Для моей мамы несостоявшийся круиз спровоцировал нервную болезнь. И она приобрела необычную форму: целых три года мама не могла забеременеть. Она сделала все мыслимые и немыслимые тогда анализы, которые подтверждали, что мама здорова. Но анализы не дали ответ: когда же будет ребенок? Ответ дала Дина. Она уверенно сказала, что это результат стресса, который мама испытала в конце августа 1986 года, узнав, что произошло с теплоходом. И Дина оказалась права: я все-таки родилась, спустя четыре года.
Став самой младшей в семье, я попала под прицел любви моей двоюродной бабушки Дины. Она мне разрешала все. Все мои детские конфликты могла уладить так, что ни я, ни на меня не обижались. О том, что Дина предчувствовала крушение теплохода, в семье узнали. Ее долго с пристрастием расспрашивали, как ей это удалось. Она и сама не понимала. Только четко, даже спустя столько времени, видела жуткую картину. Мой папа не раз провоцировал Дину на то, чтобы она подсказала заветные цифры в лотерейном билете. Дина смеялась и говорила всегда одно и то же:
-Тебе в любви повезло. А азартные игры не для тебя. Но каждое ее замечание, каждая реплика теперь воспринимались серьезно. Бабушки Дины уже нет. Незадолго до смерти она мне сказала:
-Если в чем-то или в ком-то сомневаешься, не спеши… Хуже не будет. Прислушайся к себе… И я стала прислушиваться. Это трудно. Я работаю в кредитном отделе банка. И это за мной предпоследнее слово в решении дать или не дать кредит. Я стала замечать, что почти всегда первое впечатление о человеке правильное. Вот приходит ко мне человек за кредитом. Внешне все в порядке. Говорит вежливо. Пакет документов соответствующий. А на меня от него каким-то холодком веет… Но это же не аргумент, чтобы отказать?
В процессе же погашения кредита выясняется, что вернуть деньги банк может только через суд. Это время и нервы. Сначала я намекала своему шефу, что вызвавшему у меня недоверие клиенту надо отказать. Причину всегда можно найти. Мой начальник не понимал, в чем дело, и подписывал разрешения. Когда таких спорных, судебных случаев погашения кредита набралось с десяток за полгода, он вызвал меня к себе и попросил объяснить, откуда я узнаю, что клиент проблемный. Я, как могла, объясняла. Даже свою двоюродную бабушку Дину вспомнила. Начальник тогда сказал, что все равно не понял технологию этого моего узнавания, но отныне будет доверять мне, а не потенциальному заемщику с безупречным пакетом документов. Но теперь от этой интуиции мне самой не по себе: вижу человека, и не только клиента банка, впервые, а вроде как насквозь. Я очень устала от такого рентгеновского взгляда… А несколько сеансов здесь уже начали исправлять положение. Теперь я стараюсь не смотреть случайному прохожему в глаза, останавливаю себя от попытки узнать, о чем он думает…
Вообще-то у меня странная просьба или странная надежда на сеансы у психолога: интуицию свою я не хочу терять, но и постоянно быть с ней в обнимку тоже. Я не знаю, кому-то еще наш психолог советовал мысленно надевать на себя колбу от термоса, причем, зеркальной поверхностью наружу, а мне советовал. И хочу сказать, что это помогает. Во всяком случае, все ненужное отталкивается от зеркальной стенки термоса. Но когда необходимо, я включаю интуицию и вижу картинку, которую надо либо избежать, либо взять за образец. -У меня несколько другая тема: вещие сны. Скажи мне кто-нибудь лет десять-двадцать назад, что я серьезно буду изучать вещие сны, в лучшем случае рассмеялась бы… Я учитель физики.
За мной 30 лет работы в школе. Физика и мистика – что может быть несовместимее? Да и сны я видела редко. А что такое цветные сны – понятия не имею. Но все когда-нибудь бывает первый раз. Вот как у меня. У нас с мужем один сын. За его воспитание пока краснеть не приходилось. Закончил университет, устроился на работу в научно-исследовательский институт. Там встретил девушку. Вскоре она стала ему женой, а нам дочкой. Я ее иначе и не зову. Родился внук. Какое-то время мы жили вместе в двухкомнатной квартире. Потом появилась возможность купить такую же квартиру детям. В нашем подъезде. Этажом выше. Так совпало, что пока невестка была в декрете, я дорабатывала до пенсии. А потом сменила ее, стала сидеть дома с внуком. В детский сад его не отдали. И мест не было, и возможность оставить дома появилась. Через год вышел на пенсию муж. И мы все вместе, т. е. и сын с невесткой, решили построить капитальный домик на нашем дачном участке. Стройка шла потихоньку.
Но через пять лет домик был готов. Со светом. С водопроводом. А газ был баллонный. И стали мы все лето проводить на даче. Овощи свои. Фрукты тоже. Холодильник затаривали раз в неделю – сын с невесткой проведывали сына и нас и не с пустыми руками. Да! С нами даже жил ирландский сеттер - ровесник внука. Собака добрейшая и преданнейшая. Внуку на даче было раздолье. Тут и друзья у него появились – не мы одни увозили детей за город. Рядом такие же дедушки с бабушками смотрели за своими. Играли дети чаще у нас – сын оставшийся от стройки песок разместил в песочнице, а муж сделал качели. Отдельно в сторонке был сложен в несколько рядов шлакоблок, из которого собирались сделать капитальную летнюю душевую кабинку. Дети в отверстиях шлакоблока прятали свои игрушки. А уходя домой, забирали их с собой. В конце мая мы решили наклеить обои в кухне и коридоре – тогда можно было бы поставить точку в стройке.
В субботу с утра сын с невесткой сели в машину и поехали за обоями. И взяли с собой внука – надо было купить ему обувь. Обычно внук с радостью бежал к машине и занимал целое заднее сидение. А в этот раз почему-то не очень хотел. Он несколько раз выходил из машины и просил у меня то воды, то леденцы. Потом уже я вспомнила, что и сеттер вел себя странно: он буквально не пускал внука в машину. Тянул за шорты, забегал вперед и падал перед ним. Пока сын не прикрикнул на сеттера… Когда они с покупками возвращались домой произошло непоправимое