За последующие несколько часов Варяг навестил других своих знакомых в Приречье, поделился новостями из внешнего мира и узнал много интересного о происходящем здесь.
Оказалось, что голод на самом деле затронул не всех жителей. Те, что были позапасливее и посметливее, сразу же оказались в весьма выгодном положении, которым не преминули воспользоваться. Барыги, как их все называли, втридорога продавали людям продукты, причем зачастую уже сильно порченные, и неплохо себя чувствовали. Вот им-то как раз совершенно не улыбалось, чтобы жители отправились в поисках новых мест для жилья, а потому призывали всех не покидать свои дома и ждать лучших времен здесь. Кое-кто, прежде всего не особенно смелые, прислушивался к их мнению.
«М-да, операция по переселению явно будет не из легких», – ворчал про себя следопыт. – «Интересно, осознает ли Петр Алексеич всю степень угрозы, исходящей от этих барыг? Если да, то что он собирается предпринимать? Судя по тому, что рассказывают люди, многие просто-напросто откажутся сниматься с насиженных мест. Но это же не мое дело, правда? Он главный, пусть сам и разбирается. Мое дело исполнять приказы, а не думать».
Все-таки обида на Петра Алексеича никак не отпускала. И зачем он так себя накрутил? Не стоило портить с командиром отношения. В конце концов, Варяг ему обязан по гроб жизни за все, что тот для него сделал. К черту атлантов!
«Вернусь из этой дурацкой экспедиции и попытаюсь все переосмыслить», – пообещал себе он.
Короткий зимний день пролетел незаметно. Когда дозорный вернулся в штаб, уже стемнело. Петра Алексеевича не было, зато на кухне вовсю хозяйничала Маша. Аппетитно пахло жареной картошкой. Варяг вдруг почувствовал, что у него желудок прямо-таки присыхает к позвоночнику.
Ужин, как всегда, был выше всяких похвал. С приятным чувством наполненности в животе следопыт расположился в комнате для собраний и разложил на столе карты. В первую очередь с прицелом на завтрашнюю вылазку. Следовало воспользоваться случаем, чтобы оценить масштабы разрушений, вызванных взрывом виманы, и сделать соответствующие пометки – так сказать, для будущих поколений гвардейцев. Затем, чтобы не откладывать дело в долгий ящик, он занялся своими прямыми обязанностями и нанес на карту последний пройденный маршрут.
Ему всегда нравилось работать в этой уютной комнате, и он сам не заметил, как просидел в скрюченном состоянии больше трех часов. От неудобной позы уже заныла поясница: старая травма вновь дала о себе знать. «У Маши наверняка есть какая-нибудь чудесная мазь или бальзам от этих противных спазмов», – с надеждой подумал он.
Но в остальной части дома уже давно был погашен свет, и Маша спала крепким сном в своей каморке. Будить ее Варяг, разумеется, не стал. Обойдется без мазей, не впервой. Он несколько минут задумчиво смотрел на ровно вздымавшуюся и опускавшуюся Машину грудь – вернее, ему казалось, что именно туда, хотя на самом деле в темноте разглядеть можно было только нечеткий силуэт.
Следопыт тихонько закрыл дверь и так же бесшумно поднялся в свою комнату. Часы показывали уже первый час ночи. «Черт, опять не удастся выспаться», – подумал он с сожалением, но на этот раз пенять мог только на себя. Он сложил в рюкзак все необходимое для похода, в том числе пару буханок хлеба и полкило вяленой оленины, приготовленные для него Машей еще с вечера, расправил постель и лег не раздеваясь.
Голова ударилась обо что-то твердое. Вот незадача, он снова забыл про книгу! Слава богу, она лежит все на том же месте, никому не пришло в голову рыться в его вещах. Осознание того, что у него есть такой раритет, наполнило чувством невероятного наслаждения, и Варяг заснул с улыбкой на губах.
В эту ночь сон изменился. Вместо умиротворяющего пейзажа его глазам предстал колоссальных масштабов шторм (и это было очень странно, ведь море Варяг видел только на картинках). Но во сне он ничуть не удивился, когда перед ним развернулась буйная стихия, а спокойно созерцал огромные валы, накатывающие на берег и уносящие с собой песок, деревья и куски скал. Откуда-то из глубин небытия раздался голос: «Тебя ждут…» Но Варяг даже не успел понять смысла произнесенных слов, потому что неожиданно проснулся.
За окном по-прежнему стояла непроглядная темень. Он нехотя достал из-под теплого одеяла руку и взглянул на часы: полшестого. Какого черта?! Еще как минимум пару часов можно было спокойно дрыхнуть, а сна нет ни в одном глазу. Для проформы Варяг поворочался с боку на бок, пытаясь забыться, но тщетно. Посетовав на живущий по странным законам организм, он поднялся, разминая затекшую поясницу, и выглянул в окно. Ни зги не видно. Эх, сейчас бы что-нибудь почитать, но под рукой как назло никаких книг.
