоты. Величайшие танцовщики. Которые высоко прыгали, партнерш на одной руке носили. Мастерство было невероятное.
— Как вы планирует набирать артистов в труппу?
— У нас сейчас мобилизация прошла, 53 артиста ушли, служат в ополчении.
— А кто же на сцене?
— Сейчас спектаклей нет. Донецк постоянно обстреливается. У нас сейчас как бы творческая пауза. Но благодаря Министерству культуры России мы выезжали на гастроли, как и ансамбль «Донбасс». Сохранили творческое зерно. Теперь готовимся к гастролям в Большом театре. 17 сентября привезем оперу «Пиковая дама» в постановке Юрия Лаптева и мою постановку, балет «Пер Гюнт».
— Когда начнете сезон в Донбасс Опере?
— Уверен, до конца года откроемся. Я в этом не сомневаюсь. И новых артистов пригласим. Есть такие отважные ребята, которые хотят влиться в ряды труппы Донбасс Оперы. Среди них не только местные, но и приезжие. Так что вы о нас еще услышите.
СПРАВКА «ИЗВЕСТИЙ»
Вадим Писарев — артист балета, народный артист Украинской ССР. Родился 1 февраля 1965 года в Донецке. В 1983 году окончил Киевское государственное хореографическое училище и был принят в труппу Донецкого театра оперы и балета. Работал в Большом, Мариинском театрах, в Дюссельдорфе. В 1985-м получил Золотую медаль на Международном конкурсе балета в Москве. В 1988-м — Лауреат Премии Ленинского комсомола. В 1994 г. основал международный фестиваль «Звёзды мирового балета» в Донецке. В 1995 году получил приз ЮНЕСКО «Лучший танцовщик мира». С 1996-го — худрук Донбасс Оперы. Отмечен государственными орденами.