И снова передо мной эта закрытая дверь. Старая, металлическая, явно повидавшая виды, она преграждает мне проход в квартиру, в которую я безуспешно пытаюсь попасть уже почти неделю. Все чего я добилась за это время, это какого-то не совсем внятного бормотания с той стороны, что-то вроде «У меня все нормально, уходи». Это было в первый день, а вот в последующие: ничего, кроме тишины. И сегодня седьмой день моего стояния под дверью, в попытках докричаться до единственного жильца. Который не то что не отвечает, он даже признаков жизни не подает. И у меня непроизвольно стали появляться смутные подозрения. Так или иначе, но в тот день эта дверь должна была открыться,.
– Кирилл. Привет. Ты меня слышишь? – ни шороха за дверью. – Если не откроешь, я вызову спасателей, они спилят тебе дверь! Ответь хоть что-нибудь! – не произвольно, конечно, но последняя фраза прозвучала неожиданно умоляюще. Некоторое время с той стороны, не было ни звука.
– Как ты это сделаешь? – после серии негромких шагов, из-за двери глухо прозвучал голос хозяина.
– Внизу есть таксофон. Да и у соседей есть телефоны. Открывай уже. – Чувство облегчения, от этого глухого, но достаточно знакомого голоса, разлилось по телу теплой полной. Оно вылилось в облегченный выдох, а губ непроизвольно коснулась слабая, но все-же улыбка.
– Уйди. – снова сказала дверь.
– Я не в гости. Тебя на работе потеряли. Нужно подписать пару бумаг.
– Меня еще не уволили. – скорее утвердительно, прозвучало от туда. – Ладно, давай свои бумаги. – после этих слов, за дверью послышалась возня. Серий щелчков вперемешку со звяканьем ключей, и вот это непреодолимое препятствие превратилось в обычную, но достаточно толстую железную дверь. На этот раз открытую.
Запах алкоголя вылился в подъезд, и я непроизвольно отшатнулась.
– Оооо, вижу у тебя тут весело. Мне зайти позже? – я не решалась зайти внутрь: мало-ли что там внутри меня встретит.
– Позже я буду… – он ненадолго замешкался – немного занят. Не бойся проходи.
Он говорил короткими фразами и пытался делать это как можно понятнее. Только когда он неуклюже развернулся, и аккуратно по стенке стал пробираться вглубь своей норы, стало понятно, что он уже достаточно сильно пьян. Видимо поэтому он и не открывал все это время. А сегодня я пришла раньше обычного, и мне удалось застать его, хотя-бы на ногах.
– Где-то ручка. – он стал рыться в каком-то настенном шкафчике, возле прохода в кухню. При этом, от туда полетели различные предметы, и как им и положено, стали падать на пол. Он уже собирался нагнуться, что-бы подобрать их. Но передумал, он просто посмотрел на них пару секунд, практически повиснув на бедном предмете мебели, и махнув на них рукой, все той-же неуклюжей походкой, отправился в одну из комнат.
– Не надо, у меня есть. – только и успела сказать я. Правда никакой реакции это не вызвало. Из комнаты послышались все те же звуки борьбы с содержимым различных полок. Пока он там искал ручку, у меня появилась возможность получше рассмотреть жилище Кирилла. Я примерно представляю, как должно выглядеть жилище запившего человека, и там не было ни одного признака подобного. В прихожей оказалось довольно чисто, если не считать тех самых предметов, выпавших из ящика, да еще пыль, она здесь покрывала все поверхности. Не большой такой слой, примерно недельный, если на глаз.
Я так увлеклась обстановкой, что не заметила, как в квартире наступила тишина. Я прислушалась. Из комнаты ни единого звука, только громкое тиканье часов, где-то в глубине одной из двух комнат. Видимо приглашать меня войти, никто не собирался. И вот только я собралась разуться, как в комнате, куда отправился хозяин, что-то упало. С таким грохотом, что я непроизвольно дернулась.
– Кирилл? Что там упало? – и не дождавшись ответа, быстро скинула сапожки и со всех ног отправилась выяснять что случилось.
В комнате, которая оказалась залом, прямо посередине, Кирилл лежал в позе зародыша.
– О, господи – непроизвольно вырвалось у меня. Я подбежала к нему, чтобы проверить что с ним, но трогать его не пришлось. Стоило мне приблизиться к этому, пахнущему алкоголем телу, как послышался жуткий храп. Да, так и было: он спал! Спал прямо на полу, в обнимку с упавшим стулом. Было похоже, что его утомили поиски писчего предмета, и он присел отдохнуть, прямо на этот стул. На нем же благополучно и уснул. Ну а результат храпел прямо передо мной.
