Коллекции двух Великий императоров России, Петра I и Екатерины II, сделали наше государство сокровищницей мировой художественной культуры еще в XVIII веке. Их приемники старались преумножить славу предков и сделать Романовых главными покровителями искусств Европы.
Историю монаршего коллекционирования в XIX веке необходимо начать с рассказа о Павле I. За свое краткое правление с 1796 по 1801 год он не смог оставить какого-либо яркого следа в формировании главного эрмитажного собрания. Однако, желание Павла навести порядок в весьма запущенном за последние годы правления "хозяйстве" своей матери коснулось и монаршей коллекции произведений искусства. Для этого члены Академии Художеств, живописцы И.А. Акимов, М.Ф. Воинов и Г.И. Угрюмов, скульпторы Ф.Г. Гордеев и М.И. Козловский каталогизировали хранящиеся в Зимнем и других императорских дворцах картины и скульптуру. А это было огромной работой. Сегодня, гуляя по залам Государственного Эрмитажа, можно на некоторых полотнах заметить по два многозначных числа: это номера инвентарей екатерининского и павловского времени. Вероятно, на основе нового каталога Павел I предполагал более систематически подойти к последующему формированию собрания, но не успел.
Павел Петрович, будучи Великим князем, создал собственную достаточно богатую коллекцию произведений живописи, графики, архитектурных отмывок и скульптурной пластики (преимущественно антиков и их современных копий), большая часть которой находилась в Павловске и Гатчине. Воспитанный в эпоху Просвещения и получивший превосходное образование, он был весьма тонко-чувствующим и хорошо понимающим во всех областях изящного. Русский Гамлет, как его тогда прозвали в Европе, не плохо рисовал и особенно интересовался архитектурным рисунком, который ему преподавал архитектор Винченцо Бренна.
Большую поддержку наследнику российского престола оказывала вторая супруга, Мария Федоровна. Она участвовала в формировании и пополнении их семейного собрания, во многом была эстетическим камертоном. Русская императрица, урожденная принцесса Вюртембергская известна как художница достаточно высокого уровня мастерства, писавшая акварелью и маслом. Она освоила редкую технику рисунка и живописи по молочному стеклу. Великая княгиня уверенно владела навыками работы на токарном станке: резала по многослойным яшмам и агату, стеклу, стали и кости. На основе своих камнерезных произведений, которые в основном преподносились царственной свекрови, Мария Федоровна собственноручно делала формы для создания камей-литиков из стеклянных масс. По воспоминаниям, в Павловске частенько можно было увидеть женщину в рабочем фартуке, и в ней сложно было узнать жену наследника престола. Ее руками создавались очень многие предметы, украшавшие великокняжеские покои.
Огромную роль в формировании собрания Павла Петровича и Марии Федоровны сыграл их европейский гран-вояж под именами графа и графини Северных в 1781-1782 годах. Это путешествие носило образовательный характер. Одной из его задач стало именно знакомство с культурным наследием и художественными достижениями Европы. Супруги посещали частные и королевские собрания, библиотеки, мастерские художников, офисы знаменитых антикваров, фарфоровые мануфактуры и другие производства. Ими были приобретены самые разнообразные произведения искусства, среди которых была даже фонтанная скульптура "Нептун" (ныне - установлена в Петергофе).
В парижском особняке, где размещалось российское посольство, была устроена выставка всех предметов искусства, приобретенных великокняжеской четой за время их путешествия. Интересно, что картины, скульптура и другие произведения были представлены публике с этикетками, на которых помимо информации об этих вещах была так же опубликована их стоимость. Императрица Екатерина Великая повелела не жалеть денег на покупку произведений искусства, дабы продемонстрировать возможности России. Как бы сейчас сказали, это был яркий имиджевый ход.
В Италии Павел Петрович и Мария Федоровна увидели раскопки в Помпеях и музей археологических находок близ Неаполя, достопримечательности Венеции, Флоренции и Рима. Они посетили Папу Римского Пия VI и осмотрели богатейшее собрание Ватикана. Павел Петрович был столь впечатлен представленной там античной скульптурой, что заказал для себя копии некоторых статуй. Великокняжеская чета привезла из путешествия богатую коллекцию антиков и выставила ее в залах Павловска. Взойдя на престол, Павел I распорядился переместить туда из Царского села собрание античной скульптуры своей матери. Это были произведения древней пластики, приобретенные Екатериной Великой еще в 1780-х годах у лондонского банкира Лайд Брауна. Коллекция антиков Павловского дворца была одной из лучших в России и включала не только римские, но и греческие артефакты разных эпох. Позже она была каталогизирована стараниями вдовствующей императрицы Марии Федоровны.
