Сознающий — да празднует, устремлённый сердцем — да причастится!
Видящий испивает из небесного колодца великого удивления любящие соки Источника, пребывая в перманентной восхитительности, именованной во мирах явленных — чудом преблаженного бытия.
Удивление самим фактом существования, способного сознавать самого себя, наличием бессчётных декораций всех цветов поднебесной радуги, ткущих полотна времён и судеб, существованием неисчислимых зеркал малых я-йностей, сполохами отражающих негасимый свет вселенского Духа, великолепием живой иллюзорности, духотворённой изнутри и пустотной снаружи,- величественна картина извечной "игры" Духа, удивительна и непостижимо постигаема во живой тишине молчности проживающим священную немолчную литургию вселенского бытия...
Удивление живым иконизмом во лицах со-человеческих, их забвенным сном и возможностью пробуждённого бытия, восхищение росой на трепещущих травинках, проплывающими «словами» облаков, извечно говорливых и стремящихся ко никогда не достигаемому горизонту, жужанием пчелы, несущей нектар пахнущих небесной блаженностью цветов, верящих во своё преблаженное самоистечение,- велики и чудны "беспричудные причуды" Творителя,- и пробуждённый со-поёт преблаженную со-возлюбленную песнь сотворённого с Сотворителем "трепещущей" яви.
Без удивления — нет ни живой «нынешнести», ни истинной философии, нет и самой любви; лишь способный проживать извечный рефрен восхитительности - несёт свет пробуждённости, и преблаженная музыка его сердца — микрокосмос великой симфонии блаженности макрокосмоса Творца...
В начальных формах богоприкосновенности — удивление имеет вид страха господня, восходя во пробуждающейся душе в восхитительность, стирающую любящим огнём духа все выдуманные боли и несовершенства условно разделённой видимости; так страх обращается священным трепетом, а трепет восходит во молчное изумление, звучащее бессчётными симфоническими аккордами душ во величественом поднебесном оркестре планетарного сожития...
Так нисходит смысл ко внешнему бессмыслию «сизифовых драгоценностей» теней временности — и внутри нас празднует сам возлюбивший своё творенье Творец...
Так Святая трансценденция эманирует преблаженной акциденцией во проживающие всесозидающую и всерастворяющую любовь души... и надвселенский Дух блаженно улыбается самому себе, истекая напоительным нектаром благодаренности во поющее литургические песнопения мироздание...
