- У меня очень много дел, я не могу говорить, – Вик поежилась от взявшегося из ниоткуда сквозняка, - я же просила больше мне не звонить.
- Мне тяжело без тебя. Я очень хочу тебя увидеть, – раздались такие уже знакомые слова в трубке.
Слова уже не разрывали душу. Они всего лишь бередили уже успевшие зарубцеваться раны. Когда раз за разом цепляешь заживающую болячку, больно – бесспорно, но совсем не так, как в момент пореза.
- Я тебя не люблю – сказала Вик, подавив дрожь.
- Это неправда.
- Вот и посмотрим, сколько раз надо сказать это вслух, чтобы поверил и ты, и я.
Она положила трубку. Очень хотелось курить. Хотелось, как и все предыдущие тысячу раз схватить телефон и все вернуть на свои (не свои) места. Но Вик на этот раз даже удивилась своей стойкости. Столько раз она пыталась выбраться и вот, наконец, ей впервые удалось сдвинуть с места эту огромную неподъемную дверь. Она не собиралась сдаваться.
Вдохнуть.
Телефон в карман.
Выдохнуть.
Досчитать до 10. Не делать глупостей.