Кто-то беспрерывно звонил в дверь, и этот противный звук ввинчивался в мозг раскаленным штырем, причиняя Жанне почти физические страдания. Целых пять минут она ждала, что незваный гость поймет — ему тут не рады, и оставит её в покое. Ожидания не оправдались. Неровной походкой она направилась к двери, с твердым намерением высказать все, что думает о таких мерзких людях. А когда оказалась на месте, вдруг стало ясно - звонят вовсе не в дверь.
Зажав в руках недопитый бокал вина, Жанна удивленно уставилась на старый стационарный телефон, издающий этот неприятный шум. Пока хмельной мозг переваривал полученные данные, звонок резко оборвался.
Как странно. На ее памяти этот пыльный аппарат, со стертыми кнопками, лет десять был скорее частью декора, чем рабочим средством связи. Неужели компания до сих пор не отключила линию.
Телефон вновь требовательно зазвенел, вызывая очередную волну головной боли. Сжав зубы, Жанна подняла трубку.
— Алло?! — молчание. На том конце точно кто-то был, сквозь стрекот и технический шум пробивалось свистящее хриплое дыхание, словно говоривший не мог сделать вдох полной грудью и приходилось прилагать усилия.
— Алло, не молчите, я слышу ваше дыхание. — Ответа вновь не последовало. Решив, что это розыгрыш или сбой на линии, Жанна намерилась положить трубку. Не успела.
— Мамочка… — было слышно, как сквозь шум пробивалось все тоже хриплое дыхание.
— Кто это? — позвоночник моментально покрылся инеем.
— Мамочка…— жалобно повторил на том конце, явно детский голос.
Жанна не заметила, как уронила бокал. Тот, разбившись вдребезги о кафельный пол прихожей, окрасил его красными брызгами вина.
— Это ещё что за шутки?!
— Ты должна во всем признаться мамочка…
— Ты ошиблась, деточка, у меня нет детей. Не смей больше сюда звонить! — трубка с треском полетела на место. С трудом сделав глубокий вдох, Жанна облокотилась о шкаф. Мышцы словно сковало ледяными щупальцами. Сердце колотилось, грозя пробить ребра и выскочить из груди. Это просто кто-то ошибся номером. В самом деле, это же не может быть она. Боже, какая глупость.
Жанна потянулась и осторожно подняла трубку, послушала. Тишина. Ни гудков, ни каких либо других признаков жизни. Ну вот, сбой сети. И чего испугалась.
Это все нервы и последствие недосыпа.
А как спать, когда Жанне почти каждую ночь снились кошмары, связанные с дочерью. Тяжелые изматывающие сны, после которых она не сразу понимала, где сон, а где явь. Конечно, ей все это кажется. Надо выпить и успокоиться. Не хватало ещё, чтобы ночные кошмары просачивались в реальность.
Убрав осколки, Жанна откупорила ещё одну бутылку и наполнила вином новый бокал. Возможно, не стоило столько пить. Но тут же отмела эту мысль, как не пить когда в жизни такое творится.
Стоило только расслабиться, и воспоминания из прошлого настойчиво просачивались в затуманенное сознания, бередили, так, что алкоголь не спасал. Нет уж. С ума она не сойдет потому, что ни в чем не виновна. Все произошло случайно, и она намерена жить дальше.
Когда муж вечером вернулся с работы, Жанна еле смогла выйти из кухни.
Сергей посмотрел на бокал в руках жены, устало вздохнул, прошел в квартиру.
Смерив мужа безразличным взглядом, Жанна одним глотком допила остатки вина.
— Ты не забыл, сегодня скорбный день, как тут без выпивки, — ответила она на незаданный вопрос, заплетающимся языком и удалилась в спальню.
Переодевшись, Сергей, прошёл на кухню, поставил кастрюлю с водой на плиту. Пока ждал, когда она закипит, заварил чай. Достал из морозилки пельмени. Ими он закупался раз в неделю, зная, что жена почти не готовит.
Заглянул в спальню:
— Ты будешь ужинать? — вместо ответа из комнаты доносилось размеренное дыхание уснувшей жены и тиканье часов.
Сергей понял, что будить ее бесполезно. Вернувшись на кухню, он заглянул под стол и увидел три бутылки вина, все были пустыми. И как только она на ногах держалась.
Сегодня была первая годовщина, с тех пор как пропала их пятилетняя дочь Полина.
