Фильм вышел в 1965, то есть в год двадцатилетия Победы. Всего лишь - двадцать лет после Победы! Вот для меня сейчас 2000 - это как будто было вчера, честно говоря, 1993 даже и еще лучше помнится - движухи было больше. Что говорить про фронтовиков? Хорошо помню 1975 - тридцатилетие Победы, дед получил Отечественную первой стпени (вторая у него была), часы наручные юбилейные в золотом корпусе (в 1985 давали уже только позолоченные), но больше всего он радовался открытке с личной (не факсимиле) подписью Г.Гречко. Понятно, что мне дед казался тогда древним монстром, а ему-то было всего-то 63! Но вернемся к фильму.
В первой части есть три очевидных бывших фронтовика: герои актеров-фронтовиков Смирнова, Басова и Пуговкина.
"Федя" является одним из двух главных героев новеллы. Представляет он собой человека пьющего, грубого и агрессивного, совершенно явно на грани асоциальности, что очень сильно перекликается с героями (Трус-Балбес-Бывалый) третьей новеллы, о которых ниже.
На самом деле даже трудно сказать, кто он по профессии, но, судя по тому, как легко садится за рычаги бульдозера или как быстро кладёт кирпичи, когда уверен, что замуровывает Шурика - ему знакомы многие профессии, но ни одна из них не приносит радости и удовлетворения. Он навсегда остался на войне, в послевоенном социуме адаптирован очень ограниченно, но всё меняет его взаимодействие с молодым поколением в лице Шурика.
Шурик в процессе "войны на стройплощадке" (даже еще и ранее - в автобусе) доказывает, что он (и с ним всё новое поколение) ничуть не хуже и даже лучше постаревшего бойца Феди по боевым навыкам, скорости принятия решений и военным хитростям. Федя перевоспитывается (пусть и репрессивным методом) и моментально социально адаптируется - готов к труду на самых тяжелых участках народного хозяйства.
Финал, безусловно, сильно идеализирован, но поэтому это и комедия.
В качестве финальной ремарки про Федю - возможно, что в сцене в автобусе он вполне обоснованно занимал место для инвалидов. Не все тяжёлые телесные (и не только) последствия войны, повлекшие за собой инвалидность, легко определяются на взгляд гражданского населения. С этим сталкивались многие фронтовики (например, мой дед третьей группы по челюстно-лицевой - почти год по госпиталям с апреля 1945), включая, мне думается, и самого Гайдая.
Следующий образ фронтовика - Басов-милиционер. В войну он был молодой офицер, теперь разочаровавшийся во всем капитан милиции, вынужденный иметь дело с отребьем, дном общества, даже если с нормальными, лишь оступившимися людьми, всё равно - в самых худших их проявлениях. Герой Басова, безусловно социализирован и адаптирован, но счастлив ли он и получает ли удовольствие от жизни?
Постоянная презрительная мина Басова-милиционера, мне кажется, прекрасно говорит сама за себя.
Интересно было бы проанализировать паноптикум выходящих на построение заключенных с точки зрения их социального состава. Но не в этот раз.
"Федя"-Смирнов единственный, кто стоит в строю как положено, что не мог не заметить офицер-фронтовик милиционер-Басов. Кстати, а где бы и как бы в этом паноптикуме стояли Трус-Балбес-Бывалый? Чуть ниже попробую про это поразмышлять.
Наконец, третий персонаж-фронтовик - "прораб" в исполнении Пуговкина. О нём коротко, да простят Гайдая (не только его - Кин-дза-дза!) все прорабы, поскольку это собачья должность. Я абсолютно уверен, что в этом образе Гайдай воплотил, конечно комедийно, судьбу всех бывших трескучих политруков.
И это единственный персонаж из воевавших, который абсолютно адаптирован, социализирован и счастлив каждой минутой своего (и страны) существования.
Вторая часть вроде бы совсем не напоминает о войне. Студенты заняты своими студенческими молодыми делами, страстями и влюблённостями. Всё же, с некоторой натяжкой, можно рассмотреть кадры радиосвязи героя Павлова с общагой в качестве отсылки к многочисленным шпионским "радиоиграм" времен ВОВ.
Ну, и в целом, вся задумка новеллы завязана на получении дефицитной информации любыми способами, вплоть до практически отказа от собственной гендерной идентификации.
Если рассматривать в русле продолжения молодым поколением военных и боевых традиций старших, то получается, что молоде готовы не только продолжать, но и всячески развивать!
Третья часть - основная, давшая название всему фильму. Что мы видим в смом начале? Трёх совсем не молодых, а значит, скорее всего воевавших, если не сидевших (это вряд ли - см. предыдущий материал) в годы войны, мужчин, которые пытаются что-то на жизнь заработать, не отягощая при этом себя трудом на благо социалистической Родине.
Кто бы это мог быть в 1965, мужчина за сорок, не имеющий семьи и постоянного места жительства, при этом готовый на нарушение социальных норм?
Конечно же, бывший фронтовик. Даже тот же Федя из первой новеллы, если бы его жена выгнала из семьи за все его художества, вполне мог бы оказаться в подобной компании.
Все же, в отличие от первой новеллы, где образы бывших фронтовиков достаточно реальны, тройка персонажей третьей новеллы носит почти служебный характер. А призваны они продемонстрировать, по-видимому, путь Гайдая в разведке. Сюжет ставший позже классическим - набирается группа не очень квалифицированных разведчиков с целью осуществления особо важной диверсионно-разведывательной операции. Они проводят репетиции на тренажерах (макетах, моделях), которые выявляют их низкую квалификацию, потом они тренируются-тренируются, повышают квалификацию до максимума и идут выполнять задание. Между прочим, просто прообраз многих современных компьютерных игр:)
И это всё чисто армейские, совсем не уголовные практики, по крайней мере для 1965 года. Вы можете себе представить героев шукшинской "Калины...", репетирующими очередное дело?
Еще один аргумент - герой Никулина почти в бессознательном состоянии называет героя Моргунова другом, что характерно для армейской среды и совсем не характерно для воровской (блатной) иерархии.
Да и в целом группа Трус-Балбес-Бывалый составлена из персонажей вполне по канону разведподразделений ГРУ в усеченном правда составе и, самое главное, без командира, но командиром в данном случае был Гайдай.
Текст из моего ЖЖ https://kudav2.livejournal.com/94102.html