- Мам, я в туалет хочу! – Джина проснулась от тихого голоса и мягкого прикосновения детской ладошки к лицу.
- Пошли, — и начала вылезать из кокона, хранившего тепло их тел. Пар изо рта показывал минусовую температуру. Меньше чем за сутки температура упала до отметки минус двадцать пять. Женщина посмотрела на градуснике, что сиротливо висел на стене в детской.
-Мам, можно мультики на телефоне посмотреть? – Кивнула. Пусть интернет и недоступен, но в памяти устройства хранилось парочка мультфильмов специально для случаев отсутствия глобальной сети.
Залезли в кокон из одеял. Джина обняла дочь, накрыв её с головой, чтобы тепло сохранялось внутри, а не выходило на морозный воздух.
Телевизор мигнул, показывая наличие электричества. Стабильная картинка на экране удивила. Женщина вытащила руку из-под одеяла и схватила пульт. Сделала громче.
- …бункеры. В бункере ждёт горячая еда, освещение и тепло. Если кто-то увидит это сообщение, приходите. К сожалению, принять всех невозможно. Количество мест ограничено. В первую очередь набирают детей и людей технических профессий, которые смогут принести пользу в новом мире. Правительство обещает поддержку и просит не паниковать, а оставаться людьми в любой ситуации!
Мысли заметались от противоречий и надежды. «Приходите», но «количество мест ограничено» и «в первую очередь набирают». Значит, есть надежда. Призрачная. Пусть не для себя, для дочери. А значит, значит, она обязана попробовать рискнуть! Это лучше, чем остаться и принять смерть в темноте и страхе, проклиная себя за трусость и невозможность сражаться.
На экране мелькнул адрес. С удивлением Джина поняла, что знает это место. Оно находилось за городом в двух часах езды на машине. Общественным транспортом чуть дольше. Пешком… Бесконечно.
Всего в тридцати километрах от родительского дома. В детстве она с друзьями постоянно убегала на заброшенные шахты, на которых, как поговаривали, водились приведения: из глубины часто доносились стоны и скрипы. А если прислушаться, то можно расслышать эхо отдалённых голосов. Видимо, шахты были не такими уж и заброшенными.
Решительно встала. Открыла шкафы и начала методично вытаскивать одежду, надевая на себя по очереди всё, что смогла натянуть. Под одеялами старательно одевала Кристи, пока та не стала похожа на колобка, еле передвигающегося под грудой одежды. Достала термос, заварила горячий чай. Воду пришлось размораживать в собственных руках. Но женщина справилась. Пусть и нет уверенности, что чай долго останется горячим. Непослушными пальцами нарезала замерзший хлеб и колбасу. Закутала в несколько полотенец. Так она чувствовала себя увереннее.
- Пойдём, Кристи, — позвала она девочку и решительно открыла дверь: медлить нельзя. Температура опускается быстро. Идти долго. Можно, конечно, попытаться найти машину, но Джина не знала, сможет ли завести её. Таких морозов в их регионе никогда не было. Машины просто не предназначены переносить холода. Да и внутренности уже наверняка успели замерзнуть.
В коридоре было тихо. Вокруг валялся мусор, осколки и кое-где виднелись кровавые разводы. Джина подхватила на руки дочь и решительно зашагала по лестнице вниз. Нести было тяжело, но женщина упорно тащила ребенка, приговаривая, что своя ноша не тянет. Даже жарко стало. Надолго не хватило. Она поставила Кристи на землю:
- Теперь ножками, милая. – Она натянула на курносый носик огромный голубой шарф, купленный когда-то позабывшейся причине в придорожном магазинчике.
- Мне тяжело идти, — захныкала Кристи.
- Я понимаю. Мне тяжело тебя нести. Давай ты немножко ножками пройдёшь, а я пока отдохну. Потом снова возьму тебя на ручки.
Девочка кивнула и Джина вздохнула с облегчением. Мороз стал проникать под одежду. Теплые рукавички не спасали. На Кристи поверх всей теплой детской одежды, была надета зимняя куртка отца. Джина завязала рукава узлом, чтобы не пускать холод и сейчас вела дочь, держась за огрызок, оставшийся от рукава.
Женщина выбрала дорогу покороче, в надежде сократить путь и выиграть время. Но приходилось обходить толпы ревущих и беснующихся людей, горящие машины, мусорки, а иногда и искалеченные тела людей.
Джина не верила собственному счастью и успеху: они не привлекли ничье внимание, медленно, но верно приближаясь к намеченной цели.
Женщина все чаще брала на руки уставшую дочь, но всё короче становилось расстояние, которое она могла пронести на себе ребенка. Было холодно. Очень. Кристи тоже жаловалась, что замерзла. Нужно что-то решать и думать.
Возле двухэтажного дома с чёрными провалами разбитых окон они остановились. Тишина оглушала. Женщина застыла, пытаясь понять, что привлекло её затуманенное холодом сознание. Коляска. Она увидела коляску за невысоким забором, ограждающим территорию дома от тротуара и улицы. Вот то, что сможет облегчить и ускорить путь.
