Почему раньше жилье было доступнее, а сегодня простые граждане не могут купить недвижимость? Как возникает жилищное неравенство и каковы его последствия для общества? Чем можно заменить покупку и аренду жилья, когда люди выплачивают ипотеки десятилетиями, а стоимость аренды съедает большую часть зарплаты? И как в будущем изменятся жилищные практики?
Сменившая за жизнь десятки съёмных квартир автор канала «Много слов» журналистка Лара Леснихина исследовала мировой рынок недвижимости и объясняет, как вместе с домами люди приобретают огромные капиталы, зачем арендодатели спекулируют на стоимости квартир, какое поколение больше всего пострадало от жилищного неравенства и почему цены на квартиры в провинциальных российских городах остаются стабильными. В лонгриде о мировой культуре собственности публицистка рассказывает, с какими проблемами сталкиваются арендаторы в Нью-Йорке и Лондоне, как Германия, Австрия и Швейцария ориентируются на доступность жилого фонда, почему строительство новых домов не решает проблему жилищной незащищённости, как государства могут обеспечить население крышей над головой и чем это поможет экономикам стран, в чём особенности жизни в коммунах, на сквотах и в трейлерах, а также почему иногда дешевле путешествовать, чем снимать квартиру в России.
Когда мы говорим о жилье и богатстве, в конечном итоге речь идет о нашей свободе. Когда в жилищной сфере надвигается большая катастрофа, то потенциально это грозит и катастрофической потерей свободы»
«Все прочное: великая жилищная катастрофа», Дэнни Дорлинг
Я всю жизнь снимаю жилье, переезжала миллион раз и за эти годы насмотрелась на разное. Мне попадались богатые домовладельцы с несколькими квартирами, готовые выселить меня за выдуманную царапину на столе и скромные бабушки-хозяйки, которые приезжали за оплатой с термосом чая и пакетом пирожков. Я жила в квартирах с дорогим евроремонтом и в ветхих хрущевках, в солидных сталинках и ободранных коммуналках. У меня было жилье на побережье моря и в квартире, чьи окна выходили на стену. Я переплачивала за квартиры и снимала их очень дешево, жила в одиночестве, с партнером или с соседями, в хостеле и в заброшенном доме.
Из-за бесконечных переездов мне долго казалось, что свое жилье — это всегда лучше. Другое дело, что у меня никогда не было денег на то, чтобы им обзавестись, хотя я с 15-ти лет работаю и зарабатываю. В попытке разобраться, почему ни я, ни мои знакомые не можем позволить себе купить собственную квартиру, я начала знакомиться с экономическими теориями, читала о рынке недвижимости в прошлом и финансовых кризисах. Так я обнаружила, что сегодня жилье стало проблемой для всех, а не только для меня и моих близких.
Почему недвижимость такая дорогая
В недалеком прошлом жилье было более доступным. Например, в западных странах после Второй мировой войны правительства начали массовое жилищное строительство, создавая стандартные городские застройки и американские пригороды. Большинство земли принадлежало государству, что привело к снижению стоимости жилья — вплоть до 1960-х цены на него почти не менялись. Например, в 1960 году средняя стоимость дома в США составляла $11 900, что эквивалентно примерно $98 000 сегодня (~6,5 миллионов рублей), а в 2000 году, отмечает SLH, она выросла до более чем $170 000 (~11,5 миллионов рублей). В 1970-х на фоне расовых проблем и войны во Вьетнаме в США начали расти инфляция и безработица, параллельно стал набирать популярность неолиберализм, который выступал за сокращение вмешательства государства в социальную и экономическую сферу, а также свободную конкуренцию рынка для повышения эффективности экономики.
К началу 1980-х правительства западных стран стали отказываться от предоставления доступного жилья и финансирования жилищного строительства, уступая место рынку и частной собственности. Миллионы домов, находящихся на счету у государства, продавались частным домовладельцам. Правительство больше не предоставляло доступное жилье, зато развился рынок ипотечного кредитования и снизились налоги на недвижимость, из-за чего крупные игроки рынка жилья смогли неограниченно выкупать недвижимость и устанавливать на нее свои цены. Все это привело к тому, что с 1960-х по 1990-е цены на жилье выросли на 65%. Недвижимость превратилась в финансовый актив.
