В начале третьего курса осенью в 1977 году меня избрали секретарём комсомольской организации курса. Ближе к весне 1978 года стали формировать студенческие строительные отряды на третий трудовой семестр. Мой товарищ, Петрий Володя, предложил мне стать командиром стройотряда. На комитете комсомола факультета и института прошло утверждение, потом в горкоме комсомола получил путёвку, пригласил комиссаром отряда Владимира Евдощенко, однокурсника, мастером Владимира Шевченко. Приступили к формированию отряда, название определили «Прометей». В основном бойцы были с младших курсов автомобильного факультета, три человека с экономического. Записался и мой товарищ, иностранец, негр из Экваториальной Гвинеи, Хесус Нве Эсенг. Но, к сожалению, выезд иностранцев за пределы Харьковской области был ограничен, и он не смог поехать с нами. Также в отряд включили трудновоспитуемого подростка, харьковчанина, жившего недалеко от Дворца спорта. Я ездил к его Маме, беседовал, чтобы она не переживала за сына. Штамповали красочные плакаты, которые развешивали в фойе института. Пришло время распределения отрядов по просторам СССР. На Дальний Восток мы не попали, но попали в посёлок Холм-жирковский Смоленской области РСФСР. Я поехал в ДРСУ в этом посёлке, проверять готовность организации к приёму отряда-место дислокации, фронт работ, обеспеченность стройматериалами. ДРСУ возглавлял бывший инструктор райкома партии, который сказал мне, что всё ОК, они ждут нашего приезда. Вообще структура стройотрядов была следующей: в каждом крае и области страны были областные штабы, уровнем ниже были зональные штабы, которые курировали работу отрядов из определённых городов. В Смоленскую область в районный центр, посёлок Холм-жирковский и села рядом из Харькова выезжало несколько отрядов, возглавлял их зональный штаб, мастером зонального штаба был мой товарищ, Петрий Володя. Как и в предыдущем году, для обустройства отряда сформировали команду квартирьеров под моим руководством и за неделю до 1 июля мы выехали на место. Прибыли, представились руководству, они определили место нашего пребывания. На одной из улиц нам выделили деревянный дом из бруса, в котором было пару маленьких комнат, одна большая. В одной маленькой разместился штаб-командир, комиссар и мастер, в другой девушки-повара, и в большой парни отряда. За домом в вагончике организовали кухню и столовую. В ещё одном вагончике располагался медпункт, в котором жила врач отряда Зоя Коваль. Завезли необходимое оборудование, кровати, постельное бельё, обустроили умывальники и прочее. Как-то, гуляя по центру посёлка, увидели компанию из нескольких парней и девушки в стройотрядовской форме. Познакомились. Они оказались из Вильнюсского политеха. Пока не приехал основной отряд, мы с ними несколько раз встречались. Они располагались в посёлке несколько выше нашего отряда, занимались строительством здания. Их основной отряд находился далеко, поэтому были предоставлены сами себе. Наша дружба продлилась до конца августа.
По железной дороге приехал основной отряд во главе с комиссаром. Встретили, сопроводили до места, разместили. Сразу пришлось решать вопросы с питанием. Времена были голодные, в магазинах, кроме водки, кубинского рома и макарон, ничего в продаже не было. Поэтому руководство организации договорилось, и я получал основные продукты на базе РайПО. А вот с мясом вопрос нужно было решать самостоятельно. Мне определили в помощь грузовик ГАЗ-51 с будкой вместе с водителем, чтобы мог оперативно решать все вопросы. Водитель, Витя, и предложил мне ездить по сёлам и покупать у населения живых овец, телят. Что я и сделал. Но живность нужно было лишать жизни. В отряде был дагестанец, по виду настоящий абрек. Предложил ему сделать эту работу, но он отказался. Пришлось самому, хотя опыта подобного не было. Вопрос с питанием был решен. Дорожное ремонтно-строительное управление (ДРСУ) занималось поддержанием и строительством автодорог в районе и сопутствующей инфраструктуры. То бишь расстановкой дорожных знаков, строительством перепускных труб под дорожным полотном и оголовков к ним, и др. От организации нам в помощь для решения