Попытки его разбудить, не привели ни к чему, а все что мне удалось, это перевернуть спящего на спину и убрать мешающий ему стул. А видавшая виды подушка, что покоилась на диване, отправилась ему под голову. Я конечно попыталась его перетащить на диван, но он, не смотря на свое не очень богатырское телосложение, оказался достаточно тяжелым, что-бы хрупкая девушка смогла его хоть немного сдвинуть. Что уж тут говорить про поднятие на уровень дивана. Так что Кириллу пришлось отсыпаться в таком положении. Я сделала все, что было в моих силах и решила дождаться, когда он очухается.
От скуки, я стала изучать его жилище, оказавшееся не маленькой двухкомнатной квартирой. Большой зал, в данный момент оккупированный пьяным Кириллом, был обставлен по последнему писку советской моды. Огромная стенка, производства одной из братских республик, полностью закрывала одну из стен комнаты. Одна ее секция была забита книгами, самых разных жанров и авторов, среди которых выделялся довольно толстый том с яркой надписью на корешке, гласившей: «Кинг». Остальные книги не отличались пестрой окраской и представляли собой классический набор отечественной классики. Немного полистав сборник рассказов короля ужасов, я поставила его на место. Мне никогда не нравились его труды. Слишком много в них было жестокости и различного рода насилия, говорившего о проблемах с головой самого автора. На первый взгляд, эта полка была самым интересным предметом в главной комнате. Остальные секции, по большей части оказались пусты. Только над старым, но уже цветным телевизором была полка с фотографиями. На нескольких из них был запечатлен мальчишка, с круглыми щеками, румяный и радостный. На одной был он же но, уже в зеленой форме, и все с той же мальчишеской улыбкой.
– У тебя есть брат? Судя по всему он в армии. – спросила я у пустоты, но получила какое-то невнятное бормотание сзади, правда оно быстро перешло в храп.
Дальше на полке стояли групповые фотографии. Все их участники тоже были в военной форме и с оружием. Судя по надписям, они были расставлены в хронологическом порядке, каждая из них была сделана с разницей примерно в месяц. Первая была датирована 1 января 1995 года. Ниже даты была обведенная надпись: «С новым годом, братья!». На ней были изображены такие же мальчишки, как и тот, что на предыдущих фото, они стояли в каком-то помещении, тесной группой в обнимку, и все как один улыбались до ушей. Около двадцати человек. Я без труда обнаружила на ней круглолицего парня. Он стоял ближе к центру. На следующей, с датой 15 февраля 1995 года, тоже были изображены военные, но уже на фоне какого-то танка с колесами. Но насколько я могла судить, лиц похожих на те, что я видела на прошлом фото, было значительно меньше. Около половины ребят на изображении поменялись, новенькие пацаны стояли и улыбались, они так-же выглядели дружно и сплоченно. Разительно отличались те, что перебрались с прошлой фотографии. Они выглядели утомленными, а лица их были крайне серьезными. Круглолицый парень тут еще угадывался, он конечно осунулся, но все еще был похож на себя. Он был вторым слева.
Так на полке стояло тринадцать групповых фотографий. И чем дальше я разглядывала один за другим, эти снимки, тем более мрачными они становились. Парень, которого я считала братом Кирилла, все больше становился похожим на самого хозяина квартиры, и все меньше лиц оставалось с первого фото, а улыбки можно было пересчитать по пальцам одной руки. Разительно от всех отличались крайние две фотографии. Их отделяло от остальных несколько месяцев. Одиннадцатая датировалась 21 января 1996 года, и на ней были запечатлены двадцать взрослых мужиков. Суровые взгляды, сильно похудевшие обветренные лица, на некоторых уже другая, немного отличающаяся по цвету форма. От изначального коллектива, здесь оставались лишь двое. Одним из них и был тот самый, бывший круглолицым, парень. И на этом фото Кирилл уже был очень похож на себя, на того себя, который сейчас изображает медведя, посреди комнаты. Да, судя по всему, это был именно хозяин квартиры.
А вот две оставшиеся, были сделаны с разницей в две недели. Все те же двое старожилов и двадцать новых бойцов стояли на фоне гор, все с оружием в руках и в касках. Дата под изображением значилась как 3 февраля 1996 года. И все, больше никаких подписей.
