Мы должны усвоить уроки 4 июня 1989 года ради будущего мира
Автор: Бенедикт Роджерс
Наблюдая за военными парадами в начале празднования платинового юбилея королевы Елизаветы II 2 июня, я восхищался мужчинами и женщинами в военной форме, которые маршировали с удивительной синхронностью, зная, что главной их целью является защита нас и наших ценностей — свободы, демократии, верховенства закона и прав человека.
Они отвечают перед гражданским, демократически избранным правительством, и монархом, который хотя и не избирается, но воплощает конституционную защиту нашей демократии.
Десятки тысяч людей присоединились к празднованию в лондонских парках и на улицах, и миллионы приняли участие по всей Великобритании и по всему миру. Я с удивлением узнал из сообщений СМИ, что Содружество — сеть из 54 стран с королевой во главе, представляет 2,6 млрд человек, почти треть населения мира.
Потом мои мысли обратились к годовщине другого события — бойни на площади Тяньаньмэнь в Пекине 4 июня 1989 года.
Тридцать три года назад в Китае — самой густонаселённой стране мира с населением 1,4 млрд человек, власти приказали армии направить пушки и танки против собственных граждан. По оценкам, число погибших составило не менее 10 тыс. человек, тысячи были ранены, арестованы, брошены в тюрьму и подвергнуты пыткам.
Перефразируя название романа Чарльза Диккенса «Повесть о двух городах», можно сказать, что в эти дни мир сосредоточился на истории двух армий: британской армии с королевой во главе, олицетворяющей государственную службу и долг, и Народно-освободительной армии Китая (НОАК) во главе с Коммунистической партией, воплощающей репрессии, бесчеловечность, жестокость и безнаказанность.
Никто не скажет, что британская армия идеальна, но разница заключается в следующем: она подотчётна народу через наших демократически избранных лидеров, система рассматривает правонарушения, и её цель — защита страны, народа и ценностей, а не политической партии или идеологии. В отличие от этого, название НОАК ошибочно. Она против народа и против его «освобождения». Её следует переименовать в «Народную репрессивную армию».
Вот почему нам так важно помнить о годовщине бойни на площади Тяньаньмэнь.
Компартия отчаянно пытается заставить нас забыть об этом. В Китае с 1989 года выросли поколения, не знающие о массовых убийствах на площади Тяньаньмэнь и в городах по всей стране 4 июня того года.
Мясники из Пекина и их преемники в Чжуннаньхае подвергли цензуре новости, распространили пропаганду и так успешно промыли людям мозги, что многие китайцы действительно не знают, а те, кто знает, боятся говорить об этом.
Ещё три года назад Гонконг был единственным местом под суверенитетом Китая, где можно было отмечать память о бойне 4 июня. Тысячи людей каждый год собирались в парке Виктория. Когда я жил в Гонконге в течение первых пяти лет после передачи власти, я присоединялся к толпе на бдение при свечах. Теперь эти бдения запрещены в соответствии с драконовским законом о национальной безопасности, навязанным Гонконгу Пекином.
Некоторые активисты, такие как адвокат Чоу Хан-тун, отбывают длительные тюремные сроки за организацию бдений. В прошлом году официальные бдения не были разрешены, но в католических церквях проводились мессы, а гонконгцы в знак памяти мигали фонариками мобильных телефонов.
В этом году католическая церковь Гонконга заявила, что не будет проводить месс, а полиция закрыла парк Виктория, предупредив, что даже посещение парка 4 июня может считаться преступлением. Незаконные собрания могут привести к пяти годам тюрьмы.
В конце прошлого года все оставшиеся символы протестов на площади Тяньаньмэнь — Столб Позора, Богиня демократии и другие памятники, были снесены и запрещены. Пекин хочет стереть память о бойне 4 июня и в Гонконге.
Несмотря на это, некоторые смелые гонконгцы всё же нашли способ отметить годовщину. Миниатюрные фигурки богини демократии были спрятаны в кампусе Китайского университета Гонконга вопреки запрету властей.
Это ещё одна причина, по которой мы, имеющие свободу за пределами Китая, должны следить за тем, чтобы годовщина 4 июня оставалась в центре внимания. В этом году 4 июня я выступил на трёх митингах в Лондоне у ключевых достопримечательностей: у резиденции премьер-министра на Даунинг-стрит, на площади Пикадилли и у посольства Китая. Мы не должны молчать.
Вторая причина, по которой мы не должны забывать о бойне на площади Тяньаньмэнь, заключается в следующем. В 1989 году мы должны были усвоить урок: правительство, которое направляет оружие на свой народ, не заслуживает доверия, уважения или легитимности. Можно сделать вывод о его природе и характере, если они готовы убивать тысячи мирных демонстрантов на глазах у всего мира.
До недавнего времени многие из нас, в том числе и я, считали, что в 1990-х и начале 2000-х годов в Китае наблюдались признаки либерализации. За этот период я более 50 раз ездил в Китай и жил в Гонконге 5 лет.
У меня появилось много китайских друзей, включая адвокатов по правам человека, блоггеров, религиозных лидеров и активистов гражданского общества, которым в то время казалось, что у них есть определённое пространство, они даже испытывали осторожный оптимизм по поводу того, что оно может расширяться и дальше.
Мало кто из нас был настолько наивен, чтобы не понимать, что компартия всегда была репрессивной, но всё же казалось, что на какое-то время красные линии стали более отдалёнными, а пространство для некоторой степени свободы мысли расширилось. За последнее десятилетие правления китайского лидера Си Цзиньпина всё это пространство было закрыто, а многие его обитатели оказались за решёткой.
