«Душе моя, душе моя… что спиши, конец приближается», — запели трогательный великопостный стих после проповеди священника Александра Гневушева в январе 1930 года — находящиеся в церкви, человек до двухсот верующих, все плакали…
«Исполнение трогательных великопостных стихов, которые в обычное время не применяются», послужило поводом для ареста священника. Сотрудники ОГПУ обвиняли отца Александра в проведении «усиленной антисоветской агитации» в противовес агитационной кампании за снятие колоколов с церкви. А то, что певчие запели кондак неуставного для этого времени великопостного богослужения, было расценено властями как «использование религиозных предрассудков масс».
На вопросы следователей отец Александр отвечал: «В церкви верующие действительно плакали. Чем было вызвано такое настроение верующих — не знаю. Я, когда вышел из алтаря с крестом, увидел, что плачут и женщины, и мужчины; я тоже прослезился, положил крест на аналой, а сам ушел в алтарь. В это время на левом клиросе запели кондак “Душе моя, душе моя…”, который действительно поется только в Великий пост; я знал, что это противоречит церковному уставу, но не хотел вмешиваться в это дело».
15 апреля 1930 года тройка при Полномочном Представительстве ОГПУ по Ульяновской области приговорила священника Александра Гневушева к расстрелу.
pravoslavnoe-duhovenstvo.ru/person/9091/
#дневникисториироссии #пресвятаябогородица #христианство #православие #новомученикироссийские #веравбога #русскаяправославнаяцерковь #священники #священномученик #иисусхристос