Волнующая ситуация с Сёмой заставила меня обратиться за помощью к семейному психологу.
Многие говорили мне, мол, не стоит переживать, не ты первая, не ты последняя. Но меня совсем не устраивает позиция «не одна такая». Кому-то, может, вообще фиолетово, что происходит с ребёнком, его привязанностью, поведением и чувствами. Я не такая. Да, я бываю излишне волнительной, эмоциональной, люблю себя накрутить по мелочам, и именно поэтому иногда мне нужна помощь.
Возможно, кому-то из вас мой опыт поможет в схожей ситуации. Ну или для общего развития, ведь психология очень интересная штука. Вроде всё легко и просто, но на деле очень сложно и тонко.
Главным запросом к психологу был страх, что за время нашей разлуки сын от меня отвязался и теперь не чувствует во мне опоры. Я волновалась, что теперь Сёма всегда будет предпочитать мне мою маму.
Психолог сразу меня успокоила, объяснив, что теория о нарушении привязанности за 3-4 дня, мягко говоря, преувеличена и уже опровергнута. Каждый случай индивидуален. Разрушение связи с мамой происходит либо за более долгую разлуку, либо в постоянном насильственном и токсичном отношении к ребёнку.
И у меня как гора с плеч свалилась. Я выдохнула, из глаз покатилась слеза счастья, и я стала слушать дальше. Ведь этот факт не объяснял беспокойное и отторгающее меня поведение Сёмы.
Оказалось всё просто, но в то же время сложно. Моя тревожность вселяла страх в Сёму. Я пыталась вести себя расслабленно и задорно, но мои истинные мысли вставляли палки в колёса. Сёма чувствовал, что я беспокоюсь. Он и так испытывал стресс от разлуки со мной и появления нового человека, а тут ещё мама сама не своя.
Он боялся родную мать, которая не могла дать ему опору и вселить уверенность в безопасности этого мира, которые так нужны малышу для выживания. В нашем случае именно бабушка и папа, которые были морально спокойны, стали этим островком безопасности, на котором Сёма чувствовал себя защищённым. К ним он и тянулся, а меня избегал.
Самое обидное то, что я знаю об этой связи, понимаю, что ребёнок чувствует состояние матери, но я даже не попыталась воспользоваться этими знаниями. Я искренне поверила в то, что Сёма привязался к бабушке, а я ему больше не нужна. Я зациклилась на этой мысли, хотя виной всему было моё эмоциональное состояние.
Когда Сёма обнимался с бабушкой, я чувствовала не радость того, что в нашей семье такие хорошие отношения, а лишь обиду, что сын обнимает не меня. Я звала его обнять и поцеловать меня, а сама испытывала страх и огорчение.
Когда Сёма тянул папу играться, я снова плакала, вместо того чтобы радоваться свободному времени. Многие мамы мечтают быть на моём месте, имея возможность спокойно попить кофе, пока со старшим возится кто-то другой, а я ревела как косатка и изматывала себя навязчивыми мыслями.
От меня Сёма получал только сигналы тревоги...
После беседы с психологом я действительно переключила свои мозги, снова вернула себе уверенность в том, что я по-прежнему мама своего ребёнка и должна быть опорой для него. У счастливой матери счастливые дети...
В этот же день после дневного сна я взяла на руки сына, крепко-крепко обняла его и сказала: «Мама вернулась, малыш!» И доказательство этого не заставило себя долго ждать. Сёма, как по мановению волшебной палочки, стал более ласковым и спокойным со мной, теперь снова бегает за мной хвостиком. Бабушка констатировала: «Власть сменилась». Такая вот психология. Хотите верьте, хотите нет :)
Разумеется, сын по-прежнему тянется к бабушке, любит проводить с ней время, ведь это нормально. Более того, у ребёнка может быть и два, и три значимых взрослых. Но главное — я вернула сыну спокойную маму, не чувствую себя обделённой и стала проще относиться к поведению Сёмы.
В последнее время он правда стал более капризным, истеричным и драчливым, но это следствие ревности и нахлынувшего кризиса двух лет. А об этом я расскажу уже в следующих постах.
Всем здравых мыслей и давайте дружить — подписывайтесь, ставьте лайк :)