Рыцарь, без коня и страха, но не без упрёка, гремя тяжёлыми доспехами подошёл к лежащему на тротуаре телу. Едва было заметно тление огня жизни, казалось, несколько минут назад неугасаемого. Тело было благополучно закинуто на плечо, между тем другое тело понемногу развеивалось предварительно превращаясь в песок. Так умирают демоны. Они отдают душу богу, а тело земле ада, из которой и было рождены. Впрочем, на счёт первого ещё были сомнения. Откуда у демонов вообще берутся души, если они якобы никак не связаны с богом? Когда-нибудь, Палиста задаст этот вопрос Апфелю, если не забудет.
Вместе с Джеральдином в одном теле было довольно удобно физически и категорически неудобно по части духовной. Будто она в тесной бане из собственных и чужих мыслей, будто варится в собственном соку. Долго так продолжать она не собирается, а потому, прихватив Герстреля через плечо, взмыла на ближайшую крышу, а по ним и обратно в злосчастный театр.
***
Однако, необычная картина.
Хозяйка квартиры вышла из комнаты после наиприятнейшего глубокого, ласкающего её уставшее сознание, сна. На пороге её остановила интересная картина. На диване лежало - что только не лежало, и в том числе - тело её друга, ещё вчера такого уверенного и практически невозмутимого. Впрочем, сейчас он, так сказать, достиг пика невозмутимости. Кажется, вот он, лежит живой-здоровый, солнышко с балкона ему припекает бочок. Ан нет. Грудь его не вздымается да и в общем совсем он не шевелится. Никак. Будто манекен положили и пледом укрыли. Хотя рана затянулась удивительно быстро.
Палиста подошла ближе, поставила кружку с водой, которую брала с собой на ночь в спальню, на столик возле дивана, сама села на краю мягкой мебели. Может, его просто надо разбудить? Она нерешительно протянула руку к его щеке. На мгновение остановившись, всё-таки коснулась его щеки и одёрнула руку. Чуть холоднее дивана, а ведь на солнце лежит!
"Ну и ладно. Значит так надо. Джеральдин вон что-то говорил про несколько дней, значит несколько дней. Да и не сыпется он ещё на песок, как это обычно с его родичами бывает. Всё хорошо, всё в пределах нормы, всё правильно."
Она нервно зашагала по комнате потирая руку, которой прикасалась к щеке. Всё никак не проходило ощущение, будто она до сих пор прикасается к нему. Всё никак не проходил жуткий холодок, холодок смерти. Раньше что-то подобное она ощутила от встречи с Герстрелем. Хотя, пожалуй, там холодок был действительно всего лишь холодком, может даже простой иллюзией, нежели этот...
Она попыталась взять себя в руки. Заварила кофе, пожарила хлеб в тостере. Но ни то, ни другое никак не лезли в горло. Да и солнце, светившее во все окна будто строительный фонарь, теперь казалось совсем тусклым, хотя на небе было ни облачка. Планы на день в её голове немного сместились. Она решила исправит наглухо испорченное настроение там, где его точно исправят и даже без алкоголя.
***
Глубоко, в самом душном месте, самом напряжённом и горячем месте большого города, растянувшегося на многие километры, своими щупальцами понемногу до стх пор захватывающего земли, как ненасытное, бесконтрольное животное. Весь поток, в котором бурлили души выжимал из них соки, так необходимые для питания города. И выжал бы до суха, если бы люди не придумали, как восполнять из в себе.
Как снова вернутся к гармонии, к жизни, после этих бетонных джунглей?
Палиста знала одного человека, который мог творить чудеса с телами и душами своих подопечных и его сила действительно потрясала, в отличие от демонов, которым на роду написано.
Такой обычный человек на самом деле тоже не обычный. Николай Гривцов - для друзей Коля - удивительный человек. Он имел красный диплом патолоанатома, который, правда плохо помог ему понять себя, своё тело. Множественные лекции говорили где и что и как лечить, но не говорили как исцелить. Да и в общем вся учёба в мед. институте очень сильно вымотала. В 27 он выглядел на все сорок, а душа с каждым днём всё больше рвалась наружу. Иногда в прокажённую голову приходили мысли не совсем врачебного толка. Коля обратился к другу-психиатру, а тот - по-дружбе - отправил к другим своим друзьям. И понеслось.
