У него было 35 поэтических сборников, 20 книг прозы, он переводил Уильяма Блейка, Эдгара Аллан По, Шелли, Оскара Уайльда, Теннисона, Гауптмана, Шарля Бодлера; испанские песни, словацкий, грузинский эпос, югославскую, болгарскую, литовскую, мексиканскую, японскую поэзию. Кем он только ни побывал за свою жизнь – декадентом, революционером, символистом, эмигрантом… поэтом. В первую очередь, Поэтом, конечно.
Константин Бальмонт (15.06.1867 – 23.12.1942) сделал для русской и мировой литературы невероятно много. А его жизнь – сама по себе поэма, которая могла бы носить какое-нибудь вычурное, но безусловное красивое название – похожее на названия его «пьес».
«Бальмонт создал декоративную русскую поэзию. Один из пламенных поклонников поэзии Бальмонта (Андрей Белый) сравнил ее с волшебным гротом, где поэт, «года собиравший все брызги солнца, устроил праздник из ракет и римских свечей». В этом гроте, где все блещет перламутром и рубинами, поэт «возлег в золотой короне», «ударял в лазурно-звонкие колокольчики» и т. д. Отбросив вычуры этой аналогии, ее можно признать правильным определением внешне-яркой поэзии Бальмонта. Русский читатель, ценящий не столько внешнюю, сколько внутреннюю красоту, долго в этом волшебном гроте оставаться не станет: ему надоест созерцать фейерверк и слушать неопределенный звон колокольчиков. Но в те немногие минуты, пока остаешься без утомления в красивом, сверкающем огнями гроте, все в нем нежит глаз и ласкает ухо».
В этом суждении С. Венгерова удивительно сплелась вся противоречивость личности и поэзии Бальмонта. Впрочем… в том и прелесть их, не правда ли?
Фата Моргана,
Замки, узоры, цветы и цвета,
Сказка, где каждая краска, черта
С каждой секундой — не та,
Фата Моргана
Явственно светит лишь тем, кто, внимательный, рано,
Утром, едва только солнце взойдет,
Глянет с высокого камня, на море,
К солнцу спиной над безгранностью вод,
С блеском во взоре,
К солнцу спиной,
Правда ль тут будет, неправда ль обмана,
Только роскошной цветной пеленой
Быстро возникнет пред ним над волной
Фата Моргана.