В гран-тур по Европе супруги отправилась, когда во всю шло строительство их резиденции в Павловске. Очень многое в поездке покупалось специально для этого дворца. Они находились в постоянной переписке с Чарльзом Камероном, первым архитектором ансамбля. В письмах обсуждалось, что именно надобно приобрести специально для строительства (например, колонны), сообщалось о купленной мебели или о полученных в дар от французского короля Людовика XVI роскошных гобеленах, для которых необходимо разработать помещение.
ПАВЛОВСК, ЧАСТНАЯ РЕЗИДЕНЦИЯ СЕМЬИ ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ ПАВЛА ПЕТРОВИЧА, БЫЛ ПОСТРОЕН И ОФОРМЛЕН КАК ОДИН ИЗ САМЫХ БЛЕСТЯЩИХ ДВОРЦОВО-ПАРКОВЫХ АНСАМБЛЕЙ СВОЕГО ВРЕМЕНИ.
Буквально сразу он приобрел всемирную известность. Здесь царственные супруги, а потом вдовствующая императрица разместили домашний "музеум".
Интересен подход в Павловском дворце к размещению собрания живописи, основная часть которого была разделена на 3 группы по темам. Большой зал Павловской пинакотеки, специально возведенный Винченцо Бренной, вмещал примерно 100 полотен и служил также парадной приемной. Она демонстрировала вкусовые пристрастия хозяев и позволяла посетителям без скуки, с пользой провести время в ожидании аудиенции. Здесь были выставлены работы в основном пейзажного, исторического и бытового жанров; преимущественно голландских, фламандских, итальянских и французских художников XVII века. Были и картины модных живописцев того времени, например, А. Кауффман (любимой художницы императрицы), Г. Робера, А.Р. Менгса и П. Баттони. Все они приобретались лично супругами у авторов.
В собственном кабинете, пребывая уже в статусе вдовствующей императрицы, Мария Федоровна разместила картины религиозного содержания, большей частью итальянской школы XVI-XVIII веков. Многие из этих примерно сорока полотен также приобретались лично во время гран-тура 1781-1782 годов. Жемчужина коллекции – образ Мадонны с младенцем и маленьким Иоанном Крестителем работы Бронзино. Но были здесь и дары. Например, подаренная ей младшим сыном Михаилом картина "Явление Мадонны с младенцем Св. Алексею", написанная художником XVII века А. Турки.
Коллекция семейных портретов и миниатюр располагалась в общем кабинете Павловского дворца, где все семейство собиралось для чтения, общения и домашней работы. Здесь стены были украшены работами не только самой Марии Федоровны, но и ее дочерей.
Императрица коллекционировала гравюру. Эстампы хранились в библиотеке Павловска и украшали личные покои.
Отдельно необходимо упомянуть книжное собрание Павла I и его супруги. К концу жизни Марии Федоровны оно насчитывало более 20 тысяч томов и по праву считалось одним из лучших в империи.
Подобно Екатерине Великой имеющей "камейную болезнь", ее неординарная невестка была подвержена страсти, но иного рода. Супруга Павла I была безумно увлечена ботаникой. Такое "коллекционирование" весьма характерное для века Просвещения. От подобного увлечения мало что остается потомкам. Мы можем о нем судить по малым дошедшим до нас свидетельствам. Во-первых, это сам Павловский парк, один из лучших ландшафтных ансамблей в пейзажном стиле. Во-вторых, – гербарий, собранная императрицей коллекция засушенных ею растений. В-третьих, – огромная библиотека по профильной тематике. О сильной любви монархини к цветам может также рассказать разработанная специально для нее архитектором А.Н. Воронихиным мебель с жардиньерками, встроенными ложементами-подставками под цветочные горшки-кашпо. Покои вдовствующей императрицы всегда утопали в зелени. Ухаживание за растениями было ее ежедневной заботой. Именно Мария Федоровна ввела в России моду на комнатные цветы и домашние зимние сады. В Павловске императрица разбила собственный розовый сад вокруг павильона, служившего ей местом дневного отдыха. Черенки роз различных сортов для этой ботанической коллекции привозили со всей Европы.
