Наступил 1989 год. Однажды Большаков, придя в офис к Гольденбергу, взмолился:
- Валера, ну, сколько можно так пахать! Ведь мы работаем по четыре концерта в день! Мы устали. Мы хотим отдохнуть! Ведь мы играем до шестидесяти концертов в месяц!
- Потерпите немножечко, и вы отдохнете, - рассмеялся в ответ Гольденберг. - И отдыхать будете очень долго!
Сначала Большаков подумал, что их продюсер шутит, и не придал значения его словам, но оказалось, что проблема существует. Гольденберг опять собрал программу «Молодые – молодым», в которую кроме «Мастера» вошли еще две группы – «АВИА» и «СВ», и отправился с этой программой на гастроли. Но все повторилось, как и раньше: «Мастер» принимали намного лучше, чем другие группы. Вернее, зрители принимали только «Мастер», а во время выступления групп «АВИА» и «СВ» в зале стоял сплошной свист. Гольденберг поменял состав программы – все повторилось. Тогда он решил поехать на гастроли с одним «Мастером», и вдруг... они не собрали аншлага. Это «происшествие» насторожило, но отнюдь не озадачило музыкантов, но Гольденберг задумался над тем, что ему делать дальше: программу собирать дорого, а один «Мастер» уже не собирает залов, но когда группа работает в сборной программе, то она - лучше всех. Проблема казалось неразрешимой. Но Гольденберг не стал ее разрешать, он просто стал все меньше и меньше «заряжать» гастроли для «Мастера» и начал искать ему замену.
В то время пресса активно «пиарила» группу «Ласковый Май», в которой выступали якобы воспитанники детских домов. Однажды Гольденберг приехал к Андрею Разину, руководителю «Ласкового Мая», и спросил того напрямик:
- Сколько у вас концертов в месяц?
- Да вот, съездили недавно в пару городов, - ответил Разин.
- Ну, а я вам дам столько работы, сколько вы сможете работать, - сказал Гольденберг. Он взял готовый кассовый коллектив и сделал им гастроли, используя свою схему. И в конце концов Гольденберг, увлеченный новой игрушкой, забыл о существовании «Мастера». Он передал группу другому директору, который, прямо скажем, «завалил» очередные гастроли «Мастера».
Большаков, обиженный сыпавшимися со всех сторон слухами о связи Гольденберга с «Ласковым Маем»*, снова поехал в филармонию и с порога объявил Гольденбергу:
- Валера, учитывая, что ты делаешь нам мало концертов, а мы с тобой договаривались, что будет много концертов, то мы от тебя уходим.
- Что?!!! Вы от меня уходите?! Нет, это я от вас ухожу! - рассмеялся Гольденберг.
- Хорошо, ты можешь считать по-своему, а мы будем считать именно так, - сказал Андрей, повернулся и вышел.
_____
* Интересно, что родина «Ласкового мая» - город Ставрополь. Андрей Разин был заместителем председателя по снабжению в одном ставропольском колхозе, пока второй секретарь Ставропольского обкома КПСС, двоюродный брат М.С.Горбачева, не «сосватал» его ансамбль в столицу. Таким образом, Ставрополь, где также произошла решающая ссора наших героев с Векштейном, стал для них по-настоящему роковым городом.
Большаков с Молчановым поехали на свою репетиционную базу в «Крылья Советов», когда шел концерт «Ласкового Мая». В зале - битком народу! Музыканты остановились в проходе. Бабушки-билетерши узнали их и сразу запричитали:
- Господи, ужас-то какой! Эти-то в тренировочных выступают, будто сироты казанские! То ли дело было на ваших концертах: все аккуратненькие, в курточках на молниях...
Тут со служебного входа появился Гольденберг.
- Валера, мы приехали забрать наши вещи...
- Да забирайте!.. - бросил он небрежно, но вдруг остановился и сделал рукой широкий жест в сторону беснующегося под «Белые розы» зрительного зала:
- Вот, смотрите, как надо работать!
- Валера, да ты вспомни, как совсем недавно тут работали мы, группа «Мастер», и у нас было десять аншлагов. А эти работают только один концерт...
- Да, так было. Но ваше время прошло. Извините, ребята, ничего личного - только бизнес... - ответил Гольденберг и, махнув на прощание рукой, ушел по своим делам.