В первый же год Коле казалось, что он обрёл… вторую жизнь. Проработав в малоприбыльных материально, но наполняющих до краёв духовно, он отправился в путешествие для изучения связи духа и тела. Например, в Индии он жил и учился в местной школе у «проповедника» изуячая язык и связь здоровья духа, тела и «космической энергии». В разных культурах оно называется по-разному, но в сути своей - и как называет это сам Коля - это жизненная сила, жизненная энергия, заставляющая двигаться нейроны в мозгу и начинающая, заводящая организм. Именно благодаря ей каждое существо оживает. Энергия как искра, как начало огня, зажигает свет и саму жизнь.
Работая с духовным он стал обретать целительские навыки, чему в какой-то степени помогали знания врача. Благодаря «корочке» он мог лучше понять действие практики или снадобья и не убить человека своими стремлениями помочь.
В общем, к чуть больше, чем тридцати он имел обширный багаж знаний и, кажется, мог вылечить любого. Своё здоровье он держал в крепкой руке и решил взяться за здоровье бедных горожан, чьё положение находил зачастую отчаянным. Конечно, не бесплатно, ему в этом мире тоже нужно на что-то жить, однако, добрым знакомым, которых было с десяток, он помогал по доброте душевной.
Его сложно было найти в городе, так как частные заказы и встречи всё время таскали его по всему городу днём и ночью, но Палиста точно знала, где найти его поздний завтрак.
Бар Дерека Энгеля «Gottes Ehre». Это сравнительно небольшое заведение пользовалось несравненно большим успехом у местных. Дерек любезен и добр, до определённой степени, хотя в его болотно-зелёных глазах иногда и мелькает угрожающая неясная тень. С Палистой они знакомы через соседей сверху , с которыми Дерека связывает тесная история. Ну, а друг соседей — друг Дерека. Так и сошлись. Через соседей и Коля попал в эту дружную компанию.
За невероятную любовь и способность поглощать сладкое килограммами - а так же за белёсые волосы и серо-голубые глаза - он получил прозвище Белоснежки или ещё короче: Снежка. Снежка не то, чтобы оценил, но сопротивляться не стал, не так уж плохо звучит.
По дружбе Палиста хотела попросить у мил друга помощи, поскольку после их «слияния» с Джеральдином у неё будто голова не своя. Мил другу такое не первой, а работа с Палистой имеет для него некоторую свою выгоду, так как редко представляется шанс поглядеть на эти ваши потусторонние и сверх силы, коими наделены многие её сотрудники. Когда-нибудь, когда у него будет больше времени, он сходит к ним поглядеть, но пока имеет дело всё с теми же людьми.
***
Часы сместили стрелки до одиннадцати. Хорошее время. В это время отлично ложится спать, после приятного трудового дня. Хотя сегодня и был выходной, он прошёл ни менее загружено, чем мог пройти будний. Дверь тихонько открылась и ввалилось уставшее хозяйское тело. Запинаясь в темноте о разбросанную обувь, а в первую очередь о сам порожек двери, Палиста вошла в свою "крепость". Затворила её. Проверила. Усталость, как балласт, велит её с ног. Хоть прямо сейчас да на коврике спать.
Кое-как она сняла обувь, дошла до кровати и, не раздеваясь, упала спать. Спать в летней кофте и лосинах было довольно удобно. Кажется, за окном дул ветер и периодически от него хлопала балконная дверь. Громко так. Но, позже, кажется прекратила. Во сне она повертелась и нащупала одеяло, в которое завернулась как в рулет. Ближе к утру, стало казаться, что в отместку одеяло стало её поджаривать, да ещё и никак не хотело с неё слезать. А потом, почему-то, вдруг спокойно слезло. Конечно, она посчитала это своей победой над тканным изделием, но, кажется, раньше оно так просто не поддавалось.
Да и ладно, что теперь, одеяло подозревать в преступлении? Да и каком?
Мысли уносились снова вдаль, наступал глубокий сон.