В СССР жилье было более доступно, чем сегодня — например, существовал государственный жилищный фонд, где можно было получить жилье в порядке очереди или на производстве. Квартиры давали работникам крупных предприятий, по месту жительства — работникам небольших городских или районных организаций, не имеющих собственного жилого фонда. Также жилье давали отдельным категориям граждан — героям СССР, женщинам, награжденным медалью «Мать-героиня», заслуженным работникам искусств и так далее.
Существовал и кооперативный фонд — люди вкладывали деньги в строящиеся дома и в итоге получали жилье. Вступить в кооператив мог не любой — чаще такая возможность была у высокооплачиваемых специалистов. И все равно в Союзе купить свое жилье было проще — однушка стоила 22,5 средних зарплат (чуть меньше 2 лет работы), двушка — 37,5 средних зарплат (чуть больше 3 лет), трешка — 33,5 зарплат (4,5 года).
Также в небольших городах желающим выдавали в аренду участки под постройку дома площадью от 4 до 16 соток. На строительство можно было получить беспроцентную ссуду до 70% суммы и сроком погашения до 15 лет. Построенный на участке дом становился собственностью владельца и мог быть продан, подарен или оставлен в наследство.
За последние 20 лет средние доходы населения в странах ОЭСР (Организации экономического сотрудничества и развития) с учетом инфляции и изменений на финансовом рынке выросли не слишком значительно. При этом у тех, кто покупал жилье в 1970-х и 1980-х, доход от его сдачи в аренду сегодня часто превышает доход от зарплаты. Люди приобретают огромные частные капиталы, просто имея недвижимость.
Домовладельцы, для которых рента — главный источник доходов, часто спекулируют на стоимости жилья, из-за чего оно становится менее доступным для населения. Тем, кто родился в 1980-х и 1990-х годах, приходится арендовать квартиры или влезать в ипотечные кредиты, на выплату которых уходит полжизни.
С начала 2000-х почти во всех развитых странах соотношение между ценами на жилье и доходами превысило средний уровень — то есть, стоимость недвижимости росла быстрее, чем доходы населения. Финансовый кризис 2008–2009 годов немного выровнял ситуацию, но с 2013 года жилье снова начало дорожать. В таких крупных городах, как Лондон, Берлин, Сидней, Лос-Анджелес, Окленд и Сан-Франциско средние цены на покупку жилья выросли больше чем в 7 раз по сравнению с доходами, тогда как «доступной» считается цена в 3 раза выше доходов.
При этом сильнее всего пострадали миллениалы (родившиеся с 1981 по 1996 год). Например, в Великобритании в 1996 году 2/3 25–35-летних людей со средним доходом имели жилье; к 2016 году этот показатель снизился до ¹⁄₄. Бездомность в Великобритании выросла на 40% с 2000 по 2015 год — причинами стали сокращения благосостояния населения и отсутствие достаточно доступных домов для людей.
В США в 2004 году почти 45% 25–35-летних людей со средним доходом владели жильем, в 2016 году этот показатель снизился до 35%. В Австралии доля домовладельцев моложе 40 лет снизилась с 36% в 2001 году до 25% в 2015 году. Сегодня идея о том, что если много работать, то можно купить себе свое жилье, не соответствует фактам.
В России квартиры в маленьких городах за последние 15 лет стали менее привлекательны, поэтому цены там остаются стабильными. Но в Москве и других крупных городах жилье продолжает дорожать.
С арендой дела обстоят не лучше. В Великобритании в 1960-х и 1970-х арендаторы тратили на жилье около 10% дохода, в 2016 году — уже 36%. В прошлом арендная плата здесь была ниже, так как большая часть арендного сектора принадлежала государству. При этом с 1950-х по 1970-е была распространена полная занятость, поэтому зарплата росла год за годом и люди могли оплачивать аренду.
Сегодня в крупных городах, куда стекаются люди в поисках работы, арендная плата постоянно растет. В Нью-Йорке и Сан-Франциско цены на аренду выросли примерно с ¹⁄₄ от дохода в 2000 году до почти половины дохода в 2016 году. В 2013 году средняя арендная плата в Лондоне выросла на 9%, в то время как средний заработок — всего на 2%. Типичный арендатор был вынужден съезжать каждые 12 месяцев, чтобы арендодатель мог найти нового квартиросъемщика, способного платить выросшую аренду. При этом домовладельцы не тратят доход от аренды на улучшение жилья, в результате многие платят огромные деньги за тесные квартиры без ремонта и с плохой звукоизоляцией.