Екатерина Великая заказала на Севре сервиз с камеями, где были репродуцированы резные камни короля Людовика XVI. А у Марии Федоровны был десертный Розовопавильонный сервиз с цветами роз и шиповника, который мог служить ей ботаническим атласом. Ни одно изображение на его предметах не повторялось, представляя различные сорта этого растения. Сервиз создали на одной из французских частных фарфоровых мануфактур специально для императрицы-матери по заказу ее невестки Елизаветы Алексеевны, жены Александра I. Образцы для росписи принадлежали знаменитому художнику-натуралисту П.-Ж. Редуте, который в 1817-1824 годах издал 3-томное издание "Les Roses". Этот ботанический атлас был вдохновлен знаменитым розовым садом бывшей императрицы Франции Жозефины Богарне. Коллекция роз в ее Мальмезоне насчитывала около 250 кустов разного вида и была одной из лучших в Европе. Первая жена Наполеона Бонапарта также, как и Мария Федоровна, была страстной поклонницей ботаники. Это не удивительно, ведь они были почти ровесницами, воспитанными в духе Просвещения. Таким образом, Мария Федоровна, используя Розовопавильонный сервиз, могла любоваться и изучать "портреты" цветов из коллекции своей "коллеги". В библиотеке вдовствующей императрицы был и ботанический атлас П.-Ж. Редуте.
Интересно, что и русская и французская императрицы выбрали розу своим символом. До Наполеона все знали лишь Мари Роз Богарне. Сама она предпочитала одно имя Роз (Роза). Жозефина – это ее прозвище, данное генералом Бонапартом, производное от еще одного ее имени Жозефа. А среди нескольких имен принцессы Вюртембергской, данных ей при рождении, было Доротея. Символом Св. Доротеи (Дорофеи), покровительницы будущей русской императрицы, являлись цветки розы. Изображения розы в том или ином виде можно часто увидеть на портретах Марии Федоровны.
Супруга Павла I очень любила фарфор. В Павловске, в специальных шкафах-витринах она хранила коллекцию чайных пар. Начало этому небольшому, но драгоценному собранию положили экземпляры, полученные ею и ее супругом в дар после посещения ими Севрского фарфорового завода, а также лично преподнесённые французским королем Людовиком XVI и Марией Антуанеттой. Потом коллекция пополнялась дарами от членов семьи и близких друзей. Мария Федоровна очень высоко ценила мемориальное и художественное значение подарков от королевской четы Франции, особенно после Великой французской революции и падения монархии. Так, полученный в дар туалетный прибор Севрского фарфорового завода, русская императрица никогда не использовала. Более того, для него, словно музейного экспоната, был позже заказан специальный столик со стеклянным колпаком для лучшей сохранности.
Старший сын Марии Федоровны, император Александр I, не имел столь ярких коллекционерских пристрастий. Мы знаем о его франкофильстве, о том, что он приобретал живопись современных ему французских мастеров и любил готические стилизации. С именем Александра Павловича связан грандиозный заказ, состоящий из 332 портретов для Военной галереи героев Войны 1812-1814 годов в Эрмитаже, исполненный Дж. Доу, А.В. Поляковым и В.А. Голике в 1820-1826 годах. Идея была позаимствована в Англии, где ранее в Виндзорском дворце была организована галерея Битвы при Ватерлоо.
Александр I стал основателем публичного музея в Кремле, где было выставлено материальное наследие его древних предков. Оружейная палата была открыта в 1806 году. Несомненно, это стало грандиозным актом в эпоху национального романтизма.
