трагифарс 18+
В рамках спектакля всё дозволено, но ничего не возможно.
Памяти Ги Дебора
Со времён культового произведения Ги Дебора «Общество спектакля» интеллигенция не устаёт повторять: «Весь мир – театр, а люди в нём кто?» Да, такими вопросами задаются только интеллектуалы, мы же с вами, дорогой читатель, люди практичные, и я вам сразу скажу: даже в обычных театрах люди не всегда осознают свои роли, что уж говорить про весь мир. Иллюстрацией этому лежит та история, которую вы прочитаете ниже, но кто знает, может быть, вы окажетесь больше, чем просто читателем или зрителем. Впрочем, я надеюсь, что зрителем вы не окажетесь. И причина этого заключается в том, что я категорически запрещаю нашим «любимым» отечественным киноделам снимать хоть что-нибудь похожее на кино по этой истории. Да, я знаю, что тема, которая поднимается здесь, особенно любима ими. Им кажется, что стоит лишь обозначить и произнести вслух какую-нибудь мерзость, так она должна, по их мнению, вызывать немедленный смех или даже хохот у аудитории. И самое печальное, что она-таки вызывает смех и хохот. Хотя ничего смешного в мерзости нет. Мерзость и есть мерзость, нужно просто называть вещи своими именами, от этого не становится ни смешно, ни грустно. Смешно и грустно может быть от контекста. Но из песни слов не выкинешь, и история, которая описана ниже, действительно произошла в одном малоизвестном театре. Впрочем, она могла произойти где угодно, хоть в столице, времена и нравы, к сожалению, сильно испортились, а мотивации действий людей таковы, что лучше не искать их истинных причин. Потому что, найдя их, мы упрёмся в такой мрак, что наша собственная жизнь станет мрачнее от этого навсегда. А так быть не должно, нам надо искать свет в жизни, и показывать его другим. Поэтому, дорогие мои киноделы, не вздумайте даже брать в руки камеры, потому что вы обязательно покажете всё только в самом мрачном цвете, а этот цвет хоть и есть в данной истории, но выход из мрака в ней тоже содержится, а его-то вы и не покажете, я вас знаю. Заклинаю вас именем Ги Дебора, если вам дорога его память, не снимайте кино.
Чат в Телеграме
Сообщение в т-ме:
- Привет! Сегодня встретил Мишку Савелкина, помнишь его??
Ответное сообщение:
- Привет! Конечно, помню!! Мы с ним знатно бухали в былые времена! =)
- Кароч, он мне такую дичь рассказал! И даже изобразил – вот артист! Но там полная жесть)) Я был в ауте)
- Да уж, он актер! Ну так, и че там?
- Да, ниче. Ща скину видео, сам заценишь)))
Позже:
- Перед видео поясню… В общем, помнишь, он попал в Народный драматический театр, а потом тот сразу поделился? На МДТ и ММДТ.
- Да, только ММДТ теперь Театром на Обочине зовется.
- Ага! Так вот у них там шекспировская трагедия вышла. Началось с того, что они поставили перегородку прямо в зале: 2/3 сцены было за Малым драматическим, а 1/3 за Мало-мальски драматическим, как мы его называем) Ну, и понеслась!! Сначала перегородка даже не до конца зрительского зала доходила… И когда зрителям не нравилась постановка в одной части зала, они переходили в другую. Потом как-то раз случилась драка на стороне ММДТ, началась на сцене, и перекинулась в народ, так они перегородку проломили)))
- Хех, ну, бывает)
- Ага) Потом решили перегородку до конца возвести и укрепить ее. Там, конечно, проблем было дохера. Ведь даже когда перегородку установили сплошняком, то все равно было слышно, что происходит у соседей)) Но это еще не главная беда.
- Так?
- У них туалет был общий! =) Причем на стороне МДТ, у ММДТ слишком мало места, ну и так задумано архитектором было изначально. С одной стороны подсобки, туалеты, а с другой балкон и вид на внутренний двор, в котором теперь ярмарка.
- Да, знаю, бывал там. Сыры у них классные. И хамон есть! Ммм… хамммон…
- Да, да! Там клево. Так вот. По началу пускали в туалет всех: и актеров, и зрителей ММДТ – все же свои люди! Был проход и перед залом, и за сценой (для актеров). В общем-то пускали и людей с ярмарки всегда, но брали с них денежку.
- Правильно.
- Причем цена плавающая)
- Умно)
- Но потом старый пьяница-руководитель откинул лапти, и на его место пришел его протеже. А тому не нравилось, что по театру шныряют какие-то люди. Причем, к ярмарочным он как-то даже привык, а вот эти обочане вызывали у него раздражение: они постоянно норовили не только в туалет зайти, но и прихватить что-нибудь: туалетную бумагу для дома, полотенца, а потом и вообще иногда реквизит.
- Эмм.. Реквизит?
- Актеры по проходной за сценой ходили! Ну, вообще-то мдтшники тоже ходили свободно на ярмарку через театр (а не с улицы), так что и те, бывало, прихватывали что-то, вывешивали свои афиши и просто заманивали людей в свой театр со стороны ММДТ, что доставляло напряжения.
- Понимаю, и потому они поссорились?
- Не, погоди! Ореста Орестовича (все его зовут ОО - нынешний глава МДТ) еще раздражало, что на правой стороне театра постоянно менялось руководство. Там были самые грязные скандалы и грызня. Конечно, все это было и в МДТ раньше, но не в таком масштабе. А ОО… он контрол фрик!
- Хех)
- Говорят, у него на столе бумага и ручки всегда лежат строго перпендикулярно краям стола!
- Вот задрот! Наверное, от компа не отходит.
- Нет, это старая школа! Он хотел бы максимально контролировать вход с ярмарки, а для этого ему нужно было договороспособное и предсказуемое правление в ММДТ. Ан нет))
- =)
- Со временем доход от туалета стал превышать доход театра от постановок. Да, так, что постановки, казалось, стали почти не нужны. Большинство работников театра стали обузой, но ведь не сделаешь из театра один большой туалет! Но по итогу туалет все равно вырос, стал роскошным, и даже расширился за счет части гардероба. Стали привлекать инвесторов и с ярмарочного руководства. Доходы театра росли.
- Дерьмовая империя прям!
- Ну, из песни слов не выкинешь!) Короче, успеху мешало одно: эти обочане ходили в туалет, как к себе домой! Еще и шлюшек с ярмарки водили.
- Ахаха!))
- Короче, ОО решил брать с них плату. А они на это ответили прямо остервенелым воровством! Ведь туалет-то они считали и своим тоже! Кто ж виноват, что он достался МДТ. Это еще больше взбесило ОО, и он начал ставить перегородки и за сценой, и перед залом, ограничив передвижение по театру обочан.
- Жестоко)
- Так они че учудили: украли целый унитаз со сливным бачком! Импортный!
- Ахаха!)) Как это у них получилось?
- Да, кто их знает! Короче, даже ярмарочники были в шоке. А ОО за это взвентил контроль и даже стал брать плату с обочан немного больше, чем с ярмарочников.
- Вот те на!)
- Но это еще не все!
- Так-так.
- С другого конца двора, за углом находится престижнейший Большой драматический театр.
- Я в курсе, да.
- Ну, тогда ты понимаешь, что люди с ярмарки туда тоже бегали, и что тамошний директор также быстро смекнул, что современному человеку важнее поссать и посрать, чем получить духовную пищу. Особенно, если он с ярмарки!
- =)
- Но ты знаешь: там надо выйти со двора, завернуть за угол и еще дорогу перейти. Понятно, что в основном ребятки с ярмарки чуть что - рвались в МДТ.
- Да, природу не обманешь!
- А терять ярмарку для БДТ и отдавать ее в цепкие лапки МДТ было недопустимо. К тому же, зайдя в туалет человек нет-нет, да и на афишу взглянет.
- Да, высокое всегда рядом с низким!
- Верно, глаголишь, братишка)
- Брооо!
- Брооооооо!
- Вотсааааппп!
- Вотсааап, нигга!)))))
Короче, директор того театра, Будник, решил усложнить жизнь ярмарочникам, чтоб у них было меньше желания бегать в МДТ, и больше в БДТ.
- Умно)
- Ну, вот он и подкинул идейку (как бы невзначай) тогдашнему директору ММДТ, Решетову, типа, переделать лишнюю часть гардеробной под кальянную или бары, чтоб у МДТ не хватало гардеробных!
- Как это?
- Ты там не был, что ли? Устройство театра таково, что с одной половины гардеробы, рассчитанные на половину полного зала, а с другой на другую половину. А у МДТ 2/3 от старого общего зала досталось. Сечешь?
- А то есть, у Театра на Обочине меньшая часть зала, но гардероба было столько же??
- Ну, да)
- Лол))
- Ну, то есть зрители МДТ раздевались и там, и там, а в самом МДТ расширить гардеробы уже нет возможности, туалет все занял)))
- Ха!)
- А некоторые обочане так ухватились за идею раздербанить гардеробы, что взялись за это с тем же остервенением, с каким воровали туалетную бумагу.
- Нормас!) А кто-то был против?
- Конечно, были! Разумеется, была против часть зрителей, но кто их спрашивает. А вот среди обочан были и те, кто на всех собраниях яростно критиковали эту затею. Но все они немного имели от ОО (работали на оба театра), и остальные про это знали, так что голоса их, как бы пафосно ни звучали, тонули в соображениях о том, что типа: а нам тоже хочется подзаработать.
