Как мы уже говорили в предыдущих статьях: кроме вековых дубов, не сохранилось в Лахте прижизненной памяти о Петре I. Зато в мировую историю это поселение войдёт как место, которое помогло увековечить его память. Конечно же, речь идёт о постаменте монумента, который благодаря А. С. Пушкину войдёт в историю как "Медный всадник".
В 1767 году, когда скульптору Этьену Фальконе понадобился камень для пьедестала памятнику Петру I (будущему Медному всаднику), были снаряжены две поисковые экспедиции, которые, пробродив по лесам всё лето, вернулись ни с чем. Вторая экспедиция, отправившаяся вслед за первой, нашла-таки камень - на острове Котлин. Неожиданно - раньше об этом не подумали - явилась трудность: как доставить в Петербург «кронштадтский» камень? Дело застопорилось, и тогда через газету «Санкт-Петербургские ведомости» было сделано обращение к частным лицам, которые пожелали бы «для постановления... монумента в гору выломать и привезти сюда, в Санкт-Петербург».
В начале сентября 1768 года на объявление откликнулся крестьянин Сергей Григорьевич Вишняков. Он был призван в Канцелярию от строения домов, которой ведал И.И. Бецкой (именно ему было поручено возглавить работу по сооружению монумента), и рассказал капитану Ласкари, руководителю по поиску камня, что в лахтинских лесах лежит гигантский Гром-камень; Вишняков утверждал, что лучшего камня для пьедестала не сыскать.
Назывался великан Гром-камнем потому, что по преданию во время грозы громом у него был отбит угол. В результате, образовалась трещина в 15 вершков; со временем она наполнилась черноземом, в котором выросло несколько берёзок. По словам крестьянина, Петр I не раз всходил на этот камень для обозрения окрестностей. По другой легенде, Петр наблюдал отсюда морские баталии.
Ласкари вместе с Вишняковым на следующий же день отправился в Лахту, дабы убедиться воочию, что это тот самый камень, который так долго искали. Произведя необходимые замеры и возвратившись в Петербург вместе с осколком камня, Ласкари 10 сентября докладывал Бецкому, что камень «сыскан на Выборгской стороне в даче его Сиятельства графа Якова Александровича Брюса (владелец этих земель на тот момент) близ деревни Конной... а везти оный надлежит сухим путём около шести верст до деревни Лахта, а оттуда на судно до означенного места...» Вот как передал свое впечатление от лахтинского камня очевидец, И.-К. Бакмейстер, библиотекарь Академии наук: «Взирание на оный возбуждало удивление, а мысль перевезти его на другое место приводила в ужас».
У Фальконе явилась было мысль обработать камень на месте и таким образом доставить его в Петербург в «облегчённом» виде, однако в дело вмешалась Екатерина, повелевшая перетащить Гром-камень, на зависть всей Европе, в целом виде.
Между тем размеры камня (параллелепипед около 13 м в длину, 8 м в высоту и 6 м в ширину) и его вес (около 1 800 т) внушали не только ужас, но и сомнения в том, что его можно сдвинуть с места, не говоря уже о перемещении по суше, а потом по воде - только так его можно было доставить на Сенатскую площадь. Осознавая, сколь сложно переместить такую громадину к месту возведения будущего памятника, Екатерина назначила награду в семь тысяч рублей тому, кто придумает способ транспортировки. Поступило несколько предложений, но почти все из них были с теми или другими недостатками.
Тем временем решено было расчистить место вокруг камня и раскопать его. Неподалеку от Конной деревни командир сводного полка капитан Палибин собрал около пятисот человек, для которых к маю 1769 года были поставлены жилые избы и воинские казармы. В соответствии с планом место вокруг камня было расчищено от кустов и деревьев. Тогда же, в мае, Фальконе приступил к первой обработке исполина. Впрочем, скульптору не довелось много поработать в Лахте, ибо, как уже было сказано, по воле Императрицы «гора» должна была быть доставлена на Сенатскую площадь в целом виде.
Спустя четыре месяца камень был очищен от земли, после чего его обнесли лесами. На краю котлована установили блочные ворота, а затем вырыли и подъемный желоб длиною в сто саженей. Не менее сложной задачей был выбор пути, по которому камень предполагали доставить к берегу Маркизовой лужи. Подпоручик Иван Шпаковский и землемер Иван Хозяинов наметили трассу, проходившую по Лахтинскому лесу, мимо Конной деревни, по дороге к усадьбе графа Брюса. Было выкорчевано много леса, укреплены (с помощью свай) дороги, а через один из многочисленных ручьев был перекинут каменный мост. На берегу залива весной 1769 года была устроена пристань.
Между тем под камень, в соответствии с принятым планом, были уложены параллельно два рельсовых бруса с литыми медными желобами, в которые были помещены, по 15 штук в каждый, бронзовые шары. В результате первого испытания «шаровой машины» было «ходу сделано на пол сажени», поскольку рельсы под тяжелым грузом просели. К ноябрю, как и водится в здешних краях, грунт окреп, и была предпринята очередная попытка передвинуть камень. На сей раз было преодолено расстояние в 23 сажени (49 м). Работы по перемещению исполина продолжались 21 ноября 1769 года, а затем в 1770 году - 16 января (20 января Лахтинский лес с намерением присутствовать при передвижении гранитной глыбы посетила Императрица Екатерина, в честь какового события была выбита медаль с надписью «Дерзновению подобно»), 21 февраля, 6 марта - эти даты отмечены в специальном журнале. В иные дни, не отмеченные особо, двигались весьма быстро; так, 9 января был проделан путь в 133 сажени. На камне во время его передвижения находились барабанщики, которые давали знать, когда начинать работу и когда ее заканчивать. На одном из краев великана была устроена караульня.
Вскоре исполин был всё-таки доставлен на Сенатскую площадь. Началось сооружение знаменитого памятника, который и сейчас радует глаз петербуржца и является визитной карточкой города для туриста.
А вот на месте, где когда-то "жил" и был найден великий "гром-камень", образовался пруд, который решено было назвать Петровским.
Обломки же "гром-камня", отколовшиеся при погрузке, можно до сих пор увидеть на берегу Финского залива. К сожалению, в наши дни они постоянно поддаются осквернению со стороны вандалов и постепенно разрушаются...