***
Она почувствовала прикосновения. Сначала немного, но когда стала двигаться, оказалось, что она лежит в чьём-то кольце рук. Довольно тепло и уютно. А ещё, мило и приятно. Не часто так удавалось с кем-то просто вздремнуть. Она уткнулась во что-то ещё более тёплое и большое. Потом закинула ногу с частью вновь "напавшего" одеяла. Ещё немного повертелась, устроилась и, кажется, снова глубоко заснула.
В мгновение ока её глаза распахнулись, её ноги вытолкнули тело из постели, где она с грохотом приземлилась на пол. Страх скрутил ей живот да и руки малость подрагивали. Лёжа около кровати она думала, как ей поступить. Снизу ей не видно, кто лежит в постели, но судя по тому, что она нащупала во сне - это живой большой человек, скорее всего мужчина. Какой-то особо ловкий бомж проник к ней в спальню через незакрытый балкон?
Балкон как раз таки был прикрыт. Похоже, он его и закрыл ночью, когда его дверь хлопала от ветра. Видать нежный человек.
Вооружившись собственными кулаками, она резко вскочила, но отпрыгнула от кровати на всякий случай. А в общем-то не стоило.
В кровати лежал Ривай, собственной персоной. Сопел носом в подушку, нагло зарывшись в одеяло. Страх сменился гневом, кулаки - подушкой, выхваченной из-под беззаботной головы, в которую первая и полетела. Ривай только глубоко вздохнул и продолжил оздоровительное занятие, что категорически не устраивало Палисту. Правда, чем больше она пыталась его разбудить, тем меньше ей хотелось добиться результата. А его и не было. Демон даже не отвернулся. "Ну и ладно". Что страх, что гнев уже прошли и снова пришла дремота. Она проснулась в пять утра, но могла позволить выспаться, что и сделала. Ну спит Ривай и спит, не мешает особо и ладно. Днём его будет ждать разговор, но это всё днём.
***
Экзорцист снова проснулась. На этот раз спокойно и размеренно, как и шум, который заставил открыть глаза. С кухни доносилось тихое, но равномерное побрякивание утварью и кофемашинкой. Рядом с ней была помятая простыня, но Ривая не было. Пошёл хозяйничать. На звуки хозяйства вышла и она.
Демон стоял к ней спиной и бодро взбивал яйца в жестяной миске. На столе стояла чашка горячего кофе. Она подошла и посторалась тихо сесть на стул в него за спиной, но стул предательски скрипнул.
- Доброе утро. - Он повернулся на скрип и приятно улыбнулся. Ривай вообще приятно улыбается, просто очень редко.
- Что это ты вдруг за готовку взялся? Я думала наспишься и к себе пойдёшь.
Ривай добавил молока в яйца, перемешал и вылил всё содержимое на горячую сковороду.
- Хотел тебя отблагодарить. Может, всего лишь интуитивно, но ты помогла мне вылечится.
Палиста подняла одну бровь.
- Да уж видно интуитивно. Это как я тебе помогла, в свою квартиру положила?
- Не только и не столько. Мне очень помогла твоя духовная сила. - Он накрыл сковороду крышкой. - Я не “съел” твою душу, но понемногу ей подпитывался всю прошлую ночь, когда у меня хватило сил встать и перелечь.
- Ага… вот оно что… подпитывался… - Она немного не понимала, что чувствует по отношению к этому наглецу. Вроде бы он и сделал то, что она хотела - скорее поправился, но сделал это так, что его снова хочется отправить на больничную койку.
- Наилучшим восстановлением сил после такой ночи я считаю продукты животного происхождения, в которых могли остаться крохотные части энергии душ животных. - Он произнёс это как врач, прописывающий витамины.
Палиста как-то перехотела омлет, но когда он всё-таки был подан на стол, отказатся не смогла. Правда, подозрительно хорошо пошёл продукт животного происхождения.
- Это всё, конечно, очень хорошо, но мог бы ты больше не залазить ко мне в постель… хотя бы не так неожиданно? - Ривай сел напротив неё и хлопал глазками. Красивыми, но наглыми. - Я тебе это говорю как человек человеку. Залезь бы ты к кому-то другому… В общем, не нарушай личных границ и будет тебе счастье.