- Интеллектуалы!
- Да. В общем, на демонтаж гардероба дал денег Будник, ну, и большую его часть переделали под кальянную и… стрипуху!)))
- Ахаха!))
Погоди! Так я флаер Голден Доллз получил, там адрес на улице Крузенштерна, это оно, что ли??
- Да!))
- Ахахахахах!))))) А я думаю, где там стриптиз поместили??
- Там еще и некоторые актрисы из ММДТ и даже МДТ выступают) И один актер (по-моему, он гей).
- :D
- Конечно, это не очень обрадовало Ярмарку! Она, старушка, конечно, многое повидала. Но вот сейчас писать на всех буклетах и указателях, что чтобы пройти в престижнейший и удобный туалет, необходимо миновать стриптиз и другие злачные помещения, это как-то не комильфо.
- Да, это просто омг и фейс палм какой-то!
- Ахаха, дадада.
Но стерпится, слюбится… Однако, произошел конфликт на одном выступлении. Один зритель сказал, что видел актрису в стриптизе, и отпустил комментарий про ее задницу, а рядом, оказалось, сидел ее муж))
- Лол) Кек)
- Ну, они подрались.
- Так это они пробили перегородку?
- Не, это другие. Но драка была мощная, родственники с обеих сторон подтянулись, поножовщина, все дела.
- Да уж.
- Так под шумок директор МДТ решил взять полностью под свой контроль буфет.
- Чего?
- Да, там буфет они до сих пор делили. Понятно, что для тех, кто пришел в МДТ он важнее, ведь у посетителей ММДТ под боком ярмарка с забегаловками. Но ведь престиж любого театра определяется буфетом! Поэтому, так сложилось, что буфетом управляли вместе. Но после случая драки и всего остального даже сами буфетчицы были рады, что граница прошла по-другому, хоть это и не совсем законно.
- Так че, они судятся теперь?
- Конечно, судятся, но кому на хрен сдался этот суд?
- Тоже верно.
- По факту буфет теперь в МДТ. Но это так взбесило руководство ММДТ, что они отключили подачу воды в буфет!
- Чего?))
- Да, на их стороне оказался вентиль))) В суматохе не разобрались.
- Прикол.
- Да, и теперь воду в буфет таскают, экономят. Все это жутко неудобно. Пришлось перейти на одноразовую посуду, но не суть.
- Лол, кек.
- В общем, по итогу ситуация такая, что все в раздоре, но все бы успокоилось, если бы не внезапная проблема: на ярмарку и в театры стало ходить заметно меньше народа.
- А че так?
- Ну, неизвестно. Были парочка резонансных отравлений, каких-то других проблем, не важно. Но это стало заметно. Даже в зале БДТ заметно количество зрителей поредело. Короче, люди стали внезапно в дефиците, а конкуренция за них возросла.
- Мда.
- И тут вчера Будник во всех СМИ заявил, что Орест Орестович Августин готовит захват всего Театра на Обочине!
- Че, реально?
- Ну, он так сказал и даже дату назвал. В МДТ действительно наняли дополнительных охранников, но они сказали, что это, чтобы не воровали. Но все сейчас волком друг на друга смотрят, так что никто никому не доверяет.
- Да, дела…
- Ну, а вот видео, где Мишка живо рассказывает, что у них в МДТ произошло недавно:
Видео загружается…
Рассказ Мишки Савёлкина
Молодой парень в рубашке на выпуск с закатанными рукавами и расстёгнутыми двумя верхними пуговицами сидел на веранде летнего кафе и улыбался своей долговязой веснушчатой улыбкой.
- Ну, всё, я снимаю!
- Уважаемые сотрудники театра! Актёры, осветители, звукорежиссёры, гримёры, буфетчицы, гардеробщицы… - голос Мишки звучал совсем необычно, выражение лица его было каким-то неестественно (для него) сплюснутым и выпуклым. Он сидел за столом сложив руки ладонями друг к другу около лица, как будто хотел помолиться, но забыл. После короткой и по-актёрски выдержанной паузы он продолжил:
- И конечно, наши дорогие охранники…
Опять пауза и взгляд в сторону.
- Наш театр переживает непростые времена. Мы вынуждены были пойти на этот шаг, – каждая фраза чеканилась, но по-отечески мягко – поверьте, если бы у нас был другой выход, мы бы обязательно выбрали его. Но такого выбора у нас не было. А потому, посоветовавшись, мы приняли это трудное для нас всех, но необходимое решение. Я уверен, что это поможет нашему театру, и мы дальше сможем служить искусству, в самом высоком смысле этого слова. Друзья мои, в этот период мы все должны быть вместе, и мы выйдем из него обновлёнными, полными сил, вновь обретшими энергию молодости!
Пауза.
- Снято! А как похож! Как будто он мне это говорит!
- Ха, я старался передать весь драматизм момента!
- Не ёрничай! Тут прям вместо комедии как будто на службе в церкви побывал.
-Ха-ха! Да, в его выступлениях всегда присутствует и такой элемент – Мишка вынул из кармана смартфон, и быстро прочитав пару сообщений, вернулся к беседе.
- Ну, и чё, вы это проглотили?
- А то! Сидели как бандар-логи, заворожённые Каа!
- Мы велики! Мы свободны! Мы достойны восхищения! Достойны восхищения, как ни один народ в джунглях! Мы все так говорим — значит, это правда!
Мишка заулыбался. Подошла официантка, они обменялись парой фраз, Мишке всегда легко удавалось флиртовать с официантками. В скором времени им обновили кофе.
- В общем, я всерьёз рассматриваю вариант уволиться. Надоело.
- Да, и верно! Ну их нафиг! Ты режиссёрское получил, практиковался в Большом, да тебя с руками везде оторвут.
- Ну, в Большом я был актёром и только после второго высшего стал ненадолго помощником у Хачатуряна.
- Какая разница?
- Неважно! Всё-таки в Малом драматическом мои первые постановки были. Но вот дальше не дают двигаться, душат.
- А я о чём! Извините, а можно мне ещё тирамису?
Мишка заулыбался снова.
- Но есть у меня одна идея… Побороться можно.
- Так-так…
Мишка опять на пару секунд отвлёкся на телефон.
- Позже расскажу, но это бомба. Я сразу сам не понял. А потом, когда всё осознал, то чуть дара речи не лишился.
- Ну, ну!
- Так тебе всё и расскажи! Погоди, я вас всех удивлю.
- А чего не рассказать-то?
- Есть идея одна. Сюрприз будет, сам всё увидишь позже - на лице у Мишки появилась ухмылочка.
- Ну, не хочешь, не говори! А я тут на лужайке в ульяновском скверике видел, как люди собирались пели песни, отдыхали весьма культурно. Меня даже мысль поразила, что в нашем театре хоть бы такого уровня катарсиса достигнуть…
- Катарсиса? Ха! Да, что они! Просто балаболы уличные. Но ты прав, уровень наш упал ниже плинтуса. Надо избавиться от кумовства, воровства, нафталинового затхлого запаха прошлого, тогда, глядишь, и меньше пошлости будет.
- Согласен. Но вот эта новость про рейдерский захват…
- Да, вот я думаю, потому ему деньги и понадобились наши. Охранников нанял ещё столько же, сколько было, а их было немало. Пара юристов ещё приходила…
- Да, ну! Думаешь, это такой хитрый план?
- Уверен – после мгновенья задумчивости Мишка продолжил – Между нами говоря, буфет правильно у них отжали, он им нафиг не нужен.
- Если б тут сидели обочане, они б тебе в дыню дали за такое!
Мишка, не обращая внимание, продолжил:
- Но вот эти дикие планы о воссоединении! Ну, зачем? Это только разозлит Большой. А там у меня много хороших знакомых, я не хотел бы с ними ссориться. Нет! Я думаю, это не выход, надо у себя в доме сначала порядок навести, сменить руководство… Да, что ты! Поперхнулся?
- Кха-кха!.. Мда… Кх…
- Нет, ну, я и говорю, вызвать на ковер главбуха – там такое откроется! А вместо этого они решили под ковёр всё замести через это «объединение».
- Да уж. Хитрецы. Но согласись, что гардероб у вас реально маленький!
- Да, какая к чёрту разница! Ну, пойдите, договоритесь об аренде! В конце концов туалет сделайте меньше, он и так на три этажа разросся.
- Тоже верно.
Мишке позвонили, и после короткого делового разговора по телефону, он продолжил:
- Вот так. Я и говорю, начните договариваться, ведите себя как настоящие предприниматели, раз вы управляющие. Но вместо этого они воруют, хамят и готовят другие провокации уголовного характера.
- Дела… А ведь театр ваш такой уважаемый, поверить сложно!
- Да, я тебе все факты назвал! Да, и потом, не такой уж он и уважаемый в последнее время. Вон народ почти не ходит. Хорошо, если зал наполовину заполнен.
- Ну, времена такие, в Большом тоже не густо.
- Нет, брат, Большой – это другое. Там объективные причины.
- Ах, вот как!
- Да. А эти… Эти воруют! И откуда: из самого святого! Из кассы взаимопомощи! Мы туда все отстёгиваем.
Мишка выражал свое возмущение, размахивая длинными жилистыми руками и напрягая тонкие пальцы, которые так бы пригодились какому-нибудь пианисту.
