Что же, наше пребывание в семействе Перри подходит к концу. Я уже выздоровела и теперь буду стараться жить самостоятельно. Я очень благодарна Линде за заботу. Она так искренне обхаживала меня, что я скоро пошла на поправку. Найджел наверняка ликует, так как я наконец-то ухожу из их дома вместе с Дакотой. Как тот думает, он остался чистеньким со всех сторон. Но мы-то с Линдой знаем всю правду. Надеюсь, что она все-таки посмотрит на ситуацию с Найджелом под другим углом. Он не заслуживает такой прекрасной жены, как Линда, а она такого мерзкого мужа.
Я получила материальную помощь от государства по случаю смерти мужа. Она получилась довольно нехилой. Так что ее хватит, чтобы снять самый скромный номер в гостинице примерно на неделю, учитывая то, что можно еще и купить продукты. Конечно же, я попытаюсь устроиться на работу. На самый крайний случай продам оставшееся золото, но в развалины я больше не вернусь никогда. Это был просто ужас. Я поступила глупо, не продав золото сразу, отчего и заболела. Моя жадность и мое желание оставаться высокопоставленной леди, увешанной драгоценными металлами, привели меня к таким последствиям. Больше не буду рисковать жизнью из-за кучи побрякушек.
Я нашла подходящую гостиницу, куда можно заселиться с животными. Номер вышел даже лучше, чем комната в той съемной квартире Мартина Гудвинга. Здесь по углам расставлены высокие горшки с цветами, а сам номер чист и свеж. Это редкость для столько дешевых гостиниц.
Куда я только не ходила, чтобы устроиться на работу. Это первая в моей жизни работа, которую я так и не нашла. Я думала, что все гораздо проще. Но меня никуда не брали. То я необразованная, то меня просто не хотят брать, то еще какие-нибудь причины. На протяжении двух дней я ничего не нашла. А деньги тем временем подходили к концу. Тогда был один выход, чтобы не сидеть на месте – просить милостыню. А что мне еще делать? Деньги просто так с места не свалятся! Есть одно местечко в городе, где людно. Но оно в самом центре Лондона. Если меня заметят полицейские, то погонят меня оттуда. Но что поделаешь. Там постоянно ходит народ, причем далеко не бедный, а с толстенькими кошельками. Может, кто из жалости что-нибудь и подбросит. Поэтому, одевшись потеплее, я иду ближе к вечеру на центральную улицу. Дакоту я оставила в номере гостиницы. Сейчас самое время, так как с работы возвращаются богатые люди. На куске картона я написала просьбу о помощи, иначе никто не поймет чего мне вообще надо. Мне как-то стало не по себе, когда я подумала о том, что меня здесь могут увидеть мои знакомые. А еще мне противно стало от того, что я буду просить у них дать мне хоть монетку на хлеб. Я уже собиралась уходить, но потом мне стало все равно, что они обо мне подумают. Мне надо как-то заработать на жизнь, пусть даже и таким жалким и унизительным путем. Я бы посмотрела на них, если бы они оказались в такой ситуации. Так и стою на холоде, прося прохожих кинуть несколько монет. Но никому нет дела до меня. Таких как я, здесь приличное количество. И если каждому давать хотя бы несколько пенсов, то можно вылететь в крупную сумму. Теперь я понимаю того мальчика, который просил у меня денег, когда я подходила к клубу книголюбов. Он просил у меня всего лишь несколько пенсов, а я не дала, фыркнув на него и пройдя мимо. Теперь и мимо меня проходят люди, наверное, также фыркая в мою сторону. Я была не права по отношению к тому мальчишке. Даже представить не могла, что когда-нибудь буду на его месте.
В центре всегда достаточно шумно. Здесь большое количество пабов, где собираются люди в основном из среднего класса, чтобы расслабиться после тяжелого трудового дня. Из каждого заведения играет популярная музыка. Особенно набравшая популярность группа Битлз. Ее песни звучат из каждого утюга. Не стану скрывать, но мне тоже нравятся песни этой четверки из Ливерпуля. Так намного веселей на улице. Можно пританцовывать, чтобы не замерзнуть. Долго стоять на морозе я не буду. Я только что болела и не хочу, чтобы это повторилось снова. Еще чуть-чуть проторчав на улице, я возвращаюсь в гостиницу. Там меня ждет Дакота. Извини, но я ничего не «заработала», и не смогу купить что-нибудь вкусненькое. В гостинице, конечно, кормят. Но хороший здесь только завтрак, а вот обед и ужин скудный. Всего лишь на один зубок. Поэтому приходится покупать еду в продуктовом и готовить на своей мини-кухне, состоящей из одноконфорочной плиты. Сегодня будем доедать то, что осталось со вчерашнего дня. К тому же Линда дала мне шампунь, причем для Дакоты она купила тоже. Различной мелочи, которая может пригодиться в быту, насовала мне в сумку. Линда очень беспокоится за меня. И она бы оставила меня жить у них, но Найджел есть Найджел. С ним она спорить не будет. Она даже терпит его измены.