На фото, сделанном 18 февраля, того же года, по каким-то причинам остались всего двое, именно те, которые были еще на первом фото, но уже на фоне полуразрушенного, деревянного здания. Вот именно это изображение проняло меня до мозга костей. Я не поняла в чем дело, но по телу пробежали мурашки, и мне стало прохладно. Сразу было трудно объяснить, что именно вызвало такую реакцию. Может выражение лиц парней, или бурое пятно, которое угадывалось на стене здания. Только потом я поняла, что там, на фоне, прямо на вытоптанном снегу, на боку, лежал кусок вывески, на которой были изображены три буквы: «ШКО». А ребята поникли, они стояли и смотрели куда-то мимо камеры, причем оба в разные стороны.
Как выяснилось, я разглядывала фотографии достаточно долго, больше часа, если верить настенным часам. Правда никаких изменений в поведении моего подопечного не наблюдалось, и я решила прогуляться дальше. Что кстати заняло меньше времени, чем осмотр фотографий, и уже спустя пол часа, я вновь стояла над храпящим телом. Квартира оказалась довольно пустой. В спальню, судя по всему, не заходили уже очень давно. Да и нечего там было делать. Кроме пары очень старых тумбочек, там была только двуспальная кровать, в разобранном виде. Да еще, уже достаточно кривой матрас, стоял прислоненный к стене. Кухня, тоже содержала в себе только необходимые для жизни предметы. Пара стульев, стол, да минимальный набор техники, вот и вся квартира. Старый советский холодильник «Бирюса» тарахтел, но работал исправно. Правда охлаждать ему было особо нечего. Внутри были только три бутылки коньяка, початый лимон и закрытая банка шпрот. Такой-же коньяк стоял и на столе, только бутылка была уже наполовину пустая. Даже стакана рядом не было. Все это наводило на очень грустные мысли. Хотя о чем я, вид самого хозяина квартиры говорил сам за себя. Человеку было тяжело, и подобным образом, он с чем-то боролся.
В общем заняться все-равно было нечем, и я решила протереть пыль в квартире. Так-как во время моего исследования, мне постоянно приходилось сдерживать чих, если вдруг я двигала какой-то предмет, с него тут же слетало еле заметное облачко. А таким образом, время обещало идти быстрее. Заранее скажу, что протиранием пыли дело не ограничилось, так-как Кирилл спал до самого вечера, я успела прибраться во всей квартире, и даже в необитаемой спальне помыла пол.
Но вам наверно интересно, с чего вдруг такая девушка как я (а я молодая, красивая и стройная блондинка, немного миниатюрная правда, но некоторым это даже больше нравится) ползает на коленях, дома у какого-то алкаша. А все просто, он не алкаш, ну по крайней мере, насколько я знаю. А все было вот как…
В тот день я пришла на работу, как обычно рано. В офисе еще никого не было. Мне нравилось это время: тишина, никто не достает тебя идиотскими вопросами. В общем скажу так, быть ответственным за персонал и за финансы одновременно, та еще радость. Так что совмещение кадровика и бухгалтера, вылилось для меня реальной головной болью. Но только так я могла нормально зарабатывать на жизнь. Как еще можно было, честно выжить в девяносто восьмом году? Так-что можете смело представить в каком я была настроении, когда начинался рабочий день. И вот, где-то после девяти, ко мне зашел парень. Обычный работник каких много, и у него, естественно, возникли вопросы, а иначе он бы сюда не пришел.
– Здравствуйте Виолетта Сергеевна. Есть у вас минутка? – негромко, но достаточно четко спросил парень.
– Давай быстрее Кирилл. – поторопила я его раздраженно, не отрываясь от монитора. Поэтому и не заметила как он сел на стул напротив меня.
– У меня тут вопрос. Вчера выдавали зарплату и я не досчитался пяти тысяч. Тут скорее-всего какая-то ошибка. – и он протянул мне ведомость, с моей подписью. Которую я быстро пробежала глазами, и кинула обратно.
– Я не ошибаюсь. Значит ты прогуливал или опаздывал. – без особых эмоций проговорила я, заполняя очередную форму.
– Это не так, можете у кого угодно спросить… – но я не дала ему договорить.
– Слушай, у меня и без тебя полно забот. Если я найду ошибку, то все чего ты там не досчитался, выдам тебе в следующем месяце. А специально бегать и кого-то спрашивать я не собираюсь. – отрезала я.
– Но мне нужны эти деньги. Как мне дожить до следующего месяца? – его тон тоже изменился, но меня это абсолютно не задело.
– Ни чем не могу помочь. А теперь иди работай и меня не отвлекай. – и я первый раз за весь разговор посмотрела на него. Но не встретила особой враждебности, только угрюмый взгляд уставших глаз. И он не заставил меня ждать, и убрав стул на место отправился к двери. Только вот выйти в тот момент ему было не суждено. Как-раз, когда он собирался взяться за ручку, из коридора послышались громкие шаги, как-будто кто-то бежал. И опередив Кирилла на несколько секунд дверь открылась, и в кабинет ворвались три человека с оружием.