- Да, понимаю. Не хорошо.
- И сидят такие: с глазами чистыми как голубое небо!
- Сволочи.
- Точно.
Молоденькая официантка незаметно положила бумажку со своим номером телефона и подписью «Галя» в папочку со счётом. Мишка достал счёт и заулыбался. Но за кофе заплатил собеседник.
Типичная сцена
Народный драматический театр славился своими постановками классиков. Но запросы жизни изменились, приверженность к классике осточертела. И ещё до того, как театр поделился, в нём начали устраивать вечера эстрадной музыки и юмористические капустники. Но беда не приходит одна! После того, как поставили перегородку на сцене, некоторые классические постановки в новом Малом драматическом театре – МДТ, которые всё же имели определённый успех, стали практически невозможными по техническим причинам. Дело в том, что перегородка накрывала и блокировала механизмы и некоторые люки на сцене, а кроме того, часть осветительных приборов была синхронизована с правой частью сцены, которая теперь принадлежала новообразованному Музыкально-мелодраматическому театру – ММДТ, и возможность договориться об её использовании не всегда была. Эти же причины, правда, доставляли неудобство и для постановок в ММДТ. В результате пространство решений сузилось и люди за классикой стали обращаться в Большой драматический театр – БДТ. В МДТ же фокус стал смещаться на лёгкий жанр. Не говоря уже о том, что администрацию больше заботил ремонт в туалетах, причём ремонт косметический, для привлечения забегающих с ярмарки, нежели капитальный (слава богу, капитального ремонта пока не требовалось, и трубы были вполне надёжными с давних времён).
В МДТ наступила пора экспериментов. Но все эти эксперименты были каким-то сумбурными и непродуманными. Если во времена народного драматического театра была идейная строго определённая канва, в рамках которой должно было осуществляться просвещение народа, и когда этот самый народ недостаточно просвещался, он мог подать жалобу на несоответствие той или иной постановки «высокой цели искусства», и жалоба эта, как правило, всерьёз рассматривалась в вышестоящих инстанциях, то теперь никому «сверху» дела до того, что ставит театр, не было. Казалось бы, можно было поговорить с людьми, устроить несколько тематических встреч, лекций с возможностью задать вопросы, рассказать о театре, устроить школу при театре, пригласить новых писателей-сценаристов, режиссёров, техников. Иными словами, можно было выяснить запросы зрителей, понять их чаяния в современном мире и предложить новый язык для отображения всей полноты жизни, вывести театр на такие высоты, которые никому ещё и не снились… Но нет! Ни у кого и мысли такой даже не возникло! Слишком быстро открылась ярмарка рядом, слишком срочно надо было увеличивать число сортиров и вырабатывать оптимальную таксу, слишком рано начали разгораживать зал стенкой.
В результате свободы стало много, зато ответственности и, тем более, целей – никаких! Как оказалось, простор для творчества при этом, скорее, перестал существовать, чем в полной мере раскрылся… Зато в зале стали проводить концерты поп-звезд, молитвенные собрания, и даже джазовые импровизации! Последнее особенно возмутило часть зрителей. «Не потерпим богохульства!» - кричали некоторые активисты, когда джазовые музыканты приезжали в театр. Они проходили мимо и ни бельмеса не понимали по-русски. Вскоре это прекратилось, кажется, после того, как один актёришка, Витька Рыжий, напал на джазменов с огромным дилдо в руках, и сорвал их концерт, избив и опозорив многих безобидных музыкантов.
Зато всем полюбились ёлки и голубой огонёк в канун нового года! Для этого даже переставляли стулья в зале, вносили круглые столики, работала кухня, рядом была, опять же, ярмарка, работавшая допоздна!
И все выступления на голубом огоньке проходили с шуточками-прибауточками. Один народный актёр из МДТ по фамилии Соловейчик открыл в себе талант юмориста. Он выходил на сцену и декламировал:
Во глубине сибирских руд… Его ебут, и вас ебут!
Зал был в восторге. Одна женщина так сильно тряслась от хохота, что сломала стул, упала и сломала бедро… Но не себе, а мужчине за соседнем столиком. Тучная была дама.
Тогда же на сцене стал появляться и молодой актёр из ММДТ, по фамилии Кролик, которого приглашали на голубые огоньки и в МДТ тоже. Но все его называли Лёня или Лёня Кролик, произнося имя и фамилию вместе. Он больше полюбился молодёжной аудитории своими сценками «Случай в аптеке» и «Женщина за рулём». Позже он даже организовал целое движение молодых дерзких шутников и устраивал между ними конкурсы, а чтобы не платить налоги они притворялись культом. Они и название себе выбрали подходящее: «Культ весёлых и прижимистых».
Часто на концертах звучали незатейливые песенки а-ля французский шансон:
Проституточка, губки уточкой,
И широкая пизда!
Хватит, милочка, строить дурочку!
И иди ко мне-ка на…
Также репертуар полнился новыми вариантами старых песен о главном (как казалось их авторам, отвечающим новым веяниям современности):
Миленький ты мой! Возьми меня с собой!
Там в краю далёком буду тебе женой…
Милая моя! Ты мне не нужна:
Там в краю далёком найду себе мужика.
Все эти песни разлетались на цитаты, а когда дело доходило до караоке, то треск в ушах стоял такой, что хоть святых выноси! Однако далёко не всем такие песни нравились, даже когда они вынуждены были их слушать. Но в силу природной скромности, эти люди не осмеливались освистать исполнителей, ведь другие могли подумать, что они недостаточно прогрессивны, а потому приходилось терпеть всякое дерьмо.
Со времени прихода в управление Ореста Орестовича такое разгильдяйство и бездуховное отношение к искусству перестало появляться на сцене. Разумеется, голубые огоньки продолжались: всё же какой-никакой, а доход! И юмористы по-прежнему собирали полный зал. Но, например, постановки со сценами однополого секса исчезли. Зато гетеросексуальное порно прямо на сцене снимали ещё пару раз. Многих это возмущало, но аргументом защитников порно было то, что все актёры и актрисы, а также оператор и режиссёр-постановщик во время съёмок фильма носили нательные крестики, и не снимали их в течение всего времени съёмок. Этот аргумент был воспринят положительно. Кроме того, был введён официальный запрет на исполнение джаза в МДТ, что окончательно всех успокоило (расстроился один только Витька Рыжий, вскоре его и уволили).
Сам Орест Орестович считал своим долгом появляться и пребывать на голубых огоньках первые пятнадцать минут. Обычно он сидел в ложе над сценой, произносил поздравительную речь и удалялся в тень в глубине ложи. Любимой песней Ореста Орестовича была песня одной казацкой группы, в которой были такие слова:
За Родину! За Родину! Мы пьём стакан до дна!
Мы любим свою Родину! И говорим ей да!
После исполнения этой песни Орест Орестович обычно удалялся вглубь ложи. Но на таких концертах, конечно, был и молодёжный контент. Например, большую известность получила песня группы Мумия Триоли под названием «Жирный хер». Солист группы пел въедливым и вместе с тем тягучим голосом с наркоманским оттенком:
Я жирный хер, без манер, и мне… похер!
И я ебу, кого хочу, и отправляю… на звёзды!
Девочки были в восторге! Но не обходилось и без патриотичного шансона для старшего поколения, например, один тучный исполнитель со сцены хрипел про жизнь простого сантехника:
Моря синего бездна’ - до хуя и до колена!
Сколько же ебался я! Только имя помню – Лена!
Зал аплодировал стоя.
Тем не менее, сохранялась каста зрителей, которые ходили только на классические постановки чеховских пьес, пьес Островского и т.д. Понятно, что эти люди не посещали голубых огоньков и тем более концерты гастролёров. Правда, моральное и психическое здоровье этих людей стремительно падало вслед за падением качества самих постановок.
И ведь примерно то же самое происходило в ММДТ (позже они стали пафосно называться Театром на Обочине)! Даже актёры часто появлялись на голубых огоньках и там, и там. Вот только в силу специфики актёрского состава ММДТ, а они почти все были актёрами оперетт и водевилей, концерты в их театре всегда были чуточку ближе к кабаре. Но это не значит, что все их спектакли были плохи. К тому же, так сложилось, что в малом драматическом оперетт не ставили, а запрос на такой вид искусства у зрителей был. Поэтому в Театре на Обочине, например, большую популярность имела оперетта «Летучая мышь», на которую с удовольствием ходили и заядлые зрители МДТ.
Однако, несмотря на шумные успехи в обоих театрах, залы постепенно редели. Кто-то уезжал из города, кто-то переставал ходить, не получая того, за чем приходил в театр. А некоторые находили новые развлечения. На той же ярмарке было аж два цирка, и недалеко открыли новый кинотеатр с несколькими залами! Но многие просто обнаружили за пожарным выходом из театра очень доступную рюмочную…
Жаркие будни Кролика
- Ты прибухнул, что ли?
- Да, нет, что вы! Просто для храбрости…
- Ты идиот?!
- А что и выпить нельзя?
- Ты идиот?
- Ну, а что такого? Уже больше полудня.
- Идиот…
- Это ваше мнение! А мне так лучше.
- Пошли давай!
