Егор было воспитанным и интеллигентным мужчиной. По крайней мере так его учили родители. И он придерживался этой позиции всю свою сознательную жизнь. Он умело избегал конфликтов, не сказать, конечно, что он сглаживал их…Скорее наоборот, активно обострял любой мелкий или крупный конфликт своим упорным фундаментальным молчанием. Порой это становилось невыносимым для окружающих. Так как никто не мог добиться от него внятного ответа и обозначивания какой-либо определенной позиции. Никто не мог, кроме Леи. Она усердно бродила за Егором всякий раз, когда он начинал молчать. Молчал он обычно громко и красноречиво смотрел. Но не сознавался. Никогда. И однажды это завело их в тупик, тогда-то Лея и поняла, что это плохой вариант взаимодействия и принялась тормошить мужа, расспрашивать, втягивать в диалог, в общем кое-как клещами она вытаскивала из него нужные ответы. Егор как-то вот не успел понять за свои годы, что неконфликтность и гневное молчание это не совсем одно и то же. Многие хотели вывести его из себя и хоть разок услышать четкое возражение или проявление от него какого-то давления, силы, повышения голоса. Но….Нет.
Семен так же был в тех рядах, кто очень уж мечтал выйти на открытый конфликт с его разлучником Егором. Он был уверен, что на этот раз такого поворота не избежать. И потому он решил зайти с вообще неожиданного угла – обработать отдельно от Леи Егора. Глядишь, тот без присутствия жены усомниться в отношениях с ней и ее благоверности…Да и махнет на все рукой? Надо сказать, Семен был очень самонадеянным. Откуда вытекало другое качество, а может последовательность была и обратной, это – переоцененная самооценка! Раздутая!
Обычно Лея всегда докапывалась до истины, если замечала у Егора то самое лицо «ненавидящее все и вся». Но не на этот раз. На этот раз Лея тоже молчала, более того делала вид, что все хорошо. Порхала по дому, напевала что-то себе под нос, танцевала на кухне, пока собирала завтрак на стол. Егор спустился уже хмурый и серый, как русский октябрь. Сел молча и принялся сверлить омлет взглядом. Взгляд его выражал какую-то прям крайнюю степень ненависти ко всему живому.
- Как спал? – Как ни в чем ни бывало спросила Лея, подкладывая помидоры в тарелку. Один кусочек упал мимо тарелки, Лея схватила его и тут же принялась жадно уминать, лицо ее выражало полный восторг и радость жизни! Что бесило Егора еще больше.
- Нормально. – Улыбнулся через силу, едва скрыв ярость, но остановился. Его теория о том, что жена по уши влюблена в кого-то набирала вес. Конечно, с таким-то беззаботным лицом…
- У тебя все хорошо? – Спросила Лея, но уже была к нему спиной, вытаскивая турку для кофе. Ответ ее не сильно-то и волновал, она не была готова к новым расспросам, ей было просто весело!
- Буду поздно, на ужин не жди. Дела. – Он холодно поцеловал жену и умчал на стройку. Лея мечтательно чмокнула его в ответ и пошла снова на террасу пить кофе. Итак. Что же произошло за ночь? Она одумалась, все взвесила и отпустила. Нет ничего глупее, чем решения по ночам. Ночью всегда делается все неправильно, опрометчиво и глупо. Потому к утру от былой драмы не осталось и следа. А ее слезы были не совсем слезами по неудавшейся любви с Семеном, это были скорее слезы обиды на мужа, которые обострились после того, как Семен напомнил ей, что она – женщина. И не просто женщина, а интересная женщина, ради которой можно лететь на Тамань, творить глупости, рвать в поле цветы…. Боже, как же давно этого не делал Егор…А веселье утром родилось от того, что она ощутила себя желанной, любимой, интересной, подумав о том, что не так уж она и закостенела, как домохозяйка, что когда-то и Егор снова увидит это.
Егора все бесило, казалось, что вокруг одни идиоты и все делают что-то не то. И все его примечания к проекту как-то не получают адекватной реакции и уж тем более реализации. Он чувствовал, как теряет под ногами почву. Тот самый устойчивый нерушимый фундамент, стоя на котором он не шатался, не гнулся, не прогибался. Никогда. Он всегда был прав и точка, он всегда был успешен и уникален. Но что-то не ладилось в Тамани. Его не воспринимали. Не потому что он не свой, а по какой-то другой, неведомой ему причине. Егор не понимал, что всем вокруг не по душе его отстраненность и надменность, абсолютное неумение контактировать и нежелание вести работу совместно. Вот как железный он, есть только одна правда – его. Он за год так привык быть правым во всем, что по итогу это начинало мешать его работе и умалять его талант и ум. Талант мерк на фоне всеобъемлющей самоуверенности и негибкости. Егор не знал, что Лея далеко не всегда считает его решения верными, просто она устала бороться с ним, решив, что стоит отступить и подождать. Когда законы мироздания доберутся до мужа и немного, не так терпеливо и нежно объяснят ему все, что не смогла объяснить она.
В общем день как-то не задался. На совещании никто не был в восторге от идей Егора, разошлись с кислыми минами, а он снова сел за проект, пытаясь сделать лаконично эту уже теперь ненавистную мансарду для отеля.
