Один из ключевых смыслов любой науки, сферы знаний – это вещи, имеющие практическое значение и за рамками этой науки, обогащающие нашу действительность. Это все то, что интересно, полезно и вне, так сказать, профессиональной «тусовки».
К основным достижениям классической антропологии я бы причислил выделение 3 типов мышления: религиозного, магического и научного, – и понимание, не сильно вроде бы вяжущегося обстоятельства, что научное и магическое мышления схожи меж собой и имеют разительные отличия от религиозного. В дальнейшем, излагая свои мысли, я более-менее следую взглядам британского религиоведа, этнолога, культуролога Фрезера, хотя подобные мысли неоднократно высказывались спустя время в иных формах и иными авторами.
Прошу меня заранее извинить за некую старомодность в изложении. Чтобы не вызывать ненужных споров по поводу терминологии, отмечу два момента. Во-первых, в данном контексте слово «религия» употребляется в понимании его Фрезером, то есть вера в существование сверхъестественных, вне нашего понимания сил, управляющих всем миром, которые при желании можно попросить, умилостивить, снискать их благосклонность (Фрезер употребляет в своих трудах глагол propitiate). Религия, иными словами – это вера в молитвы и их действенность. Это понятно сугубо узкое определение сущности религиозного учения: к примеру, деизм с данной точки зрения не относится к религии. Хотя современники старых еще деистов из Франции с таким постулатом, вероятнее всего, согласились бы. Во-вторых, мы рассуждаем о типах мышления; каждый индивидуум или институт способен нести в себе несколько типов мышления. Так, например, чем-то схожи, что-то роднит профессии колдуна и жреца, священника и научного работника.
С точки зрения научного и магического мышления мир руководим объективными правилами, которые реально познать и заставить себе служить. Колдун убежден, что протыкая иголками специально сделанное восковой образ, ему по силам принести боль сердцу или печени человека, подвергающегося подобным не добрым манипуляциям. Врач уверен, что воткнув больному иглу и впрыснув через шприц специально изготовленный состав, он способен заставить не болеть или болеть печень, сердце пациента.
Помню нескрываемое удивление моего приятеля из детства: «Почему я чувствую боль в голове, а врач делает укол в попу?» У доктора и колуна есть теоретическое обоснование этой уверенности: курсы фармакологии и биохимии, и законы симпатической магии.
Различия между религией и магией
Различия между религией и магией хорошо видны в различии действий молящегося и заклинателя духов. Маг не обращается с просьбами к духам и не молит о помощи. Он отдает им приказы. Заклинатель, как и его научный собрат-инженер, не полагается на милостыни от природы: он уверен, что если ритуал проведен верно, духи в этом случае обязаны будут вести себя подобающим образом. Также инженер понимает, что если спроектированный им мост рассчитан, построен верно, при эксплуатации он не рухнет. Это разительно отличается от религиозного воззрения –молитвах о благополучии построенной переправы и проезжающих по мосту автомобилям. Религиозные обряды могут на первый взгляд быть похожими на магические ритуалы, но они отличаются от него, как, например, не схожи верноподданнейшая просьба и армейский приказ. И в том, и в том случаях мы видим обязательную форму, но смысл у каждого из них свой.
Артур Кларк подметил, что внешне достижения науки неотличимы от действий магии. На самом деле, если вникнуть, сходство гораздо глубже: оно не только проявляется внешне, но и внутренне.
Различие между наукой и магией
Различие между наукой и магией состоит не в том, что первая верна, а вторая не имеет под собой основы: на самом деле бОльшая часть теорий, выдвигаемых учеными, неверна, а часть магических ритуалов, особенно касательные медицины, врачевания могут оказаться действующими, приносящими пользу. И не потому, что магия базируется на законах симпатии (смежности и сходства), а наука иным способом доказывает свою правоту: оба закона в переосмысленном виде присутствуют в научном мышлении. Иначе говоря, различие состоит в том, что науки пользуются безостановочно действующим процессом верификации, самопроверкой. Как резюмирует Фрезер, магические ритуалы есть ничто иное, как неверно истолкованный эксперимент; науке присуще избавление от данных истолкований. Но это различие непрочное, тонкое: целые области науки не редко на некоторое время (иногда немалое) незаметно отказываются от верификации, становясь, по сути, чародейскими упражнениями.
Еще одним ключевым достижением антропологии в классическом ее понимании является констатация того, что народы в массе не религиозны (в смысле, написанного выше). Как в прочем и не обучены научному мышлению, доводам. Верования народов имеют магический характер. Еще на рубеже 17-18 столетий было ясно, что «религия народа» отличима от «ученой религии», навязываемой священниками; антропологи выяснили, что «религия народа» вовсе не религия, а магия.
Прихожане, приходя в храмы, участвуют в совершенно разных действиях: одни полностью вовлечены в религиозные обряды, другие в это же время в магические ритуалы. Это на самом деле обрядоверие, которое сильно возмущает многих истинно верующих людей.
Составляют ли полный список данные три типа мышления: религиозное, магическое и научное? Фрезер подчеркивает – нет никаких оснований для такого утверждения. Быть может, существует иной тип познания реальности, который замаячит в будущем. Каким он будет, нам только остается догадываться. Например, это может выглядеть следующим образом: наука есть нечто иное, как возвращение к магии на ином, новом уровне.
Если глянуть в обратную сторону, можно озадачиться вопросом: магия – это действительно исторически первый тип мышления? Так и есть, все доцивилизованные народы, известные, изучаемые нами, находились именно на первой магической ступени. Но, как четко подмечает Фрезер, эти народы намного больше развиты в сравнении с зарей человечества, скрытой пеленой мрака. Что было в те времена, мы не ведаем. Если представить, что онтогенез в чем-то схож с филогенезом, то приходит на память «чистая детская вера», которую зачастую противопоставляют обрядоверию. Наверно, чересчур смело, дерзко рассуждать о домагическом мышлении. Но уж очень заманчиво.