Запой Жанны он связывал именно с этим, и не судил строго, каждый проживал горе, как мог. После трагедии, которую они не пережили до сих пор, жена сильно изменилась. В отличие от него, она сразу решила жить дальше, бросилась нагонять все, что упустила за годы вынужденной затворнической жизни.
А Сергей отдался работе с утроенной силой, чтобы как то убивать время. Жанна стала безразличной к нему, и это причиняло боль. Сергей мог бы давно уйти, но любовь была сильнее желанной свободы, хоть и понимал - любовью эти отношения трудно назвать.
А ведь как все хорошо начиналось, чудесная свадьба и почти сразу беременность. Полина была копия отца - белокурая и кудрявая. Сергей в ней души не чаял. Они с Жанной были счастливы по-настоящему.
А в восемь месяцев у Полины начались непонятные приступы. Больница анализы, и шокирующий диагноз. Поломка в генах, дремавшая в крови поколениями, проявилась в их горячо любимой дочери. Крепитесь. Так сказали врачи.
Приступы мешали дочери правильно развиваться, и она постепенно начала отставать как в психическом, так и физическом развитии. С возрастом появились вспышки агрессии, которые на пике провоцировали страшные припадки. Несмотря на бесконечные курсы лечения, беготни по специалистам, улучшения были минимальными. Дочка становилась опасной для себя и окружающих. Жанне пришлось уволиться с работы, чтобы постоянно следить за состоянием Полинки. Жизнь превратилась в круговорот больниц, врачей болезненных процедур, не приносящих ничего кроме ложных надежд.
Жанна забеременела, когда Поле исполнилось пять лет. Наверное, это тоже частично послужило причиной случившейся трагедии.
В ту осень Жанна часто гуляла с дочерью, наслаждаясь последними теплыми днями. Пока Поля качалась на качелях на детской площадке, Жанна, сидя на лавочке, всего на минутку закрыла глаза (сказались то ли усталость, то ли токсикоз беременных), а когда проснулась, оказалось, что проспала почти полчаса. Поли не было на качелях и нигде рядом. Как назло, никто не видел, куда ушел ребенок. Искали, с полицией и волонтерами. Не нашли.
Часть души Сергея тогда умерла. Другая яростно цеплялась за надежду, что Поля обязательно найдется.
Это давало сил не сойти с ума, пока на третьем месяце беременности, от перенесенного горя, у Жанны не случился выкидыш. Тогда надежды на то, что все поменяется в лучшую сторону, почти исчезла. Внутри поселилась пустота, стылая и бесконечная.
Свою вину в случившемся с Полей, Сергей не отрицал. Понимал, смалодушничал, когда Жанна рассказывала о том как сильно устает от поведения дочери, не отнесся серьезно. Он не мог позволить себе отказаться даже от части работы, деньги терапию нужны были постоянно. И не принял никаких мер, пропуская жалобы мимо ушей.
Если бы только знал, если бы только мог все повернуть вспять.
Сидя за столом, Сергей задыхался от безысходной тоски, и не замечал, как слезы скользя по щекам, капали на стол, между его зажатыми в кулак ладонями.
Звук кипящей воды выдернул Сергея из воспоминаний. Встав, он убавил огонь, закинул пельмени в воду.
Поужинав не чувствуя вкуса, направился в прихожую, за сигаретами. Достал одну и собирался прямо там прикурить, когда раздался звонок.
Зажав сигарету в зубах, Сергей почесал небритую щеку и растерянно уставился на телефонный аппарат. Если ему не изменяет память, он был уже давно отключен от сети. Словно услышав его мысли, телефон замолчал. Сергей приподнял и развернул корпус - провод соединяющий телефон с линией не был выдернут из гнезда. Может и правда рабочий. Мужчина поднес трубку к уху, тишина, ни гудков и других признаков действия линии.
Чертовщина какая-то.
Пригладив щетину на подбородке, он медленно прикурил сигарету и в ту же секунду телефон снова ожил.
Вынырнув из ставших привычными липких объятий кошмара, Жанна открыла глаза и уставилась на темноту за окном. Часы на прикроватной тумбочке показывали четыре утра. Отклеив распухший язык от неба - зевнула. Села в постели и обнаружила, что половина Сергея пуста. Голова болела, и нестерпимо хотелось пить. Стараясь не делать резких движений, она поднялась и направилась на кухню. Щелкнула выключателем и дернулась от неожиданности. Муж сидел за столом к ней спиной.
Продолжение следует