Греческие герои — не то, что мы сейчас представляем, когда нам говорят слово "герой", пожалуй. Герой для нас сейчас — это кто-то уникальный, outstanding man, наделённый чаще всего качествами, которые не присущи абсолютному большинству. Залез в огонь вытащить ребёнка? Герой. Но ведь не каждый полезет! Масса примеров, но в любом наш герой выделяется из толпы, имеет качества, которых нет у всех или почти всех.
Герой древних греков другой. Он в первую очередь воплощение, лицо того племени (говорю я сейчас о героях эпохи Гомера), которое он представляет. Герой представляет своё племя, он вобрал все лучшие качества этого племени, он лучший человек из всех в нём. В герое, по сути, находит отражение каждый из живущих в племени и поэтому понятие "герой" совершенно верно отождествлять с понятием "все, всё, каждый", где "все" — отдельно взятый народ, а "каждый" — и любой человек в племени, и герой, соотносящийся с понятием "племя". И каждый человек древнеэллинского эпоса соотносится со всем эпическим племенем, к которому принадлежит. То есть, читая о подвигах, скажем, Ахилла, мы можем считать, что речь идёт обо всех мирмидонянах, следя за испытаниями, выпавшими на долю Одиссея, можем говорить обо всех жителях его родной Итаки, глядя на Агамемнона, можем видеть всех микенян — а в более широком смысле любой из них есть все эллины, то есть древние греки, сразу. Между простым смертным и его племенем всегда, всегда существует промежуточное связущее звено, роль которого и исполняет эпический герой.
Героя без племени нет. Отчуждённый от племени, герой перестаёт быть героем, потому что за его спиной нет того народа, связь с которым делает его одновременно выделяющимся из всех и всё же таким же, как все. Но и племени без героя нет: каждый народ представлен минимум одним выдающимся лицом, которому приписываются великие подвиги, принесшие столь же великую славу всем его сородичам.
Интересно то, что сила героя равна количеству тех, кто приходит с ним. Например, в Троянской войне в "Илиаде" Гомера отвага и мощь героев соответствуют размерам их дружин. Чем больше людей пришли со своими героями под стены Илиона (Трои), тем герои эти могущественнее.
Признаки, по которым определяется эпический герой древних эллинов, довольно просты. Во-первых, герой сверхсилён, сверхмощен, необычаен в своих возможностях — что называется, супермен. Во-вторых, подвиги он совершает в одиночестве, никто из племени ему не помощник, потому что доступное герою навряд ли проделает простой человек. В-третьих, каждый член племени отдаёт силу свою общему племенному герою и таким образом любой простой представитель племени всегда по определению слабее своего героя и превзойти его, этический, моральный и эстетический идеал, никогда не сумеет. В-четвёртых, весь потенциал героя отражается в его доблести. Доблесть же нужна герою для того, чтобы совершать те самые подвиги, которые прославят его и его племя, да-да! Слава важна: она смысл существования героя.
Казалось бы, конечно, зачем героем-то быть? С большой силой приходит большая ответственность, а кому она вообще нужна... Но не быть героем нельзя, на уровне будет держать такое понятие как стыд. Стыд отделяет плохое от хорошего, формирует моральность, является поведенческим императивом, будучи преддверием позора. Позора герой (и племя в его лице) страшится, потому что осуждение за него будет преследовать народ, героя и даже его потомков ещё очень долго.
Трудно быть, в общем, богом, а эллинским героем и того труднее.