– Опа, вот это цаца. – сказал один из них и направился ко мне. А по пути обернулся и сказал одному из своих товарищей: – Зови Германа, тут для него экземпляр в коллекцию.
Я попыталась отстраниться и отступая уперлась спиной в угол.
– Не бойся, я тебя не обижу, ну пока-что. – после чего взял меня за лицо и стал рассматривать с разных ракурсов, при этом еще и посмеивался. Не скажу что его слова меня успокоили, очень даже наоборот. Кирилла, в это время, под дулом пистолета второго из них, усадили обратно на стул.
– А ты сиди, будешь дергаться, перестанешь дергаться. – тот самый второй засмеялся своей шутке и встал в дверной проем, внимательно наблюдая за своим пленником. Кирилл сидел достаточно спокойно, лишь бросил крайне обеспокоенный взгляд на меня. Я же пыталась что-то придумать, способ выйти из этой ситуации. Мне не очень хотелось в чью-то там коллекцию, что бы это не значило. Пока этот громила держал меня у стенки, возможности выбраться не было никакой. Все мои удары вызывали только новые смешки с его стороны.
Буквально через минуту, в кабинет вошел еще один персонаж. Если все предыдущие были в балаклавах, то этот лишь закрыл нижнюю часть лица платком. Он сразу направился ко мне.
– Шур, иди в тридцать третий, я там молодого оставил. – тот что держал меня, немного помедлил, но еще раз меня осмотрев, отправился куда послали. – А ты, не дергайся, ведь тебе выпала большая честь. – обратился он ко мне, сжавшейся в углу комочком. Все чем я смогла ответить, это испуганный взгляд, который рассмешил и этого бандита.
– Не волнуйся, мы с тобой поразвлечемся и запишем все на камеру. Такой товар нынче очень дорого стоит, особенно не постановочный. – сказав это, он силой заставил меня подняться и стал рассматривать, но в отличие от предыдущего, лицом не ограничился. – Да, Шур прав – шикарный экземпляр.
После это он обратился к сидящему на стуле парню.
– Хочешь поучаствовать?
Кирилл повернулся на кресле, и осмотрев меня, практически висящую на руке этого Германа, коротко кивнул.
– Да, я бы не прочь. Где я еще такую попробую? – Его ехидный взгляд снова прощупал мое тело, и я пожалела, что в тот день, надела лишь легкий летний сарафан. Который очень далеко не доставал до колен. И вот только в тот момент, до меня дошел весь ужас происходящего. Слышали, про сердце в пятках? Так вот, в тот момент я это прочувствовала на все 110 процентов.
Меня снова отпустили, и я упала в тот самый угол, где в полный голос зарыдала от безысходности. Герман, тем временем, одним движением руки снес все с моего рабочего стола.
– Так подойдет. Эй ты! – обратился он ко второму, все еще стоявшему в дверях. – Дуй в машину, неси камеру. Времени у нас сегодня много. Заказчик сказал продержать их целые сутки.
– Ничего, что ты при них такое говоришь? – полюбопытсвовал второй, указывая на нас.
– А чего они? Они уже все трупы. – После чего снова засмеялся. А второй, тем временем вышел из кабинета, и громким неторопливым шагом отправился за камерой.
Он вновь поднял меня как пушинку, и так же, без особых усилий кинул на стол. Я легла в позу эмбриона, и продолжила рыдать, но уже бесшумно.
– А будешь дергаться – он поднял с пола канцелярский нож и приложил мне к горлу. – очень сильно пожалеешь. Ну-ка ляг нормально! На спину! – прикрикнул он на меня. И мне пришлось повиноваться.
Герман взял мои руки, державшие юбку, и просто, без особого усилия отодвинул их и перехватил в одну свою руку, а другой задрал этот, практически бесполезный, элемент одежды. Я закрыла глаза, так как толку от них было чуть, потому-что их все время заливало слезами. А когда он начал гладить мои ноги, причем довольно грубо, мне стало невероятно мерзко, аж до тошноты. Но в тот момент, когда он практически добрался до своей цели, его руки вдруг исчезли. Я даже успела подумать, что просто потеряла сознание, но открыв глаза, сквозь муть увидела, что его отвлекли. Кирилл, подошел к нему сзади и схватил двумя руками за шею, получился очень прочный захват, из которого этот самый Герман никак не мог вырваться. Парень держал его очень прочно, не смотря на то, что по своим габаритам проигрывал раза в полтора. Бандит даже пару раз, довольно сильно, приложил его об стену, но это его не спасло. Буквально через минуту, тот упал замертво, как мне показалось.