«Погоди-ка!» – тут же одернул следопыт сам себя. – «А как же спрятанный под подушкой фолиант? Если только удастся извлечь его из обертки…»
Аккуратно, стараясь не свалиться с лестницы и никого не разбудить, Варяг сбегал на первый этаж и взял на кухне пару свечей. После неудачи с ножом он решил аккуратно растопить «воск» в их пламени. Если повезет, то через несколько минут он проникнет в тайну артефакта атлантов!
Но не тут-то было! Толстая «броня» книги нагревалась, но никак не желала плавиться. Пламени даже двух свечей было недостаточно. Отказавшись от идеи тотчас все же развести костер или воспользоваться имевшимся в штабе очагом (скрытно этого никак не сделать) Варяг призадумался. Вспомнил еще про баню – там тоже есть хорошая печь, но и баню незаметно не растопишь, не говоря уже о том, что, когда ей не пользовались, то закрывали на замок. Да даже если и сунуть книгу в огонь, где гарантия, что она не сгорит ему назло? Отвечай потом за свои обещания, данные человеку на смертном одре!
Так ничего и не придумав, гвардеец бессмысленным взором уставился в стену. На лестнице послышались осторожные шаги. Он торопливо спрятал том под подушку. И постарался принять самый непринужденный вид. Наверняка, это Маша. Ну, или Саня Егоров возвращается с очередного любовного подвига. Дверь отворилась, но на пороге возник совсем другой силуэт.
- Не спишь?
- Катька, ты зачем сюда пришла? – поднялся ей навстречу Варяг. – Если Петр Алексеич узнает, мало не покажется нам обоим!
- Не узнает, – тусклым голосом ответила его (бывшая?) любовница. – Его нет в поселке. Я специально вчера не приходила, дожидалась, когда он уедет.
- Прекрасно. Так зачем ты все-таки явилась? – нахмурился Варяг.
- Тебя повидать. Плохо мне, – вздохнула Катерина. – Можно, я войду?
- Не прогонять же мне тебя, – указал он гостье на единственный стул. – Рассказывай.
- Нечего рассказывать, – уткнулась глазами в пол Катька и, набравшись смелости, созналась. – Нагрешила я много в последнее время. Командир тебе наверняка все уже рассказал. Он случайно застукал меня с... неважно с кем. Я его просила промолчать, но он рогом уперся. Любит он тебя, – она криво усмехнулась. – Как родного сына. Бережет.
- Подробностей он мне не рассказывал. Петр Алексеич намекнул на твой, скажем так, в целом распутный образ жизни в последнее время.
Катька подняла на него глаза. В них стояли слезы.
- А что мне делать оставалось? С голоду сдохнуть? Тебя не бывает по полгода, отец концы отдал, а я осталась никому не нужной. Я не ела неделями! У меня щеки ввалились, ребра торчали! Хорошо, что ты этого не видел, – заплакала она. – Я не хотела, поверь мне!
- Но тебе пришлось, – полунасмешливо-полувопросительно закончил за нее мысль Варяг и тут же почувствовал укол совести. – Прости, вырвалось.
- Ничего, я это заслужила. – Она вытерла слезы и встала, направляясь к двери. – Не нужно мне было приходить. Ты не простишь меня. Я вижу по твоим глазам.
Варяг промолчал, не зная что ответить.
- Извини, что отняла твое время. Просто мне стало так одиноко, и я решила зайти… Глупо, правда? – натянуто улыбнулась она и вдруг переполошилась. – А чем это пахнет? Не пожар часом?
- Нет-нет, э-э… просто свечи какие-то вонючие попались, – быстро придумал правдоподобное объяснение Варяг и с нетерпением дождался, когда Катька уйдет. Сожалел ли он, что так все сложилось? Пока было трудно сказать. Все его мысли уже занимал предстоящий поход.
Он потянул носом воздух. Запах и вправду был очень странный. Черт возьми, не яд ли это какой-нибудь? А ведь книгу он брал голыми руками, вдруг вещество проникло сквозь кожу? Варяг читал в детстве, что богатые и влиятельные в древности часто отправляли на тот свет неугодных им людей, пропитывая страницы разными составами. В том, что книга древняя, он не сомневался.
Варяг опомнился. «Да что ж за чепуха в голову лезет! Ведь если бы фолиант был отравлен, я бы почувствовал какие-нибудь симптомы уже давно. Кроме того, какой в таком случае был смысл старику поручать мне доставку этой книги неведомому хранителю черной пирамиды?
Что там голос во сне сказал? «Тебя ждут»? Где? Неужто в этой самой черной пирамиде? Еще бы знать, что это такое! Да, дедуля, задал ты мне задачку! И как не вовремя… То Славке помочь, то Петру Алексеевичу (а ведь вылазка в северные земли может затянуться очень надолго), то с Катькой разобраться. Еще позавчера жизнь была настолько проще! Иди себе по снегу шаг за шагом и постарайся не помереть по дороге».
Продолжение следует...