Сегодня в Китае продолжается замедленная резня 4 июня. Не с помощью танков и пушек, а с помощью репрессивных законов, тюрем и лагерей, технологий слежки и инструментов пыток.
Уйгурам грозит геноцид, что всё больше признаётся международным сообществом. Участились зверства в Тибете. Усилилось преследование христиан.
Продолжается преследование Фалуньгун и насильственное извлечение органов. А Гонконг из одного из самых свободных и открытых городов Азии превратился в полицейское государство.
В 2017 году мне было отказано во въезде в Гонконг. За последние годы я получал многочисленные угрозы в свой адрес и адрес моей матери, а полиция Гонконга официально предупредила, что в Гонконге мне грозит тюрьма, если они до меня доберутся.
Меня это не беспокоит, потому что они мало что могут сделать, пока меня не экстрадируют, но это иллюстрирует опасность для гонконгцев, уйгуров, тибетцев и диссидентов в изгнании из материкового Китая. Если компартия угрожает таким образом иностранному активисту, то опасность для тех, кого она считает «своим народом», ещё больше.
И это подводит меня к третьей причине, по которой годовщина 4 июня так важна. Мы всегда должны извлекать уроки из истории. Все диктатуры похожи на плохих водителей. Если никто не пытается остановить их за превышение скорости или вождение в нетрезвом виде, они продолжают ездить, устраивая кровавые бойни.
В течение 33 лет остальной мир не смог сдержать китайскую компартию. Вот почему сегодня происходит геноцид уйгуров, полное уничтожение свобод в Гонконге, продолжается трагедия в Тибете, религиозные преследования, насильственное извлечение органов и тотальное наступление на гражданское общество в Китае.
Для моей новой книги «Китайский перекрёсток: Тридцать лет под тиранией Коммунистической партии Китая», которая будет опубликована в октябре, я взял интервью у нескольких видных активистов и журналистов, находящихся в Пекине 4 июня 1989 года.
Ян Цзяньли — видный китайский активист в изгнании, рассказал мне, что рано утром 4 июня он и его коллеги приехали на площадь на велосипедах.
«Мы видели, как войска открыли огонь, и видели, как много людей было убито, — сказал он мне в эмоциональном разговоре по интернету. — В это было так трудно поверить. Я видел танки, движущиеся на большой скорости, слезоточивый газ, пулемётный огонь, и я слышал столько криков. Именно это подтолкнуло меня к тому, чтобы стать активистом».
Ветеран канадской журналистики Ян Вон, автор книги «Красный китайский блюз», присутствующая на площади Тяньаньмэнь 4 июня 1989 года, рассказала мне, что видела.
«Они стреляли, люди бежали, и некоторые пытались спасти других, — сказала она. — Они вывозили тела на велосипедных сиденьях и велорикшах. В них стреляли».
Позже той ночью Вон сама едва не попала под пулю, выпущенную в стену отеля «Пекин», всего в нескольких сантиметрах от балкона, где она стояла и наблюдала за бойней.
Она видела печально известную сцену «человек-танк» в реальности.
«Армия перегоняла людей, а я наблюдала за танками. Потом мой муж показал на этого человека, стоящего перед танком. … Я видела весь этот танец между «человеком-танком» и танком. Он пытался остановить танк, как футбольный вратарь. Потом он забрался на танк, пытался говорить, потом слез, — говорит Вон. — Затем он растворился в толпе».
Она считает, что водитель танка был «настоящим героем», потому что отказался переехать человека.
Я считаю, что нам нужно сделать три вещи.
Мы должны сделать так, чтобы в истории сохранилась запись; чтобы, несмотря на все усилия Пекина, массовые убийства 1989 года не были забыты; и чтобы однажды в Китае восторжествовала свобода, справедливость, мир и правда, за которые многие отдали свои жизни.
Затем нам нужно попытаться найти среди членов компартии «танкистов», которые отказываются давить людей. Как бы трудно это ни было, мы должны сделать с компартией то, что она делает с нами, — мы должны заставить её расколоться.
И в то же время мы должны создать единый фронт для борьбы с их «Единым фронтом». Единство не значит единообразие. Мы можем приветствовать и уважать разнообразие мысли, стратегии, тактики и подходы но мы должны поощрять «единство духа и цели».
Эгоизм и соперничество должны быть отброшены в сторону, личные планы отложены, и все, кто выступает против режима в Пекине, должны найти способ работать вместе, или, по крайней мере, не работать друг против друга. Только когда мы сделаем это и создадим свой собственный «Объединённый фронт», у нас появится надежда на продвижение вперёд.
Спустя 33 года после резни на площади Тяньаньмэнь давайте не позволим забыть павших героев Китая. Давайте напомним свободному миру о большом вызове со стороны компартии Китая. Это в какой-то мере способствовало бы уважению к наследию тех, кто боролся и пал на площади Тяньаньмэнь в 1989 году.
Бенедикт Роджерс — правозащитник и писатель, соучредитель и руководитель организации Hong Kong Watch, старший аналитик по Восточной Азии международной правозащитной организации CSW, соучредитель и заместитель председателя Комиссии по правам человека Консервативной партии Великобритании, а также член консультативной группы Межпарламентского альянса по Китаю (IPAC), Международной коалиции по прекращению злоупотреблений трансплантацией в Китае и кампании «Остановить геноцид уйгуров».
Мнения, выраженные в этой статье, являются мнением автора и необязательно отражают точку зрения The Epoch Times.
➤➤➤ Заходите к нам на сайт epochtimes.ru мы рассказываем о самых важных и актуальных событиях сегодня в России и в других странах мира.
#нарушениеправчеловека #репрессии в китае #протесты в китае #репрессии Фалуньгун #тяньанмень #фалуньгун