начало
Возвращение
предыдущая часть
Он споткнулся и едва не упал, в последний миг всем телом уперевшись в клинок, давно используемый вместо палки.
Видение не исчезало. Поднимая огромные буруны пыли, в его сторону двигались всадники. Много всадников.
«Интересно, кто тут может жить? — отстраненно подумал Фарел. — Будет нелепо, если это кхорты.
Мои, с позволения сказать, подданные. Они меня сейчас не узнают и прикончат. И будет беда с целым народом.»
Фарел распрямился, насколько мог, расправил плечи. Судьбу надо встречать, глядя ей в лицо, так когда-то учил отец.
Всадники всё ближе. Вот только проклятое зрение отказывает, всё расплывается перед глазами.
Вот сейчас налетят. Грохот копыт отдается внизу живота. Но уже всё равно. Сил нет даже изменить позу.
Всадники — а это были именно кхорты в своих смешных трехухих шапках, разом, как по команде, остановили скакунов в пяти шагах от застывшего неподвижно Фарела и соскочили на землю, припав на правое колено:
— Повелитель! Мы пришли за твоим словом! Твои люди в плену страхов, говорят, что ты погиб под какой-то башней. Но род Мугрив не верит, что победитель пленившего Азарх Тродга[108]мугаса[109] мог погибнуть от каких-то камней. Мы искали тебя руку дней и вот ты пришел. Ты великий повелитель, теперь мы видим! Ты победил даже землю-смерть!
— Встаньте. — прохрипел Фарел, попытавшись улыбнуться. — Я рад видеть вас... И.. дайте мне напиться.
***
Еще четыре дня он вместе со всадниками рода Мугрив двигался к границе Туора. Фарел общался со своими новыми подданными, узнавал их обычаи и жизненный уклад, не гнушался советоваться со старейшинами, хотя те же старейшины не раз говорили, что ему достаточно приказать и они всё исполнят.
— Понимаешь, Анскер-кудла[110], если я начну просто приказывать, не разобравшись, как вы живете и что для вас может быть невозможным, я своими руками сделаю трещину в будущем Туора. Я же хочу, чтобы и кхорты, и дерхазы, и идрихи жили в одной стране мирно и долго. Я не для того призвал вас под свою руку, чтобы ломать об колено.
— Хорошо говоришь, Фарел-унгир[111] — степенно отвечал древний дед, самый почитаемый в десятке родов. — И мы рады, что боги послали нам такого унгира. Но кто может знать будущее? Твои дети могут не быть похожими на тебя. Твои ближники могут тебя убить и построить всё по-иному. Мы рады покоряться тебе, победителю Азарх Тродга. Но вдаль заглядывать очень... не знаю этого слова. Когда считаешь, что поймал бога за бороду.
— Ты прав и не прав, почтенный. — слова дерхази давались Фарелу с трудом, гортанный язык потомков хатассаров больше подходил жителям гор, нежели детям равнин. Но правитель упорно не желал переходить на упрощенный тенаур, ставший языком общения народов юга и переживший саму Тенаурат более чем на шесть эпох. — Дружба переходит в братство, рождаются общие дети... И хотя нет свары страшнее, чем между братьями, но когда общий враг у порога, братья забывают о разногласиях и сражаются плечом к плечу. Я планирую прожить достаточно долго, чтобы увидеть мой народ единым и сильным. Конечно, время меняет людей... Но не в этом случае. В своих людях я уверен, это не пустынный камень, выдуваемый ветром.
— Хорошо говоришь... — с сомнением покачал головой старик Анскер, теребя длинные тоненькие усы, символ своего статуса в роду. — Жаль, я не проживу столько, чтобы перед последней твоей скачкой порадоваться вместе с тобой. Но мы доверились тебе. Рода Мугрив, Зейнхар и Сулат решили переселиться в твои земли. Чтобы молодые могуры[112] ходили под твоей рукой, учились у твоих тар-унгиров[113] и становились такими же непобедимыми, как люди зимы.
Они помолчали. Фарел всё еще неважно себя чувствовал после перехода через мертвую пустыню, а старый глава рода думал о чем-то своём.