Решетов взял под руку Кролика и буквально потащил его, как кота за шкирку, в Большой драматический театр. Любой, кто входил в БДТ, удивлялся тому, как всё там было дорого-богато. Наверх вела широкая золочёная лестница, по бокам стояли статуи античных богов, а посередине над проходом угодливо наклонялась муза Мельпомена. Преодолев главную лестницу, Решетов с Кроликом свернули в коридор по направлению к кабинету директора, и ни разу не заходивший в эту часть театра Кролик удивился контрасту: какой всё-таки узкий и скромный проход ведёт в кабинет Будника!
У дверей стоял здоровый чернокожий охранник, он ожидал их увидеть, и не говоря ни слова пришельцам, аккуратно открыл дверь, заглянул внутрь и приятно-нежным голосом сказал:
- Иосиф Моисеевич, к вам пришли…
- Отлично, Картман, впустите их!
Охранник повернулся к гостям и глубоким басом почти приказал:
- Входите!
Когда Решетов и Кролик вошли в кабинет, Будник наливал себе стакан хорошего односолодового виски, и Лёня тихо взглотнул. Сам Иосиф Будник был уже пожилой человек, иногда он даже притворялся глухим или забывчивым, но на самом деле, всё слышал, всё подмечал и всё помнил. Был жаркий день, а потому Будник расстегнул ворот рубашки, а его галстук уже висел на большом директорском кресле.
- Здравствуйте, Решетов! Вы хотите порекомендовать вот этого молодого человека?
- Так точно, Иосиф Моисеевич!
- Ах Решетов, оставьте ваши армейские привычки! Как вас зовут?
Кролик кашлянул:
- Кролик.
- Как? Как?
Кролик собрался с духом, и очень тихо, но отчётливо произнёс:
- Леонид Борисович Кролик, заслуженный артист, комедиант.
- Забавно, у моей жены двоюродный брат был с такой же фамилией.
Не успел Кролик улыбнуться, как Будник продолжил:
- Вы победили на выборах руководителя вашего театра, я был уверен в вашей победе!
Кролик переглянулся с Решетовым, тот едва кивнул. Будник продолжал:
- Но вы должны понимать, молодой человек, что определённые обязательства, взятые вашим театром по отношению к нашему, должны быть выполнены. Это вопрос принципиальный и… финансовый.
Будник махом выпил стакан виски.
- С нашей стороны мы обещаем всяческую поддержку.
- Благодарю, господи…
- Не надо, не надо! Мы, старики, должны поддерживать молодёжные начинания! Верно, Решетов?
Решетов улыбнулся своей искусственной улыбкой.
- Да, наш театр с большой историей, ваш ещё невелик, но это не значит, что вы не служите искусству в самом высоком смысле этого слова! И мне нравится, что вы выбрали новое название: Театр на Обочине – очень красиво звучит!
Кролик молчал, его немного потряхивало.
- Но вам надо уметь бороться за своё место под солнцем! Будьте мужественны, молодой человек! Вы на грани великих свершений.
Кролика начало уже трясти, он вспотел. Будник сделал знак Решетову, и тот обращаясь к Кролику сказал:
- Иосиф Моисеевич, любезно согласился предоставить пять бензопил «Дружба», из собственных запасов театра БДТ. Нам они очень пригодятся в хозяйстве, я надеюсь, вы, Леонид Борисович, уже оценили этот жест доброй воли.
- Да, да, я очень ценю эту помощь! – сказал Кролик, бегая глазками от Решетова к Буднику и обратно. – Но…
У всех присутствующих, включая Кролика, это «Но» вызвало удивление.
- Но… Как на это отреагирует Орест Орестович?
Будник похлопал по плечу Кролика, и со снисхождением сказал:
- Не переживай, Леонид! Я тебе точно скажу одно: директор МДТ уже задумал, разнести вашу перегородку!
- Как? – Кролик испугался.
- Ну, вот так! Он тебя презирает, считает выскочкой, и сам говорил мне, что таких как ты, проныр, он недолюбливает. Он закупил шесть бензопил «Ямаха», и сложил их в буфете под столом.
- Не может быть, я бы заметил…
- А как ты заметишь, ведь у тебя нет доступа к буфету?
- Нет, но…
- А у меня самая достоверная информация.
Теперь Будник открыл коробочку с сигарами. Взял одну и зажал между толстыми пальцами.
- И я скажу так: в среду всё решится! Но вы не должны и виду подавать, всё должно пройти, как по маслу: МДТ осуществляет незаконный захват, тогда вы начинаете отбиваться, и суд встаёт на вашу сторону.
Кролик не выдержал, встал на колени:
- Иосиф Моисеевич, молю, можно я уеду!
- Вы что, молодой человек? Встаньте…
Решетов поднял Кролика за рукав. Кролик промямлил:
- Я боюсь.
- Не бойтесь, мы все служим искусству, оно должно победить алчность и сухой расчёт! В этом не сомневайтесь.
Кролик сомневался. Решетов аккуратно показал Кролику, что пора уходить. А Будник закурил сигару. Кролик сделал пару шагов к выходу, но обернулся, посмотрел на Будника большими полными внутренней муки глазами, и нерешительно произнёс:
- Реббе, я…
Будник даже не вынул дымящуюся сигару изо рта:
- Вы забываетесь. Идите, и действуйте так, как договаривались.
На улице Решетов отчитал Кролика, и сообщил, что ему не следовало поднимать эту тему, и что все обо всём уже договорились. Решетов дал Кролику несколько указаний, Кролик кивнул и побрёл домой. Жара ещё не спала, и он решил пойти тенистыми дворами, но тем не менее, он не сразу направился домой. И ещё часа три шлялся по дворикам, пока уже не заметил, что жара отступила, и солнце начало клониться к закату. Кролик шёл как в тумане, он не мог поверить, что согласился стать директором. Чего он только не обещал! Но когда его выбрали, Решетов взял его в оборот. И ведь были аргументы, у гниды! Например, новенький Ламборджини. Правда, по городу на нём не поездишь, но можно просто рядом постоять – цыпочки сами клюют.
Но главное: ужас!.. Ужас застилал глаза. С одной стороны – волчья стая МДТ, с другой – кулаки Бурж-Калифы и Парубка, подхалимов Решетова. И обязательства самому… Не помогла и порция удовольствия на завтрак. Его шатало и потряхивало. Когда до дома оставался один арочный пролёт, он увидел компанию подростков, идущих по улице. В растворе арки они были как будто особенно ярко подсвечены заходящим солнцем снаружи. Одна девушка из компании в белом платье шла впереди: лицом к остальным ребятам и спиной по направлению движения, иногда слегка подпрыгивая. Казалось, волосы и одежда на подростках золотятся, дуновение весенней свежести мог бы ощутить каждый, кто стоял бы к ним чуточку ближе. И только компания скрылась за стеной длинного арочного прохода, как из-за угла донеслась песня этих ребят. Кролик обалдел: дети пели песню из старого советского фильма 50-х годов, а может даже 30-х. Кажется, «Верные друзья» или что-то в этом духе. И пели искренне, без иронических ноток, им было хорошо вместе. Кролик встал в темноте арки с открытым ртом. Ему даже повезло услышать немного другую их песню, что-то современное, лёгкое, похоже, что на немецком языке, пока звуки не стихли. Впереди арки по-прежнему светилась золотым блеском пыль, но никого уже не было. Кролик мотнул головой, и сказал себе: «Всё! Больше не смешиваю виски с таблетками по утрам».
Бутерброд с колбасой
Когда доходы театра стремительно росли, в МДТ завели традицию подкармливать сотрудников. Были закуплены холодильники, у некоторых особо ценных сотрудников, таких как режиссёры, некоторые заслуженные актёры, типа Плюганова и Жирного, а также у завхоза были именные холодильники с кодовыми ключами. У завхоза их даже было несколько. Но и у остальных сотрудников были холодильники, только они были общими. Например, охранникам от театра полагалось яблоко и два бутерброда в день, которые складировались в подписанных коробочках в холодильник их гильдии. У осветителей, художников и гримёров были свои бонусы в отдельных холодильниках.
Молодой охранник Володя Котельников пришел за своим бутербродом, но обнаружил вместо положенных двух бутербродов, только один.
- Так, я не понял, это что за шутки такие?
Рядом у кофемашины стоял другой молодой охранник по кличке Чечен.
- Слышь, Чечен, чё за фигня? Где мой бутер?
- А я знаю?
- Не, ну, вот я не открываю чужие кейсы с бутерами.
- Ты на что намекаешь?
- Я не намекаю, я спрашиваю, где мой бутер?
- Слышь, ты чё гонишь, я откуда знаю? Я его не брал! Понятно?!
- Понятно…
Драку прибежали разнимать начальник охраны Золотарь и завхоз.
- Ах, ты чёрт!
- Э! Слышь, сам ты чорт! А ну, извинись!
Золотарь был заметно выше всех, и ему пришлось приподнять за подмышки Чечена, чтобы тот не накинулся снова на Котельникова. А Володе преграждал путь завхоз, широко расставив руки.
- Ну, всё, всё! Пишите жалобу, возместят вам бутерброд!
- То-то же! Мне положено!
- А я тут при чём, чертяра?!
Суматоха ещё могла продолжаться долго, если бы в дверь со стороны гримёрок не вошла сногсшибательно красивая рыжая женщина лет тридцати, в красном платье на высоких красных каблуках. Кожа её была такой белой, и вместе с тем без заметных веснушек, что в сочетании с огненно-рыжими волосами, ярко красной губной помадой и ярко-изумрудными глазами, производило такое впечатление на мужчин, что они, казалось, подпрыгивали на месте и повисали в воздухе на расстоянии ровно одного сантиметра от пола. Стоит ли говорить, что её фигура была эталонной?
