В общении людей с собаками я часто наблюдаю две крайности. Первая состоит в том, что люди считают псов почти что такими же человеками, как они сами. Мыслящими, высокоморальными существами, которые все понимают, но сказать не могут. Поэтому собаки, по их мнению, обладают теми же правами — на свободу, на принятие самостоятельных решений, на любовные отношения с себе подобными в конце концов. Вторая крайность: люди считают, что пес — это дитя природы, дикий и гордый хищник, которому в силу его происхождения нужно обеспечить максимально «природную» жизнь. Например, обязательные прогулки без поводка, так называемое видотипичное питание, возможность размножаться и охотиться.
Обе эти крайности не учитывают пары нюансов.
Собака — это домашнее животное. То есть, с одной стороны, это специальный вид, веками эволюционного отбора приспособленный к жизни рядом с человеком, и не приспособленный к самостоятельной жизни, а с другой стороны, это не человек, а зверь, который физиологически не способен понять и принять морально-этические установки, сформированные человеческим обществом.
Те, кто не исповедует эти две крайности, могут сейчас сказать, что отличия человека от животного очевидны, а отличия домашнего животного от дикого не так уж и принципиальны. Но я люблю проговаривать очевидное и копаться в деталях, поэтому давайте посмотрим, что там за отличия.
Первая важная штука, которая отличает домашних собак от их диких родственников — это инфантильность. То есть наши псы всегда незрелы физически и психологически, если сравнивать их с взрослыми волками, например. Но это не потому, что собаки — какие-то неполноценные чуваки, которым бы дорасти до взрослости, и все будет в порядке. Просто человеку, который тысячелетиями методично занимался отбором животных для наилучшей совместной жизни, приятнее жить рядом с «детишками», проще о них заботиться и умильнее за ними наблюдать.
Потому в целом домашние псы выглядят как дети — у них большие, часто выпуклые глаза, висячие уши, крупные лбы и белые пятна на этих лбах.
Это так называемая star-мутация. Она появляется в процессе одомашнивания вместе с лояльностью к человеку. Зверей со звездочкой во лбу можно встретить среди всех видов домашних животных, но ее не бывает у их диких родственников. Еще один из признаков — закрученный хвост. Этот признак (как и остальные) проявлялся даже у лис, которых одомашнивал в Новосибирске академик Дмитрий Беляев. Понятно, что в зависимости от породы собаки эти признаки изменяются, чередуются, но в «домашней» популяции псовых они так или иначе встречаются часто, а в дикой природе практически нет.
Те же висячие уши — это конструкция, с которой трудно выживать самостоятельно. Закрытые ушные проходы — это склонность к заболеваниям и смерть без должного ухода. Так что природушка неслучайно одарила волков стоячими ушами, а человек закрепляет висячее состояние ушей. Одна из самых популярных песьих пород — бигль — любима именно за эти уши. Так пес кажется более милым и нам его больше жалко. А жалость — один из двигателей одомашнивания. У биглей, кстати, есть большая часть физических признаков инфантильности. Кроме ушей, это круглые глазищи и выпуклый лоб, который постоянно хочется целовать и гладить.
В поведении домашних собак инфантильность тоже проявляется довольно ярко. Во-первых, это детское любопытство. В науке это называется неофилией. Взрослые консерваторы-волки новых впечатлений сторонятся, а вот домашние псы в любом возрасте с восторгом встречают новые игрушки, новые запахи и новых друзей на новой собачьей площадке.
Попробуйте увлечь игрой пожилого ретривера, и он с высокой долей вероятности поддержит вашу инициативу. А вот дикие псовые, взрослея, теряют к этой суете интерес. Им бы выспаться и еды раздобыть — знакомая взрослая жизнь, как у нас с вами примерно. Собакам, кстати, потому и важно жить рядом со взрослыми людьми, потому что собаки инфантильны и нуждаются в опеке старших.
И вот еще одна психологическая черта инфантильности — потребность в сильной привязанности к человеку. И она намного сильнее потребности в так называемой свободе. Проще говоря, пес на поводке рядом с мамичкой сильно счастливее, чем тот же пес, одиноко прибившийся к какой-нибудь заправке на трассе. Живется ему на заправке, конечно, свободно, но довольно тоскливо. А вот волку все эти сантименты чужды. Нет у него потребности чухать бока на коленочках у хозяина. Он может согласиться на такую жизнь, если его воспитывать в семье с младенчества, но это не потребность, а необходимость приспособиться к обстоятельствам. И он, кстати, не станет от этого домашним, потому что признаки одомашненности закрепляются на эмбриональном уровне.
Инфантильность собак — это, конечно, величина не постоянная. Если более инфантильные чуваки и есть менее. Проще всего рассуждать об этом, если вспомнить песьи породы. Не все породы изначально — это дело рук селекционеров. Некоторые звери выводились сами. И у таких собак из поколения в поколение закреплялись те черты, которые помогали выживать в условиях конкретного региона.
Так что темперамент отдельно взятой собаки — это некоторая точка на отрезке между крайней инфантильностью и примитивностью (примитивными как раз называют породы собак, которые изначально формировались практически без участия человека).
Вот, скажем, акита-ину — типичная представительница примитивной породы собак. Она появилась на японском острове Хонсю, а уже затем разведение таких псов происходило под контролем человека. При этом ее «примитивные» качества закреплялись.
