Время потеряло свой смысл, но я почему-то всё ещё веду отсчёт в днях.
Знаете, я не графоман и далеко не писатель. Но я должен после себя оставить хоть что-то.
Всё случилось около недели назад.
Я ещё с детства увлекался сталкерством. Находил в этих приключениях нечто загадочное и таинственное. Мои интересы разделяли два моих друга: Костя и Никита. Но тогда нам было совсем мало лет. Теперь же у каждого семья и дети, свои семейные заботы и задачи.
Так получилось, что родители мои погибли, когда мне было 17. С трудом, но я сумел поступить в институт, отучиться, устроиться на работу. Времени даже на себя не хватало, какая уж там семья. А тут...
Решили мы с друзьями взять отпуск вместе и как в старые добрые времена провести сталк.
По долгу работы, часто сталкивался с заброшенными объектами. Так и тут: неподалёку от одной из действующих воинских частей нашего города я обнаружил вход в бункер. Состояние его было довольно плачевным: частичные обрушения, гермодвери отсутствовали. Но спрятан он был достаточно хорошо, поэтому "баяном" назвать его нельзя. Тут у меня и проснулась, уже давно забытая мной, жажда приключений.
Костику я позвонил сразу. Ребёнок спал, пришлось обсуждать шёпотом. Но уговаривать его не пришлось, а поэтому вечером мы встретились и отправились к Никите.
Мы обсудили подготовку к походу, даты отпусков и срок, на который мы туда отправляемся. Естественно, решили никому не говорить о том, куда именно мы идём, дабы в дальнейшем не схлопотать проблем.
За два дня до похода закупились провизией, инструментом и аварийными рационами. В случае чего, мы способны были продержаться на них около недели, хоть и шли всего на два дня.
----
Залаз прошёл успешно. Разрушения на входе удалось разгрести буквально за час. Нас обдало холодом. Из глубины бункера доносились звуки капающей воды.
Пройдя несколько дальше, мы вышли в некое подобие главного зала. Бункер производил неописуемое впечатление чего-то монументального.
К вечеру мы исследовали три ответвления из пяти, после чего приняли решение разбить лагерь. Мы разместились в небольшой палатке, чтобы отгородиться от внешних факторов, включая летучих мышей и падающую с потолка воду, развернули спальные мешки и решили обсудить все жизненные новости. Последний раз мы так разговаривали 10 лет назад...
И последний.
----
Среди ночи в бункере начался обвал. Нас оглушило громкими звуками и паникой. Мы выскочили из палатки, побросав все свои вещи и рванули сломя голову к выходу, но...
Выхода больше не было. А земля всё ещё выходила из-под ног.
Мы решили вернуться назад, в главный зал. Через минут 5 всё закончилось и конструкция бункера, видимо, осела.
Паника постепенно отступала. Надо было взять себя в руки. То, что нас не найдут, было более чем очевидно. Нам нужно было пытаться разобрать завал самостоятельно. Но прежде, мы решили проверить оставшиеся проходы с надеждой, что там будет ещё один выход.
Возвращаясь из последнего ответвления... Всё затряслось снова. Мы решили бежать в главный зал. Первым бежал Никита, вторым я, а Костя - последним. Мы бежали изо всех сил, а коридор всё никак не заканчивался. И лишь в зале мы заметили, что Кости с нами нет. Тряска прекратилась.
Знаешь, уважаемый читатель... Мы сразу поняли, что случилось. Просто не хотелось верить. Но всё-таки мы сразу отправились назад.
До завала идти долго не пришлось. А под огромной грудой камней и металла виднелась безжизненная кисть Кости, а под ней - лужа крови.
Нас охватила истерика. За оставшееся время дня мы прошли все пять стадий принятия неизбежного. Около девяти вечера мы с Никитой разогрели еду, заварили чай. Провели весь вечер в мыслях о том, как мы эту новость принесём Елене, жене Костика? Как рассказать несчастной женщине, что она овдовела, а ребёнок остался без отца?
В любом случае, надо было сначала выбраться. Решили начать раскапывать завал уже утром. Здесь, в кромешной тьме, всё равно не понятно когда какое время суток, но старые добрые механические часы всё ещё отсчитывали время.
А перед сном Никиту стошнило.
----
Проснулись мы в отвратительном самочувствии. Голова кружилась и болела. По ощущениям - температура. Фонари стали довольно тусклыми, а потому мы распаковали пачку химсвета. В тусклом свете химического источника мы раскапывали завал. Силы постепенно нас покидали.
Теперь тошнило уже и меня.
Это сработало для нас как мотивация не умереть от обезвоживания. Работа ускорилась, но не намного. К вечеру четвёртого дня мы увидели свет закатного августовского солнца. Никиту рвало уже без остановки.
Я уже начал догадываться о том, чем мы именно заболели. Ведь потрепав Никиту за волосы от радости, я обнаружил в руке клок волос. А утром Никита не проснулся.
---
Что же. Я закончил разбор завала самостоятельно. Я действительно еле стоял на ногах. Я вынес тело Никиты и погрузил в машину. Сеть здесь не ловила, звонок в 112 также ничего не дал.
Зажигание не крутило. Машину завести так и не удалось. Очень хотелось пить и я достал из багажника бутылку воды. Всё равно мне уже ничего не поможет, я понимал, что обречён.
Путь до города занял у меня около четырех часов. Последний час я передвигался с палкой, найденной у дороги. Повсюду были разбросаны обломки, разбитые и измятые машины, и... Трупы. Много трупов.
Сгоревшие в машинах, ошмётки, лежащие у обочин. Но пробки не было. Удар был внезапным.
Я уже видел свой город. Вернее то, что от него осталось. В голове пробежала циничная мысль о том, что не придется мне рассказывать Елене о гибели Кости и родным Никиты о его смерти.
А моим обо мне никто не расскажет.
---
Вот и пришли мы к текущему моменту. Странно, что я ещё не умер, но встать больше не получается. Я добрался до своей квартиры. Удивительно, но некоторые дома устояли. Мне тоже повезло. Сижу в своей квартире, в которой я родился и вырос. В которой сижу за письменным столом, в окружении обгоревших стен и пишу оплавленной ручкой по обгоревшему листу бумаги из блокнота эту записку. Можно сказать, письмо. В квартире, в которой умру.
Прощайте.