«Средние цены на жилье росли примерно в семь раз быстрее, чем средний доход молодых людей, с тех пор как мне исполнилось восемнадцать лет».«Homesick», Catrina Davies
Так почему же растут цены на жилье? Потому что спрос и его стоимость увеличиваются, в то время как количество земли — нет. Например, если в магазине вырастет спрос на пылесосы, компания сможет быстро заказать новую поставку со склада или разместить заказ на производство на заводе. Пылесосов будет достаточно и цена на них не вырастет или вырастет незначительно. С рынком жилья все иначе: количество земли невозможно увеличить, как количество пылесосов — это дефицитный и невоспроизводимый товар. Это одна из причин, почему со временем стоимость жилья растет, о других расскажу далее.
Ипотечное кредитование лишь ухудшает ситуацию — по оценкам ОЭСР, расширение спроса на ипотеки увеличило стоимость жилья в развитых странах на 30%. Строительство новых домов также не замедляет рост цен. Новые дома обычно строятся в крупных городах, привлекательных для проживания, где количество земли все так же ограничено. Например, цены на жилье в Ирландии удвоились с 1997 по 2007 год, а цены в Испании выросли на 50% всего за 6 лет, хотя обе страны переживали строительный бум.
В результате роста ипотечного кредитования, ожиданий населения о росте цен на недвижимость, развития рынка ренты, сокращения государственного финансирования жилья и стагнации зарплаты населения недвижимость по всему миру подорожала в разы. Кризис жилья повлек за собой неравенство возможностей — жизненный путь человека стал определяться не его трудолюбием или талантами, а тем, повезло ли ему иметь жилье в нужном районе. Люди с низким доходом не могут позволить себе оставаться в городах, усиливается социальное неравенство. Растут цены на аренду и долги населения, что приводит к финансовым кризисам.
Хотя в странах с развитой экономикой доля домовладельцев увеличилась с 1940-х до 2000-х с 40% до 60%, не везде население ориентировано на покупку собственного жилья. В России доля домовладельцев в 2017 году составляла 85%, а в Германии, Австрии и Швейцарии в то же время эта доля оказалась меньше 50%. В этих трех странах есть законы против повышения арендной платы и для защиты прав арендаторов. Договор аренды заключается на неограниченный срок, и домовладелец может выселить жильца только по конкретным прописанным в контракте причинам. При этом на рынке много государственного и социального жилья, поэтому цены на недвижимость не растут, как, например, в США или Великобритании. В странах, ориентированных на доступность жилья для населения, недвижимость является правом человека, а не средством обогащения.
38-летняя Анна из Подмосковья рассказывает о своем отношении к недвижимости:
«Мы с мужем вместе уже 15 лет, у нас двое детей, сыну 11 лет, дочке 7. О своем жилье мечтали только в начале совместной жизни, но потом сменились приоритеты. Несколько лет жили на съемных квартирах, пока мои родители не решили переехать в Краснодарский край, и не попросили присмотреть за их подмосковной квартирой. В ней мы и живем уже 6 лет.
У нашей семьи вполне средний доход, и так было почти всегда. Нам хватало и хватает на качественное питание, приличную одежду, регулярные поездки по стране, кружки для детей, хобби для взрослых. Можно сказать, что мы ни в чем себе не отказываем в рамках здравого смысла.
Мы всегда находили, куда можно потратить деньги с удовольствием. Когда не было детей, много путешествовали, потом решились на первого ребенка и поняли, что на время моего декрета семейный доход снизится раза в полтора, а отказываться ради выплаты кредита за квартиру от привычного уровня жизни мы не захотели. Потом стали планировать второго ребенка и идея купить квартиру снова «отпала» по той же причине.
Когда родилась дочка, мы получили материнский капитал и вложили его в строительство бюджетного микрорайона под Тулой — без ипотеки не обошлось, конечно. Квартира площадью 30 кв. м. служит нам дачей и с ней постоянно что-то случается — то ремонт, то потоп, то соседи уголовничают. Для нас это подтверждение, что собственность требует много внимания, а у нас оно занято другими делами. Эта квартира даже не ощущается как свое жилье: из-за того, что она куплена с маткапиталом и находится в залоге у банка, мы не смогли ее продать, когда я заболела онкологией. Тем не менее на мое лечение мы смогли найти огромную сумму, которой хватило бы на свое жилье или на солидный первый взнос за него — но кому бы оно было нужно, если бы я не выздоровела.