Низенькие Чечен и Котельников обмякли и выглядели как дети рядом с ней, лысоватый завхоз пригладил оставшиеся волосы, только долговязый Золотарь одновременно отпустил Чечена и сурово смотрел на то, куда идёт эта роскошная рыжая бестия. Чертовка даже подмигнула именно ему.
- Это… это что... то есть кто?
- Это Сара Сарделли… Звезда Большого драматического театра, и правая рука Будника.
- Потрясающе!
- Ай-яй!...
Золотарь через некоторое время проследовал туда, куда пропала красавица – по направлению к кабинету директора театра.
Завхоз очухался, и пока Котельников с Чеченом смотрели вслед уходящей богине, он открыл холодильник, незаметно что-то положил туда, и заметил:
- Зря вы ссорились, у тебя две половинки слиплись просто, получился такой вот сэндвич.
Но Котельников его не услышал, ему сейчас уже хотелось чего-то другого.
***
В это же время на другом этаже Мишка Савёлкин настойчиво пытался объяснить Жирному и Плюганову своё открытие:
- Нет, вы только посмотрите! Я сам не замечал, а тут вышел через служебную проходную и отошёл в сквер покурить. Смотрю, а сверху над театром переливается что-то. Ну, там же стена целиковая, брандмауэр без окон, а сверху что-то, как будто стеклянное. Но с земли, снизу не видно, что именно.
Плюганов поморщился:
- Миша, ну, что ты тараторишь! Говори с расстановкой.
Жирный встрял:
- Не обращай, внимание Мишка, говори быстрее, этот дебил – тормоз просто!
Плюганов:
- А ты Жирный – клоун! И… хам!
Савёлкин попытался продолжить:
- Да, я уже всё подробно заснял, и вам только видео покажу!
- Как заснял?
- На телефон?
- Нет, на квадрокоптер!
- То есть ты пролетел сверху?
- Да! Вот смотрите!
Мишка показал видео пролёта квадрокоптера над зданием театра. Он стартовал из сквера с торца здания со стороны служебного входа. Поднялся вдоль стены и воспарил над крышей. Оказалось, что над театром с задней стороны, которую не видно при входе с ярмарки, а тем более и со стороны главного входа, есть несколько обширных построек, типа пентхаусов. Одна из них, самая внушительная имеет даже два этажа, террасу, бассейн и что-то типа виноградников.
- Ну, и что?
- Да, как что? Почему мы об этом не знали? Почему бы нам не задействовать эти помещения?! А ведь некоторые из них даже пристройками не являются, они были в проекте театра, у меня есть все планы постройки.
- Господи, ну, что ты такой дотошный! Не нашего это ума дела, как использовать постройки.
- Как это не нашего, а чьего же?
- Директора, замдиректора, завхоза, да кого угодно, только не нашего!
- А как же устав театра!
- О боже, опять он про устав!
- В уставе театра чётко сказано, что назначение всех помещений театра определяется всеми членами творческого коллектива на общем собрании! Глава 4, параграф 3.
- Вот зануда!
- А уже обеспечение функционирования этих помещений лежит в зоне ответственности директора и замдиректора. Глава 4, параграф 4.
- Плохо вы устав знаете, молодой человек! В Главе 5, параграфе 2 сказано, что полномочия принимать такие решения общее собрание может делегировать директору, а он, в свою очередь, своему заместителю.
- Да, но, чтобы это положение имело смысл, надо периодически менять директора!
Тут как будто воздух из помещения на секунду исчез полностью.
После секундной паузы Жирный завопил и зажал уши руками, затем принялся искать таблетку от сердца. А Плюганову стало плохо, он побледнел, схватился за живот и начал клониться как-то неестественно, затем его начало рвать прямо на пол. Его рвало так сильно, что он даже встал на колени.
- Уйдите, уйдите, прошу вас! От вас одни неприятности!
- Вы больной! Нет Августина – нет МДТ! Он нам как отец, а вы так о нём неуважительно…
- Да, что я сказал-то? Обычное дело.
Мишка Савёлкин развернулся и ушёл. Плюганова продолжало рвать, но уже чувствовалась какая-то показушность в этом. Он, скорее, отыгрывал теперь, что ему плохо. Жирный, рассасывая таблетку, тоже не спешил уступать Плюганову в актёрском мастерстве. Друг другу они не верили – это была старая актёрская школа! Наконец, Жирный посмотрел на блевотину под Плюгановым, и проговорил:
- Ах, ты скотина старая! Ты где эту колбасу-то жрал? У меня из холодильника вынул?
- Врёшь, это моя.
- Да, нет, я её узнал! Ты – вор натуральный!
- Да, чтоб тебя! Хочешь свою колбасу? На, пожри!
***
Как только Сара Сарделли вышла из кабинета Ореста Орестовича она увидела Золоторя стоящего чуть поодаль, не осмеливаясь подойти ближе. Она улыбнулась, закрыла за собой дубовую дверь и медленно подошла к Золотарю. Каждое её движение возбуждало желание. Золотарь смотрел на неё с ненавистью и похотью.
- Старички предпочитают обмениваться информацией через посланников! Они думают, так больше шансов убедить в чем-либо друг друга.
Сара улыбнулась своим чувственным блестящим ртом. Затем она наклонила голову слегка набок, обхватила своими нежными, но тренированными руками шею великана, и ехидно улыбаясь, подняв одну бровь, тонкую как полумесяц, поцеловала Золотаря прямо в губы. Золотарь застыл в нерешительности и в недоумении. Пока похотливые губы этой женщины впивались в него, он не мог понять, что это: унижение или великая честь. Через некоторое время он взял её за плечи, отодвинул, и произнёс:
- Ну, ты и шваль!
- Через полчаса под вторым лестничным пролётом за проходной. Сейчас мне ещё одно дело надо сделать.
Сара вложила великану в руку шоколадный батончик «Марс», повернулась и пошла вниз. Золотарь посмотрел на батончик, оглянулся, никого не увидел, и почесал затылок.
***
Спустившись вниз, Сара увидела Мишку Савёлкина и сделала знак рукой. Мишка сделал вид, что не заметил её и вышел через проходную на улицу. На улице они о чём-то переговорили, и через некоторое время Сара вернулась в театр.
В это же самое время Володя Котельников проходил по чёрной лестнице к своему посту. Лестница была необычной треугольной формы, так что посередине было пустое пространство в виде треугольника, а вокруг стены были не глухие: в некоторых местах были арки с видом на лестницу, а также окна, в том числе витражные. Так что, зайдя за одну из таких арок, Володя выглянул вниз на пролёт, и увидел Сару, разговаривающую с Золотарем и с охранником из соседнего театра, Бурж-Калифой, тоже немалым детиной с говорящей кличкой. Сара ласково держала свои ладони на грудях у обоих великанов, явно желая, чтобы они пришли к какому-то консенсусу, а затем начала поглаживать им животы. Когда она, улыбаясь, опустилась ниже, у Володи перехватило дыхание. Вдруг в его голову пришло ясное осознание, если можно так сказать, просветление, меняющее приоритеты в его жизни. Он рассудил так: зачем ему вообще обычный бутерброд, когда на свете существует сэндвич!
Ушат дерьма
Прохор Генрихович был прирожденным завхозом. В том смысле, что он воровал так, чтобы не попасться, и это ценилось. Он дружил с художником Алекандром Раздутиным. Они были одного возраста, и хоть абсолютно разного происхождения, но взгляды у них были общие. Внутри них было разделение труда: Раздутин получал всё необходимое от Прохора Генриховича по части обеспечения, и художник даже уже не помнил, когда в последний раз ему приходилось оформлять сцену. Но зато Раздутин успешно выступал на собраниях коллектива театра и эффективно доносил до всех необходимую повесточку за двоих. Многие его на дух не переносили, но как-то так получалось, что его слова, его манера держаться, пафосные речевые обороты, которые он использовал, подкупали слушателей. Некоторые над ним потешались, но незаметно для смеющихся, эти шуточки и несерьёзное отношение приводили к принятию повестки. Сам же Раздутин обожал ввернуть незатейливый солдатский юморок в свои выступления, а некоторые из них процентов на 80 состояли из такого рода скабрезностей, и повестка всё же доносилась, просто не за один день… Вот один из его популярнейших перлов:
Кто не носит бороды или хотя бы усов, кто бреется и скребётся, очевидно, является просто геем, а значит и сатанистом тоже! Но даже по сравнению с ними, джазовые музыканты – это просто мегазло, абсолютная мерзость и дрянь какая-то!
Разумеется, геи и сатанисты смеялись и аплодировали остроумию Раздутина. Джазовых музыкантов никто не любил. У самого Раздутина была роскошная борода. Иногда после обеда в ней застревало немного капусты из супа, и собеседнику всегда было неловко заметить листочек засохшей капусты, если приходилось о чём-то разговаривать с художником в послеобеденное время.