Говоря о «примитивных» качествах, я имею в виду свойства темперамента и внешнего вида животного, которые противоположны инфантильным свойствам. Скажем, акитам требуется гораздо меньше внимания человека, чем тому же воплощению инфантильности — биглям. Акиты в известной степени независимы и не склонны «смотреть в рот» мамичке, придумывая, чем ей можно угодить. Акиты более «взрослые». Заводчики, характеризующие породу, называют это степенностью и серьезностью. На самом же деле эти псы имеют «генетический» опыт жизни без человека, поэтому им пришлось стать более «взрослыми», чем собратья, которых люди выводили «с нуля», отбирая лояльных особей для совместной жизни и работы.
Конечно, порода — это не стопроцентная гарантия инфантильности или примитивности. Как и отсутствие породы. В любом помете любой собаки могут быть более или менее инфантильные товарищи, которые своим поведением дают понять о своих склонностях.
Например, моя собака — вельштерьер Борсук — по праву рождения не может называться истинно примитивной или крайне инфантильной собакой. Однако она ближе к примитивным сородичам, то есть более «взрослая» собака, чем живущие у меня в семье дворняга Лидуся и полугриффон Туча.
Это можно понять, помимо всего прочего, по проявлениям «природного» поведения. Борсук любит закапывать и прятать ценные для нее вещи, она довольно территориальна, что проявляется в бесконечных метках на прогулке, она спокойно остается без человека рядом где бы то ни было и трудно уживается с другими животными рядом. При этом моя терьерица, конечно, все еще остается собакой, то есть более инфантильной версией диких псовых. Она выглядит, как щенок, играет, как щенок, и любит контакт с мамичками, тоже как щенок. Так что считать дикими хищниками даже самых примитивных из собак — это ошибка.
Псы — в любом случае домашние животные, которым нужно жить рядом с человеком, будь то аборигенная кавказская овчарка, родившаяся среди горных пастбищ и не подвергшаяся промышленной селекции, или брюссельский гриффон, поколениями живущий на мамичкиных коленках и для них же сконструированный заводчиками.
Одомашнивание, или, как его называют ученые, доместикация, характеризуется изменением поведения и потребностей, поэтому важно учитывать отличия наших псов от их диких родственников. При коррекции проблемного поведения специалисты (я сейчас о грамотных специалистах) тоже учитывают эти отличия, а также степень инфантильности или примитивности конкретной собаки. Источники неудобного с человеческой точки зрения песьего поведения тоже часто в том, насколько пес «далек от природы». Скажем, чем более примитивный пес у вас живет, тем выше риск проявления агрессии — к другим животным или к людям. Собаки — территориальные животные. И чем они менее инфантильны, тем больше тяготеют к защите своей территории. А еще для них в человеческой среде больше стресс-факторов, которые тоже провоцируют агрессию.
Инфантильные собаки чаще склонны к страхам. Виной всему — человеческий отбор тех особей, которые больше всего нуждаются в безопасности и защите. А из-за своего зависимого по отношению к человеку поведения инфантильные псы более склонны к нечистоплотному поведению. Они писаются от восторга, из страха по поводу «изгнания из стаи» или потребности помириться с мамичкой. Более примитивные псы делают грязные дела там, где не положено, гораздо реже, потому что меньше учитывают мамичкины мнения и испытывают меньше восторга от наличия человека рядом.
Примитивные псы хуже учатся нужному поведению, но упрямее проявляют традиционное «дикое» поведение. А инфантильные звери чаще страдают сепарационной тревогой, потому что быть в одиночестве им страшнее, чем независимым примитивным собратьям. И это опять же из-за относительной независимости от мнения человека.
Интересный факт, которому есть по крайней мере несколько объяснений: в процессе одомашнивания у собак укорачивается период взросления, поэтому какой-нибудь йоркширский терьер в шесть месяцев уже состоявшийся пес, готовый производить собственное потомство. В то же время акита-ину взрослеет до полутора-двух лет. Впрочем, волки считаются молодежью до трех, так что даже самые примитивные псы взрослеют быстрее.
У домашних собак в отличие от диких псовых мы не наблюдаем так называемую моноэстричность, то есть всего лишь одну течку в год. Собаковладельцы не дадут соврать: у псиц чаще всего происходит две, а то и две с половиной течки в год. У них также рождается больше малышей в одном помете, чем у тех же волчиц или лисиц. И это тоже биологический признак инфантилизации. Правда, если взять какую-нибудь псицу породы тайский риджбек, то она вполне может сохранять в качестве наследства своих диких предков эту самую моноэстричность и рожать раз в год по два-три щенка. Но это еще один аргумент в мой любимый холивар про «родить для здоровья». Мол, природой заложено собакам плодиться и размножаться, так кто мы такие, чтобы этому мешать.
А мы те, кто одомашнил собак, открыв им безграничные возможности для размножения в тепле и уюте. Но это не значит, что в той самой природе они бы спаривались по два раза в год и рожали бы по 12 щенков, быстро перенаселяя собой планету. Понятно, что инстинкт велит домашним размножаться. Просто среда и количество еды вокруг этому благоволят. Но этот же самый инстинкт замолкает, если жизнь животного зависит от сезонности и кормовой базы в условиях, где человек это все не регулирует. Поэтому волчицы рожают редко и понемногу (и не все), а собачью численность должен регулировать человек, раз уж создал благоприятную среду, в которой природа «шепчет» рожать часто, обильно и вне зависимости от сезона. Природа же не в курсе, что домашних собак сильно больше, чем домов, в которых те могут безопасно и долго жить.
Фото предоставила ridiculous_zebra, обработал Ренат Муртаев