Мы с мужем оба юристы, поэтому каждый раз, когда заходит речь о недвижимости, мы понимаем, что речь идет не только о привилегии быть собственником, но и о связанных с этим обязанностях: ремонте жилья и бытовой техники, оплате «коммуналок», поиске и выборе арендаторов, расходов в случае форс-мажора — например, потопа или возгорания. Мы выбираем другие привилегии и обязанности.
Человеческое внимание — ресурс ограниченный, и важно его распределять в соответствии со своими приоритетами. С самого начала у нас с мужем была договоренность, что в работе главное — стабильность и отсутствие переработок, а не высокий доход. Мы оба хотели больше внимания уделять друг другу и детям. Детям ведь все равно, в чьей квартире они живут — для них гораздо важнее, чтобы родители были рядом, и это мы с мужем знаем по личному опыту. Да, мой отец своим трудом фактически обеспечил нас отдельным жильем. Но при этом он большую часть моего детства отсутствовал, а потом рано умер. Я благодарна ему, но предпочла бы, чтобы он был со мной побольше и подольше. Можно сказать, что не иметь своего жилья — наш осознанный выбор».
В прошлом доходы людей распределялись более равномерно, также государство обеспечивало население социальным жильем. Но с приходом неолиберализма недвижимость оказалась в руках богатой «верхушки» — с этого момента цены на жилье начали неуклонно расти. Как из-за этого изменилось общество, его привычки и культура — рассказываю далее.
Как жилищное неравенство влияет на общество
Жилищное неравенство — отражение социального неравенства. На данный момент «лидерами» в социальном неравенстве являются Беларусь, Словения и Украина — в этих странах население имеет наиболее неравный доступ к здравоохранению, образованию, технологиям и достойной заработной плате.
Сегодня люди беспокоятся, что жилья не хватит на всех, что их могут выселить за просрочку платежа по ипотеке или аренде. Те, кто «выиграл в жилищной лотерее», не волнуются о состоянии общества, ведь они или их семья живут хорошо. Банки и домовладельцы получают прибыль от жилищного кризиса — например, в Великобритании и США правительство предоставляет банкам кредиты по мизерным процентным ставкам, в то время как банки выдают людям кредиты под куда более высокие проценты. Арендаторам же приходится вести бесконечные подсчеты, чтобы не оказаться на улице.
В США 1% самых богатых получает 20% часть национального дохода, оставляя лишь 80% прибыли для оставшихся 99% граждан. В России ситуация аналогичная. Земля делится неравномерно между богатыми землевладельцами и всеми остальными. Большинство живет в плохих условиях, а богатое меньшинство имеет слишком дорогую недвижимость, полученную за счет меньшинства. По мере роста экономического неравенства все меньше людей используют все больше жилплощади и земли.
В мире меняется культура, связанная с собственностью. Для многих жилье стало отражать классовую структуру, превратилось в символ достижений. Жилье «обещает» нам успех в карьере, бизнесе, отношениях и почти во всех других жизненных сферах. Когда недвижимость предполагает социальный престиж, это становится оправданием завышенных цен на аренду.
«Я стала смотрителем пантеона архитектурных сооружений и соответствующих ценников, что привело к самой подростковой форме экзистенциального вопроса: „Где я должна жить? Почему я не могу позволить себе жить там, где хочу? Почему-то, где я живу, так сильно связано с тем, зачем я живу?“. Более десяти лет спустя я все еще не ответила на эти вопросы, но собрала достаточно коробок и заполнила достаточно бланков о смене адреса, чтобы понять, что с недвижимостью, как и с романтикой, острые ощущения часто заключаются в погоне».«Life Would Be Perfect If I Lived in That House», Meghan Daum
Вместо недорогого социального жилья рынком правят частные домовладельцы, которые скупают недвижимость и сдают ее по стоимости, вдвое превышающую стоимость социального жилья. По словам британского журналиста Джорджа Монбио, «арендодатели сегодня обладают такой властью, какой когда-то обладали нормандские бароны». Если бы сверхбогатая «верхушка», состоящая из политиков, банкиров, крупных домовладельцев и миллиардеров смотрела на богатство иначе и не была такой жадной, в мире было бы куда меньше проблем с нехваткой жилья.
«По мере того, как мы деградируем, контраст между нами и нашим домом становится все более явным».Ральф Уолдо Эмерсон
Общество стало иначе относиться к жилью, и это связано с растущим неравенством. Люди буквально начинают думать по-другому. Исследования показали, что с ростом неравенства богатые становятся более эгоистичными, бедные — более растерянными, в обществе растет социальная разобщенность и каждый привыкает считать, что его будущее зависит только от его усилий, тогда как на самом деле на него влияет множество других факторов, в том числе, «стартовый набор», попавшийся человеку при рождении и во многом ограничивающий его социальную мобильность.