Кстати говоря, ту книгу о дрессировке собак я до конца не прочитала. Только изучила основные правила и подобное. Есть еще куча моментов, которые я посчитала ненужными. В основном они касались собачьих выступлений на конкурсах, выставках и бегах. Для беспородной Дакоты это все ни к чему. Из-за ее дворового происхождения ее никуда не возьмут. Так что половина книги мне просто не нужна. Теперь она будет лежать на полке и пылиться. Возможно, я ее даже продам со временем.
В гостином номере достаточно скучно. Радио или телевизора нет. Только книги и Дакота. Я бы почитала что-нибудь, но Дакота пригорюнилась, я и решила ее развеселить. Достаю из сумки канат – игрушку для собаки для перетягивания. Он изрядно потрепался, так как собака любит играть в него.
- Эй, Дакота, - зову я свою любимицу, - лови скорей. Спорим, я сильнее тебя?
Дакота сразу подняла свою мордочку, а уши встали вверх от предвкушения игры. Она высунула языка и радостно побежала хватать один край каната, чтобы тянуть в свою сторону. Но так просто я ей его не дам. Я дразню Дакоту, поднимая выше и выше канат над ее головой. Она встает на задние лапы, чтобы достать его. Игриво лает и машет своим хвостиком, пытаясь зацепить цель лапой. Но вот так все время дразнить ее я не могу, иначе ей станет неинтересно, и она перестанет играть. Поэтому даю ей возможность достать до каната и вцепиться в него зубами. Дакота выплескивает всю злобу и азарт, терзая игрушку, из которой расплетаются нити. Я свою очередь тяну канат в свою сторону. Это только подзадоривает Дакоту.
- Отдай сюда, - кричу я ей, - думаешь, самая сильная?
Дакота решила развеять все сомнения и потянула канат на себя, что я аж упала носом на пол. Было не больно, но очень смешно. Дакота сразу налетела на меня сверху, облизывая мое лицо. Ох, ее слюни везде! Мало того, что она меня всю исслюнявила, так еще и лает над самым ухом, что даже барабанные перепонки звенят. Как бы я ни любила Дакоту, но ее выходки со слюнями я терпеть не могу. Теперь снова придется умываться.
- Ну что, мисс, вы опять разшалунились! – встаю я, докоснувшись до тюпки носа, а Дакота от этого прищурила свои добрые глазки.
Пока я шла до ванной комнаты, Дакота преследовала меня, запутывая мои ноги. Ее игра еще не закончилась. Это она просто делает вид, что отдыхает. Мы это уже проходили. В тот раз я из-за таких игр упала, споткнувшись о Дакоту.
Намыливаю мылом те места, которые мне исслюнявила Дакота. Да что там места. Пришлось все лицо умывать.
- Дакота. Завтра вместе идем просить милостыню. Может, ты как-то поможешь сжалиться этим людям.
В ответ собака смачно облизнулась, как будто услышала, что завтра я дам ей прожаренный стейк из свинины. Заодно и прогуляемся перед сном. Мой гостиничный номер расположен на первом этаже. Так что Дакота ищет лазейки выбраться на улицу, тем самым саму себя выгуливая, когда я нахожусь в поисках денег. Моя лапочка уже достаточно выросла. Она сама достает до ручки двери и умеет открывать ее. Я ее этому не учила. Наверное, видит, как я это делаю, и старается подражать. Так она может вырваться из номера на свободу. Никто не подумает на нее, как на чужую с улицы собаку. У нее есть ошейник, на котором написано ее имя и имя ее хозяйки. Так что все нормально.
После умывания я ложусь в чистую постель. Укрываюсь одеялом, но чувствую что-то непонятное. Оказывается, это Дакота, немного вздернув одеяло, пробирается под ним в сторону подушек. Так ее морда высовывается из-под одеяла, и собака ложится рядом со мной, а туловище остается накрытым.
- Вот проказница. Ладно. Спи со мной. Так теплее и спокойнее.
Угревшись, мы с Дакотой засыпаем.
Наступил следующий день. Желудок уже требует приема пищи. Причем не только у меня. Дакота лежит рядом, из которой доносятся звуки: «дай поесть». Но придется немного подождать, так как надо умыться и только тогда переходить к завтраку. Принимаю ванну. Вода еле теплая, так что долго не посидишь. Но мне этого и не надо. Лишь бы вода смогла привести меня в тонус. Время стало ощущаться совсем по-другому. Патрик погиб месяц назад, а уже словно год прошел с того момента. Я часто плачу из-за этого. Чтобы было, если бы он не утонул? Ладно. Не хочу нагнетать эти мысли. Иначе я опять впаду в депрессию, из которой тяжело выбиралась, и залягу на неделю в постели. Так нельзя. Ведь сейчас главное найти хоть какие-нибудь деньги, чтобы можно было жить. Если бы я была одна, то я не так сильно бы рвалась заработать деньги. Продажа золота смогла бы обеспечить меня на несколько месяцев, но со мной Дакота. Нет. Я не жалуюсь. Наоборот, я очень рада, что она есть у меня.