– Эй, ты в порядке? – он попытался поднять меня. Но я была не в себе и закричала, а потом ударив его, свалилась со стола и уползла обратно в свой угол. – Ладно, я понял.
Затем он порылся где-то в куче на полу и я услышала звук скотча.
Я успела только немного отдышаться, когда Кирилл не спеша, вновь приблизился ко мне.
– Слушай, я понимаю, как все это выглядело. Поверь мне, я бы ничего не сделал, это было нужно что-бы он расслабился. А теперь прекращай истерить, мне понадобится твоя помощь. – он тряс меня за плечи, но я не воспринимала его действий, я вся сжалась и очень часто дышала, а опухшими глазами смотрела куда-то в пространство. Что ему быстро надоело и он ударил меня по лицу. Не самый лучший способ выводить девушку из ступора, но достаточно эффективный, надо признать. Я, уже осмыслено посмотрела ему в лицо, и потирая горящую щеку, лишь коротко кивнула. А затем заикаясь и почти шепотом спросила:
– Ч-что, нужно делать?
– Пока, просто успокойся. – после этих слов он вернулся к поверженному противнику и стал что-то там делать. Мне из угла было не видно. Но спустя пару секунд он усмехнулся. – Вот пижон!
Мне стало любопытно, что там такое. И я поднялась. По ту сторону стола, Кирилл сидел над обездвиженным бандитом, и рылся в его карманах. В руке у него был очень необычный пистолет. Я такие видела в кино, кажется он называется револьвером. Парень обратил на меня внимание:
– Пижон, говорю: в носке пистолет прятал. – Он повертел оружие. – Никогда в живую не видел такого. Если бы он держал его хотя-бы в кармане, лежал бы я сейчас, а не он.
В коридоре, послышались громкие шаги, пока довольно далеко, но они приближались. Кирилл сунул в карман пригоршню патронов, которую нашел при беглом обыске, а затем вскочил, и отстранив меня в сторону, выглянул в окно. Он притянул меня обратно к себе и стал показывать
– Времени мало! Я буду посылать к тебе людей. Твоя задача отправлять их через это окно, но идти придется вдоль, как можно ближе к дому, пригибаясь, что-бы из окон их не увидели. Не давай им бежать сразу от дома. – Он смотрел мне прямо в лицо, ожидая реакции. Я только кивнула. И он удовлетворенный ответом, рванул к двери. Кирилл успел только прижаться к стене, рядом с проемом. Как раз в эту секунду, в этом самом проеме появился бандит с камерой и кучей еще какой-то аппаратуры. К счастью, в кабинет попасть он мог только боком, и так получилось, что спиной он повернулся именно в ту сторону, в которую не стоило. Он остановился у входа, и стал складывать свой груз на пол. Кирилл подождал пока последняя коробка оказалась на самом верху стопки. И вот, уже удивленный тем, что я не успела спрятаться и стояла возле открытого окна, а его командир лежал связанный, бандит был повержен сильным ударом в висок. И быстрым, но тихим движением уложен на пол.
– Блин. Похоже готов. – Парень быстро ощупал его карманы. И найдя еще один пистолет и патроны к нему, выскочил в коридор.
Знаете, в такой ситуации, почти любой человек засел бы за столом и ждал. Но то ли я была еще не в себе, то ли мое спасение придало мне смелости. Факт в том, что я подошла к двери и выглянула. Кирилл, держа пистолет двумя руками, медленно подошел к следующей двери, и практически сразу, лишь раз заглянув внутрь, проскользнул в кабинет. От туда послышалась очередная возня, которая практически сразу затихла. Кирилл выглянул в коридор, и увидев меня, приложил палец к губам. А затем стал выпускать людей, которые не спеша, стараясь не шуметь, двинулись в мою сторону. Молодой парень и две заплаканные девчонки, под прикрытием парня с оружием, достаточно быстро прокрались в мой кабинет. После чего, когда я им объяснила куда и как идти, они выбрались через окно. Освобожденный парень, после того как девчонки оказались под окном, подал руку и мне. У меня даже рука дернулась, чтобы принять предложение, но опомнившись, я ее опустила и лишь помотала головой и указала рукой себе за спину. Он пожал плечами, и как и сказали двинулся, пригнувшись, к углу здания.