Жилищная незащищённость способствует росту заболеваний и увеличивает тревогу, неуверенность и беспомощность, особенно когда люди вынуждены объявить себя бездомными, банкротами или брать огромные кредиты, чтобы справиться с ситуацией. Есть пары, которые решили не заводить детей просто потому, что у них в доме нет места для них. Отсутствие доступа к жилью и растущая неуверенность в будущем равносильны отсутствию свободы и отказу от права жить безопасной жизнью.
Благотворительная организация The Equality Trust доказала, что важно не то, сколько денег тратит правительство на здравоохранение, жилье или образование, а то, насколько справедливо распределяются эти средства. В современном мире достаточно недвижимости — все дело в том, что она нечестно поделена. У богатой «верхушки» много жилья, часть из которого сдается, а часть пустует. Поэтому строительство новых домов не решит проблему, а наоборот может привести к тому, что богатые будут владеть еще большим количеством жилья, что приведет еще к большему неравенству.
Один из вариантов обеспечить население жильем — перевести неиспользуемую недвижимость богатой верхушки в социальную, а заодно отучить людей от чрезмерного накопительства. Другой вариант — введение налога на недвижимость. Доход с этого налога правительство могло бы инвестировать в фонд национального благосостояния, который однажды смог бы финансировать безусловный базовый доход и гарантировать населению право на жилье. Дэнни Дарлинг в книге «Все прочное: великая жилищная катастрофа» говорит о том, что отсутствие налога на землю — один из главных факторов, лежащих в основе экономического неравенства:
«Когда цены на землю растут, кто-то делает деньги на своем безделье, но начинает богатеть. Только тот, кто начинает богатым, может владеть большим количеством земли, а затем покупать ее еще больше».«All That Is Solid: The Great Housing Disaster», Danny Dorling
Есть и другие стратегии для борьбы с жилищным неравенством: от контроля над арендной платой до строительства экологичных домов. Но ни одна из них не сработает до тех пор, пока общество будет мириться со все более растущей поляризацией богатства.
О том, что такое дом для человека, рассказывает психолог и арт-терапевт Марина Федосова:
«В психологии образ дома связан с экзистенциальными вопросами, он отражает личность, сущность человека. Часто в арт-терапии я предлагаю клиенту нарисовать образ своего дома, чтобы лучше узнать о том, как человек видит себя, свой быт, какие у него взаимоотношения с близкими.
Например, если на рисунке дом огорожен высоким красным забором, это может сигнализировать о том, что человек в данный момент испытывает трудности в коммуникации с внешним миром, чего-то боится или встревожен и хочет укрыться от мира вне его дома. Он хочет спрятать свой дом, чтобы его никто не разрушил или чтобы никто в него не вошел.
Веками для человечества дом был чем-то сакральным. Дом оберегали, у дома была душа, своя энергия. У кого-то даже были свои домовые.
Здесь, конечно, спасибо магическому мышлению, но в России без него все еще никуда. На мой взгляд, сакрального становится меньше. Если раньше, до глобализации, человек понимал, что если он вырос в этом доме, он в нем и закончит свое существование, то сейчас, когда пандемия показала нам, что работать мы можем из любой точки мира, желание пустить свои корни в одном месте отодвигается до неопределенного времени. Снимать квартиру сейчас гораздо проще как эмоционально, так и финансово. Однако, если физический дом стал для многих более мобильным понятием, то желание «быть как дома» все еще у нас осталось. И те социальные и психологические функции, которым наделен дом, никуда не исчезли.
Базовое чувство защищенности, которое с детства дает человеку дом и семья, проходит с ним сквозь всю жизнь. Дом — это все еще место, где мы учимся выстраивать семейные отношения, узнаем о наших территориальных и личных границах, учимся ощущению своего места в жизни и праву его занимать. Для ребенка образ дома и мамы — это вообще чуть ли не тождественные понятия. И по мере взросления ребенка этот образ тоже эволюционирует.
Поэтому, если говорить про роль дома в жизни человека, то здесь ничего не изменилось. Чем крепче и стабильнее психоэмоциональная атмосфера дома, тем лучше для психики и дальнейшего жизненного опыта человека».
