-Мама! – Джина повернулась к дочери, отвлёкшись от созерцания улицы и неестественно тёмного неба. Были яркие, огромные звёзды, такие близкие, что кажется – подними руку и достанешь одну. А вот луны не было. Женщину пугало происходящее, но она держала лицо ради дочери. – Как думаешь, свет скоро дадут? Мультиков нет, рисовать при свечках неудобно.
Девочка скептически рассматривала корявый рисунок, освещённый неровным пламенем. Сейчас Джина, как никогда, была рада своей любви к ароматическим свечам, коих в доме насчитывалось с несколько десятков. Муж вечно бурчал, что она зря тратит деньги, а Джина не могла отказать себе в удовольствии вдыхать тонкие изящные ароматы.
- Я не знаю, малышка, — успокаивающе погладила любимое сокровище по голове. – Знаешь, какое это приключение? Представь, что мы храбрые путешественники во времени! – серые глазёнки заблестели от предвкушения.
- Ух ты! – Кристи была в восторге, а Джина и рада отвлечь дочку.
Жаль, что саму себя так легко не успокоить. Что происходило, она понятия не имела. Всё ждала, что снова станет светло, появится электричество и телефон перестанет показывать, что нет связи.
Из-за стен неслись взволнованные голоса и плач детей. Не только Джину волновало случившееся. Погаснувшее солнце ни к чему хорошему не приведёт. В глубине души еще жила призрачная надежда, что всё это чья-то шутка грандиозного масштаба.
Женщина снова устроилась у окна. Крики, выстрелы. У многих сдали нервы. Звон разбитого стекла. Джине с третьего этажа было прекрасно видно, как в магазине, что располагался напротив, разбили окна. Люди ворвались, игнорируя протесты охраны и продавцов, и принялись сгребать с прилавков продукты.
Загорелись мусорные баки в нескольких кварталах. Языки пламени причудливыми цветами разукрашивали чёрные стены зданий. Народ сходил с ума.
Джина подумала о супруге, который так и не пришёл домой ночевать, наверняка оставшись у любовницы, отговорившись срочной работой. Теперь работы у него прибавится. Прозвучала сирена. Мимо пронеслась полиция. Следом, натужно воя, промчались пожарные.
Ночь среди дня продолжалась разгромами и паникой. Кто-то стучал в стены. Часы текли медленно. Джина, всё делала механически: приготовить обед и поблагодарить Бога, что у нее газовая плита, сложить посуду в посудомойку, почитать Кристи книгу, уснуть в обнимку.
Джина проснулась от холода. Свеча давно догорела, оставив пряный тяжелый аромат. Почему-то дышалось тяжело. Достала еще одно одеяло, закутала дочь и поставила на плиту чайник. Горячий кофе обжигал пальцы и язык. Нужно что-то решать. Остаться дома или обратиться за помощью? Если выбрать второй вариант, то к кому бежать, у кого просить помощи?
Свет мелькнул и погас, чтобы снова включиться. Видимо, власти города что-то пытаются сделать, чтобы облегчить жизнь. Тут же ожил телевизор. На экране растрепанная ведущая. В глазах ужас и паника, голос чуть подрагивает. За спиной кадры беспредела улиц. Джина узнала особняки одного престижного района. Ей приходилось бывать там в студенческие годы, когда подрабатывала няней.
- Наше солнце погасло. Никто не знает причин. Но последствия… - Ведущая смахнула слезу. - Последствия катастрофические для всего человечества. Закончится воздух, температура упадет до минус ста градусов. Уже сейчас можно ощутить последствия: стало значительно холодней. Деревья перестали вырабатывать кислород. Прекратился фотосинтез. Мы обречены. И спасения ждать неоткуда.
Джина зарыдала. Обречены. Хорошо, что дочь спит и не видит слёз. Хорошо, что она никогда не узнает. Смерть от холода ласкова и добродушна, она просто даёт заснуть и никогда не проснуться.
Помехи на экране, шипение. Выключить звук. Один и тот же сюжет. Видимо, крутят в записи, в надежде, что кто-то увидит.
Женщина вытерла мокрые слёзы, собрала всю теплую одежду, подушки, одеяла. Разбудила дочь, накормила, напоила горячим чаем. Заставила потеплее одеться, закутав буквально по самый нос. Делать всё приходилось буквально на ощупь.
- Мам, мне страшно, — Кристи начала похныкивать. – Я хочу к папе.
- Папа на работе, Кристи. Он не сможет приехать к нам. – И предложила: — А давай я почитаю тебе книжку? Какую ты хочешь?
Кристи хотела. Про принцесс и фей. Затем пошли в ход сказки известных писателей. Глаза болели от неровного освещения. Но Джина читала и читала, обнимая чуть подрагивающее тельце маленькой красавицы.
Прерывалась на приготовление еды. Поставила на зарядку ноутбук и телефон. Сгорят из-за перебоев в подаче электричества – не страшно, они теперь не нужны никому. Так, попытка сгладить последние часы существования.
Телевизионный сигнал поступал урывками, иногда появляясь буквально на секунду. Картинки разгромов, пожаров, трупов. Страшно. Страшно закрыть глаза и знать, что можешь уже никогда их не открыть. Столько дел не сделано, столько всего не осуществлено. Хотела посмотреть мир, а дальше ближайшего города за двадцать пять лет так и не выехала. Всё откладывала: то денег нет, то времени, то дочка слишком мала. Мечтала стать звездой мюзикла, но отложила мечту, заменив её мечтой материнства. А потом как-то стало не до этого. А когда в последний раз разговаривала с родителями? Даже на похороны отца она так и не приехала, а матери не звонила с тех пор, как ушла из дома. Как она там? Остро захотелось ощутить материнские руки на плечах, почувствовать лёгкое поглаживание по волосам и уверение, что всё будет хорошо. Но, увы…
Не встретилась с подругами. А ведь обещала, клялась и божилась, что придёт на встречу. Отменила в последний момент, сославшись на занятость на работе и головную боль. Клариса, Джанет, Люсиль, Моника… Что с ними станет?
Обняла покрепче дочь.
- Всё будет хорошо, малышка! Всё будет хорошо!
Продолжение:
PS. Будет еще одна глава. Последняя.
PPS. Да, я знаю, что многое из написанного не соответствует действительности и законам физики. Но давайте забудем о достоверности и просто представим...