— Да-а-а... — протянул Анскер спустя полколокола. — Мне больно говорить тебе, Фарел-унгир...
— Но ты скажи. — откликнулся нашад, превозмогая слабость.
— Мы бедный род. Многие могуры не вернулись из твоих земель. Мы бежим из степи. — старику было трудно говорить это, но умолчать он не мог, закон Степи запрещал. — У нас нет желтого металла (Фарел содрогнулся) и светящихся камней, чтобы заплатить рамнас[114]. Всё, что мы можем дать — это мясо и шкуры. И своих детей. Ты, думаю, прогонишь нас.
Продовольствие! Фарел и так не погнал бы первых кочевников, пришедших осесть в его землях. А уж с такой платой... С трудом скрывая радость, правитель покачал головой:
— Не прогоню. Под копытами скакунов степи погиб урожай, моим людям нужна пища. А мне нужны смелые воины. Воины будут смелее, если будут защищать свои дома, а не чужие. Нет, почтенный, не прогоню. И землей не обижу. Но наказ дам. Хранить пуще зрака поля зейхеля и защищать дерхазов, если они придут на эти поля.
— Зерна неба? — удивился старик. — На что могучему повелителю столько зерен, исцеляющих слабость живота? Мы их вытаптываем, чтобы росла добрая трава для скакунов...
— Нужны. — коротко ответил Фарел.
***
На девятый день они наткнулись на гвардейцев Туора, понуро возвращавшихся из окрестностей Башни. Пропыленные, усталые люди на таких же покрытых пылью скакунах медленно двигались на юг.
Фарел, все эти дни учившийся ездить без седла и стремян, по-кхортски, послал скакуна в широкий галоп, спеша встретить своих бойцов. Добрая половина молодых воинов степи рванула за повелителем: и почету ради, и для того, чтобы удаль показать.
Гвардейцы не сразу заметили их. А заметив, построились в боевой порядок — кто знает, что у степняков на уме?
Старший эскорта, ветеран его «Скороходов» Доргрев узнал командира.
— Оружие убрать! — звучно скомандовал он.
— Оружие убрать! — одновременно с ним крикнул «своим» кхортам Фарел, придерживая скакуна.
— Командир?! — хором крикнули гвардейцы, спешиваясь и бросаясь навстречу.
Они хлопали его по плечам, пихали в грудь, смеялись, как дети — и он смеялся вместе с ними, радовался, как ребенок. Теперь всё худшее было позади, он снова среди друзей
Он на короткое время забыл обо всем при виде боевых товарищей, о судьбе которых не знал ничего с самой Конгрегации. Нет, заботы последних лун и горечь потерь не покинули его, но сейчас забились в дальний уголок сознания, давая измученному разуму передышку в радости.
— Командир, а это кто? — озвучил общий невысказанный вопрос лучик Дехар, командир второй сотни.
— Это? — повернулся Фарел к безмолвно застывшим на своих скакунах кхортам: — Это наша новая Полуденная стража.
Со мной пять десятков сотен молодых бойцов. Разбирайте отряды, парни. Мне нужно, чтобы они как можно быстрее смогли приступить к защите западных рубежей.
— Ох, командир… — прыснул Доргрев, дернув себя за ус: — Ты только это… в Нижние миры не ходи. А то навербуешь там демонов… Мы ж с ними не справимся!
Улыбка Фарела погасла.
— Кто заигрывает с демонами, добром не кончит. Не вспоминай о них.
— Да я шучу. — развел руками боец. — Ну сам посуди: ты сгинул под развалинами башни, да так, что тебя десять дней не могли найти, хоть мы там, почитай, всё перекопали… А потом появляешься, живой и невредимый — и с целой армией!
— Ладно, забыли. Я не шучу, каждый возьмет по отряду. Пора и вам из простых вояк становиться командирами.
Границу Туора Фарел пересек во главе внушительной армии, на белоснежном скакуне, как подобает правителю. На людях он был приветлив и спокоен, но внутри, за маской спокойствия, пульсировала неусыпная, ноющая боль.
продолжение
Рыжий. Том 1
Благодарю за интерес к моей книге и надеюсь на ваши лайки и комментарии.
Подпишитесь на канал, чтобы не пропустить новые публикации.