Монарх весьма четко осознавал художественную и историческую значимость эрмитажной коллекции. С момента его восшествия на престол, пополнение этого собрания стало важным элементом культурной политики государства. Опираясь на опыт своей венценосной бабушки, Александр Павлович выбрал в Европе самого авторитетного агента, которого только можно было найти. Им стал барон Доменик Виван-Денон (иногда просто барон Денон) - художник и мастер офорта, основатель и первый директор музея Лувра, один из идейных вдохновителей стиля ампир (в частности стилизаций в духе древнего Египта), руководитель Севрской фарфоровой мануфактуры и Парижского монетного двора. Он был весьма значимой личностью не только для культуры наполеоновской Франции, но и всей Европы. Барон Денон прожил долгую жизнь, умер в возрасте 78 лет в один год с русским императором. В молодости, в качестве секретаря французского посольства он посещал Санкт-Петербург, общался с императрицей Екатериной II. Русская самодержица заметила его, и, как нам известно, оценила по достоинству. С бароном Деноном был тесно связан хранитель картинной галереи Эрмитажа Ф.И. Лабенский. Например, благодаря их общим усилиям, на одном из парижских аукционов удалось приобрести единственное эрмитажное полотно великого М. Караваджо "Юноша с лютней".
При посредничестве Д. Виван-Денона император Александр I купил 38 картин (преимущественно XVII века) и 4 скульптуры работы А. Кановы из мальмезонской коллекции Ж. Богарне. С покупкой этой относительно небольшой группы первоклассных произведений связана серьезная драма. Русский самодержец был лично знаком с прославленной Жозефиной и оказывал ей свое покровительство. Знаменитая камея Гонзага, шедевр эрмитажного собрания глиптики, был преподнесен Жозефиной Александру I в знак благодарности за его великодушие. Император со свитой и великими князьями Николаем и Михаилом часто посещали Мальмезон и не раз осматривали там картинную галерею. 24 мая 1814 года здесь был дан пышный ужин и бал, после которого Жозефина и Александр I долго гуляли в саду. Для бывшей императрицы прогулка оказалась роковой. Она простудилась и спустя всего пять дней скончалась. Имущество ее было разделено между дочерью и сыном. В 1815 г. Гортензия Богарне, герцогиня Сен-Лё продала царю часть коллекции матери. Можно предположить, что русским самодержцем помимо желания приобрести в Эрмитаж шедевры изобразительного искусства двигала и эмоциональная потребность поддержать наследников в память о их покойной матери.
Стоит упомянуть о следующем нюансе в провенансе некоторых картин из Мальмезона. Когда Наполеон Бонапарт совершал свои победоносные вторжения в европейские государства, директор Луврского музея, барон Денон от имени Франции изымал там художественные ценности и свозил в Париж. Не все они попадали в Лувр. Когда союзнические войска заняли Париж, "плененные" культурные сокровища подлежали обязательному возврату. Однако, это касалось лишь того, что находилось во французских государственных собраниях. Часть купленных Александром I у герцогини Сен-Лё полотен происходила из коллекции ландграфа Гессен-Кассельского Вильгельма VIII. Его приемник и внук, курфюрст Гессенский Вильгельм I (IX), потребовал, чтобы русский император вернул полотна в Кассель. Царь согласился сделать это лишь с финансовой компенсацией. Вильгельм VIII не пожелал выкупать свои картины. Вот при каких обстоятельствах в октябре 1815 года живописные и скульптурные произведения прибыли из Парижа в Санкт-Петербург и были выставлены в Северном кабинете корпуса Лоджий Рафаэля. Позже зал стал называться Мальмезонским. На этом история коллекции Жозефины Богарне в Эрмитаже не закончилась. В 1829 году император Николай I приобрел у герцогини Сен-Лё еще 30 первоклассных полотен из собрания ее матери.
У НИКОЛАЯ I БЫЛО ДВА ДЕТИЩА – АРМИЯ И ЭРМИТАЖНЫЙ МУЗЕЙ.
C младший братом Александра I связан "золотой век" Императорского Эрмитажа. Можно сказать, что у Николая I было два детища – армия и эрмитажный музей. Однако "вторая семья", как называл самодержец свою армию, потерпела фиаско на театре Крымской войны. Боль от поражения привела к смерти потрясенного царя. При этом Эрмитаж навсегда останется великим памятником не только Екатерине Великой, но и ее внуку. Темой объемных академических трудов стала история строительства здания Нового Эрмитажа специально для публичного музея, который был торжественно открыт в 1851 году. Значение роли в этом императора Николая I переоценить невозможно. Самодержец любил эрмитажное собрание и часто его посещал. Он любил гулять по залам в одиночестве и не терпел, когда при этом его беспокоили. В связи с этим было опубликовано специальное распоряжение, в котором указывалось не подходить к царю во время таких прогулок (многие считали, если царь рассматривает картины, значит он ничем не занят, чем пытались воспользоваться).