Раздутин был старым импотентом, но энергии и притягательности в нём было ещё много. Сила его была в вёртком языке! Он им такие художества вытворял, что сказать страшно. Увлёкшись музыкальным творчеством, он даже сочинил ораторию «Тёмный голос меня зовёт», и исполнял её самолично в качестве главного солиста. Говорят, его первая жена не выдержала премьеры, и стала лесбиянкой. После чего Раздутин организовал клуб почитателей творчества Алистера Кроули.
Никто не мог сказать, насколько завхоз был вхож в кабинет Ореста Орестовича, вместе их видели нечасто. Но точно можно было сказать, что Раздутин с директором почти никогда (за исключением редких общих собраний) не пересекался. Однако это не мешало ему с полным основанием считать себя проводником воли «нашего дорого директора», сокрушителем всех его врагов, think tank театра и прочее такое. Когда директора не было на собраниях, а это бывало частенько, за него их вёл его Зам, Пчёлкин. В такой ситуации Раздутин давал волю своему мощному языку:
- Мы построим новый театр! Театр-мир от буфета до ярмарки! Мы раскроим стенку, и ни одну! Это будет прекрасный новый театр-мир, а все, кто против, пусть заткнутся вваще… ннафиг, блин!
Когда он входил в раж, его голос становился металлическим, а звуки начинали вырываться резкими порциями, как будто в гортани у него что-то взрывалось, эта взрывная мощь сначала накапливалась, раздувая гортань, а потом порционно выходила наружу в виде отдельных словечек. Часто из-за этого у них растягивались первые согласные, зато все последующие буквы наваливались с невероятной силой и вылетали как пули.
Прохор Генрихович заставлял охранников каждую неделю слушать часовые лекции Раздутина на самые разные темы. Разумеется, не было ни одной лекции, где Раздутин не потешался бы над сотрудниками ММДТ. Но часто он рассказывал нечто большее, чем видел на самом деле:
- Они реально там говном обмазываются! Каждое собрание выносят ушат дерьма, и мажутся им, чтобы показать, как им не нужны наши туалеты! Они не люди, а дегенераты натуральные, психи!
Эта история встречала бурный и неодобрительный отклик в рядах охранников, мазаться калом – это реальный зашквар. Вот только Раздутин как всегда немного преувеличил. Дело в том, что некоторые особенно обиженные обочане, действительно, в знак протеста против повышения платы в туалете для них устроили не слишком приглядную акцию: вымазали калом табличку театра МДТ, которая висит вместе с табличкой Театра на Обочине со стороны входа с ярмарки. Таким образом, они хотели показать, к чему может привести такая политика администрации МДТ, и им удалось на время отбить у нескольких посетителей ярмарки желание двигаться в сторону обоих театров. Но чтобы мазаться калом самим, да ещё на каждом собрании, нет! Это уже результат бурной фантазии престарелого художника-кафкианца…
Иногда завхоз с Раздутиным вместе отбивались от нападок со стороны Савёлкина и его подруги и единомышленницы актрисы Бурундуковой (фамилия, кстати, говорящая: с прикусом передних зубов у девушки действительно были проблемы, также она носила большие очки).
- На каком основании урезали нам и некоторым гримёрам положенные обеденные пайки?
- Да, и откуда у вас взялся пятый холодильник в личном распоряжении? Как же ограничения, которые были приняты на общем собрании?
На что завхоз с Раздутиным эффектно парировали:
- Да, ты на себя-то лучше бы посмотрела, дура пучеглазая! Шаболда, невоспитанная, не твоё дело, собачье!
- Вы оба просто клопы вонючие! Давить таких надо, а не разговаривать с вами, ублюдками! Вы никто, и звать вас никак! Гниды, мрази, тьфу!..
Такие беседы были настолько заразительны, что на собраниях они пресекались в зародыше, благо Пчёлкин умел вести собрания грамотно:
- Так, а ну заткнулись все, высказываемся только в рамках регламента, и только по теме, которая заявлена в начале собрания!
У Пчёлкина тоже были свои холодильники, и не только холодильники...
Но бывало, что на собраниях всё равно происходили неловкие ситуации. Одна девушка спросила, что ей нужно записать фамилию ответственного за пожарную безопасность на всех листках, развешанных в служебных помещениях театра, и этим человеком должен быть завхоз.
- Но я не знаю вашу фамилию, Прохор Генрихович!
- А без этого нельзя обойтись?
- Нет, там должны быть вы указаны, и обязательно вы указаны, так требуют… А я вас всё время по имени-отчеству называю, стеснялась фамилию спросить… Не подскажите, тогда сейчас же и сделаем?
- Фамилия моя – Гитлер.
- Как? Как?
- Гит-лер.
Повисла неловкая пауза.
- Да, я понимаю, что вам она может не нравиться. Но нравится, не нравится, терпи, моя красавица!
В кабинете Ореста Орестовича
То ли из-за неправильного выбора ударения в фамилии, то ли из-за каких-то характерных черт лица (глубины глазниц, строения носа, скул, формы ушей и неизвестно ещё чего), но многие знакомые люди, имевшие возможность лично общаться с директором МДТ и желавшие ему польстить, как бы невзначай упоминали, как он похож на римского патриция. На что Орест Орестович Августин, явно польщённый, слегка улыбался, отводил взгляд немного в сторону и вниз, и мягко отвечал: «У меня греческие корни».
Тем не менее, личный кабинет директора МДТ, расположенный на верхнем этаже театра, был оформлен в древнеримском стиле: тут вам и розово-мраморные пилястры, и роспись по стенам в нежно-зелёных, голубых и золотистых тонах, было несколько банкеток с валиками и подушками, на которых при желании можно было удобно прилечь, наконец, по центру был огромный стол, на белых мраморных резных ножнах, хотя основа столешницы была сделана из розового мрамора. Паркет был из натурального дерева африканских пород. Небольшую асимметрию в структуру кабинета вносила большая мраморная лестница ведущая куда-то наверх, которая начиналась сразу справа от входа. Но так как кабинет был обширный, то даже такая широкая и богато украшенная лестница совсем не съедала пространство и не бросалась в глаза. Сразу при входе в кабинет человек видел не только стол и директорское кресло, но и четыре больших окна прямо за столом, частично прикрытые тёмно-зелеными гардинами, подвязанными по бокам также на римский манер. С левой стороны от входа стоял большой биллиардный стол и зачем-то на небольшом возвышении был сделан шест прямо из потолка в пол.
Чаще всего Августин совещался со своим заместителем, Пчёлкиным, либо с завхозом, иногда с ними обоими вместе. Реже он виделся с видными актёрами, режиссёрами, художниками театра такими, как Плюганов, Жирный и другие. Совсем в исключительных случаях он устраивал более широкое собрание близкого круга доверенных лиц из администрации театра в своём кабинете. Мысли Августина были всегда обращены к двум вещам: к тому, что происходит на крыше театра, и к тому, как бы сохранить престижный имидж театра, чтобы народ продолжал посещать туалеты. Остальные вопросы он считал техническими и делегировал другим исполнителям. От них он требовал одного, чтобы они сохранили название театра, бренд, узнаваемость. Так, например, он зорко следил за тем, чтобы вывеска и все таблички по внешним стенам театра оставались начищенными до блеска.
С такими, как Савёлкин, Августин не разговаривал, и даже предпочитал, чтобы о нём не упоминали при разговоре. Но иногда приходилось докладывать директору театра, о том, что происходит, и в новостях фигурировал Савёлкин.
- Он опять поднимает этот вопрос, Орест Орестович! Вновь, и вновь! Роет в этом направлении, как крот.
- Меня не интересует эта персона.
- Конечно, Орест Орестович, я бы вам и не хотел докучать этим, но он дошёл до того, что предлагает театр переименовать для обновления, и его видели вместе с Сарой Сарделли.
Августин молча стоял лицом к окну. Через пару секунд брови его слегка нахмурились, не отрывая своего взгляда от окна, он спокойно приказным тоном произнёс:
- Этому жизни не давать.
На последнем собрании присутствовали многие, включая начальника охраны. Обсуждался вопрос о передаче бензопил «Дружба» от БДТ к ММДТ и то, пора ли им действовать. Августин выслушивал, что говорят администраторы.
- Да, бензопилы у них уже есть! Но вот рабочих или охранников, умеющих с ними обращаться, пока недостаточно. Они даже несколько вакансий открыли.
- Отлично, мы можем собраться, и первыми начать, пока у них неполный комплект!
- Да, но у нас сил-то немного тоже, знаете ли.
- Да, достаточно уже! Инициатива на нашей стороне!
- А что, если они ими всё же воспользуются первыми?
- Ну, тогда у нас руки развязаны!
- Да, нет, надо самим всё взять, и сдвинуть с мёртвой точки.
- Я слышал, что половина их охранников сразу разбежится, это почти стопроцентный факт.
- Да, я от независимого источника тоже такую информацию получил.
Золотарь и Пчёлкин закивали головой. В этот момент раздался стук в дверь кабинета:
- Извините за опоздание, но у меня срочные новости!
В кабинет зашёл завхоз, несмотря на срочность новостей, он ждал разрешения от начальника доложить новость, как полагается. Августин произнёс:
- Совещание уже идёт, что там за новости?
- Это очень неожиданно и серьёзно!
- Ну, что там?
- В сегодняшней газете опубликовано интервью Будника, где он рассказал о наших планах и назвал дату, близкую к той, что мы и планировали.