И вот когда Егор дошел до точки кипения, понимая, что как дурак ходит по кругу в своих избитых идеях, перед ним вырос Семен. Еще более ненавистный и глубоко запавший в его сознание, чем мансарда, чем даже сама Лея – утренняя нимфа гармонии и добра, черт бы ее побрал! На Егоре в одно мгновение не стало лица. Он побледнел и замер. В его голове, наконец, сложился нехитрый и простой пазл. Этого он хотел меньше всего в жизни. Вот кого угодно могла впустить в свою душу наивная добрая Лея, а расчетливый и холодный Егор мог выгнать оттуда кого угодно. Кроме Семена. Этот самодовольный нахальный типок никак не покидал их негласный любовно-дружественный треугольник. Егор возможно бы так не разнервничался, если бы был уверен во всем, что делает в отношениях с женой. Но он и сам чувствовал, где он и как не доделывает…И потому понимал степень риска от замаячившего на горизонте пламенного Семена. Уставший от жены Егор, на хвост которому безжалостно запрыгнул Семен. И по его горящим чертовщинкой глазам было ясно, что пришел он не с миром…Егор был так ошарашен, что даже забыл подумать о том, как вообще Семен вдруг оказался на Тамани???? Слишком ярким было появление.
- Ну, привет… - Пожал плечами Егор и развел руками. Он хотел первым начать, чтобы типа перехватить контроль над диалогом, но…Это была какая-то жалкая попытка.
- Да привет-привет. – Семен стоял напротив через стол, он протянул руку для пожатия, но так хитро, что Егор даже и не шелохнулся. Семен вытянул руку таким образом, чтобы ладонь оппонента была ниже, то есть в подчиненной позиции.
- Ты че сюда приперся? – Сходу развеял эфир немого напряжения Егор, чтобы сразу же поставить все на свои места. Он даже рукава рубашки засучил, чтобы сразу приступить к самому важному моменту в дебатах. По вчерашнему лицу жены было ясно, что и она в куре незваного гостя на полуострове. И это выводило из себя еще больше. «То есть появился этот козел Семен и все, Лея видеть меня не может и не хочет?? А утром порхала почему? Потому что этот козел назначил ей встречу, и она согласилась????»
- А ты че какой не дружелюбный? – Вот как-то Семен не ожидал от интеллигентного сдержанного Егора такого диалога. Он даже как-то и осел слегка.
- Я? А с чего мне быть таким? Практический бывший парень моей жены приперся аж на Тамань, приперся, судя по всему, не из-за меня, а из-за нее, а я почему не рад??? – Егор даже сам от себя не ожидал такого поворота, что он оказывается за год семейной жизни стал разговорчивым и даже начал открыто выражать негативные эмоции. Труды Леи были не напрасны, но она пока что не знала об этом…
- Не ну…. Логично, конечно. Но пусть выбирает Лея. Че мы тут…Как пацаны… - Семен попятился было назад, сам того от себя не ожидая. Дело в том, что год очень сильно изменил всех троих из этой истории. Лея перестала лететь, как мотылек, на пламя, принимая положительные стороны из ситуации, не впуская в себя глубоко ненужные разрушающие мысли. Егор обрел уверенность, силу, желание говорить вслух, осознание того, что Лея – лучшая и он не отдаст ее никому и никогда, даже если ей кто-то вскружит голову, он настучит этому кому-то и отрезвит ее. Этот кто-то на данный момент был Семен. А вот Семен за год напротив, уверенность растерял, сноровку в наглости тоже, с девушками не клеилось, в себе сомневался. Это были все те же обстоятельства, но не те же люди.
- Что ты сказал? – Егор пренебрежительно прищурился, сделав акцент на слове «что», но не тот акцент, когда ты лупишь по слову, а акцент принижения значимости, его «что» было сквозь зубы, будто он хотел выплюнуть его. Желательно в лицо Семену.
- Лея пусть….выбирает. – Он нервно сглотнул, глаза стал отводить, такого еще с ним не случалось.
Егор вытянул руку максимально резко, схватил Семена за грудки, и они, наконец, сцепились. Они катались по полу и дрались, наконец выплеснув все то, что зрело между ними полтора года. Душу отводили, можно сказать. Но Семен понял с первой секунды, когда сильная и крепкая рука Егора оказалась под самым его носом, что больше никогда его вальяжное положение не будет прежним. Егор поднабрался храбрости за год, да и похоже от Леи взял привычку выражать эмоции, а не толкать их куда-то под слои себя и своего самоконтроля. Все это ослабило Семена в один момент, он поддался злому напору Егора и как-то глупо и слабо размахивал кулаками, даже и не зная, а куда лупить-то? Драка была молниеносной, но лишь потому что Семен оказывал слабое хлюпкое сопротивление. В нем не стало былой агрессии и высокомерия, он весь сдулся будто, а тут еще и кулаки воспитанного интеллигентного Егора.
Оба успели съездить друг другу по лицу, Семену расквасили нос, а Егору поставили ссадину на скуле. И порвали рукав на белоснежной рубашке Егора, точнее после драки она уже не была белоснежной.
Так и сидели теперь на полу, тяжело дыша. Порванный рукав Егора, окровавленный нос Семена – замечательная была картина! Финал так скажем всей истории, где вдруг победил Егор. Но он еще не знал об этом. Молчали долго, говорить вдруг стало не о чем. Никаких выборов, голосование явно отменялось. Было абсолютно неважно, что там решит Лея. Ведь все уже решил ее муж, а решил он то, что Семен близко больше не подойдет к ним.
- Увижу тебя с ней – убью. Ясно?! – Егор встал с пола, показывая Семену жестом на дверь. Семен понуро встал, отряхнулся и вышел.