Николай I любил и, несомненно, чувствовал искусство. В юности он брал уроки живописи у преподавателей Академии художеств И.А. Акимова и В.К. Шебуева. Во вкусовых пристрастиях царь был похож на своего отца. Ему нравился архитектурный рисунок. Например, сохранились сделанные его рукой зарисовки планов развески в личных покоях матери, вдовствующей императрицы Марии Федоровны. Особенно ему нравилось искусство скульптуры. В 1845 году вместе с супругой он посетил Апенинский полуостров и Сицилию. Причиной этой частной поездки была не только забота о здоровье Александры Федоровны (она все время путешествия провела на вилле близ Палермо), но и пополнение коллекции Императорского Эрмитажа. Как и его родители, Николай I посетил раскопки Помпей. Там по приказу короля Обеих Сицилий Фердинанда II русскому монарху были подарены открытые в его присутствии древние артефакты, среди которых был бронзовый бюст Калигулы. В Риме русский царь пробыл достаточно долго, он осматривал храмы и достопримечательности, встречался с Папой Римским, не раз бывал в колонии русских художников, где много покупал и оставлял заказы. Николай Павлович коллекционировал не только античную скульптуру, но и современную. Он посещал мастерские прославленных ваятелей Италии. В общей сложности, монарх приобрел у них более сорока статуй, скульптурных групп, фонтанов и архитектурных форм, например, каминных порталов. Царь вообще очень любил камень. Именно самодержцу принадлежит идея украшения залов Эрмитажа изделиями русских камнерезов: гигантскими вазами, канделябрами, предметами мебели.
Николай I предпочитал для личных покоев живопись романтической направленности и батального жанра. Благодаря императору в нашей стране находится неплохая коллекция живописных и графических работ немецкого художника К.Д. Фридриха. Как известно, посредником между ними выступал поэт В.А. Жуковcкий.
Царь был активным заказчиком и покупателем русской живописи, часто лично посещал мастерские художников. При нем начала складываться коллекция отечественного искусства, которая позже была перемещена в Императорский Русский музей.
Отношение Николая I к старому живописному собранию имело достаточно естественный коллекционерский характер. Как любой владелец личной галереи, он желал иметь только первоклассные полотна. Николай Павлович стал первым императором, при котором картины не только приобретались, но и продавались. Картины были поделены на 3 группы и выделены работы, которые царю не нравились. Недостойные с точки зрения монарха полотна подготовили к аукционным торгам, состоявшимся уже после его смерти.
Вообще, Николай I всегда имел твердые убеждения, которые весьма сложно было поколебать. Это касалось и отношения к произведениям искусства. Испытав при вступлении на престол стихию революционных волнений, он ненавидел Вольтера. Бунт и вольтерианство были для него едины. По этой причине едва удалось спасти статую "этой обезьяны", заказанную Екатериной II и был закрыт доступ в знаменитую вольтеровскую библиотеку. Исключение сделали только для А.С. Пушкина, который смог работать с рукописями и книгами Вольтера по высочайшему разрешению.
Склонный к романтизму Николай Павлович коллекционировал также рыцарские доспехи и турнирное оружие.
Александр I и Николай I уделяли много внимания нумизматической коллекции и медальерному искусству. Любовь к медали они, конечно, унаследовали от матери. При них активно пополнялось собрание эрмитажного минцкабинета, в том числе и за счет покупок целых коллекций. В годы правления сыновей Павла I творил замечательный медальер Ф.П. Толстой, создавший по заказу императоров серии медалей на победы русского оружия. Акварельные работы Федора Толстого обожала императрица Елизавета Алексеевна. Она была их главной заказчицей, приобретая работы не только для себя, но и в качестве подарков родственникам в Германии.
В завершении краткого экскурса в историю коллекционирования в семье Павла I и его венценосных сыновей необходимо отметить, что они достойно продолжили начатое Екатериной Великой. Если самодержавная бабушка создавала и пополняла свою коллекцию весьма стихийно, что признавала сама, то ее внуки уже делали это системно, следуя определенной программе. Венцом деятельности ее самодержавных внуков стало открытие публичных музеев и в этом они уподобились еще одному предку – Петру Великому.
Мария Сарычева, искусствовед.
Музеи Московского Кремля.