В этот момент, видимо, я окончательно пришла в себя, и увидела на полу своего кабинета, два неподвижных тела. Кстати, именно в этот момент, одно из них, перестало претворяться трупом. Герман открыл глаза, и стал дико ими вращать, при этом, достаточно громко мыча что-то, в несколько плотно склееных слоев скотча. Я тут же вспомнила, с чего началось наше знакомство, и лютая ненависть к этому куску мяса вспыхнула у меня в груди. Я не могла ни о чем думать, и как во сне приблизилась к своему беспомощному мучителю. Тот остановил взгляд на моем лице и начал мычать еще громче, при этом пытаясь повторить движения гусеницы, подальше от меня. Кирилл неплохо его примотал, все конечности, были максимально обездвижены, и не имели ни малейшего движения. Что он такого увидел в моем лице, остается только гадать. А спрашивать в тот момент, желания не было никакого. Зато было желание причинить ему боль, и чем сильнее она будет, тем удовлетворёней буду я. Первым делом, я нашла свои туфли с хорошими такими каблуками. Во время, устроенного мне Германом путешествия на стол, они улетели в разные стороны кабинета. Я их одела и вернулась к этому уроду. Что было дальше, я помню отрывками. Я била везде, куда могли достать мои ноги, кричала что-то бессвязное, била руками. И мне это нравилось, показывать этой мрази, что такое беспомощность, и каково это, быть жертвой.
– Какого хрена здесь происходит? – пока я удовлетворяла свою ненависть, не заметила как в дверном проеме, вновь оказалась рожа, обтянутая балаклавой. Сказал он, естественно, немного другими словами. Таким, что воспитанные девушки не используют. Поэтому рассказываю своими.– Ты чего…
Договорить ему не дал громкий хлопок. Он начал поднимать на меня свой автомат, как раз в тот момент, когда часть двери окрасилась в алый цвет. И очередной труп рухнул на пол, неподалеку от второго безжизненного тела, в этом кабинете. Спустя пару секунд, где-то в коридоре, послышался топот. Сначала прозвучали шаги нескольких человек, и в комнату влетели сразу десять сотрудников офиса. А следом и сам Кирилл. Он проскочил в дверь, и диким взглядом уставился на меня. А я так и не убрала ногу от промежности Германа, зато перенесла на нее еще немного своего веса. О чем он тут-же, довольно громко, но недостаточно понятно возмутился. Кирилл подлетел ко мне, и второй раз за день, меня как перышко подняли над землей. Но в этот раз, достаточно нежно, и почти сразу отпустили.
– Ты чего творишь? Блин, у меня все шло по плану пока ты не стала тут вопить.
Но я его не слушала, вместо этого я рвалась обратно. В тот момент, мне почему-то казалось важным именно это. Наказать, избить. Убить? Но как только, мысль об убийстве мелькнула в моем воспаленном разуме, я тут же остановилась и задумалась. Мне показалось что я стояла так несколько минут. Но Кирилл снова меня тряхнул, и уже понимающим взглядом посмотрел мне в глаза.
– Успокойся, мне кажется, ты уже неплохо его обработала. – Он перевел взгляд на людей столпившихся у окна. – А вы, бегом наружу. Идете вдоль дома до угла. Только пригнитесь, чтобы из окон не было видно. Ты идешь следом. Сейчас тут будет жарко. – он толкнул меня к окну, где как раз исчезла голова крайнего из сотрудников. А я лишь остановилась и уставилась на своего обидчика. Бедный бандит лежал на полу в позе эмбриона, и даже уже не мычал, а скулил, протяжно так, на одной ноте. И мне действительно показалось этого достаточно. Но уходить я не собиралась. После своей триумфальной победы над Германом, помощь в уничтожении остальных преступников, мне показалось пустяковым делом. И я решила возразить:
– Я-я не пойду. Ты же тут один. А я вон его как! – немного бессвязно, и не без заиканий, проговорила я.
– Ты молодец! – он похлопал меня по плечу – Но сейчас, ты будешь мне мешать. Иди и проследи, чтобы вызвали милицию. Так ты действительно мне поможешь.
Я не нашлась что ответить. Спорить с этим человеком совсем не хотелось, и не смотря на свою гордость, я кивнула и полезла через окно.
Когда же я оказалась снаружи, то посмотрела обратно в кабинет, но Кирилла уже и след простыл. И я, выдохнув, сложилась почти пополам и отправилась вдоль дома. Стоило мне доползти до угла, как прозвучали первые, редкие выстрелы. А затем они увеличили свою интенсивность, и звучали, практически не прекращаясь, заливая эхом уже безлюдную улицу. Где-то вдалеке, в редкие паузы в сериях выстрелов, звучали сирены. Это означало, что милицию уже вызвали, и достаточно давно. Но возвращаться назад, было уже бессмысленно, и я продолжила свой путь. От угла до забора, мне удалось пройти, но вот дальше, нужно было, либо перепрыгивать, либо обходить. Второй вариант сразу отпадал, при его осуществлении, мне нужно было выйти прямо на видное место. Оставался первый, но с моим ростом, дотянуться до верхней перекладины было невозможно. Забор был выше трех метров, а это в два раза больше чем мой рост. Но не успела я отчаяться, как мне на глаза попался один из прутов. Он был погнут, благодаря чему, пространство между соседними железками, было достаточным, чтобы я пролезла. Ну, чисто теоретически.