Жилищное неравенство меняет людей не в лучшую сторону — богатые становятся более эгоистичными и жадными, бедные чувствуют себя беспомощными и живут в постоянном стрессе. Исправить ситуацию могло бы перераспределение средств между разными слоями населения, налог на недвижимость и увеличение количества социального жилья. Но пока правительства разных стран и общество массово не признают, что текущая ситуация несправедлива, все эти решения останутся лишь теориями. Разберем, какие варианты остаются сегодня у тех, кто не может позволить себе купить собственное жилье.
Что делать тем, кто не может купить недвижимость
Жилье дает чувство комфорта и безопасности, ощущение свободы. Люди покупают недвижимость, чтобы избавиться от страха перед будущим и неуверенности в том, как они будут жить. Для многих собственное жилье— символ взрослости: люди покупают дома и квартиры, чтобы почувствовать, что стали «хозяевами своей жизни».
«Я должна была это сделать <купить жилье>, потому что мне каким-то образом удалось прожить почти 30 лет без ощущения, что я могу выполнять основные взрослые задачи. Благодаря инфантилизирующим объятиям Манхэттена у меня никогда не было машины, я никогда не сгребала листья и не убирала снег в собственном дворе, никогда не имела опыта похода в супермаркет, покупки большого количества продуктов и, вместо того чтобы нести их несколько кварталов домой, как лохматый мул, а затем запихивать в неглубокие шкафы, просто загрузить их в машину, а затем выгрузить в соответствующее место хранения на соответствующей кухне. Я понимаю, что эти примеры звучат обыденно и поэтому как бы по-подростковому — признаки взрослой жизни, как их видит маленькая девочка, дергающая за юбку свою мать».«Life Would Be Perfect If I Lived in That House», Meghan Daum
Кто-то хочет дом в определенном районе, чтобы растить там детей, кто-то — квартиру, чтобы жить вблизи от работы или быть в центре городской жизни. Но позволить себе воплотить эту мечту в жизнь может не каждый. Для тех, кто не хочет брать ипотеку и у кого нет богатого родственника с наследством, существует несколько других вариантов.
Арендовать
Слово «аренда» имеет два очень разных значения. Первый, от старофранцузского rente или rendre, означает платить или получать регулярные платежи в обмен на пользование землей или имуществом. Второе значение, от древнеанглийского «рендан», означает «вытянутый или разорванный на части» — например, «волосы или одежда, разорванные горем или яростью». Действительно, в чем-то второе значение слова «аренда» отражает эмоции тех, кто вынужден снимать жилье по непомерным ценам.
Например, аренда однокомнатной квартиры на Манхэттене в Нью-Йорке в 2020 году составила $4 210 в месяц (≈ 340 тыс.₽). Средний доход в Нью-Йорке в том же году составил $4 250 в месяц (≈ 350 тыс.₽).
Средняя стоимость аренды «однушки» в Москве в 2021 году — 38 тыс.₽. в месяц. Самая дорогая «однушка» обойдется в 70 тыс.₽. в месяц, самая доступная 20 тыс.₽. в месяц. Средняя цена за аренду комнаты в Москве составляет 17,7 тыс.₽. в месяц, при этом средний доход в Москве в 2021 году составил 95 тыс. ₽. в месяц.
В Санкт-Петербурге средняя стоимость аренды «однушки» в 2021 году — 23,9 тыс.₽ в месяц. Самая дорогая «однушка» здесь обойдется в 70 тыс. ₽ в месяц, наиболее доступная — в 17 тыс. ₽. в месяц. Средняя цена за аренду комнаты здесь же — 14 тыс. ₽ в месяц. Средний доход в Санкт-Петербурге в 2021 году составил 72,8 тыс. ₽ в месяц.
Также можно снять жилье вместе с другими людьми в целях экономии и сохранить деньги на путешествия и развлечения. Самое сложное в этом способе — найти адекватных соседей. Наконец, самый бюджетный вариант — снять койко-место в комнате с другими соседями, такой способ аренды предоставляют хостелы.
Еще одна альтернатива — кохаузинг, или сообщество из нескольких семей, проживающих на одной территории. Первые кохаузинг-коммуны появились в Дании в 1960-х — люди объединились, чтобы вместе воспитывать детей и выплачивать ипотеку. Сейчас кохаузинги развиваются в США, Великобритании, Канаде, Австралии и Новой Зеландии. В целом для России это пока новое понятие, но в мегаполисах жители уже перенимают практику совместной аренды — например, в Москве есть коммуны. В некоторых из них люди не только совместно делят пространство, но и проводят время вместе, дружат и общаются.