Вот и настало время завтракать. Я принесла из столовой овсяную кашу, которую Дакота просто обожает. Я тоже люблю ее. Наевшись, я сажусь за чтение книги. Сейчас бессмысленно идти на улицу и пытаться выпросить денежку, так как все сейчас на работе. Подожду до вечера. Дакота тем временем отправилась на прогулку. Я не боюсь ее отпускать, тем более она гуляет на территории гостиницы на заднем дворе. Я прекрасно вижу ее в окно.
Читая книгу, я не заметила, как заснула. Мне снилось, что Дакота приносит мне кучу булочек из магазина «Макдауэл». Их становится все больше и больше, я не успеваю их съедать, а они уже собираются горой возле меня. Я просыпаюсь. Сон совершенно обычный и ничего не значит. Разве что я хочу есть. Дакота просится обратно в номер, скребя когтями по стеклу окна. Я открываю его, чтобы впустить собаку в дом. Холодный воздух ворвался в комнату, проскользнув через меня, всколыхнув мою ночную рубашку. Вся в снегу, Дакота оставляет его на полу комнаты, который начинает моментально таять, оставляя от себя небольшие лужицы. Лапы ей мыть не буду, так как уже пора идти на улицу, чтобы попросить денег. А завтра пойду посмотрю нет ли вакансий куда-либо.
Одевшись, зову с собой Дакоту. Мы направляемся с ней в центр. Работяги закончили свой рабочий день и теперь идут обратно домой. Мы с Дакотой стали на наше привычное место. До чего может измениться жизнь. Я стою здесь и прошу денег у прохожих. А ведь совсем недавно сидела на диване из красного дерева и читала книгу перед камином, окруженная предметами роскоши. Что-то никто не хочет бросать даже пару пенсов. А Дакота опять убегает от меня куда подальше. Да что же это за собака? Она заставляет меня переживать за нее. Или она уже точно решила убежать от меня? Через несколько минут я замечаю, как Дакота бежит обратно ко мне с булкой в зубах. Как она умудряется взять ее? Может, ей дает пекарь по случаю доброго сердца? Дакота отдает мне булочку, а сама садится рядом.
- Эй, ну нельзя же так открыто отдавать добычу! Я же не знаю, как ты ее получила. Еще скажут, что я научила собаку воровать. Докажи потом, что это не так.
Прячу булку к себе в карман. Продолжаю дальше вымаливать гроши. Что мне еще делать, раз меня не берут на работу? Жить-то как-то надо. А Дакота тем временем начинает дурачиться. Скорее всего, у нее это получилось не специально. Она встала лапами на лед, и они начали скользить по нему. Сложилось такое впечатление, что собака танцует. Это действительно выглядело смешно. Даже я смеялась, не сдерживая эмоций. Какой-то парень это увидел и стал рассказывать об этом всем:
- Эй, смотрите, собака танцует!
Народ стал понемногу собираться и смотреть это представление. Все дружно улыбались и смеялись, а Дакота, заручившись поддержкой публики, уже нарочно стала их забавлять, чудачась разными способами.
- Девушка, это ваша собака? – спрашивает мне какой-то мужчина.
- Да, моя.
- Тогда вот вам немного пенсов за талантливую питомицу.
Следом за мужчиной стали давать деньги и другие люди. Некоторые клали фунты. В итоге мы сегодня с Дакотой заработали 8 фунтов. Это нормально для начала. Собака настолько забавила уставшую от серых будней толпу, что те стали платить за развлечение. И нам и им хорошо!
Собравши денег, мы отправляемся с Дакотой обратно в гостиницу. Если завтра не найду работу, то снова придется идти на центральную площадь, чтобы разыграть представление Дакоты и заработать на этом. Обычная дворняжка привлекла к себе внимание. Она понравилась людям своей собачьей искренностью и простотой.
Вымыв Дакоте лапы, отправляемся с ней поужинать. Он вышел скромным: несколько вареных яиц, хлеб, огурец и сыр. К удивлению, собака ела то же самое, что и я. Я думала, она такое не станет есть. Но голод говорит о многом. Утолив жажду покушать, мы отправляемся спать. Я так намерзлась на улице, что теперь не могу согреться даже под одеялом. Однако теплая шерстка Дакоты, которая лежит рядом со мной, начинает понемногу согревать меня, и я засыпаю.
Мне снова снятся булочки «Макдауэл». Вот я лежу на кровати, а вокруг меня различные мучные изделия. От них пышет жар, так как они только что приготовились. Повсюду сладко пахнет хлебом. Некоторый еще и с начинкой из орехов или фруктов. А есть еще и булочки с марципаном. Это одна из моих любимых начинок. Она делается из измельченного миндаля и сахарного сиропа. Вот разламываю хлеб пополам, а оттуда валит клубами пар, разливая запах выпечки перед носом.
Продолжение следует...