В 70-е годы в западном мире разразился кризис стагфляции. Накопленные в экономике противоречия и существенное понижение средней нормы прибыли заставили капиталистов искать новые возможности, которые бы способствовали росту его доходов. Об этом шла речь в первой части интервью с российским экономистом Олегом Комоловым («МП» от 8.06.2022 г. №42). Теперь предлагаем узнать нашим читателям, что последовало за стагфляцией и почему нынешнее положение дел напоминает ситуацию перед Второй мировой войной.
— Кризис стагфляции 70-х годов стал переломным моментом. Для повышения нормы прибыли требовалось снизить издержки. И для этой цели были освоены азиатские рынки, а также финансовый сектор. Большие прибыли от эксплуатации ресурсов азиатских стран направлялись на финансовые рынки для развития спекулятивных операций, что привело к началу нового этапа в развитии американского системного цикла накопления — финансовой экспансии. При этом наблюдался процесс ускоренной глобализации.
— Как долго продлился данный этап и чем закончился?
— После кризиса мир жил в условиях американской гегемонии до 2008 года, когда произошел терминальный кризис. Он явился, по сути, кризисом всего американского цикла накопления капитала с центром в виде долларовой системы и американского финансового рынка. Затем началась долгая эпоха экономической турбулентности.
Мировая экономика до сих пор не может преодолеть последствия этого кризиса, т. е. выйти на докризисные темпы роста.
Получается, что по-старому жить уже нельзя, что система с центром в США привела саму систему к таким внутренним противоречиям, которые не позволяют ей дальше выступать источником прогресса.
— И что произошло в итоге?
— Именно в этот период начинает обостряться политико-экономическое противостояние крупнейших центров мировой экономики, крупных стран, имеющих достаточно ресурсов, чтобы вступить в борьбу за передел мира.
Сейчас процесс деглобализации иллюстрирует нам фазу перехода от американского системного цикла накопления к какому-то новому.
— Есть предположения, какая страна станет новым центром накопления?
— Один из подходов состоит в том, что мы стоим на пороге китайского системного цикла накопления капитала. Китай окреп, из периферии движется к центру мировой экономики. И теперь ему нужно приложить последние усилия в борьбе с Соединенными Штатами, чтобы занять их место, стать новым гегемоном мировой экономики. Получится это или нет — дискуссионный вопрос.
— Но шансы велики?
— В Китае мощная экономика, которая в отличие от экономик постсоветских стран предшествующие 30 лет не деградировала, а развивалась. Поднебесная укрепляла свою промышленную мощь и финансовый сектор (сегодня крупнейшие банки мира не американские, а китайские).
Китай — это значимая экономическая величина, которая вкладывает большие инвестиции в развитие вооруженных сил (они там растут 20 лет подряд по экспоненте) и обладает ядерным оружием. И вообще это страна, которая на равных может соперничать с США, по крайней мере за столом политических саммитов, т. е. это соразмерный Штатам оппонент.
У Поднебесной, очевидно, амбиции очень сильны. Вопрос в том, насколько они подкреплены материальным фундаментом. Китайская экономика мощна, но она имеет множество внутренних противоречий.
— Китайский системный цикл накопления — это только один из вариантов развития. Есть ли другие?
— Нет никакой гарантии, что, завершив американский системный цикл накопления, общество перейдет к циклу с каким-то новым лидером. Просто может запуститься американский цикл заново. Может быть, США, преобразовав свою экономику, сохранят свое господство на новых условиях.
История капитализма циклична. Один системный цикл накопления сменяется другим, каждый из которых состоит двух фаз: накопления материального капитала и финансовой экспансии.
Возможен также сценарий перехода к многополярности, когда центров будет несколько: США укрепит свое лидерство среди стран Запада, Китай станет главенствовать в азиатском мире, и эти миры будут мало пересекаться. Тогда мы погрузимся в длительный процесс деглобализации, когда глобализация превратится в региональную. И вопрос будет состоять только в том, к какому центру накопления та или иная страна захочет примкнуть.
— Наблюдались ли схожие процессы на предыдущем этапе деглобализации?
— Ровно то же самое происходило накануне Второй мировой войны: Великобритания уходила со своего трона гегемона мировой хозяйственной системы, уступая место США. Британская империя разрушилась после войны, а чуть позже — и вся колониальная система.
И начиналось все с экономических санкций, протекционизма, а еще раньше случилась Великая депрессия, которая и породила эту экономическую борьбу.
— Можете разъяснить суть Великой депрессии с позиций политэкономии?
— Это был классический капиталистический кризис перепроизводства, который США преодолевали разными способами, в частности, закрывая свой рынок от экспансии европейских компаний. В разгар Великой депрессии в США приняли известный закон Смута — Хоули, который вводил несколько сотен тарифов по отношению к европейским производителям и таким образом закрывал американский рынок для европейских компаний. Зачем это делалось? Чтобы обеспечить национальным производителям самые благоприятные условия хозяйствования и помочь скорее выйти из кризиса.
— Затем последовала деглобализация?
— Это было ее началом. Европа ввела в ответ такие же протекционистские меры, как до этого ввели США. Одновременно вместе с обострением экономического противостояния произошел и перелом в политическом сознании масс. В Испании, Италии, Германии — везде господствовали реваншистские настроения и праворадикальные идеи.
Деглобализация в настоящее время — это иллюстрация того, как происходит смена гегемона мировой экономики.
— Но почему именно правые радикалы пришли к власти в Европе?
— Это стало в значительной степени следствием экономической борьбы с США. Политика Штатов рассматривалась как экономическая агрессия против Европы и как попытка подчинить себе европейскую экономику. На что европейское общество ответило ростом популярности правых сил.
Это важно, потому что в конечном счете противостояние закончилось реальной войной. Можно ли прямые параллели проводить с современным миром? Пусть не в полной мере, но некоторые закономерности прослеживаются: кризис, протекционизм, и уже войны начинаются…
— И правые настроения растут…
— Да. И обязательно рост вот этого… скажем, национализма, изоляционизма очень агрессивного толка. И, таким образом, если не пытаться предсказать, случится Третья мировая война или нет, можно отметить, что все, что сейчас происходит в мировой экономике, очень четко повторяет то, что было в прошлом. Британский системный цикл накопления уходил и освобождал место американскому через очень похожие процессы, которые можно в целом описать как терминальный кризис цикла накопления.
(Продолжение в следующем материале)
Подписывайтесь на наш Telegram-канал Минская правда|MLYN.by, чтобы не пропустить самые актуальные новости!