Из 80 солдат и капралов роты Батухана Бачаксиза осталось всего 20 человек. Теперь у него в подчинении оставалось меньше солдат чем в начале войны было в его взводе.
Хорошо хоть рана Мехмеда оказалась легкой. Да и долго в санитарной роте никому не давали отлеживаться. Помазали какой-то вонючей жидкостью и вот добродушный крестьянский сын Мехмед распоряжается оставшимися солдатами роты. Те его слушаются. Даже старые аскеры. Свой же!
Батухан был крестьянским сыном. Но то ли монгольское происхождение его предков, или задумчивость отдаляли его от солдат. Он не стремился сблизиться. Приказы они выполняли, повседневную жизнь на себя взял Мехмед. Ну и ладно! Как там говорил один европейский философ:
- Не умножайте сущностей, сверх необходимого!
Батухана занимали мысли о ситуации на фронте. Они отступали уже неделю. Хорошо, что по данным разведчиков единственная кавалерийская бригада греков ушла на северо-запад к Монастиру. Греки хотели захватить этот город раньше сербов. А иначе их давно бы зажали прицельным огнем постоянно обходившие по флангам эвзоны, и порубали греческие кавалеристы.
Цикл рассказов о Первой Балканской войне 1912-1913 годов
Теперь полк занимал позиции у города Енидже (Янница). Вместо того, чтобы занять оборону за рекой. Хотя это было бы лучше для 25 тысяч турецких солдат, против которых были 80 тысяч греков.
И снова Батуханом овладели мысли о предательстве. Неужели Тахсин-паша предатель?
Батухан начал приходить в ярость. Эта ярость была в нем от предков - монголов-джалаиров. Они всегда делали то, что требовала сущность. Поэтому, про них говорили:
- У монгол нет другого пути, кроме прямого!
Гнев душил Батухана. Он решил подождать один день. Если завтра греки атакуют, то ему лучше повиснуть на их штыках, чем жить с ощущением того, что его предали. А если нет, то он пойдет к командующему и выскажет то, что думает. Пусть его расстреляют.
Повезло! В полдень 19 октября 1912 года греки густыми колоннами выдвинулись в свои передовые траншеи и рассеялись там, готовясь к атаке.
Наконец затрубил рожок и греческая пехота, примкнув штыки пошла в атаку ровными цепями. Офицеры с саблями наголо шли сбоку от своих подразделений.
Красиво! Но глупо! - подумал Батухан.
В турецкой армии давно уже перешли на немецкую систему, где офицеры шли в общей цепи и ничем не выделялись от своих солдат. Это существенно снижало потери.
Батухан не стал отдавать команды на стрельбу. Его солдаты за две недели боев стали опытными бойцами. Они знали, когда нужно стрелять. Вместо команды он открыл огонь из пулемета Гочкиса по греческим цепям. Мехмед только успевал заправлять ленту. Солдаты тоже вели прицельный огонь по выбранным целям.
Вскоре по грекам ударила артиллерия и они оказались между разрывами и кинжальным огнем. Заметались и с большими потерями откатились.
Огневой мешок! Так вам надо, греховодники - с радостью думал Батухан, расстреливая ленту по отступающим.
Так они отбивали атаки до утра следующего дня. Пока эвзоны, не обошли их позиции и не захватили батарею.
По турецким позициям сзади ударили свои же пушки. Позиции были как на ладони. Тахсин-паша отдал приказ отступать через переправы. Выхода не было. Надо было отступать. Батухан сделал это с легким сердцем. Они дрались как могли против превосходящих сил противника.
Так они оказались в Салониках.
Греческие дивизии подходили к городу. Турецкие стрелки рыли укрепления вокруг города. Роту Батухана оставили в резерве и дали пополнение из числа солдат других рот, потерявших своих командиров.
Мехмед получи новых солдат и с удовольствием занялся их дисциплиной:
Ну куда ты прешь раззява? Тебе что было приказано? А тебя что мулла породил. Что идешь как с пятничной молитвы? Ходи быстрее!
Батухан отоспался. Потом отъелся. Больше ничего не делал. От скуки зашел в кабачок, который держал местный еврей во дворе своего дома. Евреев было много в Салониках и они разговаривали на своем языке, очень похожем на испанский или арабский.
Батухан любил вслушиваться в мелодию чужой речи. Но сейчас ему было не до этого. Все его мысли были о предательстве Тахсин-паши.
От них его отвлек спокойный голос офицера со знаками различия майора полевой жандармерии. Он о чем-то беседовал с евреем на его языке. Батухан поприветствовал старшего по званию и майор добродушно ответил ему. Потом присел за столик и стал читать газету, почему то с последней страницы, прихлебывая кофе.
Батухан решил познакомиться с майором. Он не любил жандармов. Но этот не был похож на держиморду из какой-то русской пьесы.
Он подошел. Представился. Майор разрешил ему присесть за его столик.
- Вы из полка, который защищал гору Мелуну?
- Да! Откуда вы знаете?
- Служба у меня такая, знать все что происходит в тылу армии. Да и Тахсин-паша приказал вывести только ваш полк в резерв.
- Тахсин-паша предатель! - вдруг неожиданно даже для себя сказал Батухан. Видно накипело!
Майор даже не удивился. Он спокойно смотрел на Батухана и тому нестерпимо захотелось поделиться тем, что у него творилось в душе. Он выложил майору все, что узнал, когда водил греческих парламентеров в штаб Тахсин-паши.