«Перестройка» фактически закончилась, и началось «гнилое» время, когда сцену захватили «миражи» да «ласковые маи». И опять наши герои вынуждены были доказывать свое «право на рок». Тогда – Векштейну, теперь – Гольденбергу, которого еще недавно они считали своим ближайшим союзником. Гольденберг посреди различных разговоров постоянно повторял одну и ту же фразу: «Вот вы мне все время говорите: музыка, музыка... Если музыка продается, я буду ее продавать! Остальное меня не интересует...» Теперь предстояло доказать бывшему продюсеру, что эта музыка по-прежнему хорошо продается!
Но скоро только сказка сказывается! Как можно что-либо доказать, если у тебя нет ни мало-мальски приличного концертного аппарата, с которым можно отправиться на гастроли, ни даже репетиционной базы, где можно учить новые песни? На выручку «Мастеру» поспешили вернувшийся в Москву из Карелии Крустер и старый приятель Миша Павлов, которые теперь стали выполнять роль директоров группы. Первым делом они нашли для «Мастера» репетиционную базу, договорившись с ДК «Высотник», что в Раменках (это была база певицы Галины Ненашевой), затем «зарядили» хороший концерт в МИСИ, с переаншлагом, с очередями у касс, с мольбами о лишнем билетике. Затем, пользуясь своими наработками, они проложили для «Мастера» гастрольный маршрут по Украине. В Днепропетровске произошло знаменательное событие: Андрей Большаков простудился и вынужден был остаться лежать в номере с высокой температурой. Там «Мастер» впервые вышел на сцену с одним гитаристом.
А потом Андрей Большаков собрал музыкантов и объявил им, что пришла пора писать новый альбом. К тому времени на фирме «Мелодия» уже вышли пластинки «Черного Кофе», «Круиза», «Тяжелого Дня» и других хэви-металлических команд. Векштейн пробил виниловый диск и для «Арии». На ее первой пластинке «Герой асфальта», было несколько песен, которые моментально стали хитами: «Улица Роз», «Баллада о древнерусском воине» и «Герой асфальта». Большаков понимал, что для того, чтобы остаться на лидирующих позициях в пантеоне металлических групп, «Мастеру» надо срочно выпускать второй диск. Но как это сделать? Ведь запись первого альбома оплатил Гольденберг, он же договорился и с «мелодийским» худсоветом, который представлялся музыкантам в виде злобного многоголового чудища, неправедно преграждавшего путь к конвейеру, выпускающему чудесные виниловые кружочки.
Но отступать было некуда, и Андрей решительным шагом направился на фирму «Мелодия». Там он встретил редактора Ольгу Глушкову, которая весьма обнадежила Большакова, сообщив ему, что фирма «Мелодия» вообще-то была бы заинтересована в новом альбоме группы «Мастер». Вот только со студией была проблема: время работы в ней было расписано на много месяцев вперед.
Озадаченный, вернулся Андрей на базу: в принципе, альбом на «Мелодии» ждут, но быстро записать его не получится, хоть ты тресни! Как быть? Что делать? И тут на помощь пришли друзья: приятель Андрея Большакова Володя Петин предоставил для записи имевшуюся в его распоряжении 4-канальную портостудию, а бывший «мастеровский» звукорежиссер Юрий Соколов предложил использовать в качестве студии свою квартиру в Химках.
Не было никакой возможности записать «живые» барабаны. Тогда Игорь Молчанов «забил» все свои партии в драм-машинку. Но Алик, как истый рокер, возмутился:
- Я категорически против, чтобы выходил альбом с этими... кульдык-кульдык... барабанчиками! Если уж записывать альбом, то его нужно писать нормально, чтобы саунд был настоящий!
Андрей поспешил успокоить друга:
- Алик, это только демо, ее нужно поскорее записать, чтобы показать на худсовете. Я уже обо всем договорился. Пройдем худсовет – и перепишем альбом в настоящей студии...
Но в душе Большаков знал, что переписать альбом не удастся и если пластинка выйдет, то она будет именно такая, как они ее сейчас запишут. Но он понимал также, что для дальнейшей карьеры «Мастера» этот альбом просто необходим...