На практике, пару пуговиц вылетели со своих мест, когда я протискивала свои самые женственные части. И идти дальше мне пришлось, удерживая их от знакомства с окружающими, своими собственными руками. Ведь сарафан, больше не мог удерживать их самостоятельно.
Все спасенные сотрудники, спрятались за соседним домом, где так удобно был расположен небольшой скверик, лавочки которого они и оккупировали. Шум стоял такой, что я не понимала, каким образом не слышала их до того как вышла из-за угла. Но при моем приближении, все мгновенно замолчали, и пятнадцать пар глаз уставились на меня, в немом вопросе. Я лишь пожала плечами, и уперев глаза в землю, быстро проследовала на место, которое освободил один из парней, сидевший ближе всех.
– Как там этот парень? – одна из зареванных девиц, вышедших с первой партией спасенных, пристально смотрела на меня, ожидая ответа, но получив лишь непонимающий взгляд: – Ну который круто перебил тех бандитов.
– Я не знаю. – ответила я, глядя себе под ноги. – Когда я вышла, он пошел обратно. А сейчас там стреляют.
Все снова замолчали.
– Кто там остался? – один из парней оглядел собравшихся. – Ну нам нужно понять, сколько людей еще там. Нас тут пятнадцать…
– Там пять человек из службы безопасности, и директора в своем кабинете. У них сегодня собрание… – чисто автоматически начала я, а затем после недолгой паузы – Было. Еще не вижу здесь никого из отдела маркетинга.
Все начали переглядываться.
– Службу безопасности всю поубивали, почти сразу. Я видела их тела, когда мы бежали мимо. Там кровищи… – постепенно голос сошел на нет, и послышались всхлипы. Я даже не смотрела, кто это говорил. Но от этих слов, где-то между лопаток, проскользнула ледяная волна, а затем распространилась по всему телу, заставляя меня еще плотнее укутаться в свое тонкое одеяние. Ком в горле не давал заплакать, но и сказать я тоже ничего не могла. Мы сидели и слушали, уже редкие выстрелы, и в какой-то момент, даже перестали вздрагивать. А потом выстрелы и вовсе прекратились. Так резко и неожиданно, что уже тишина, почти заставила вздрогнуть. Все вновь стали переглядываться, а один парнишка, самый смелый, даже добежал до угла и выглянул на то, что там происходит. Стоял он там довольно долго, и судя по тому, что не особо прятался, там уже все было под контролем. И все больше осмелевших людей присоединялись к нему. В итоге, я осталась одна, в этом скверике, на этой лавочке. Сидела, и стыдливо сжимала свое одеяние. Я не хотела знать, что там произошло. Кирилл остался там совсем один, я могла ему помочь, но ушла. И если с ним что-то случилось, то я буду в этом виновата. А когда со стороны собравшейся толпы, состоявшей уже не меньше чем из пол сотни человек, послышались аплодисменты, свист и одобрительные выкрики, я повернула голову в ту сторону. А затем не торопясь побрела к углу здания. Правда, когда я приблизилась, одобрительные выкрики, вдруг сменились гневными. И увидев в чем дело, присоединилась к негодованию толпы. Кирилл лежал на капоте одного из милицейских уазиков, в наручниках. Но самое мерзкое, что рядом с ним лежал тот самый Герман, точно в таком же положении. И еще несколько бандитов. Но сделать глупость толпа не успела, к одной из машин подошел наш директор, и стал на повышенных тонах говорить с одним из стражей порядка. Некоторые слова долетали и до нас, но и без этого, понять смысл разговора, труда не составило. И как только директор перестал ругаться, они вместе с эти милиционером, отправились к арестованным. И Кирилл, был почти сразу освобожден. Правда ему в руку сунули какую-то бумажку, в которой заставили расписаться. И он не глядя оставил свой автограф. Он вообще выглядел очень странно: весь бледный, и как будто был не с нами, а где-то еще. Смотрел он куда-то в пространство. И в таком состоянии, он ушел в курилку. Небольшой участок возле офиса, отгороженный от улицы кустами, а внутри полукругом, стояли несколько лавочек. Где он и скрылся. И никто даже не обратил внимания, на его пропажу.