Жандарм слушал не перебивая. На его лице нельзя было прочитать никаких эмоций. Когда Батухан выговорился, майор сказал ему:
- Был бы я капитаном как раньше то велел бы подать вина. Напоил бы вас молодой человек. А потом вызвал комендантский взвод и велел бы арестовать за дезинформацию и клевету на командующего. Этого еврея взял бы в свидетели. И расстрелял бы вас лично.
У Батухана непроизвольно дернулась рука к кобуре. Майор спокойно продолжил:
- Вот поэтому я бы и напоил вас. Чтобы вы молодой человек не сделали глупость. Но я не буду этого делать. Наоборот я дам вам задание.
- Я вам не подчиняюсь!
- Теперь подчиняетесь. Я командир особого отдела полевой жандармерии майор Есин Челек приказываю вам поступить в мое распоряжение. Командиру вашего полка я сообщу. Уверен, он не откажет жандармерии.
- Что я должен делать?
- Отвезти мою зашифрованную записку в Истамбул по адресу, который я вам скажу.
- Хорошо! Могу я забрать капрала Мехмеда?
- Да хоть всю роту.
Майор написал что-то в своем блокноте, выдрал листок и отдал его Батухану. После этого у них завязался спокойный разговор.
- Извините, майор. Но почему вы читали газету с конца. А не с передовицы?
- Я рад что не ошибся в вас. За годы службы в жандармерии у меня выработался нюх на толковых людей. Вы явно один из таких. Заметили, что я читаю с конца. Браво. Наблюдательность это большой козырь в жизни. А передовицу я никогда не читаю.
- Но почему? Ведь там все, что нужно знать в первую очередь.
- В первую очередь там то, что хотят вам в голову вложить те, кто писал передовицу. Вы все равно узнаете об этом. И когда узнаете у вас уже будет не свое мнение о событии, а то которое вам дали, когда вы прочитали о нем в газете.
- Согласен! Но что можно прочитать на последней полосе газеты. Ведь там скучная реклама.
- Давайте посмотрим! Вот заметка - Продаем вещи со складов. По ценам ниже рыночных.
- И что тут такого?
- Со складов молодой человек. Гражданский человек написал бы - из амбаров, или кладовых. А тут писал военный человек. То есть интендант. В Салониках огромные вещевые склады, где есть все - от тушенки до генеральских мундиров. Вы понимаете, что это значит?
И тут до Батухана дошло. От отчаяния он опустил голову. Видя его состояние жандарм подбодрил его:
- Да не расстраивайтесь вы так, молодой человек. В жизни все бывает - и поражения и победы. Да, интенданты разбазаривают склады. Они тыловики, которые уже знают, что Салоники мы сдаем. Есть уже договоренность. Пусть лучше стоимость вещей со складов положат себе в карманы интенданты, чем они достанутся грекам.
- Но это значит, что снова отступаем.
- Нет! Греки уже не выпустят армию из города. Мы все попадем в плен. Но пока еще можно выбраться из города по одиночке или мелкими группами. Так что советую вам брать своего Мехмета и быстрее уходить из города.
Батухан только удрученно кивнул головой Майор видя такое его состояние продолжил:
- Молодой человек вы мне симпатичны. Кроме того, я хочу чтобы выполнили мое задание и добрались в Истамбул, а не пустили себе пулю в висок. Хочу сообщить вам, что к Салоникам идет болгарский корпус. Болгары считаю город своим и хотят захватить его раньше греков. Для них Салоники важнее чем Истамбул. Да и даже если болгары захватили бы Истамбул, то не смогли бы его удержать. А вот Салоники для них выход в Средиземное море. Но Тахсин-паша сам грек и сдаст город только греческой армии. Болгарам не сдаст. Они могут его разрезать на куски, но своего не добьются. Как вы думаете, будут ли довольны болгары таким раскладом. Не отвечайте! Это вам загадка на дорогу до Истамбула.
- Почему вы сами не уходите. Вы же понимаете, что все кончено?
- Я старый солдат. И мне тоже надоело отступать. Поэтому я буду военнопленным, как и вся армия. Когда греки войдут в город нужно будет вначале обеспечивать порядок. Нам не нужны жертвы среди солдат и мирных людей.
В тот же день Батухан получи разрешение от командира полка командироваться в Истамбул. Он захватил Мехмеда и они переодевшись в гражданскую одежду, смешались с мирными жителями, уходившими из города. Так они смогли преодолеть греческие патрули.
По пути они видели как к Салоникам идет болгарская пехота. Шагали они быстро и даже не успевали пограбить. Офицеры следили за этим не от любви к мусульманам, а потому что хотели быстрее войти в Салоники. Но уже опоздали. Тахсин-паша капитулировал и сдал город греческой армии.
Смотря на болгар, Батухан все понял. И его обуревала радость, которую он боялся выдать. Он знал, что Салоники становятся камнем преткновения между болгарами и греками. Действительно, туркам не стоило его оборонять. Лучше сохранить жизнь 25 тысячам турецких парней, которые еще пригодятся отечеству. Пусть за него борются греки с болгарами. У Турции появился шанс повернуть войну в лучшую для себя стороны. Этот шанс называется Салоники.
Статьи канала "История и культура Евразии" за июнь 2022 года
Список художественных рассказов канала "История и культура Евразии" за 2020-2022 годы