Кохаузинги чаще располагаются в пригородах; у каждой семьи в такой коммуне есть своя жилплощадь и бюджет. Жильцы совместно гасят ипотеку, но никогда не станут владельцами квартир, в которых живут, так как жилье принадлежит кооперативу. Чтобы стать членом кохаузинга, нужно внести вступительный взнос, регулярно платить аренду и соблюдать правила сообщества. Участник имеет право жить в кохаузинге, передать его по наследству, сдать в аренду и т. д. Главные плюсы кохаузинга — низкая плата за аренду и отсутствие непосильного бремени персональной ипотеки.
Жить в трейлере (и не только)
В Америке люди начали жить в трейлерах еще в 1930-х годах во время Великой депрессии. Пик популярности автодомов пришелся на 1940-е и 1950-е, но к 1960-м и 1970-м предложение частной собственности догнало спрос и люди отказались от трейлеров в пользу пригородных домов. Тем не менее, в США около 22 млн американцев, или 6% населения, все еще живут в трейлерах, при этом 56,4% из них живут в своем автодоме более 10 лет. В России мода на жизнь в трейлере не так распространена — многие сомневаются, что с российским климатом в таком доме получится жить круглогодично.
Конечно, переехать в трейлер люди решают не от хорошей жизни — просто так дешевле. В США проживание в трейлере экономит более 40% расходов на жилье. Платежи за изготовление автодома, парковку, коммунальные услуги все равно стоят значительно меньше, чем оплата ипотеки. Правда, есть у жилья-автодома и минусы — например, отсутствие полноценной ванной комнаты, душа и туалета, штрафы за незаконную парковку, утечки бензина или канализации. Также распространена стигматизация — большинство воспринимает жителей автодомов как бездомных и относятся к ним с презрением.
В документальной книге «Земля кочевников» Джессика Брудер рассказывает истории тех, кому приходится скитаться по дорогам Америки в домах на колесах. Большинство оказались в фургонах по вынужденным обстоятельствам, но есть и те, кто сознательно выбрал такую жизнь в поисках приключений:
«Многие из тех, кого я встречала, считали, что слишком долго играли в одни ворота. И они нашли способ сломать систему. Они отказались от привычных „коробок“ и сбросили с себя оковы арендной платы и кредитов. Они переселились в фургоны, грузовички и трейлеры, путешествуют с места на место вслед за хорошей погодой и зарабатывают себе на полный бак на сезонных работах».«Земля кочевников», Джессика Брудер
Катрина Дэвис в книге «Тоска по дому» пишет о своем опыте жизни в сарае, без горячей воды и элементарных удобств. Она рассказывает, как смысл дома обесценивается растущей стоимостью жилья:
Это мой дом, и его наличие означает, что я могу жить на своих условиях. Даже когда мне не хватает денег, я не чувствую себя бедной. Иногда мне бывает холодно, ворчливо, обидно и неспокойно, но в основном я чувствую, что уклонилась от пули. Альтернатива жизни в сарае — это рабство, или мне так кажется. Рабство чужой ипотеки. Противоположность рабства — свобода, а не безделье, и свобода — это то, что представляет собой мой сарай. Свобода работать, и работать усердно, над вещами, которые для меня важны. Свобода получать плохую плату за то, что я делаю хорошо. Свобода отказаться делать плохие вещи только потому, что за них хорошо платят. Но все имеет свою цену, и цена свободы — это безопасность.
Путешествовать
Сегодня меньшинство может позволить себе купить собственное жилье. Но в целом существуют и другие альтернативы — можно переселиться из мегаполиса в маленький городок или вместо тесной «однушки» в центре снять дом в пригороде за те же деньги. Можно уехать в другую страну волонтёром, пожить на ферме или в горах.
Также в одном исследовании выяснилось, что из 50 крупнейших районов США только в 26 выгоднее владеть своим домом, в 24 выгоднее арендовать — в основном это города на Западе, где цены на покупку жилья одни из самых высоких в стране. В России при сравнении аренды или ипотеки все тоже неоднозначно — где-то выгоднее ипотека, где-то аренда.
Согласно данным «Циан.Аналитики», в 2022 году аренда квартиры в России в среднем в три раза дешевле ипотеки. Невыгоднее всего брать ипотеку в Москве — она на 120 тыс. рублей дороже аренды. Минимальная же разница в платежах по аренде и ипотеке — в Челябинске и Архангельске: до 20 тыс. рублей.