Повисла тишина. Августин был разозлён. Он приказал всем выйти, кроме завхоза и Пчёлкина. Затем некоторое время они сидели втроём в тишине. Наконец, завхоз произнёс:
- Может, это намёк такой? Может стоит позвонить, договориться?
Пчёлкин поддакнул. Августин посмотрел на них, но он и сам уже цеплялся за эту мысль в голове. Он набрал номер Будника.
- Алло?
- Алло, кто это?
- Это Орест.
- А, Орест, здравствуй, дорогой!
- Ты чего творишь? Зачем нагоняешь? Зачем эта газета?
- Ты о чём? А! Об интервью, ну, так, а что там неправда?
- Ты бразды попутал?
- А ты ничего не напутал?
- Я своё дело знаю, и в чужие не встреваю. Вот решил уточнить, может, ты чего сказать хотел этим?
- Всё, что надо, я сказал. А сверх того мне ничего не надо.
- То есть ты просто на понт нас берёшь?
- Ну, беру, не беру, но вы ж парни смелые, так и действуйте.
- Слышь, ты, умник! Ты ещё не знаешь, как я умею действовать.
- Всех благ, Орест!
- Сука!
Августин в бешенстве бросил трубку. Он посмотрел на стену с портретами предыдущих директоров. Там было ещё много места справа. Его пробил пот. Августин очень боялся смерти.
Аплодисменты
В день, когда должен был состояться очередной концерт Соловейчика с тонкой сатирой, включающей в себя подсмеивание над опереттами и водевилями соседей, а особенно над их недавней модой лицезреть раздевающихся женщин и мужчин под музыку, зрителей решили собрать чуть заранее. Дело в том, что Орест Орестович в исключительных случаях любил выступить перед спектаклем или концертом с небольшой речью, поясняющей стратегические планы по развитию театра. Делал он это нечасто, но он очень любил и прямо-таки наслаждался, когда слышал аплодисменты в зале после его речи. Не беда, что зал был наполовину пуст, звукорежиссёры научились искусно добавлять шумов во время аплодисментов, со временем подобрав нужные частоты. Поэтому таких бурных оваций давно не слышали ни Плюганов, ни Жирный, ни, тем более, Соловейчик после своих самых коронных выступлений и сценических реплик. Но даже после таких бурных оваций какой-нибудь дотошный зритель, всё равно пытался как-нибудь передать записку с предложением, задать вопрос, пожаловаться на что-то. С этим удачно справлялся Пчёлкин, который в таких случаях отшивал просителя:
- А ваше дело какое, я вас спрашиваю? Ваше дело – аплодировать, а не предлагать. Тут без вас есть кому разобраться. А если чем недовольны, то выход рядом! Шевелите булками!
Обычно саму речь Орест Орестович произносил из отдельной ложи, которая находилась слева над сценой. Иногда вместе с ним в ложе присутствовали Пчёлкин и некоторые другие администраторы, но никогда там не было охранников, и тем более, их начальника Золотаря. Золотарь был слишком высок ростом, а Оресту Орестовичу не нравилось находится близко с людьми высокого роста. То ли дело Пчёлкин – метр с кепкой! В общем-то всё было продумано до деталей. Даже у самого короткого выступления директора всегда был ответственный режиссёр-постановщик, осветитель, звукорежиссёр. Например, в этот раз Орест Орестович должен был войти в ложу перед выступлением под музыкальный трек Song for Denise, причём выход предваряло лазерное шоу.
Но ещё до того, как зрители потянулись в зал, в театр вбежала взволнованная Бурундукова. Она осмотрела проходную, но никого не увидела, кроме охранника и уборщицы, затем она побежала дальше к сцене. За сценой столпилась кучка актёров, художников, гримёров, там же был завхоз, а рядом с ним – несколько рабочих сцены. Бурундукова подбежала к ним и заорала:
- Какого чёрта, Мишку упрятали в психушку?!
Все обернулись и не понимали, что происходит.
- Я вас спрашиваю, гниды вонючие! Вы за что на здорового человека наклеветали?
Завхоз решил успокоить Бурундукову:
- Дорогая моя, никто на него не клеветал. Мы и сами не в курсе, но это было ожидаемо…
- Чего?
- Ну, посудите сами, человек явно страдал от паранойи, а в последнее время рассказывал всем про свои галлюцинации.
- Да, вы сбрендили, что ли? Это у вас галлюцинации!
Тут встрял Жирный:
- Нет, нет, всё так! Он меня прямо-таки достал своим напором, а я тогда и подумал ещё: «Наверное, он ненормальный.»
Плюганов тоже подключился:
- Бес в нём сидит, это ясно.
Бурундукова топнула ногой и громко прокричала:
- Вы ещё ответите за такое! Так нельзя поступать с людьми. Вы просто сами больные ублюдки!
Завхоз решил поиронизировать:
- Ну, болезненную реакцию демонстрируете тут лишь вы!
Кто-то посмеялся и хлопнул в ладоши.
- Ах, ты сучок старый!
На него попыталась наброситься Бурундукова, но её задержали несколько рабочих и актёров.
- Тварь, говно, падла!
- Ох, дорогая моя, вам и самой полечиться стоит. Если хотите могу вас к своей сестре записать, она как раз психиатром работает!
- Ах, ты сука!..
Бурундукову вывели на улицу, и ей отключили пропуск в театр. Чтобы выплеснуть ярость она несколько раз громко проорала что-то невразумительное на улице, но услышав звук сирены скорой помощи ретировалась во дворы. Она решила пойти в больницу, и быстрым нервным шагом направилась туда, но тут ей пришло смс от друга: «Сейчас мне сообщили - Мишка в больнице повесился». У Бурундуковой не было больше сил идти к больнице, она прислонилась к дереву и медленно опустилась на траву.
***
Когда началась речь Ореста Орестовича, в зал врезалась тишина. Орест Орестович говорил серьёзным отеческим тоном:
- Друзья, уважаемые зрители, и конечно же сотрудники нашего театра! В этот день мы собрали вас, чтобы сказать: пришла пора положить конец нашим неудобствам! Отныне мы защитим наш буфет, и восстановим справедливость распределения гардеробов! Но главное, мы должны очистить доброе имя и славное место нашего театра от злачных заведений, типа стриптиз-баров! Мы должны сделать это во имя искусства, высокого искусства, на защите которого наш театр стоял всю свою историю! Мы не позволим различным клоунам и самозванцам навязывать чуждые нам ценности, прилепляться к нашему имени, к нашему зданию. Мы уберём это недоразумение!
Орест Орестович показал на перегородку между театрами. В зале раздались хлопки, но звукорежиссёры добавили звучания до нужного эффекта одобрения. Зрители не ожидали попасть на такое представление. К тому же в соседнем зале был тоже концерт, и об этом все знали. Августин скомандовал охранникам, вышедшим на сцену и стоявшим в проходах в зал:
- Настало время! Работайте, дети мои!
Бойкие парни
По сигналу охранники двинулись одновременно на сцену ММДТ и, прорубившись через буфет, спустились в партер соседнего театра с задних рядов. Люди в зале, особенно те, что сидели в ложах и в бельэтаже, рванулись прочь. Однако в партере не всем удалось убежать, ведь там уже завязалась драка между охранниками обоих театров. В пылу драки начало попадать всем, и зрителям в первую очередь. Дубинки, кастеты, стулья, какие-то прутья, цепи, травматы, баллончики с перцовкой – всё шло в ход. Казалось, ничего ужаснее уже и быть не может: многие пытались прикрыть своих близких, оказавшись зажатыми дерущимися, и этим многим это стоило здоровья и жизни. В конце концов, защищая себя и неожиданно для всех, к драке подключились некоторые мужчины, сидевшие в зале, а многим молодым хулиганам с галёрки этого элемента как раз очень не хватало в скучноватых представлениях в последнее время, но вниз спрыгнули и принялись махать кулаками только самые отчаянные, остальные смотрели сверху и комментировали ход боя, болея за своих.
Разумеется, тут же пробили стенку, и часть драки перекинулась в МДТ. Но там были к этому готовы, и охранники оттесняли тех, кто пытался ворваться в МДТ через дыры. Одной женщине попала кровь на одежду, она возмущённо вскричала:
- Вы что, с ума сошли все? Это натуральный мех!
Теперь партер, бельэтаж и ложи МДТ начали покидать люди, но многие остались сидеть или стоять и наблюдать за происходящим через дыры в стене. На сцене Соловейчик и Раздутин пытались комментировать происходящее:
- Браво! Браво! Ох, как брызжет!
- Так им, гадам! Это исторический момент!
Казалось, охранники МДТ сильно потеснили обочан в партере. Но им надо было продвинуться вперёд до сцены, где тоже шла схватка, но на это не хватало сил. Золотарь был к этому готов, и поднял в атаку свой резерв: свежие силы ворвались в зал и начали продвигаться в обход дерущихся, раздвигая стулья. Но вдруг оказалось, что к такому варианту событий обочане тоже подготовились. Из бельэтажа вынырнули несколько охранников ММДТ и начали плескать чем-то в колонну мдтшников. Первыми бежали мимо дерущихся Котельников и Чечен, за ними Золотарь с остальным резервом. Как только они попали в засаду, Чечен успел увернуться и спрятаться между рядами стульев, а Котельникову окатили всё лицо. Он пронзительно вскричал и сразу захрипел, его лицо моментально обуглилось, волосы в миг поседели, глаза вытекли, кожа растворилась до черепа, и он упал замертво вперёд лицом.
