Перед тем как покинуть Измир и отправится в Алакати, я решил осмотреть руины древнегреческого города Смирны, благо они располагались всего в полукилометре от моего отеля. Не сказал бы, что они намного лучше Трои, но все же поинтереснее. Народа было мало, а из сотрудников - только одна тётенька, продавшая мне входной билет. В общем, зашёл и делай, что хочешь, ну в рамках приличия, конечно. И вот значит, в одном месте проход перекрыт металлической сеткой, и табличка висит, дескать, проход запрещён. А место, сука, преинтереснейшее! Вокруг никого, я отодвинул сетку и прошёл в тёмное помещение, освещая себе путь фонариком с телефона. Комната какая-то, ничего особенного по факту я там не нашёл и, никем не замечённый, вылез обратно. Камер, думаю нет, а Зевс вряд ли на меня прогневается за такой пустях. Усмехнувшись, я продолжил осмотр, но через некоторое время его пришлось завершить из-за внезапно начавшегося дождя. Прячась под навесами магазинов и сувенирных лавок я добежал до машины, сел и поехал в Алакати. Дождь усиливался. Потолкавшись в пробках и едва не угодив в лёгкое ДТП, я выехал из города и устремился по магистрали. Впереди все было чёрным. Полыхающий молниями грозовой фронт и я приближались друг к другу. Ну, думаю, Зевс не Тимошка, видит немножко. И точно, глядя на иссиня-чёрную массу облаков, я мог различить вороных коней, запряженных в его колесницу и восседающего за поводьями бородатого мужика, который, осождая коней, требовал мчать все быстрее, а сам гневно раскидывал молнии. В какой-то момент дождь почти перестал, но я знал, что это обманный маневр. Неожиданно машина содрогнулась от порыва ветра. О ветровое стекло стали биться крупные капли дождя.
- Давай, Повелитель бури! - кричал я, напоминая самому себе главного героя фильма "Жизнь пи", который подобными просьбами отправил на дно целый океанскиц траулер, - Сильнее! Покажи, на что ты способен!
Судя по всему Зевс меня услышал, потому что не прошло и пары минут, как вокруг воцарился мрак, а дождь превратился в сплошной поток, непрерывно льющийся с неба. Я больше не видел машины, которая ехала впереди меня всего метрах в десяти. Дворники не справлялись. Теперь я не слышал ни шума двигателя, ни шероха колёс - один сплошной грохот стихии, всполохи и пронзительный треск молний. По обе стороны от моего автомобиля каскадом взмывали волны, словно я не ехал по дороге, а плыл на скоростном катере. Там впереди, где прежде была машина сквозь толщу дождя я лишь едва различал пару красных огоньков, которые в тот момент были единственным доказательством того, что мы все ещё едем по дороге, а не летим, подхваченные ветом, над Эгейским морем на вершину Олимпа.
- Ладно, ладно, - обращаюсь я к Зевсу, - притормози, дружище. Черт меня дёрнул эту сетку отодвигать. Виноват. Прошу понять и простить.
Хотите верьте, хотите нет, но дождь закончился также внезапно, как и начался. Всего минуту назад я сомневался в том, что вообще когда-нибудь увижу солнце, а теперь оно сняло над холмами, а мокрая дорога слепила меня бесчисленными бликами.
В Алачати я добрался засветло, заселился в отель, накатил винца в уютном уличном кафе с плетеной мебелью и пошёл осматривать город. Хотя, это, скорее, деревня, которая давно пала жертвой туристической индустрии и превратилась в один сплошной баро-ресторан. Да, милые разноцветные домики с черепичными крышами. Да, узкие улочки вымощенные камнем. Да, по всюду шум и веселье. Но почему уже второй или третий день подряд мне кажется, что я ложусь спать и просыпаюсь в сувенирной лавке? Все эти прибрежные городки безумно очаровательны. Но у медали есть и обратная сторона: все они на одно лицо.