В то время как в крупных мегаполисах цены на жилье нередко завышены, в менее густонаселенных районах ситуация иная. Если нельзя позволить себе квартиру в крупном городе — это не значит, что ее нельзя купить вообще. Деньги, которые планировалось вложить в ипотеку, можно потратить на путешествия и изучения рынка недвижимости в других странах.
Например, в Болгарии за €15 500 (около 1 млн 200 тыс. ₽.) можно купить полностью меблированную и оснащенную бытовой техникой студию площадью 32 кв. м. Квартира находится на побережье крупнейшего морского курорта Болгарии Солнечный берег. При этом на территории охраняемого здания есть два бассейна, ресторан и зона барбекю. Для сравнения, средняя цена «однушки» в Москве в сентябре 2021 года составляла 9 млн.₽.
Практиковать сквоттинг
Некоторые сопротивляются существованию «в системе» и пытаются искать альтернативные способы жизни. Одним из них является сквоттинг — самовольное заселение покинутого или незанятого места людьми, которые не являются собственниками помещения. Много сквотов возникло в 1960-х–1970-х в США и в Западной Европе — люди селились на территории фабрик, заводов, промзон, заброшенных особняков и церквей. В сквотах люди живут по коммунистическим и анархистами правилам, занимаются помощью бездомным и поддерживают меньшинства.
Один из примеров сквоттинга — история активистов под названием Diggers 2012. В 2012 году группа разбила лагерь на заброшенном участке земли в графстве Суррей, Англия. Земля, которую заняли активисты, не использовалась в течение 6 лет и должна была стать строительной площадкой для элитных квартир. Диггеры назвали территорию «эко-деревней Раннимед», их целью было выйти из корпоративной экономики, самим выращивать для себя продукты питания и создать сообщество на заброшенной земле. Они построили полевую кухню и общее пространство, выкопали колодец и установили солнечные батареи. С территории активистов выселили насильно.
Дом как базовое право
Богатая «верхушка» сегодня извратила понятие дома, превратив недвижимость в деньги, сделав ее финансовым активом и забыв о социальной справедливости. Банкиры, крупные домовладельцы и другие представители высших социальных слоев становятся все состоятельнее, эксплуатируя то, во что превратилась жилищная система. Люди не видят иного варианта, кроме аренды или рабства ипотеки, а многие не могут себе позволить и этого. Общество подвергается эксплуатации, занимаясь отупляющей работой, чтобы выплачивать непомерные жилищные кредиты. Люди оказываются в безвыходном положении — им нужно платить либо за нерентабельную аренду, либо за переоцененную частную собственность.
Растущие цены на жилье и аренду, финансовый кризис, стагнация дохода, отсутствие поддержки государства и защиты прав арендаторов сделали рынок недвижимости переоцененным и несправедливым. Корпоративная экономика, созданная банкирами и инвесторами при содействии правительств, уничтожает права людей на доступное жилье. Государства действуют по двойным стандартам, заявляя о важности дома для всех и каждого и при этом позволяя инвесторам и крупным застройщикам действовать в собственных интересах.
Покупка собственного жилья может стать одни из самых полезных и меняющих жизнь решений. Но для большинства людей эта идея превратилась в далекую мечту, в то время как свой дом должен стать базовым правом любого человека.
«Дом — это фундаментальная вещь, такая же, как зубы, ноги, сон и любовь. Дом — это необходимая часть строительных лесов, которые позволяют нам жить дальше. Для людей, у которых нет дома или надежного, доступного жилья, дом — это дело жизни. Это огромная трата таланта и энергии, и это делает всех нас беднее».«Homesick», Catrina Davies
Литература о жилищном неравенстве:
- «Жизнь была бы идеальной, если бы я жила в этом доме», Меган Даум («Life Would Be Perfect If I Lived in That House», Meghan Daum)
- «Все прочное: великая жилищная катастрофа», Дэнни Дорлинг («All That Is Solid: The Great Housing Disaster», Danny Dorling)
- «Почему вы не можете позволить себе дом?», Джош Райан-Коллинз («Why Can’t You Afford a Home?», Josh Ryan-Collins)
- «Земля кочевников», Джессика Брудер («Nomadland: Surviving America in the Twenty-First Century», Jessica Bruder)
- «Тоска по дому», Катрина Дэвис («Homesick», Catrina Davies
#деньги #дом #финансы #жизнь
Заглавную иллюстрацию к лонгриду о недоступности жилья для современников нарисовала / Саша Рогова, Дискурс