Золотарь всё это наблюдал буквально перед собой. С одной стороны, это его спасло, с другой – так напугало, что он в ужасе кинулся назад, забежал в подсобку, достал кувалду и метнулся обратно в зал. В зале дрались уже повсюду, смешалось всё. Ворвавшись в зал, Золотарь издал дикий вопль и начал в ярости крушить всё и вся своей кувалдой. Началась натуральная буча. Он бил всех без разбору, доставалось охранникам ММДТ (против лома нет приёма), зрителям, наконец, своим же, кто под руку попался. Головы от ударов кувалды лопались как мыльные пузыри с розово-серым дымком внутри. Энергии страха и ярости в нём было столько, что он один разгромил ползала за считанные минуты.
***
Тем временем, в проходе за сценой люди с ярмарки продолжали ходить безопасно для себя в туалет. Многие, кто уже выбежал из театра и рассказал о драке, кинулись кричать, что не стоит туда заходить, но против природы не попрёшь: в туалет приходилось бегать в МДТ. Да, были и те, кто отказывался пойти в туалет в МДТ, и сняв штаны, пытались мочиться у входа в ММДТ (не все люди с Ярмарки разбирали, где МДТ, а где ММДТ, тем более, что вход с ярмарки был один). Другие пытались реально помочь пострадавшим на месте: перевязывали, перебинтовывали оказывали другую помощь, до прибытия скорой. Но большинство было возмущено тем, что вообще такое происходит! Они предложили закрыть проход в театр, чтобы драка не перекинулась на ярмарку. Однако никто на это не решался, ведь одно дело помочиться на улице, а другое сходить по-большому на глазах у всех. Нет уж! Лучше мы тихонько будем бегать в туалет МДТ, а там полиция разберётся!
Но полиция всё никак не приезжала, вместо неё на ярмарке заметили целую толпу охранников Большого. Они двинулись ко входу в Театр на Обочине, и начали проносить внутрь какие-то ящики. Несмотря на странность ситуации, это немного успокоило ярмарочников, и они спокойно продолжили гадить в МДТ.
Однако долго это не продолжалось, вдруг из театра выбежала ещё одна порция людей, и они в панике закричали: «Там разбрызгали какую-то химию!» Всех это так напугало, что вход с ярмарки в оба театра запретили. Людям начали предоставлять пару стареньких отвратных биотуалетов, а также инструктировать, как пройти в туалет в БДТ, куда потянулись струйки страждущих.
***
В самом начале драки Кролик, Бурж-Калифа, несколько актёров и охранников забаррикадировались в личной гримёрке Кролика. Они успели это сделать вовремя, потому что точно знали, когда и как двинутся захватчики. Решетова нигде не было, как будто след простыл. Кролик нацепил двуполую шляпу с перьями, взятую от костюма Наполеона, и расхаживал с ней по гримёрке взад-вперед. Затем Кролик начал записывать видео, подбадривающие своих «бойких парней», как он говорил, и выкладывать их в соцсети. Многим нравилось, как на нём сидит шляпа Наполеона, хотя она ему была немного великовата. Он надевал шляпу под разными углами, пока не выбрал идеальный. Из окна гримёрки он также выражал поддержку своим «пацанам» для слушателей с ярмарки, но требовал, чтобы люди не ходили в туалет МДТ – это не только опасно для их жизни, но является также выражением лояльности к преступной группировке, пытающейся захватить его театр, гордо именуемый «Театр на Обочине», и ведущий неравную борьбу с абсолютным злом. Кролик заканчивал свою речь всегда одним словом: «Крепитесь!» При этих словах люди внизу яростно аплодировали, падали в обморок, бились в истерике, а некоторые по старой традиции даже хохотали.
Тем временем, в зале МДТ люди начали понимать, что происходит нечто гораздо большее, чем простое добрососедское выяснение отношений. Начали нервно посматривать на ложу директора. Ореста Орестовича в ней не было видно, зато в ней оставался на виду Пчёлкин, который яростно начал кричать:
- Да, что вы медлите там?! Задавите эту гадину уже. Этого театра на обочине и не было никогда, это чистое недоразумение, бардак, да и только! Бейте всех, господь разберет, кто свой! Мы окончательно решим этот вопрос раз и навсегда! Точка!
Под эти слова люди продолжили покидать зал.
Театр Менестрелей
За схваткой люди не заметили, как пол начал крениться. Те, кто это почувствовал, успели выбежать наружу, но многие не заметили этого, ведь мордобой требует полного сосредоточения. Однако вскоре упала люстра. Затем задняя стена зала как будто простонала: «Чирик!», - и света в зале вдруг стало больше, после чего все заметили, что стенка начинает отклоняться назад. Затем свет притих. Поехали и другие стены, всё начало трястись и валиться. Люди в панике осознали, что происходит, и кинулись к выходу, но двери были узкие и в давке погибло немало народа. Однако до того, как все выжившие в давке успели выбежать наружу, крыша обвалилась и всё здание стремительно обрушилось.
Из-под обломков самостоятельно начали выбираться те, кому повезло оказаться на верхних этажах (вот вам и преимущество галёрки). Но на то, чтобы вынуть остальных потребовалось бы ещё много времени, однако надежды на то, что выживших под завалами найдут, было мало.
На улице запыхавшись и пытаясь прийти в себя, стояли те, кто успел выбежать, включая только что дравшихся охранников. Золотарь быстрее всех пришёл в себя, увидел, что в нескольких метрах от него стоит Парубок. У Золотаря сами собой сжались кулаки. Парубок тоже заметил Золотаря, медленно поднял с пола арматурину и сразу опёрся на неё. Но тут как из-под земли появился Чечен, весь взволнованный:
- Павел Петрович! Павел Петрович!
- Чего тебе? Очнись, драка не закончилась!
- Это очень срочно! Отвечаю!
- Бля!
Чечен был по-настоящему взволнован. Тут же к ним подошёл завхоз, весь запылённый, но для своего возраста вполне боеспособный:
- Ну, чего ты отвлекаешь людей? Дай дело завершить!
Но Чечен возразил:
- Да, но нам может быть смысла нет… продолжать!
- Ты в миротворцы записался?
- Да, нет же, послушайте!
- Говори, быстрее, у тебя три секунды. Раз… два…
- Там в парке за углом – театр Менестрелей!
- И что? Кто такие?
- Короче, мы с Ваней Брагиным, убегали от превосходящих сил противника…
Золотарь усмехнулся:
- Ну, да, рассказывай!
- Ну, точно так было!
Завхоз прервал перепалку:
- Золотарь, не перебивайте его!
Но тут же поторопил Чечена:
- Завершай скорей!
- Так вот, я и говорю, мы убежали значит, и попали в парк!
Золотарь опять не удержался:
- Это в трёхстах метрах отсюда! Быстро же вы бежали!
Завхоз:
- Да, погодите вы, пусть скажет, потом будете ехидничать!
Чечен продолжил:
- Ну, реально их много было, а Брагин так испугался, что я его долго не мог уговорить обратно повернуть…
- И это всё?
К этому разговору уже подсобралась небольшая толпа из охранников обоих театров, включая Парубка.
- Нет!! Там в парке театр. Этих… Менестрелей!
- Да насрать на них! Чё ты несёшь?
- Насрать? А у них там Брагин остался!
- В смысле?
- В смысле! Сказал, ему там понравилось…
- Во дебил!
- Благодарим, за весьма полезную информацию! Мы тебе благодарность позже выпишем!
- Вы не поняли, что ли??
Чечен никогда не позволял себе раньше кричать на начальство. Все обернулись. Чечен продолжил спокойным голосом:
- У них там «джем». Сидят такие, выступают, на гитарах бацают, один на тромбоне, значит, другой ещё, кудрявый, еврей, наверное, на большой такой виолончели, кажется, руками, значит, дёргает. Ну, и ещё у них там инструменты, и всё это вместе с пантомимой, стихами, а люди сидят как на пикнике, слушают.
- Это не театр, это балаган какой-то! Мы его в миг разгоним! Только здесь разберёмся сначала.
- Да, погодите, я главное не сказал! Там они дают людям на инструментах поиграть, на сцену приглашают, так… с улицы… даже если не шибко умеешь…
Тут разом обернулись Завхоз, Золотарь, Парубок, и не сговариваясь произнесли:
- Чего???
Чечен не стал ничего уточнять, ему не понравилось, что на него смотрели несколько пар глаз, налитых кровью и гневом. Завхоз тихо и злобно проговорил:
- Мы это на корню придушим!
Он медленно двинулся в сторону парка, за ним последовали Золотарь, Парубок, Чечен, и несколько других охранников, сжимая палки и цепи.
Но не переживай, дорогой читатель! У зрителей театра менестрелей очень удобные складные стулья и табуреты с вывинчивающимися ножками. Они достойно могут встретить гостей, главное, чтобы они успели вовремя обернуться.
Всеволод Залихватский
Подписывайтесь на нас в ВК, YouTube, FB, Telegram, RuTube, Дзен
Поддержать канал:
WebMoney: Z680497494171
PayPal: decimation.channel@gmail.com
ЮМани (Яндекс.деньги): 4100110500905753
Patreon: patreon.com/decimation
Boosty: boosty.to/decimation
Sponsr: sponsr.ru/decimation
Сбер: 5469 5500 4180 2312