Будет здорово, если в доме никого не окажется. Хорошо, если получится раздобыть хоть немного теплой одежды. Тогда закутает коляску с Кристи как можно сильнее. И для себя отыскать что-нибудь будет неплохо…
- Подожди здесь, — Женщина усадила малышку под прикрытия сиротливо стоящего автомобиля. – Я быстро!
Торопливо открыла калитку, споткнувшись о труп дворового пса: ему прострелили голову. Она не первая, кто решил посетить дом. Лишь бы, никого там не оказалось. Под ногами скрипит обледеневший газон. Джина старалась двигаться как можно бесшумнее. В доме никого не было. Из живых. Поднялась на второй этаж, отворила первую попавшуюся дверь – это оказалась детская. Она принадлежала подростку лет пятнадцати, если судить по постерам, украшающим стену.
Стащила с кровати покрывало, одеяло и простынь. Дальше.
Она обнаружила их в родительской спальне. Мужчина, женщина, сын-подросток и девочка, чуть младше Кристи. Не смотреть, главное, не смотреть. Открыть шкаф и вытащить длинное мужское пальто. Надела на себя. Простите, добрые люди. Вам уже это не пригодится, а мне может помочь спастись.
Джина быстро вытащила все, что может потребоваться, сложила в кучу и бегом к коляске. Вытолкала, застелила простынёю, посадила дочь, закутала в одеяло, сверху ещё одежды.
С трудом разожгла костёр. Промерзшее дерево поддавалось плохо. Но Джина старалась. Коляску с дочерью поставила поближе. Притащила кастрюлю, наполнила кусками льда из бутылок. Кое-как удалось нагреть воды. Залить воду в пустые бутылки. Обжигаясь. Заполнить, что нашла. В коляску, поближе к телу, к голове. Чтобы было теплее. Хоть чуть-чуть. Когда всё было готово, Джина застыла у огня, нехотя покидая уютное пространство тепла. Женщина понимала, что остаться здесь – это не выход…
Вперёд. Быстрее. Идти как можно быстрее. Осталось недолго.
Но силы быстро покидали. Джина больше не чувствовала ног и пальцев на руках. Нестерпимо хотелось спасть. Но она упорно шагала вперёд, периодически наклоняясь к дочери:
- Уже почти пришли, хорошая моя. Потерпи.
- Мама, мне холодно! – Слёзок не было. Кристи вжималась в одеяла, придавленная тяжестью одежды.
- Я знаю, малышка, знаю. Потерпи, хорошо? Мы почти пришли!
Она повторяла это снова и снова, толкая коляску перед собой. Дорога ложилась ровно под колёса. Дорога, по которой всего несколько дней назад сновали машины, сейчас была пуста. Пуста и знакома. Всего полтора часа пути и они будут у цели.
Идти, идти вперёд. Шаг, ещё один. Досчитать до десяти. Как же хочется спать! Держись, Джина, держись!
Упала на колени. Сил не осталось. Сейчас. Полежать всего минуточку и дальше в путь. Осталось совсем-совсем немного.
- Мама, мамочка! – Какой знакомый голос! Зовёт! Нужно вставать. Собрала силы в кулак и встала пошатываясь.
Мимо промчалась машина. «Надо же, не замёрзла…» — отстранённая мысль мелькнула в голове. Холодно. Очень холодно. И дышать сложно. Не хватает воздуха. Упала.
- Мама!
- Прости, милая, я старалась…
Темнота…
Огромная машина цвета хаки остановилась на обочине. Из неё выбрались двое мужчин. По форме было понятно, что они относятся к военным. Оба поежились и направились к непонятному предмету, которого еще несколько часов назад в этом месте не наблюдалось.
- Смотри-ка, человек! – один из них присел перед бесформленной грудой, что некогда была симпатичной женщиной. Профессионально нащупал пульс и отрицательно покачал головой. – Интересно, как здесь оказалась?
Второй мужчина начал осторожно разматывать тряпки, обильно намотанные вокруг непонятного нечто. Тихий плач буквально оглушил.
- Здесь ребенок! Живой! Скорее!
Оба мужчины подхватили коляску и бросились к машине. Возле дверей одним движением отбросили тряпки и запихнули ребенка в теплый салон. Один сел за руль, а второй залез на заднее сидение. Вот он-то и принялся освобождать ребенка от промерзших тряпок, под которыми оказалась девочка. Серые глазки испуганно уставились на незнакомцев.
- Где моя мама?
Мужчины переглянулись. Они не знали, что ответить на этот вопрос. Но знали, что у этой малышки появился призрачный шанс на жизнь, как и у маленькой горстки людей, что осталась после глобальной катастрофы.
Теперь человечество точно знает, что случится, когда погаснет солнце…
PS. Эта история не могла получиться счастливой. Простите. Но здесь есть кое-что другое. Надеюсь, вы поймете.
PSS. Помним, что не обращаем на имеющиеся ляпы, противоречащие законам физики. И логику тоже можно немножко задвинуть назад. =)