вопросов были выделены мастер и прораб, две девушки, с которыми мы нашли общий язык, и завхоз. На вечерней планёрке ИТР решались вопросы работы на следующий день. Бойцы на выделенном автобусе «Кубань» ездили по дорогам района, ремонтировали оголовки к перепускным сооружениям, строили их, расставляли знаки. Завхоз, который меня постоянно сопровождал, был уникальным человеком! Рабочий день он начинал с того, что канючил и просил купить ему бутылку плодово-ягодного вина. Он мог канючить 2-3 часа, до тех пор, пока я не куплю ему эту бутылку! Я ходил в куртке, оставшейся от предыдущего отряда, он выклянчил и её у меня. Зональный штаб ССО размещался в этом же посёлке, в минутах 20 от нашего отряда. Периодически всех командиров отрядов собирали в штабе, решали какие-то текущие вопросы. В процессе общения по производственным вопросам познакомился со многими командирами. Иногда я захаживал в штаб в гости просто так. Так, в ежедневных делах и заботах текла наша жизнь. В один из выходных дней нам предложили оказать шефскую помощь колхозу-помочь убрать сено в копны на полях. От таких предложений не принято отказываться, и в солнечный день отряд вывезли на поле, где мы полдня копнили сено. Занятие было интересное-чистое поле, чистое сено, возможность поваляться в копнах-что ещё надо, для того, чтобы отдохнуть от ежедневной работы? И, как оказалось, эта работа оказала в последующем существенную помощь.
В посёлке была классная баня, в которой мы по субботам с удовольствием парились, а после баньки тут же можно было дернуть кружечку холодного пива! Кстати, пиво продавалось весьма хорошего качества!
К слову, мастер мой, Володя Шевченко, товарищ был уникальный по части утреннего подъёма. Я с ним ранее не жил, и не знал об этой его особенности. Вставая утром, будил и его, на что он сначала отбрыкивался, потом начинал орать, потом кидаться подушкой. И всё это повторялось изо дня в день! Подъём у него длился полчаса!
Я наблюдал со стороны жизнь в этом посёлке и районе и многое мне казалось удивительным. Во всём посёлке практически не было кирпичных домов! Все деревянные, или из бруса (редко), или из бревенчатого сруба. В центре огромное помещение, в нём была столовая и ещё какие-то конторы, оно тоже было из брёвен. Местные говорили, потому что у нас холодно, а дерево хорошо тепло держит. Но мне кажется, потому что лесов вокруг много-пили, суши и строй, чем везти откуда-то кирпичи, цемент, песок. Ещё для меня было поразительно, что во всём районе не было асфальтированных дорог, только грунтовые, которые были разбиты вдребезги, а после дождя по ним вообще ездить было, что подвиг совершить! И это в 38 км от государственной автотрассы Москва-Минск! В районе было достаточно населённых пунктов, но регулярного автобусного сообщения между ними не было! Недалеко располагалось село Нахимовское, названное так в честь Нахимова П. С. — знаменитого российского адмирала, который часто бывал в этом селе. Из него ходил автобус в Смоленск, в остальные места района нужно было добираться на попутках. К тому времени в Харькове вовсю процветал частный извоз-махнешь любому на легковой машине, водитель остановится и подвезёт, куда скажешь. Мне приходилось ездить в этом районе на попутках-выйду на окраину села и стою, жду любой автомобиль. Поначалу я пытался заплатить за проезд, но все водители шарахались, как чёрт от ладана (чаще добирался на грузовиках). А потом я понял-ведь по-другому просто никуда не уехать, вот и не брали деньги за проезд.
Ещё здесь матерились все - от мала, до велика, независимо от пола. Я тоже в жизни не чурался крепкого словца, но в мужской компании, среди знакомых. Здесь это было повсеместно, мат лился, как вода, как воздух! И народ просто не замечал, что он матерится! А у меня физически было ощущение, что уши сворачиваются в трубки от великого и могучего! Так и не смог привыкнуть!
И ещё-здесь повсюду были болота! Сойдёшь с дороги на 50 метров от обочины и начинается болото! А на болотах ягоды! Глядя на болота, бездорожье, мне казалось, что это всё здесь из стратегических соображений-чтобы немцы, не дай Бог, снова война, не смогли до Москвы доехать!