Суета, все носились туда сюда. Скорые, одна за другой увозили людей, причем, никто ничего не говорил. А поэтому никто ничего толком не знал. И я решилась сходить и немного разузнать, и скорее всего это я себя уговаривала, что мне нужно именно это.
Я шла мимо милиционеров, охранявших вход в офис, и боялась что не пустят даже на территорию. Вот сейчас как свистнут, и завернут обратно. И свист прозвучал, правда немного другого толка, да и то только вслед. И я придерживая своих подружек отправилась в кусты, где по моему мнению, все еще находился Кирилл. Мне нужно было его увидеть, узнать, в порядке ли он, и не пострадал ли, по моей вине. С каждым шагом, что я делала в его сторону, сердце барабанило все громче и быстрее, ожидая увидеть страшные последствия моих действий. В моем воображении, парень лежал там в кустах и истекал кровью, не в силах позвать на помощь.
Только оказавшись под прикрытием этих зеленых, бесформенных, кустов, я немного успокоилась. Кирилл сидел и спрятав руки под мышки, жевал не зажжённую сигарету, и гипнотизировал взглядом зажигалку лежавшую перед ним на асфальте. Будто желал, чтобы она взлетела, и помогла ему добыть огонь. Он был очень бледен, а его глаза остекленевшие, будто у очень реалистичной куклы.
– Привет. – поздоровалась я негромко. – Ты в порядке?
Но никакой реакции на мои слова. Он все так же сидел и пялился на этот кусок пластмассы. Я присела рядом, случайно коснувшись его руки. Она была очень твердая. И приглядевшись я поняла, что он весь был напряжен. Мы посидели так какое-то время, он не двигался, а я разглядывала незнакомое мне место, так как никогда не посещала это место, не было у меня этой дурной привычки. Но сидеть во так, не очень хотелось. Зато, хотелось поговорить, и узнать что случилось, почему он сидит тут один. И я искала чего сказать такого, чтобы немного привести его в себя. Несколько моих попыток, не произвели никакого эффекта, и я решила подобрать, эту вожделенную зажигалку, и поджечь сигарету. За что, кстати, и удостоилась взгляда. Правда жуткого, какого-то неживого, но это уже был прогресс. Но курить он не собирался и выронил сигарету.
– Ты как? – повторила я свой вопрос. Он немного помолчал, а затем тихо и хрипло ответил:
– Хреново. – Единственное слово которое он сказал.
– Так надо врачей. Куда тебя ранили? Может привести их сюда? – От неожиданного оживления моего собеседника, я начала тараторить – Сейчас, посиди, я схожу к ним…
– Я не ранен. Это были просто бандиты, а не бойцы. Я их как котят… – говорил он уже громче, но все еще хриплым, убитым голосом. Но не закончил и замолчал.
– А, ну ладно. – я не нашлась, что ответить и присела обратно на деревянное сиденье. И вдруг, неожиданно, даже для себя, выпалила: – Ты раньше не убивал людей?
Он как-то нервно хохотнул, и быстро на меня глянул.
– Проблема не в этом. Не думаю, что стоит смотреть на таких, как на людей. Просто… – он ненадолго задумался. А потом его как-будто прорвало: – Просто, я ведь мог совершить ошибку. Не успеть, промахнуться на миллиметр. Что если-бы тот бандит с камерой, шел по другому. Или твой Герман носил пистолет или хотя-бы нож в кармане? Что тогда? Завтра утром, все были бы мертвы. И я вместе с вами лежал бы там – неудавшийся герой. Что тогда? Я бы снова не смог спасти…
Замолчал он так резко, что я испугалась, что он поперхнулся, и посмотрела на него. Из его глаз катились слезы, но он не рыдал, они просто падали вниз. Он попытался вытереть их рукой, но не преуспел. Когда он поднес ее к лицу, рука тряслась так, что он мог бы выбить себе глаз, попробуй он завершить начатое. И Кирилл снова обнял себя и спрятал руки обратно.
– Возьми булавку у меня на воротнике. Застегни халатик. – Сказал он и когда я взяла предложенный предмет и стала приспосабливать ее на свое одеяние, он просто исчез. Спустя примерно пол минуты, я увидела, что сижу там только в компании почти истлевшей сигареты. А когда выбежала из зеленого укрытия, его уже и след простыл.
Вот так все и было. Нас всех потом несколько дней допрашивали, водили по кабинетам. Иногда мне удавалось увидеть и его. Но никаких улучшений, заметно не было: все тот же мертвый взгляд и бледное лицо.+