В один из дней случилось чудо! Утром бригада бойцов на «Кубани» поехала на дорогу за посёлком, расставлять дорожные знаки. Буквально, через полчаса-час, сообщают, что случилось ДТП. Ощущение от этой новости было ужасное! Нет ничего хуже, чем гибель, травмы бойцов! Я быстро выехал на место происшествия. В тех местах дорожное полотно из-за болот располагалось высоко по отношению к местности, то есть реально на метра 4-5 выше. Приезжаю и вижу, что внизу, параллельно дороге, в метрах 10 от края дороги стоит автобус, без рулевого колеса, и рядом мои бойцы. Спрашиваю, что случилось? Водитель говорит-стал поворачивать, дорога слегка поворачивала влево, а автобус не слушается руля! Кручу его в разные стороны, а потом руль вообще отделился от рулевой колонки! Автобус как ехал, так и улетел на обочину! При этом он не накренился на бок, не клюнул носом, а параллельно земле приземлился через несколько метров! Никто не получил ни царапины, ни ушиба! Разве это не чудо!?
Как-то Виктор, мой водитель, сказал-зачем мне самому находить по сёлам овец, резать их? Давай у моего бати будешь покупать. Он и освежует, и порежет, а из ливера Мама приготовит горячее на ужин. Я конечно согласился. Резать барашков мне удовольствия не доставляло, да и шкуру потом девать некуда. И стали мы с Витей по вечерам ездить к нему домой. Отец зарежет барашка, Мама зажарит ливер с луком (с тех пор я полюбил это блюдо!), Витя принесёт самогонки. Сидим, кушаем, выпиваем-красота!
В августе праздновали день ССО. Я заказал на пивзаводе 100 литровую бочку пива, наделали шашлыков, пригласили друзей-литовцев. Праздновали до темна, всё было хорошо. Но уже в часов 11 ночи пришли командиры из зонального штаба и устроили вечернюю поверку. Оказалось, трех бойцов не было в наличии. В общем, был скандал. Один из бойцов, Коля Кононенко, закрутил роман с местной девушкой. Именно у неё он и был в ту ночь. К слову, он на ней потом женился. Двое вообще неизвестно где были. К середине ночи заявились. Всё это было крайне неприятно.
Как-то мои командиры из зонального штаба спросили-нет ли какой-нибудь халтурки в моём ДРСУ? Хочется что-то купить, гульнуть, а денег нет. Я спросил у начальника, тот сказал, что нужно оформить ленинскую комнату. Они напросились выполнить эту работу, но с таким условием, чтобы договор заключил я. Так и поступили. Я получил аванс, отдал им. Время идёт, а командиры ничего не делают. Приближается время окончания нашего пребывания на смоленской земле, я постоянно напоминаю им, но толку нет. Вот уже и наши друзья из Вильнюса засобирались домой. Пригласили нас на прощальный ужин. Я пошел вместе с друзьями. Сидим, выпиваем, закусываем, вспоминаем памятные моменты. Вдруг видим в центре посёлка зарево и звуки, похожие на взрывы. Оказывается, загорелось деревянное здание столовой, стрелял шифер. Как уже говорил, оно было очень большое по размерам. Мы бегом туда. Огонь уже захватил всё помещение, тушить было бесполезно. Собралась большая толпа народа. Я с бойцами и местными стали набирать воду в вёдра и по цепочке передавать, чтобы поливать соседние дома, уберечь от возгорания. Потом притащили длинные багры и стали растаскивать сруб для уменьшения горения. Жар был очень сильным, нас обливали с ног до головы, чтобы не получить ожогов. К середине ночи огонь уняли, уставшие и обессиленные побрели к себе в лагерь.
Следующий день прошел в сборах. Сдавали имущество, собирались. Так как кухонную утварь сдали, а народ кормить нужно, пошел в центр посёлка договариваться об ужине и завтраке в ресторане-столовая ведь сгорела! Покормили бойцов, посадили на поезд, а сам, вдвоём с мастером, Вовой Шевченко, остался. Начальник ДРСУ сказал, что заработанных денег не выплатит до тех пор, пока мои командиры не сдадут ему оформленную ленинскую комнату, или выплатит за минусом аванса, а по тем временам, 1500 руб. большие деньги! Нам ничего не оставалось, как остаться. Как мы прожили ещё 25 дней на Смоленщине, расскажу во второй части.